Через сорок минут разговоров по телефону с разными людьми мне захотелось выпить кофе, и я направилась на кухню, откуда раздавалось громкое звяканье.
На плите стояла здоровенная кастрюля, прикрытая крышкой, в мойку била струя воды, дверца холодильника оказалась открытой, Макс рылся на полках.
– Неужели ты решил заняться готовкой? – изумилась я.
– Уже познакомились? – спросил из столовой муж.
Я обернулась. Максим никак не может быть одновременно в двух местах, если он сейчас размешивает ложечкой сахар в чае, то кто шарит в холодильнике в поисках еды? В ту же секунду дверца холодильника захлопнулась, и я увидела женщину крепкой комплекции, примерно лет шестидесяти.
– Это Роксана, – представил ее Макс, – наша домработница.
– Лучше зовите меня Рокси, – смущенно попросила незнакомка.
– Нам нужна прислуга? – не сдержала я удивления. – Я отлично справляюсь сама.
– Роксана, ты тут пока осматривайся, – приказал Макс и утащил меня в кабинет.
Следующие десять минут я выслушивала пламенную речь Макса на тему «освободим женщину от кухонных уз, пылесоса, веника, тряпки, сделаем ее счастливой!».
Выступление завершилось вопросом:
– Неужели ты недовольна?
– Абсолютно! – честно призналась я.
– Почему? Объясни, – потребовал Макс.
– Никогда не пользовалась чужим трудом. Буду ощущать себя рабовладелицей, которая угнетает бедного дядю Тома[8], – сказала я правду.
– Глупости! – отмахнулся Макс. – Роксане нужны деньги, ей негде жить, а ты освободишься от нудных обязанностей.
– Я люблю готовить, – возразила я, – отдыхаю у плиты. И мне очень приятно кормить мужа.
– Стирать, мыть полы и унитаз, гладить, что там еще есть завлекательного? – начал загибать пальцы Макс. – Перестань сопротивляться. Я уже нанял Роксану, она рассчитывает на зарплату и кров над головой.
– Так она будет жить с нами? – обомлела я.
– В квартире почти полкилометра площади, – не увидел проблемы Макс. – Поселится в гостевой около сауны. Кстати, пока тебе придется изображать из себя Лену Кротову.
– Затруднительно по два раза на дню менять свой облик, – сказала я, – а для поисков Фейн мне нужно удостоверение, что я твоя сотрудница.
– Нет проблем, – кивнул Макс, – прямо сейчас его получишь, все необходимое у меня под рукой, только найду твою хорошую фотку.
– Укажи в корочках имя Евлампия Романова, – попросила я.
– И как ты собираешься действовать? – внезапно заинтересовался Макс.
– По обстоятельствам, – пояснила я, – идеальный вариант такой: утром я ищу Лору, вечером занимаюсь делом Вайнштейна.
– Ага, – потер руки Макс, – в восемь из дома выпархивает на «букашке» Лампа, потом возвращается в квартиру, переодевается в Лену, пересаживается на иномарку и едет раскапывать делишки Баринова? Учти, прическу ты за десять минут не изменишь.
– Глупо, – вздохнула я, – можно сделать иначе. Уеду на пафосной тачке с утра, а в салоне буду держать два комплекта одежды. Переодеться легко, я превращусь из детектива в богатую наследницу за считаные секунды.
– Выдам тебе два документа – на Елену Кротову и на Романову, – решил Макс. – Да, тебе привет от родных. Я им сказал, что ты уехала отдыхать на Мальдивы. Кстати, все твои в восторге. Катя с Сережкой, Кирюшка с Лизаветой, Юлечка, Костин, мопсы, Рейчел с Рамиком велели тебе наесться манго и накупаться до одури. Извини, я сам им позвонил.
– Ладно, – без особой радости согласилась я, – надеюсь, они не обиделись, что я их не предупредила.
– Ни на секунду, – заверил меня Макс, – я соврал про горящую путевку, будто ты прямо из турагентства рванула в аэропорт.
Я вспомнила эксперта и добавила:
– Вадим в курсе, что я буду занята делом Фейн и никуда не улетела.
– Ковальский могила, – заявил Макс, – никогда лишний раз рта не раскроет.
