Спустя девятнадцать минут, за которые я успела походить взад‐вперед, взъерошить волосы и почти впасть в панику, в дверь позвонили. Я выскочила на лестницу и едва не разбилась, споткнувшись о собственную ногу.
Не то чтобы я нервничала.
Распахнув входную дверь, я увидела Чейза, одетого в белую футболку и потертые джинсы, которые идеально сидели на его фигуре. Этот парень выглядел как ходячая реклама одеколона. Казаться настолько привлекательным было даже нечестно. Все время от времени выглядели ужасно. Я так уж точно.
– Привет, – одарил он меня улыбкой, которая едва ли выражала платонический интерес.
Я смогла только усмехнуться в ответ, поскольку слегка паниковала. И почему‐то нуждалась в дополнительной порции воздуха. Происходящее казалось нереальным и непредсказуемым. Я чувствовала себя подростком, который из дурного любопытства поливает костер керосином.
Тут ко мне вернулся дар речи.
– Привет. – Мой взгляд упал на большой коричневый пакет в его руке. – Что…?
Чейз опустил взгляд, словно уже и забыл, что держал в руках.
– А, доставщик отдал его на лестнице. А сам сбежал, – сказал Чейз с извиняющимся выражением лица. – Заявил, что заказ уже оплатили онлайн.
Ох, так три парочки решили вместе поужинать. Как мило. Аж тошнит.
– Я не собираюсь доставлять им еду, – заявила я. – Лучше позову кого‐нибудь из собравшихся. Входи и подожди секунду, – я жестом пригласила его войти и запрыгнула в свои кожаные ботинки, поспешно завязала шнурки.
Прежде чем я успела кого‐либо позвать, послышались шаги и из‐за угла вышла Амелия.
– Я слышала, как звонили в дверь. Это наш… – заметив Чейза, она замолкла.
Не прошло и секунды, как появился сам Люцифер; с зализанными волосами, одетый в темно‐синие джинсы и бледно‐голубое поло. Он встал рядом с Амелией и продолжил смотреть на нас с таким злобным блеском в глазах, что их обычный оттенок синего стал в десять раз холоднее.
– Ничего не хотите сказать? – Люк взглянул на бумажный пакет в руках Чейза и усмехнулся. – Нашел подработку, Картер? Хорошо иметь запасной вариант на случай, если не попадешь в лигу.
– Ага, – невозмутимо ответил Чейз. – Сначала я подал заявку на должность полного придурка, но мне сказали, что ее уже занял ты.
Я подавила смешок, пытаясь замаскировать его под кашель. С лица Люка исчезла ухмылка, а его щеки вспыхнули от гнева. Он уже открыл рот, чтобы сказать что‐то еще, но передумал. Люк никогда не был силен в словесных сражениях, только если делал первый выпад или имел достаточно времени для парирования. В данный момент он сел в лужу.
– Да пошел ты, Картер, – бросил Люк, а затем развернулся и пошел прочь, при этом пробормотав: – Придурок.
Когда Люк скрылся за углом, Чейз покачал головой. Он напряг челюсть так, словно хотел что‐то сказать, но сдерживал себя.
– Итак, – я провела рукой по волосам, вероятно, испортив укладку, которую сделала в ожидании его прихода. – Нам пора.
Амелия вышла из оцепенения и забрала пакет с едой из рук Чейза.
– Эм, спасибо, – пробормотала она, несмотря ни на кого из нас. Не сказав больше ни слова, она развернулась и скрылась в гостиной.
Мои соседи всегда были настолько ужасными или стали такими в последнее время? В любом случае, они изменили свое отношение ко мне, превратившись из хороших друзей в людей, не желающих иметь со мной ничего общего. Теперь мы были скорее незнакомцами.
Возможно, я недооценила, какое большое количество внимания мне оказывали исключительно благодаря тому, что я была девушкой капитана. Это было отвратительно.
– В любом случае, – тон Чейза смягчился. Прислонившись к дверному косяку, он одарил меня улыбкой, от которой замирало сердце. – Готова?
– Еще как, – я сняла с крючка свою оливковую парку и натянула ее, когда мы уже оказались на улице. Чейз подождал, пока я, повозившись с ключами, запру дверь.
– Уверена, они смотрят, – сказала я, подняв на него взгляд. – Окна гостиной выходят на улицу.
