У тебя все в порядке? – Беа, прищурившись, вгляделась в лицо Викки. – Ты выглядишь слегка…
– У меня все хорошо, – сердито оборвала кузину Викки. – Не суетись. Который час?
– Примерно два часа ночи.
На самом деле Викки спала совсем мало. Ей снились отрубленные засоленные головы на пиках перед дворцом паши. А когда в ночном кошмаре мертвые головы открыли глаза и заговорили, Викки проснулась в холодном поту, насквозь пропитавшем тонкую хлопковую пижаму.
Викки свесила ноги с кровати:
– Боже мой! Я ужасно хочу есть.
– Тебе следовало поехать с нами, – сказала Беа. – Там была шикарная жратва. Ориель взял меня с собой в колониальный дом в окружении пальм, где находится студия Ива Сен-Лорана, хотя сам он живет в Медине Марракеша. В доме есть портик с балконом над ним… ну… ты понимаешь, совсем как у тебя во Франции. Балкон освещался свечами, и окна первого этажа – тоже. Волшебное зрелище. Угадай, кто там был?
– Без понятия… Мик Джаггер?
Подняв брови, Беа бросила на Викки многозначительный взгляд:
– Бери выше.
– Кто?
– Сам Ив Сен-Лоран. С вечеринки он отправился прямо туда.
– Ну почему, почему я такая невезучая?! – простонала Викки.
– Там у одной девицы была целая куча разноцветных браслетов на лодыжке. Мне срочно нужно обзавестись точно такими же. Кстати, я вернулась с подарками. – Бормоча что-то себе под нос, Беа принялась рыться в своей огромной сумке и в результате с веселым хихиканьем вытащила оттуда бутылку. – На, возьми.
Она передала бутылку Викки, которая, посмотрев на этикетку, вытаращила глаза:
– Водка?
– Я ее свистнула.
– Мы вполне можем позволить себе купить на черном рынке бутылку водки.
– Не злись! Получить бутылку задаром куда прикольнее. В любом случае, там их навалом. – Затем Беа протянула кузине что-то, завернутое в тот самый голубой шарф. – А вот еще. Я подумала, тебе понравится.
Положив бутылку, Викки встала, чтобы взять сверток. Она развернула шарф и, нахмурившись, принялась торопливо листать альбом для рисования, оказавшийся внутри. И уже через секунду бросила его на кровать, словно раскаленный уголь.
– Черт побери, Беа! Что ты натворила?!
Хорошенькое личико Беатрис моментально вытянулось.
– Я… это позаимствовала. Кто-то оставил мастерскую открытой. Там были мольберты, чертежные доски и огромный письменный стол. Альбом просто лежал на столе. Вот я и решила взглянуть. Но потом услышала, как кто-то идет по коридору, и запаниковала.
– Что ты имеешь в виду?
– Ну… я сунула альбом в сумку и спряталась за письменным столом.
– А почему ты не положила альбом на место, когда все ушли?
– Наверное, так и нужно было сделать. Но я просто бросилась бежать.
Викки покачала головой. Это просто невероятно! Ей осточертело быть здравомыслящей и беспроблемной, тогда как Беа была и будет гламурной дурехой.
– Я подумала, что смогу вернуть альбом позже. – Беа умоляюще посмотрела на кузину.
– Беа, взгляни на даты. Показ уж совсем на носу. – Викки опустилась на край кровати и осталась сидеть, раздраженно качая ногой.
– Кто-то говорил, что он курировал работу стажера. Вот я и решила… Да и вообще, я была под градусом, – уныло уставившись в пол, сообщила Беа.
Разочарование, одиночество, зависть, слившись воедино, превратились во взрывоопасную смесь.
– Какой, к черту, стажер! Посмотри на инициалы! – разъярилась Викки, тыча пальцем в буквы. – Разуй глаза! ИСЛ.
– Боже мой! Прости, пожалуйста, – нервно почесываясь, выдавила Беа.
Викки сжала руки в кулаки. Разве после такого кто-нибудь сможет отнестись к ней серьезно?
– Нет, я удивляюсь! Беа, ну как можно быть такой идиоткой?!
– И что мне теперь делать?
– На это большого ума не надо. Если он вычислит, кто украл альбом… – (У Беа вытянулось лицо.) – Ты реально не имеешь ни малейшего понятия… – начала Викки, но тут на нее накатило, комом засевшая в горле обида мешала дышать, выходка Беа наверняка все разрушит и, возможно, навлечет на них большую беду.
– Прости, – повторила Беа и заплакала, выпятив нижнюю губу.
– Merde! – пробормотала Викки. – Дерьмо! Дерьмо! Дерьмо!
Она подобрала с пола подушку и шваркнула ею о стенку, к которой прислонилась Беа. Подушка снова упала на пол.
В комнате повисла напряженная тишина. Слышалось лишь тиканье маленького будильника. Наконец Викки перевела дух и сказала:
– Ты должна отнести альбом назад. Это преступление. Здесь последние эскизы моделей.
– Меня арестуют?
– Возможно.
– И посадят в марокканскую тюрьму? Викки, пожалуйста! – взвыла Беатрис.
Викки стиснула зубы. Ей было бы куда лучше одной. Какого черта она уговорила кузину приехать в Марокко?!
– А мы можем сделать вид, будто нашли альбом?
– Мы… Беатрис? Ты хотела сказать: «Я».
Беа, заливаясь слезами, соскользнула по стене на пол и села, подтянув коленки к подбородку.
– Боже мой! Боже мой! – причитала она.
– Дай мне подумать, – немного оттаяв, сказала Викки.
Она присела на корточки рядом с Беа и, опасаясь вспугнуть зародившуюся идею, начала напряженно соображать.