Обрывки газет - читать онлайн

Мой первый Париж (февраль 2017)

Удивительно, но если тебе хватает сорока минут на сборы в школу, скорый завтрак и потанцевать под Операцию Пластилин, это не значит, что сорока минут утром хватит перед вылетом во Францию.

Я забыла: второй аккумулятор и зарядку для мыльницы, портативку, лавашик и чашку любимого чая (не надо приезжать за человеком на пять минут раньше, он собирался в эти пять минут накраситься, надеть верхнюю одежду и покушать).

Попыталась вспомнить, когда кушала – вчера на завтрак. Ну спасибо, аппетит, теперь терпи до «сегодня на ужин».

Мама попросила не брать работу и насладиться отпуском. «В дороге можно книжку почитать». Сочиняю рекламу для Егора и редактирую фото с «Элли Смит». Куда же без меня моя работа?

Мне не нравятся машины с кожаными сиденьями. В них очень холодно кожаной попе без колготок в короткой куртке в –10°. Спать час в сутки мне, кстати, тоже не нравится.

Мне бы понравилось перекусить, но нечем.

«Только бы всё прошло без приключений», – сказала Наташа, и через пять метров мне сообщили, что не выпустят из страны. Но выпустили, даже лично проводили до следующего контрольного пункта.

Пришла Ася. Мы не опоздали на самолёт. Ура!

Нам в самолёте принесли меню. Эти голландцы – странные люди, но мне они нравятся.

Голландцы – странные люди. Я тут до унитазов не дотягиваюсь… Зато в книжных есть оригиналы новых книг Роулинг! Двух!

Нам отменили рейс. Без приключений, да?

Объявили новый рейс. На пять часов позже. Ничего, прорвёмся! Дали талончики на еду. Еда вкусная и очень натуральная.

Голландцы – странные люди. У них диванчики в аэропорту. И ковры. И классные кресла. Я бы не отказалась тут пожить… Молчание. Подобные мысли сегодня уже пагубно на нас сказались.

Самолётик Амстердам-Париж показался каким-то не очень устойчивым (пардон, улётчивым), но мы долетели.

Моей соседкой была чудесная пожилая дама, уточнявшая, на русском ли я читаю, а долго я его учила? Всю жизнь, милая дама, всю жизнь. И не выучила.

Нам не привезли багаж.

Нам привезли багаж!

«Карма обнимет меня» (с) Оля Маркес

Милые друзья-хозяева купили нам еду. За это мы отдали их очень стеснительному сыну сушёную воблу и сгущёнку (на самом деле мама передала).

Я купила хиппи-пончо в кришнаитском магазине, уииииииии, оно такое классное, мы с ним точно созданы друг для друга.

Сегодня мы: бегали по лестнице к Сакре-Кёру с визгом, фотографировали в метро незнакомых людей, почти залезли на приватную жилую лодку, зашли в какую-то огромную дверь и посмотрели в огромные тёмные зеркала, обходили все столбы с одной стороны (спасибо Маше), постучали три раза по дереву в лавке ночного продавца фруктов, а потом убежали со смехом (кажется, он подумал, что мы украли грейпфрут – гнался за нами).

Девочки теперь тоже хотят пончо.

Мы легли спать.

Мы проспали Сен-Шапель. Точнее, свет в её витражах.

Мы едем на кладбище. Мама подумала, что мы туда ночью ходили и очень удивилась, услышав «едем».

Кстати, вопреки всеобщему убеждению, мало что в мире проще парижского метро.

Решила обзавестись общими внуками с Асей. Внукам придётся заработать нам на общий фамильный склеп на Пер-Лашезе.

Кстати, если мой прах не развеять, а сохранить, то хорошо бы перемешать его с прахом мужа. Это очень романтично (находясь в Париже, о романтике надо беспокоиться).

Купили Джиму Моррисону цветы. Мне несколько раз успели сказать, пока я их несла, что они мне идут. Это плохая примета – сочетаться с будущими могильными цветами?

Вообще, я за сегодня придумала столько плохих и хороших кладбищенских примет!

Оказалось, могила Моррисона огорожена (иначе фанаты исписывали все окрестные памятники). Пришлось перелезть через ограждение, чтобы почтить могилу цветами.

Доползли до дома, купили еды, оказалось, что ресурсы не позволяют её приготовить. Пришлось вусмерть застеснять хозяйского сына, что вусмерть застесняло нас с Асей. Наташа весь день устало закатывает глаза на наше поведение.

Мы, кажется, целыми днями только и делаем, что хохочем. Замечательный отдых!

Кажется, я съела всю еду.

Оказывается, я обожаю покупать платья. И скоро буду обожать носить… надеюсь.

Нас покормили эклерами, которые вкуснее, чем некоторые мои мечты.

Нам отчаянно не везёт на блошиные рынки, возможно, это знак свыше. Зато на всё остальное очень повезло.

В местной Великой опере совсем не сочетаются общий декор и потолок. Я умею спать в опере… ужас.

Я вообще везде умею спать (а ведь ещё даже не студент).

Мы нашли птичий рынок, там (внимание!) птички такие классные. Оранжевые попугаи!

А на улице рядом – классные жирные воробьи.

И Нотр Дам.

Нотр Дам!

Нотр Дам!!!

Очередь в него закрыта, посмотрим со стороны…

Я всех бросила и уехала в Лувр. Мона Лиза мне не понравилась. Всё остальное – очень. Ника особенно.

Теперь я уехала в Помпиду. Самая романтичная штука, которую я когда-либо творила – прождав полчаса в очереди и прометавшись час в поисках по центру, найти Поллока, порыдать над тем, что я вижу оригиналы Поллока, потом над тем, что их всего два, уйти пробовать фалафель.

Я почему-то умудрилась ни одну музейную кассу не найти и везде протопать контрабандой…

Мы снова поехали в Нотр Дам. Очередь такая, что мы быстрее приземлимся в Амстердаме, чем войдём в собор. Мы не попали в Нотр Дам…

Мы покидали в реку денег, чайки попытались их съесть, но надежда на возвращение у нас осталась. Факт – чайке пофигу, даже если ей в бок случайно прилетает монетка, пока она летит. Чайка и клювом не поведёт.

Мы снова в кришнаитском магазине. Из меня получается хорошенький кришнаит, вроде.

Гранадиллы в лавке зеленщика! Мои гранадиллы!!!

Хозяйский сын и его девушка посадили нас в такси. Париж, ты что, прощаешься уже?

Полтора часа сидения в аэропорту. Почему мы не могли эти полтора часа гулять?!

Супер-пробежка по Амстердаму, ибо один наш самолёт опоздал к другому. Но мы покупаем мамам цветы и бежим. Бежииииим.

Здравствуйте, дорогая Москва.

Не спать ещё несколько часов, топя маму во впечатлениях и подарках.