Я покосилась на мужа. Он идеализирует дружка: тот любит говорить гадости.
– А Роксана? Ей тоже придется наплести про временно отсутствующую хозяйку?
– Черт, – расстроился Макс, – я договаривался с ней десять дней назад, хотел сделать тебе сюрприз!
– Все отлично, – сказала я, – есть кое-что в домашнем хозяйстве, что я очень не люблю делать. Ненавижу гладить! И пылесос не вызывает у меня нежных чувств. Научусь руководить домработницей, а готовить буду тогда, когда возникнет желание. Ты молодец, спасибо. И с Кротовой трудностей не предвидится. Пусть Роксана считает, что хозяйка на островах, потом я верну прическе прежний вид и представлюсь Лампой. Любую проблему можно разрешить, было бы желание.
Из кухни послышались звон и вскрик, мы с Максом кинулись на звук.
– Простите, – залепетала Рокси, указывая на осколки в мойке, – случайно уронила! Чашка сама из рук выскользнула.
Я чуть не заплакала от досады: тетка разбила мою любимую чашку с изображением мопса. Это был Кирюшкин подарок, где он достал ее, мне неведомо, но второй такой точно нет.
– Ерунда! – воскликнул Макс. – Это к счастью!
– Да! – обрадовалась Рокси. – Верная примета. Сейчас уберу.
Она схватила самый большой осколок и взвизгнула. На белый фарфор брызнули темно-красные капли.
– Ой! Ой! Ой! – запричитала Роксана. – Больно!
– Крохотный порез, – констатировала я, осмотрев рану, – надо перекисью обработать.
– Она щиплется! – испугалась прислуга.
– Нет, – возразила я и пошла к аптечке.
Увидев пузырек, Рокси спрятала руку за спину.
– Не дам!
– Что за идиотизм? – возмутилась я. – Сколько тебе лет?
– Двадцать пять, – кокетливо ответила Рокси, но потом все же решила добавить: – С небольшим. Плюс несколько месяцев.
Я налила на палец прислуги перекись и не удержалась от нового вопроса:
– А сколько их, месяцев-то? Только честно. Глупо врать людям, которые легко могут проверить твой паспорт.
Роксана покусала губу:
– Триста шестьдесят.
Я уронила пластырь, которым собиралась заклеить порез.
– Тебе двадцать пять лет и триста шестьдесят месяцев? Здорово!
– Я еще молодая, – доверительно добавила Рокси, – у меня все впереди.
Я не нашлась, что ответить, и решила перевести беседу в русло домашних дел.
– Надо купить продукты, постирать белье и приготовить ужин. Если успеешь, вымой пол в прихожей.
– Простите, как к вам обращаться? – присела Рокси.
– Ла… – привычно начала я, осеклась и продолжила: – Хозяйка здесь – женщина по имени Лампа Романова, она сейчас плавает в океане.
– Рыбачка? – неожиданно предположила Роксана. – Служит на траулере?
Макс засмеялся и тут же начал кашлять, я постаралась сохранить невозмутимый вид:
– Нет, поехала отдыхать.
– Без мужа? – поразилась домработница. – Это неправильно. А вы кто?
– Лена, родственница Лампы, – представилась я.
– А-а-а-а! – протянула Рокси.
Я достала кошелек и протянула домработнице деньги:
– Купи еду.
– Что именно? – деловито осведомилась она.
– Все необходимое для ужина, сама подумай, – попросила я, – изучи содержимое холодильника, увидишь, чего там нет, и действуй.
Рокси вытянулась в струнку:
– Есть, – но деньги брать не торопилась.
Я положила купюры на стол и пошла к двери.
– Елена, не знаю вашего отчества, – окликнула меня Рокси.
– Обойдемся просто Леной, – бросила я на ходу.
– Можно вас попросить? Положите деньги другой рукой.
Я обернулась:
– Прости? Не поняла.
Роксана скорбно опустила уголки рта:
– Вы держали купюры в правой руке.
– Ну и? – удивилась я.
– Возьмите их и дайте мне левой, – прошептала Рокси.
– Какая разница? – опешила я.