– Тем лучше, – Чейз изогнул бровь и снова приобнял меня за плечи, окутывая мужским теплом и своим пьянящим ароматом. Должно быть, одеколон с запахом кожи и ванили, может, смешанный с чем‐то свежим – мылом, стиральным порошком? Чем бы Чейз ни пах, мне захотелось уткнуться носом ему в шею, чтобы сильнее почувствовать аромат.
И тут я вспомнила, как до этого момента думала, что ненавижу Чейза. Сходила ли я с ума?
Мы спустились по трем бетонным ступенькам. Чейз с легкостью приобнял меня, прижал к плечу. Люк, который был со мной почти одного роста, никогда так не делал. Но мы вообще редко проявляли свои чувства на публике. Как, в принципе, и наедине… Если не брать в расчет откровенно плохой секс.
– Это было просто замечательно, – рассмеялась я. – Видел выражение его лица, когда он тебя заметил?
– Никогда раньше не видел, чтобы так краснели, – ответил он. – Поцелуй я тебя, у него голова бы взорвалась, забрызгав своим содержимым всю стену.
Что ж, а это идея.
Я посмотрела через его плечо на огромное эркерное окно. В нем виднелись очертания нескольких сидевших на диване фигур. Негодование возобладало над здравым смыслом.
– Хорошо, – заявила я. – Сделай это.
Чейз посмотрел на меня, и его глубокие карие глаза заблестели.
– Что? Правда?
– Конечно, – пожала я плечами. – Это же всего лишь поцелуй.
То есть я так думала.
Я же не стала бы целовать его в ответ.
Верно?
Его губы изогнулись в едва заметной улыбке.
– Раз ты настаиваешь.
Волнение пронзило меня подобно пуле. Я напряглась, ожидая, что Чейз немедленно приступит к делу. Однако он, все еще приобнимая, провел меня на несколько шагов вперед, пока мы не остановились возле его грузовика.
Вместо того чтобы открыть дверцу, он схватил меня за бедро и медленным, продуманным движением развернул к себе лицом. У меня перехватило дыхание, когда он шагнул вперед и заключил меня в объятия. Его широкая фигура окружала меня со всех сторон, в то время как спиной я была прижата к пассажирской дверце. Пойманная в ловушку. Самым чудесным образом.
Теперь, когда я оказалась в пределах гравитационного поля Чейза Картера, сопротивляться притяжению было просто невозможно. Мгновение он смотрел мне в глаза, прежде чем потянуться к губам. Затем он замер, у основания горла пульсировала жилка. Мое сердце бешено колотилось, пока я, выжидая, следила за ним.
– Что ты делаешь? – прошептала я.
– Целую тебя. – Чейз снова поднял глаза, чтобы встретиться со мной взглядом. – Как следует.
Он обхватил мое лицо руками. Мои веки затрепетали, и я закрыла глаза, когда Чейз наклонился еще ближе и поцеловал меня. Неосознанно я приоткрыла губы, и он углубил поцелуй. На вкус – как морозная мята и разбитое сердце. Остальной мир перестал существовать.
Я провела пальцами по груди Чейза, ухватилась за ткань его белой футболки. В ответ он издал тихий гортанный звук одобрения. Положив руку мне на затылок, он прижал меня к грузовику и потянул за волосы, слегка приподнимая мое лицо.
Никогда раньше меня так не целовали.
Этот поцелуй был подобен падению.
Когда Чейз слегка отстранился, его губы изогнулись в улыбке, но после он снова накрыл мой рот своим. Игриво, противоречиво. Я могла бы заниматься этим всю ночь… покусывать, пробовать на вкус, дразнить. Я уже не помнила, почему мы вообще решили поцеловаться: меня это не заботило, но я не желала, чтобы это заканчивалось.
Спустя еще одно мгновение Чейз отстранился. Мое дыхание стало прерывистым, сердце бешено колотилось. У меня кружилась голова. Если бы не грузовик, на который я опиралась, я бы точно не удержалась на ногах.
– Ну, – сказал Чейз. – Думаю, вышло довольно убедительно.
Меня так это точно убедило.
Я постаралась, чтобы мой голос звучал ровно.
– Да. Мне тоже так кажется.
Выражение лица Моррисона сегодняшним вечером? Просто загляденье.
Возможность провести время с Джеймс? Даже лучше.
Каково целовать ее? Чтоб меня, я вляпался по уши.
