Лишь оказавшись у себя в блоке, Головин с Фредди, наконец, решились посмотреть, что в этот раз перепало почитателям богатея Робина Боровского.
– А твой-то пакет действительно потяжелее будет, – заметил Фредди, когда они встали возле стола в его комнате, готовясь начать осмотр трофеев.
Сверху у них у обоих было всё одно и то же. Пара банок с пищевой целлюлозой приличного качества – себе Головин покупал подешевле. Затем по три маленьких упаковочки фруктовых чипсов, которые можно было есть сразу, а можно было залить водой на полчаса, с последующим закреплением в бытовом концентраторе. И тогда чипсы приобретали форму различных известных по фильмам фруктов, правда, цвета не всегда совпадали с оригиналами, но это было не так важно, поскольку и концентратора у Головина с Фредди не было.
Потом – поливитаминные наполнители. Их было много – по три больших упаковки. Фредди их не употреблял и обычно менял у кого-то из кадетов на препараты, а Головин такому подарку порадовался.
У него наполнители были в ходу, он совмещал их с пищевой целлюлозой, но опять же использовал более дешёвые варианты.
Потом у них нашлось по паре упаковок мясных имитаторов, продуктов почти что премиального класса, но, конечно же, просроченных. Впрочем, это не уменьшило восторгов соседей, хотя и тут требовался концентратор.
– Эх, жаль! Я такие штуки ещё ни разу не пробовал!.. – сказал Головин, разглядывая желаемый продукт через прозрачную упаковку.
– Не переживай, у меня есть пара мыслей, как сделать концентратор, – сказал Фредди.
– Сделать? Но это же непростой прибор, Фред.
– А мы весь прибор делать не будем, нам же лишь нужно повторить эффект эмуляции разнонаправленных вихрей Т-поля. А у меня вон в углу три бициклера лежат от парогенераторного движка. Думаешь, зачем я всё это собираю?
Головин посмотрел в сторону, куда указал Фредди, но среди разбросанных вдоль стены запчастей и узлов с торчавшими обгоревшими проводами ничего особенного не заметил. Но Фредди виднее.
Потом были упаковки с влажными салфетками, чему теперь особенно порадовался Фредди, поскольку именно из таких он мастерил разного рода фильтры для перегонки бытовой водосодержащей жидкости в условно питьевую воду.
Головин лишь пожал плечами, подумав, что может презентовать салфетки Фредди, поскольку это он организовал весь этот праздник бесплатного угощения.
– Эй, а у меня тут ещё какой-то свёрток, – сказал Головин, запуская руку на самое дно пакета.
Выудив увесистый свёрток, он положил его на стол, и они с Фредди какое-то время молча его рассматривали. Затем Фредди освободил стол от остальных подарков, переставив их на пол, и опустился на трёхногий стул, а Головину достался целый.
– Что там, как думаешь, Фред? – почему-то шёпотом произнёс Головин.
Сосед взял свёрток и взвесил в руке, потом положил обратно.
– Может, всё же распакуем?
Фредди вздохнул.
– Пока мы не распаковали, мы по эту сторону ситуации, а когда распакуем, обратно хода уже не будет, – произнёс он.
– Ну ты и выдал, – покачал головой Марк, – а какие у нас варианты? Обратно отнести, что ли?
– Нет, это тоже не вариант. Они же там не поверят, что мы этот свёрток не открывали.
– Да я пошутил, ты что, правда, думал вернуть это?
– Нет, пока ещё у нас есть другой вариант – выбросить не распаковывая. Тогда наша жизнь не изменится. Она у нас, конечно, не сладкий синтетик, но идёт по накатанной.
– Давай открывать, Фредди. У меня вон подработка накрылась, там двери сломали, и, похоже, Ахмед доигрался в свой фасовочный бизнес.
– А что он фасовал?
– Я не знаю, но теперь догадываюсь. За фасовку просрочки стальные дверь не вышибают. Итак, я разворачиваю.
