Мне не надо подниматься по служебной лестнице, и я не имею ни малейшего желания становиться всеобщей любимицей. Я медленно двигалась в сторону переговорной, потому что не хотела исполнять роль вышибалы. Сначала я выудила из автомата шоколадку, съела ее, запила водой из кулера, зашла в туалет, причесалась, покорчила рожи зеркалу и поняла – больше задержаться негде.
Очень надеясь, что посетительница уже ушла, я доковыляла до двери переговорной, распахнула ее и увидела в кресле, стоящем спинкой ко входу, даму. Вернее, в зоне моей видимости оказалась голова с седыми волосами, рука, лежавшая на подлокотнике, и одна нога, отставленная чуть вбок. На макушке у старушки сидела крохотная шляпка-таблетка, кисть руки была затянута в светло-серую перчатку, а на ноге красовалась темно-коричневая лодочка на невысоком каблуке.
Я обошла кресло и очутилась перед посетительницей. У нее была бесформенная фигура, облаченная в темное шерстяное платье-макси, полные щиколотки скрывали темные чулки, шея была закамуфлирована воротничком-стойкой, а на лицо опускалась плотная вуаль. Для жаркого июльского дня наряд посетительницы был странноват, но ведь старухи часто мерзнут. Вуаль устаревшая деталь туалета, однако пожилые дамы любят одеваться, как в юные года, поэтому я спокойно села во второе кресло и с фальшиво-радостной интонацией воскликнула:
– Здравствуйте, я Евлампия Романова, имя немного трудное, можете называть меня Лампа. Готова поспорить на что угодно: у вас нет знакомых с таким именем.
Как правило, услышав подобное заявление, люди начинают смеяться, они думают, что я шучу, представляясь Евлампией. Но бабушка сидела тихо. Вероятно, от долгого ожидания она элементарно заснула – случаются с пожилыми людьми такие казусы.
Я прибавила громкости:
– Добрый день!
Никакой реакции не последовало, в душу закралась тревога. Поколебавшись, я встала и осторожно потрогала даму за плечо:
– Очнитесь!
Она не вздрогнула, не испугалась, не издала ни звука. Я быстро приподняла ее вуаль и заорала. Не надо осуждать меня за бурную реакцию. Интересно, как бы поступили вы, увидев белый череп с ярко-голубыми глазами и белоснежными клыками вампира?
Не успел мой вопль стихнуть, как в комнату влетела эксперт Лена с неизменным железным кофром в руке.
– Что у нас тут? – деловито поинтересовалась она.
Я молча кивнула в старушку и пролепетала:
– Макс велел мне заняться посетительницей, а она умерла.
Вокина наклонилась над телом и зацокала языком:
– Ты сразу побежала выполнять просьбу шефа?
– Сначала съела шоколадку, попила воды и заглянула в туалет, – честно призналась я.
Лена попыталась нахмуриться, но потом заржала:
– Ой, не могу! Лампа! Включи мозги! Перед тобой череп с широко открытыми глазами. Такое бывает?
– Ну, по-всякому случается, – осторожно ответила я, – если честно, я не сильна в медицинской экспертизе.
Вокина с жалостью взглянула на меня:
– Романова, она резиновая.
– В смысле? – растерялась я.
– Прикол, – захихикала Лена. – Это манекен. Сегодня не первое апреля, на дворе июль, но в конторе полно шутников, тебя просто разыграли. Теперь ясно?
– Что? – одними губами спросила я, пытаясь сдержать негодование.
– Мне по внутреннему кто-то позвонил и велел гнать к переговорной, – объяснила Вокина, – сказал: «Давай, на ать-два, несись во вторую, да прихвати набор для реанимации, Лампе может стать плохо».
– Ты не узнала голос? – прошипела я.
– Неа, – легкомысленно призналась Ленка, – но ведь внутренней линией исключительно свои пользуются. Крутая кукла! Эй, ты куда?
– Разбираться с приколистом, – процедила я и помчалась в главную гостиную.
Макс обожает розыгрыши, подбросить в чай пластиковую муху или подложить в сумку нервной девицы искусственную мышь для него милое дело. Но мертвая «старушка» в кресле! Согласитесь, эта шутка за гранью добра и зла.
Позабыв от возмущения роль покорной подчиненной, я влетела в комнату, увидела Макса в одном из громадных кресел, а во втором еще одну куклу, на сей раз не столь искусно сделанную, как «бабушка». Компанию мужу составлял манекен, отдаленно напоминавший мужчину. Манекен был мелким, весил явно меньше меня, с коротенькими ручками-ножками. Да и одет он был как-то по-цыгански: ярко-красная рубашка, белые брюки, мокасины, похоже, из кожи угря, парочка перстней на пальцах и здоровенные часы на запястье. Мелкие черные кудри, белесые ресницы и рыжие брови дополняли картину.
– Все, – топнула я ногой, – больше ты меня здесь не увидишь! Идиот! Кретин! Дурак!
– Лампа, успокойся, – велел Макс.