Мгновение спустя мы уже сидели в грузовике Чейза, выезжая с места, на котором он незаконно припарковался. Я все еще была в смятении после поцелуя, но пыталась вести себя как ни в чем не бывало. Он, должно быть, всех так целовал. Вряд ли для него это что‐то значило.
Хотелось бы сказать то же самое и о себе.
– Чтоб ты знал, – заявила я, – я не неуклюжая.
Чейз украдкой взглянул на меня и улыбнулся.
– Так вот почему ты чуть не свалилась с бордюра возле «ИксЭс»?
– В ту ночь я совершила много вещей, которые обычно не стала бы делать.
Судя по всему, я продолжала в том же духе. Но больше нельзя было обвинить в этом алкоголь.
– Ладно, куда хочешь отправиться? – Чейз включил левый поворотник и свернул, выезжая на главную магистраль.
Я попыталась что‐то придумать, но отвлеклась на большие ладони Чейза, сжимающие руль. Несколько минут назад эти руки касались моего тела.
– Думаю, сегодня твоя очередь выбирать.
– Я точно помню, что выбирал, куда мы поедем в прошлый раз, – заметил он. – Я пытался быть вежливым, но теперь могу отвезти тебя куда душе угодно. Приготовься к бурной ночке, полной приключений и передряг.
– Ты ведь шутишь, да?
– Кажется, тебе придется самой это проверить, – пожал он плечами.
Через пятнадцать минут мы подъехали к лесопарку, что располагался недалеко от центра города.
В обе стороны от парковки тянулась лесная гряда. В разгар осеннего великолепия пейзаж окрасился в цвета жженого апельсина, умбры и золота. От подобного зрелища захватывало дух.
Чейз припарковался, выключил зажигание и, схватив с заднего сиденья серую куртку, выбрался из машины. Я последовала его примеру и теперь любовалась пейзажем. Свежий лесной воздух успокаивал мой измотанный разум. Физическая дистанция и незамысловатая беседа по дороге сюда немного отрезвили меня, но я все еще не оправилась от поцелуя.
И даже сомневалась, что когда‐нибудь смогу это сделать. Подобный поцелуй я, скорее всего, буду помнить всю жизнь.
Даже если он был ненастоящим.
– Сюда, – Чейз указал кивком направо. По мощеной дорожке мы, шагая бок о бок, но не касаясь друг друга, направились к густой роще, окрашенной в насыщенные осенние оттенки.
– Что это за место? – спросила я, на ходу застегивая куртку. По сравнению с прошлой неделей на улице заметно похолодало. Воздух стал морозным, предвещающим приближение зимы.
– Хаммонд‐парк, но люди называют его «На краю света», – ответил Чейз. – Иногда я приезжаю сюда, чтобы подумать.
– Значит, ты бываешь здесь нечасто.
– Ах ты ж, – ухмыльнулся он и толкнул меня локтем.
Мгновение спустя перед нами появилась поляна, на которой располагался небольшой застекленный киоск. Вокруг него стояли металлические столы и стулья. Вывеска над входом гласила: «Необычный кофе».
– О нет, – покачала я головой. – Если выпью кофе сейчас, ночью не смогу уснуть.
– Притормози, бабуля. Мы сюда пришли не кофе пить, – Чейз распахнул дверь и жестом пригласил меня войти.
Кафе, отделанное восстановленной древесиной, было наполнено райскими ароматами кофе и горячего шоколада, что придавало ему хипстерский шарм. Список напитков, входящих в меню, был нацарапан бледными радужными мелками на дощечке за барной стойкой.
– Мы пришли сюда ради этого, – Чейз указал на левую колонку, где написанный розовым заголовок гласил: «Лучший в мире горячий шоколад». Под ним были указаны традиционные темный и белый шоколад, мятные пастилки, соленая карамель, малиновый трюфель, шоколадные чашки с арахисовым маслом, жареный кокос, твист с лесным орехом, имбирные пряники.
– Просто невероятно.
Так уж получилось, что я любила горячий шоколад. Он напоминал мне о ледовых катках и зимних посиделках у костра. О том, как я скользила по льду под звездным небом, наблюдая, как прямо передо мной морозной дымкой вырывается дыхание. Об этом блаженном, мимолетном ощущении свободы.
– Тот, что с соленой карамелью, почти так же хорош, как минет, – заметил Чейз.
Я бросила на него быстрый взгляд.
– Слишком много подробностей, Картер.