– Это было в твоём пакете, тебе принадлежит право принимать решение.
– Я принял его, – сказал Головин и слегка дрожащими от волнения руками стал разматывать тонкий, но прочный пластик.
– Оппа… – выдохнул Фредди, когда был снят последний слой упаковки.
– Ничего… Себе… – прошептал Головин.
– Знатная вещица. Я такие только в справочниках видел.
– Что теперь будет, Фредди? Может, ещё можно выбросить это?
– Выбросить можно, но это уже ничего не изменит. Я тебя предупреждал, а теперь нужно действовать сообразно обстоятельствам.
– Но это же оружие, Фред.
– Да, оружие, – сказал Фредди, беря пистолет в руки. Потом передёрнул затвор, заглянул в ствол и, вытащив одну обойму, поменял на запасную, точно такую же – заполненную до предела.
– Тут даже производитель указан: оружейная компания «Дорсетт». Модель: «импала».
– Как ты ловко с этим разбираешься. Ты умеешь стрелять, что ли? – спросил Головин, с робостью поглядывая на пистолет в руках соседа.
– Да, умею. У нас в прошлом периоде обучения было два семинара практической стрельбы. У тебя тоже скоро будет, – сообщил Фредди, продолжая вертеть в руках оружие.
– Но это же ужас, Фред, это не лицензии ломаные покупать, за пистолет ого-го чего сделать могут.
– Согласен, совсем другая ответственность, и одним лишь вышибанием за пределы экономической зоны не отделаешься.
– Значит, выбросим?
– Нет, это было действие из той действительности – выбрасывать нужно было до распаковки. А теперь его нужно продать.
– Продать? Фредди, кому в нашем хайтауне можно продать пистолет?
Фред задумался, почесал нос и сказал:
– Здесь продавать его не стоит. Здесь никто не даст за него настоящую цену.
– А где дадут?
– Дадут там, где подобные игрушки особенно ценятся.
– А где ценятся такие игрушки?
– В среде бандитов.
– Бандитов? Разве у нас в городе есть бандиты? Ну, вот те, как в старых плоских фильмах?
– А как же. В нормальном обществе присутствуют все соответствующие пороки. Кто-то же доставляет нам всякие волшебные таблетки. Неужели ты думал аптечная сеть?
Головин кивнул. Про волшебные таблетки Фредди был осведомлён лучше многих.
– Я знаю, где толкутся те, кто может заинтересоваться подобным товаром. Сейчас мы подкрепимся премиальными деликатесами и двинем по этому адресу, – сказал Фредди и начал заворачивать пистолет обратно в пластик.
– Что, прямо сегодня пойдём продавать? – испугался Головин.
Он был не против продажи, пусть даже это было сопряжено с риском, однако для одного дня переживаний было слишком много. Он к походу за левой лицензией на ботинки почти две недели готовился – набирался решительности, а тут и поездка в сабурбане с задержанием в околотке, и афера с фальшивыми флаерами на продукты.
Потом этот пистолет на дне сумки, и теперь ещё нужно бежать к каким-то бандитам.
Это для Головина было слишком.
– Ты не торопись, – сказал ему Фредди, словно прочитав мысли соседа, – ты возьми свои припасы и отнеси к себе, а я пока соберу аналог концентратора, вернее, функциональный элемент.
Головин хотел что-то возразить, но лишь изобразил отяжелевшими руками какую-то пантомиму. Но Фредди ничего этого уже не видел, полностью погружённый в переборку железяк, которые Головину все казались одинаковыми.
Он сложил свои трофеи обратно в пакет и унёс к себе. Поставил пакет возле стола и опустился на узкую кровать, чтобы собраться с мыслями.
Головин ждал, что вот сейчас Фредди одумается, заглянет к нему и скажет, что, дескать, погорячился и давай толкнём эту «пушку» в конце недели. Или в начале следующей.
