Утром Вероника собралась, максимально заранее вышла из дома, чтобы ни в коем случае не опоздать. Она сама терпеть не могла опаздывать и решила, что её героиня Кира Зерникина, тоже должна отличаться пунктуальностью.
Добравшись, до описанной Джином двери со звонком, Кира-Вероника посмотрела на часы, поняла, что пришла на пятнадцать минут раньше, но догуливать до назначенного часа не стала и нажала на звонок. Дверь издала какой-то щелчок, распахнулась, на пороге стоял мрачноватый охранник. Парень смерил Веронику каким-то, как ей показалось, недружелюбным взглядом и отрывисто спросил:
– Вам чего?
«Ничего себе людей встречают, – подумала журналистка, – так можно всех клиентов распугать». Вероника тогда ещё не знала, что вход был служебный, а с обратной стороны здания на главном входе, имелась и стойка ресепшн, и радушный персонал, и улыбки, и предложения чая-кофе, и всё, что полагается в приличной компании, представляющей сферу обслуживания.
Вероника улыбнулась «стражнику» и сказала:
– Доброе утро. Я от Джина, у меня назначено на одиннадцать часов.
– Проходи, – сразу перешел на «ты» охранник, – паспорт давай, запишу.
Вероника протянула паспорт на имя Киры Зерникиной, воспользоваться документом пришлось впервые, и было как-то волнительно. Но страж местного порядка, естественно, ничего не заподозрил. Безразлично полистал книжечку, записал необходимые данные и протянул паспорт Веронике.
– На второй этаж поднимайся, комната 213.
Лестница была довольно крутой, выщербленной и явно не была предназначена для приёма клиентов, с которых наверняка хочешь содрать приличный куш за свои сомнительные услуги. То, что услуги сомнительные, Вероника была уверена, потому что, не стали бы правоохранители прибегать к таким сложным комбинациям с переодеванием и нелегальным журналистским расследованием, чтобы поймать мелких аферистов.
«Вход, наверное, чёрный», – подумала Вероника. И мгновенно убедилась в этом, как только открыла дверь и оказалась в коридоре второго этажа. Вот, где было всё сделано так, чтобы человек, оказавшийся здесь впервые, мгновенно почувствовал себя, как говорится «в своей тарелке». И мягкие ковровые дорожки, и неброский бежевый цвет стен, и чуть слышная музыка – вся обстановка располагала к умиротворённому спокойствию.
Вероника подошла к двери с номером 213, постучала и заглянула внутрь. Скорее всего, это помещение выполняло в агентстве функции приёмной перед кабинетами местного начальства. На полу лежал круглый ковёр, стоял журнальный столик, вокруг диван и мягкие кресла. «Прямо гостиная в приличном доме, – оценила Вероника, – здесь, наверное, и происходит обработка, волею судьбы занесённых к ним несчастных клиентов».
– Доброе утро, – поздоровалась Кира – Вероника с девушкой, восседавшей на возвышении за огромным столом, напоминающем айсберг или уж на худой конец, стойку ресепшн в гостинице, а не рабочее место секретаря скромного провинциального агентства.
Хозяйка стола – айсберга, просияла и побежала навстречу гостье.
– Доброе утро, очень рада, – щебетала девица, – чем могу помочь?
– Я от Джина, – произнесла Вероника, заученную фразу, – у меня назначена встреча.
– А-а, – протянула секретарь, мгновенно меняя свою заученно лучезарную улыбку, на довольно приветливое, но всё же, более безразличное выражение, – да, я в курсе. Вот в той комнате подожди, – девушка тоже сразу перешла на «ты» и указала на неприметную дверь, на противоположной стене, которую посетительница сразу не заметила, – проходи. Пойду, доложу.
Секретарша вышла. Вероника огляделась. Комната была меленькой, узкой, похожей на пенал. У стен стояли стулья.
«Видимо, это, то самое место, где соискатели места ожидают приглашения на собеседование», – подумала Кира-Вероника, опустилась на стул, собираясь тоже начать ожидать. Приглашение не заставило себя ждать, секретарь появилась минут через пять, правда появилась не через ту дверь, которая вела в приёмную. А через другую, тоже какую-то маленькую и незаметную.