– Что? – пожал он плечами. – Я просто так сказал.
– Тебе нужно установить кнопку отключения звука.
– Как ни крути, а шоколад хорош. Если хочешь, можешь заказать себе чай или что‐то еще менее вкусное, – махнул он рукой в сторону меню. – Но мне не понять, как кто‐то может отказаться от горячего шоколада.
– Хм, – промычала я, все еще колеблясь между традиционным и с соленой карамелью.
С ног до головы покрытый пирсингом и татуировками бариста терпеливо ждал, пока я определюсь. Оба вкуса казались замечательными. Но можно ли превзойти чашку классического горячего шоколада?
– Выбрала? – спросил Чейз, подходя к кассе.
– Я могу заплатить… – схватилась я за молнию своей коричневой кожаной сумки.
– Ну уж нет, – возразил он. – Так что мне для тебя заказать?
Неужели все продолжится в том же духе? Возможно, я встретила единственного человека, который был еще упрямее меня.
– Соленая карамель.
– Хороший выбор, – подмигнул мне Чейз.
Мы забрали свои напитки и снова вышли на улицу. Какао и правда оказалось необычайно вкусным: сладкий молочный шоколад идеально сочетался с легким пикантным привкусом карамели.
Пока мы прогуливались по тропинкам, солнце начало клониться к закату, окрашивая небо в темно‐фиолетовый и нежно розовый. Под ногами хрустели листья, а легкий ветерок, шелестящий в кронах деревьев, ерошил мои волосы.
– Это наше второе несвидание, которое очень похоже на свидание, – заметила я, сжимая в руке красный бумажный стаканчик.
Если подумать, наша прогулка напоминала свидание больше, чем все, чем я когда‐либо занималась с Люком.
– Правда?
Ох, наивная, глупая я. Конечно же он не заметил. Девушки буквально бросались к его ногам. Или к другим частям его тела. Ему и стараться не надо было, чтобы их впечатлить.
Я украдкой взглянула на Чейза.
– Позволь угадать, ты не ходишь на свидания.
– Нечасто. – Нахмурив темные брови, он сделал глоток горячего шоколада. – Но разве не этим ты обычно занимаешься с друзьями? Прогуливаешься, попивая напитки, болтаешь и так далее? Ну знаешь, девчачьи штучки.
– Наверное, ты прав, – ответила я. – Так ты хочешь заниматься с мной девчачьими штучками?
– Почему бы и нет? Большую часть времени моя жизнь – переизбыток тестостерона. Это начинает надоедать. К тому же, парни воняют. Далласа после игры можно считать биологическим оружием.
Мы подошли к развилке, и он указал налево. Впереди виднелась шаткая деревянная лестница, встроенная в склон холма. Ее ступени от старости посерели и истерлись. Было не похоже, чтобы эта лестница могла выдержать одного Чейза, не говоря уже о нас обоих. Но он, вроде бы, знал, что делает. По крайней мере, я на это надеялась.
– И это твой скрытый мотив? – рассмеялась я. – Заводить со мной дружбу не ради того, чтобы вывести Люка из себя, а чтобы мы делали друг другу маникюр и устраивали бои подушками?
Он жестом предложил мне подняться первой.
– Прошу заметить, что этим вечером ты сама мне написала.
– Но до этого ты выкрал меня с арены.
Прежде чем начать подниматься по крутой лестнице, я сделала неуверенный шаг, проверяя устойчивость ступенек. Чейз последовал за мной. Вероятно, его взгляд был на уровне моей задницы. Мысленно я вернулась к нашему поцелую, и от этого воспоминания у меня подкосились колени.
– А еще раньше, в «ИксЭс», ты испортила мои планы на вечер.
Я обернулась, чтобы посмотреть на него.
– Ты первый ко мне подошел, мистер «Хочу быть пилотом».
– Справедливо подмечено, – усмехнулся он. – Я, пожалуй, обойдусь без маникюра, но вот устроить бой подушками готов в любой день недели. И предпочтительно в нижнем белье.
Ох.
После нашего поцелуя образ Чейза в одних трусах совсем не помогал мне собраться с мыслями.
Когда на полпути наверх он остановился рядом со мной, я ткнула его в бок.
– Давай без пошлых намеков.
– Что? – с напускной невинностью спросил Чейз. – Даже не думал.
Я вскинула бровь.
– Хорошо, думал. Но предложение остается в силе.