И Фредди заглянул минут через пятнадцать.
– Ты чего тут сидишь? Пойдём, поможешь мне мясные пластины заложить, а то у меня рук не хватает – зажимы тугими получились, я их из клапанного механизма парогенератора позаимствовал.
Головин поднялся и следом за Фредди перешёл в другую комнату. Там на столе лежало нечто с проводами и пружинами. И выглядело это небезопасно.
– Так, Марк, я сейчас разожму вот эти штуковины, а ты возьмёшь мясную пластину и сунешь между ними. Понял?
– Да вроде понятно, только ты не отпусти слишком рано.
– Не дрейфь, не подведу. Ну, готов?
Головин взял одну из мясных пластин, которая выглядела как кусок облицовочного пластика и таковой же была на ощупь, понюхал её и сказал:
– Давай!
Фредди разжал стальные челюсти зажима, Головин сунул туда заготовку и едва убрал руку, как механизм хищно лязгнул железом.
– Что, страшно? – спросил Фредди и хрипло засмеялся. – Давай по-новой, осталось ещё три. Поехали…
Несмотря на опасение Головина, вскоре они «зарядили» все четыре держателя, после чего Фредди взял панельку с жёлтой кнопкой и сказал:
– А теперь, Марк, беги…
– Куда?
– В коридор. Через секунду я к тебе присоединюсь. И держи, пожалуйста, дверь открытой, чтобы я выскочил сразу.
– Подожди, объясни сначала, что происхо…
– Беги! – заорал Фред, и Головин выскочил вон, в последний момент вспомнив, что нужно держать дверь для Фредди.
Тот выскочил, дверь захлопнулась, а потом вздрогнули стены.
– Всё? – спросил Головин.
– Да, сработало, – подтвердил Фредди, и в этот момент почти одновременно в коридор вышло человек десять кадетов из других блоков.
– Фредди, это ты опять сделал? – строго спросил один из них.
– Ничего я не сделал! – возразил тот и, раскрыв дверь, юркнул в свой блок так быстро, что Головин за ним едва поспел.
А им вслед на весь коридор разносились ругательства тех, у кого зависли учебные программы или отключились бытовые приборы. Все жильцы на этом и двух смежных этажах уже знали, что к подобным проблемам был причастен именно Фредди, что было неоднократно доказано результатами внутренних расследований.
Иногда после этого Фредди ходил с фингалами, но нечасто, он тоже мог дать отмашку.
Когда Головин и Фредди вернулись в комнату последнего, то на мгновение онемели. Под потолком будто подвешенный к осветительной панели медленно вращался шар, словно сотканный из туманных оранжевых нитей. Он был огромный, где-то метр в диаметре, и, как показалось Головину, издавал едва слышимый треск.
Вскоре огненная сфера начала тускнеть и в течение пары минут совершенно исчезла.
– Нужно проветрить, – сказал Фредди, подбежав к окну, привстал на носки и сумел дотянуться до его ручки.
В комнату потёк холодный воздух, и все очертания вокруг стали проясняться.
– Ух ты, что это было, Фред? – с запозданием удивился Головин.
– Один из вихрей вышел за границу поля.
– А не должен был? – уточнил Головин, подходя к столу, на котором лежал собранный на скорую руку узел.
Он всё ещё был горячим, как и сформировавшиеся в зажимах продукты.
– Ты там ничего не трогай, микровихри могут оставаться в продукте какое-то время! – предупредил Фредди, захлопывая оконную раму.
– А чего окно закрыл? Пусть бы ещё проветрилось, – сказал Головин, продолжая с интересом рассматривать то, что у них получилось из премиальных полуфабрикатов.
Выглядело всё это необычно – какое-то красное. Таких продуктов он ещё никогда не видел.
– Нельзя окно держать долго открытым, к нему тогда следящая аппаратура легко пристреляться может.
– Это ты про шпионов водяной компании?