– Пошли, – поманила секретарь.
Вероника последовала за ней. Девушки вышли в «незаметную» дверь и оказались в коридоре. Только коридор был совсем другой, не было ковра, не играла музыка, стены были выкрашены в какой-то, как решила Вероника, тюремный зелёный цвет. Откуда она взяла этот «тюремный зелёный» она сама объяснить себе не могла, но почему-то была уверена, что в тюрьме стены должны быть такими безысходно зелёными. На двери, из которой вышли секретарь и Кира Зерникина, тоже красовалась цифра 213, но написать, что она «красовалась» у Вероники рука бы не поднялась. Нечему было красоваться, это был обычный пластмассовый номер квартиры из ближайшего хозяйственного магазина.
– А почему ты через гостевой коридор проходила? Тебе разве Степанов не сказал, что персонал по внутренним коридорам ходит?
– Степанов – это охранник? – уточнила Вероника.
Секретарь кивнула.
– Он мне только сказал, что второй этаж и номер комнаты назвал.
– Полу-учит, – пообещала секретарь, – должен был сказать, что на второй этаж и дверь не прямо, а налево. Ты сразу это запомни, если собираешься здесь работать. У нас правила очень строгие.
– Хорошо запомню.
– Проходи, – секретарь толкнула ещё одну неприметную дверь и сказала, чуть повысив голос, – Дарина Дормидонтовна, мы пришли.
– Входите, – откликнулись из-за двери.
Вероника оказалась в комнате, никак не похожей на кабинет бизнес-леди, это скорее была скромная гостиная в среднестатистической квартире, хозяйка поливала цветы и не обращала на вошедшую Киру-Веронику никакого внимания. Журналистка вошла в комнату одна, потому что секретарша, проводив посетительницу, мгновенно ретировалась. Наконец, Дарина Дормидонтовна полила цветы, поставила на подоконник синюю старомодную лейку, села на диван и стала, не здороваясь и не приглашая присесть, разглядывать свою посетительницу, которая по-прежнему стояла у дверей.
Веронике в какой-то момент, показалось, что мадам-начальница своим пристальным взглядом собирается просверлить в ней отверстие, чтобы получше рассмотреть её мысли.
– Джина давно знаешь? – наконец прервала молчание Дарина Дормидонтовна.
Вероника точно не знала, что должна отвечать на этот вопрос, как-то история её знакомства с Джином вообще не рассматривалась. Пришлось тут же начать импровизировать:
– Несколько лет.
– Где познакомились?
«А действительно, где?» – спросила себя Вероника и ответила первое, что пришло в голову:
– В Москве.
Эта версия оказалась более чем удачной, Дарина тут же на неё отреагировала.
– Да, его хлебом не корми, дай в Москву сгонять. В нашем городе ему тесно, ему столичной жизни подавай, – оценила Дарина и задала очередной «неудобный» Веронике вопрос, – спишь с ним?
«Ну и что тут нужно отвечать, как лучше, сплю или не сплю?», – не могла договориться с собой Вероника. Её молчание, видимо, было расценено, как девичья скромность, хозяйка смилостивилась:
– Ладно, можешь не отвечать, проходи, садись.
Вероника прошла и присела на указанный ей стул. Дамы не успели продолжить разговор, когда дверь распахнулась, и в комнату влетела молодая девица. Барышня вбежала без доклада, подлетела к Дарине и, не обращая внимания, на посетительницу, чмокнула в щёку. С первых секунд было понятно, что девушка, конечно, имеет право на подобную фамильярность.
– Мам! – завопила пришелица, – дай денег, Ленка колечко принесла, золотое, Булгари. Прикольное. Мне денег не хватает.
– Зоя я тебя тысячу раз просила не врываться, когда я с человеком разговариваю.
– С человеком? – девица, видимо, усомнилась, что посетительница подходит под это определение и скользнула по Веронике безразличным взглядом. Но, вдруг, в глазах появился интерес, Зоя уставилась на мамину посетительницу, – мам, посмотри, как она похожа, ее, же даже гримировать не придётся. Сходство потрясное. Ты заметила?