– Огромная! – воскликнула прислуга. – Если раздавать ассигнации правой рукой, это к нищете и болезням головы. Безошибочная примета. Вам не трудно еще разок попробовать? Не хочется свалиться с мигренью.
Только крайней степенью удивления можно объяснить то, что я подчинилась дурацкой просьбе.
– Крайне вам благодарна, – поклонилась Рокси.
Я вцепилась в плечо Макса, вывела его в прихожую и зашептала:
– Где ты ее откопал?
– Ася Нифонтова порекомендовала, – признался муж. – Она дала Рокси замечательную характеристику: честная, как буддистский монах, готовит, словно повар из ресторана с мишленовской звездой, гладит филигранно, убирает с невероятной тщательностью, скромна, не сплетница.
– А еще у нее ловкость слона, – рассердилась я, – успела кокнуть мою любимую чашку. И, похоже, у Рокси большие проблемы с интеллектом. Интересно, почему Нифонтова сама не захотела пользоваться услугами очаровательной прислуги? По какой причине сбагрила ее господину Вульфу?
– Нифа уехала на год в Лондон, – пояснил Макс, – вот и поделилась с нами своей супер-пупер домработницей.
Из кухни снова раздался звон. Я быстренько схватила ключи и побежала прочь из дома. Во всем плохом всегда есть немалая доля хорошего. Не так давно я видела по телику фильм про всемирно известного художника, которого критики и почитатели именуют гением. Картины мастера продаются со скоростью эскимо в жаркий день. Полотна стоят очень дорого, но спрос на них опережает предложение. Так вот, живописец рассказал с экрана, что в молодости мечтал стать профессиональным игроком в бейсбол, упорно тренировался, попал в хорошую команду, а потом упал с мотоцикла, сломал обе ноги и был вынужден навсегда позабыть о спорте. Студент находился на грани самоубийства, он не мог даже самостоятельно сесть, поэтому временно отложил мысли о суициде и, чтобы занять свободное время, попросил у медсестры книгу, все равно какую. Девушка, очевидно, столь же сообразительная, как Роксана, притащила парню раскраски и коробку цветных карандашей. Чем все закончилось, вы уже знаете. А не упади тогда бейсболист с железного коня? Стал бы он богат и знаменит? Скорее всего, играл бы лет десять в заштатной команде, потом пристрастился бы к пиву, обрюзг, женился и коротал дни в компании со сварливой женой и капризными детками. Беда обернулась для него счастьем.
А что хорошего в разбитой Роксаной посуде? Я не так давно живу с Максом, пришла в его квартиру, уже кем-то обставленную, и пока стесняюсь переделывать ее по своему вкусу. Я ни разу не спрашивала у мужа, с кем он делил жилплощадь до моего появления. Но, изучив интерьер, полагаю, что долго в этом помещении никто из представительниц слабого пола не задерживался. Мало кому из девушек нравятся серые жалюзи на окнах, стены, отделанные «под кирпич», черные полы и мебель из гнутых железок. Согласна, это стильно, модно, но крайне неуютно. Я помучаюсь еще полгода и затею ремонт.
А посуда! Она явно приобреталась разными людьми. В одном шкафчике стоит набор квадратных тарелок, темно-серых, практически плоских, к ним в придачу чашки без ручек и блюдец. Обзавестись такими вполне в духе Макса. Но в узком пенале у окна совсем другая посуда. Салатники с изображением цветочков, блюдо для пирога, украшенное принтами с мышками, три кастрюльки, расписанные под гжель, сковородка с ручкой в виде змеи, крохотные тарелочки с мультяшными героями, чашечки-наперсточки, покрытые узором из незабудок, и тому подобная «прелесть», которую, зуб даю, покупали безвкусные, глупые девицы, которые шастали в гости к Максу, пока он не стал семейным человеком. Выкинуть их «сувениры» – значит заявить о своей ревности. Кстати, я не испытываю этого чувства, просто не хочу натыкаться на чужие вещи! А Макс, как назло, часто пользуется ими. Мне просто повезло, что у Роксаны руки-крюки, она вскорости перебьет «незабудки», «Микки-Маусов» и прочее, вот тогда я спокойно куплю другую посуду и от противных девиц в квартире и духу не останется.