– Ну, и они тоже.
– А просто так через грязное окно не пристреляются?
– Оно не грязное, Марк, оно покрыто специальным раствором. Деполяризирующим.
– Правда?
Головин посмотрел на окно соседа и пожал плечами.
– У меня оно такое же. Но потому что грязное.
Фредди подошёл к столу и, достав с полки какой-то обшарпанный приборчик, поднёс к полученным продуктам.
– Порядок, вихрей нет.
Потом взял с той же полки закопчённую отвертку и, сунув её куда-то глубоко в механизм, что-то повернул, после чего все зажимы плавно отошли, высвобождая полученные продукты, которые вывалились на стол, слегка испачкав его какими-то маслами.
– Выглядит необычно, – сказал Головин, убрав руки за спину.
Эта странная еда казалась ему какой-то агрессивной на вид. Не то что целлюлозные таблетки и гранулы для ферментации.
– Скорее, они похожи на гигантские «палочки Шепарда», бактерии, возбуждающие что-то там. Забыл уже. Рубежный зачёт давно сдавал.
Фредди взял оставшуюся упаковку и снова стал читать сопроводительную информацию.
– Ага, вот. На самом деле, это называется «сосер… джи». Тут затёрто. А, вот есть. «Сосински».
– Странное название для пищевых компонентов, – заметил Головин, продолжая с подозрением рассматривать полученные продукты.
– Будешь пробовать? – улыбнувшись, спросил Фредди.
– Буду, но после тебя.
– Хорошо, – согласился Фредди, взял одну из странных красноватых палочек и, смело откусив примерно треть, стал разжёвывать. При этом выглядел очень напряжённым.
– Ну как? – спросил Головин.
Фредди не ответил, продолжая судорожно пережёвывать. Наконец, он проглотил продукт и облегчённо выдохнул.
– Ну, чего молчишь-то?
Фред вытер проступившие слёзы и встряхнул головой.
– Очень насыщенный вкус. Прямо резкий. И калорийно очень, я прямо насытился весь.
Головин с сомнением посмотрел на премиальный продукт, потом – ещё раз на Фредди, доставшего из запасов условно питьевую воду и принявшегося её жадно пить.
– Ладно, нужно же узнать, на что люди такие бешеные деньги выбрасывают, – сказал Головин и, взяв со стола начатую соседом палочку, откусил примерно ещё столько же и принялся жевать.
Он сразу почувствовал, как от мощного вкусового удара каких-то сумасшедших специй – острых, солёных и сладких – деревенеет его язык. Пряные ароматы ударили в нос и выдавили слёзы. Головин кое-как прожевал и, едва сдержавшись, чтобы не выплюнуть и предстать перед Фредди слабаком, всё же проглотил странный сублимат, и его тотчас передёрнуло.
– Ну, и как тебе? – спросил Фредди.
– Всё… Всё, как ты сказал.
– Думаю, доедать мы это не будем. Но я уже знаю, кому это впарить. А теперь пора выдвигаться. Нам тут идти полчаса, и уже скоро темнеть начнёт. Это хорошо.
– А чего же хорошего?
– Важно, чтобы нас не запомнили в лицо.
– А если запомнят? – сразу насторожился Головин.
– Ничего страшного, мы с ними в разных кругах вращаемся. Но лучше, если не запомнят. Разворачивай пушку, я сделаю трёхмерный снимок.
– Зачем?
– Для предварительных переговоров. Если сразу железку показать, могут дать по башке и отобрать. А так я лишь предъявлю рекламный проспектик, и взять с меня больше нечего.
Головин развернул свёрток, и Фред сделал несколько снимков своим диспикером, таким же потёртым, как все его гаджеты, но и столь же неожиданно эффективным.
Потом он показал Головину все варианты и спросил:
– Какой лучше?
– Мне кажется, второй лучше остальных получился.
– Я тоже так думаю, – согласился Фредди.