– Заметила. Зой, давай мы наши внутренние дела при посторонних обсуждать не будем.
– Не будем, не будем, – засмеялась дочь, – так денег дашь?
– Сколько?
– Да мелочь, двести пятьдесят.
– Неслабо, – отреагировала мать, – вообще не пойму, откуда у твоей Ленки, Булгари?
– Отец привёз.
– А, что продаёт?
– Велико и деньги нужны. Ну, мам, – заканючила Зоя, – я тебе с нового проекта сразу отдам.
– Ладно, иди к Иванцову, он тебе выдаст, я распоряжусь.
– Спасибо, мамулечка, – заверещала девица, ещё раз чмокнула мать и улетела.
«Мамуля» дала необходимые распоряжения вышеназванному Иванцову и снова обратила внимание на Веронику, терпеливо ожидающую аудиенции, спросила:
– Так на чём мы остановились? – и, не дожидаясь ответа, сама продолжила, – мы остановились на том, спишь ли ты с Джином, впрочем, это не важно. Он просил взять тебя на работу, отказывать ему я не хочу. Поэтому, давай попробуем.
– Спасибо, – поблагодарила Кира-Вероника и честно призналась, – мне очень нужна эта работа.
Она не кривила душой, оказаться в агентстве было необходимо, и получить место она должна была, обязательно.
– А, что ты делать умеешь? – поинтересовалась мадам-начальница.
«Вот и пригодится биография Киры Зерникиной, – обрадовалась Вероника, – не зря изучала».
– Я педагогический институт закончила, в школе работала.
– Ну, это тебе вряд ли пригодится, – сказала Дарина и посетовала, – жаль, актёрского образования нет. Ну, да ладно, решим, как тебя использовать. Документы с собой? – Вероника кивнула. – Прекрасно. Сейчас пройди в сто одиннадцатую комнату на первом этаже к Николаю Иванцову, он всё что нужно запишет, потом можешь идти. А завтра тебе позвонят. Телефон свой Иванцову оставь.
Вероника снова кивнула, потом спросила:
– А в сто одиннадцатую комнату по внутреннему коридору пройти можно?
– Можно конечно, сейчас выйдешь отсюда и направо до конца, и по лестнице вниз.
– Спасибо, – закивала Кира, – я знаю, что тут такие правила, сотрудники должны перемещаться по внутреннему коридору и пользоваться служебным входом.
– Правила, которые нужно исполнять неукоснительно. Рада, что ты это сразу усвоила.
– Конечно, – продолжала услужливо кивать новая сотрудница. В этот момент она почему-то испытывала по отношению к себе, вернее скорее к Кире, мягко сказать неприязнь, а скорее просто отвращение. Успокаивало только то, что сейчас перед этой не самой симпатичной тёткой лебезит не Вероника Галактионова, а Кира Зерникина. В конце концов, чего не сделаешь для пользы дела.
– Ну хорошо, иди, – отпустила начальница.
Кира-Вероника рассыпалась в благодарностях и отправилась, как ей казалась оформляться на работу. Но оформление свелось к тому, что пожилой бесцветный дядька, похожий на бухгалтера, как показывали в старых советских фильмах, посмотрел и скопировал её, вернее Кирин паспорт, спросил, где их новая сотрудница проживает, велел оставить номер телефона, сказав, что завтра ей позвонят, и отпустил с миром.
Вероника была разочарована. Мгновенно узнать все тайны агентства не удалось, хотя, конечно, она особенно на это не рассчитывала. Думала, а вдруг произойдет чудо, и её сразу запустят в эпицентр какой-нибудь хитроумной схемы. Но чуда не произошло, и Вероника отправилась домой, вернее, в квартиру у вокзала, которую она вынуждена была сейчас называть домом.
Первый отчёт, который она направила куратору Матвею Захаровичу, был крайне лаконичен: «В агентстве была, собеседование прошла. Завтра должна получить информацию, на каком участке меня планируют использовать».