Но меня понесло:
– Болван! Разве можно так шутить?
– Как? – прикинулся незабудкой приколист.
– Ты посадил в переговорной череп! – заорала я.
Максим встал, налил в стакан воды и подал мне его с самым заботливым видом.
– Выпей, милая. Прости, что делаю тебе замечание, но череп не может сидеть, у него отсутствует, так сказать, седалищная часть.
– У черепа старухи есть все необходимое, – возмутилась я, – ноги, руки и прочее!
Максим опустил глаза:
– Понятия не имею, о чем ты!
От негодования у меня пропал голос, но уже через секунду дар речи вернулся в полном объеме, и я возмутилась:
– Немедленно перестань прикидываться невинной овцой!
– Скорей уж бараном, – вздохнул Макс.
– Неважно, – отмахнулась я, – сидишь в компании с другой резиновой куклой и ломаешь комедию! Решил выставить меня дурой перед сотрудниками?
– Тише, милая, – попросил Макс, – здесь манекенов нет.
Я одним прыжком преодолела расстояние от двери до кресла, где вольготно устроилось чучело цыгана, ткнула в него пальцем и язвительно спросила:
– А это что?
– Я живой, – спокойно сообщил муляж.
Макс судорожно закашлялся. Я, успев набрать полную грудь воздуха для следующей реплики, подавилась словами, чихнула и выпалила:
– Ну уж нет! Хватит. Я не верю!
– Живой я, – повторил манекен.
Мне стало смешно:
– Отличная игрушка, жаль, словарный запас маловат. Она работает от сети или пашет на батарейках? А может, ты управляешь цыганом при помощи пульта?
– Я живой, – вновь повторил механизм.
– При чем здесь цыгане? – не понял Макс.
Меня перестал колотить озноб, стало жарко, я села на диван и ткнула пальцем в куклу.
– В следующий раз, когда ты задумаешь приобрести очередного робота, попроси, чтобы его одели в мало-мальски приличную одежду. Сейчас твоя покупка выглядит дешевой копией парней, которые на вокзалах присматривают за гадалками! Красная шелковая рубашка! Да такие в Москве даже сутенеры не носят! Сочетание белых брюк с ярким верхом плюс лапти из кожи морского гада и черные кудри до плеч! Ну и кто он после этого? Ни одному мужчине не придет в голову вырядиться клоуном! Но у цыган свой стиль в одежде. А перстни? Жуткие куски золота со стекляшками! Плюс часы, дешевая имитация всемирно известного бренда. Фу! А еще фирма-изготовитель пожадничала и соорудила манекен слишком маленького размера! Твой цыган чуть крупнее средней собаки!
Макс округлил глаза, поднял брови, потом прикрыл лицо ладонью.
– Уж не знаю, как и реагировать, – слишком низким для столь тщедушного тела голосом произнес муляж, – с одной стороны, спасибо за беспристрастную оценку моего внешнего вида. До сей поры никто не говорил про вульгарность моих нарядов, наоборот, все отмечали их оригинальность. Но вы заставили меня задуматься: вдруг я переборщил с яркостью? Каюсь, не люблю стиль своих коллег по бизнесу. Все эти строгие темно-серые и синие костюмы нагоняют тоску. Я ближе по духу к Роману Буркину. Слышали? Нет? Рома ездит на «Жигулях», у него их семь штук, все разного цвета, снаружи украшены стразами. Буркин называет свой автопарк «неделькой». Ну помните, раньше для женщин делали трикотажные трусики с надписью «понедельник», «вторник», «среда»? А?
Я ошалело кивнула. Белые плавочки с названиями дней недели стоили бешеных денег, а в консерваторию, где ваша покорная слуга училась по классу арфы, частенько приходили фарцовщики. Приобрести весь набор трусиков мне было не по карману, поэтому я объединилась с сокурсницами и стала гордой обладательницей двух экземпляров – «воскресенье» и «четверг».
– А у Ромки «Жигули»-неделька, – говорил тем временем манекен, – еще он везде ходит с вязаной сумкой в виде зайца, говорит, что ее сам на спицах соорудил. Вот это весело, а то все, словно клоны, на «Бентли» и в пиджачной паре. Но теперь я озадачен. Что, правда я похож на цыгана? Кстати, часы родные, а в кольцах бриллианты. Это, по-вашему, дурновкусие?
– Он живой! – выдохнула я.
Макс отвел руку от лица:
– Разреши представить тебе Олега Вайнштейна.
– Мистер запредельные бабки, – брякнула я и растерялась еще больше.
Ну, Лампа, сегодня ты продемонстрировала себя во всей красе. Сначала обозвала могущественного бизнесмена, о котором ходят самые разные слухи, манекеном, походя указала на его маленький рост, дала разгромную оценку его манере одеваться, а теперь еще и навесила прозвище.
Макс снова прикрыл глаза ладонью, а я решила сделать вид, что ничего не случилось.
– Здравствуйте, меня зовут Лампа.
– Рад встрече, – интеллигентно ответил Олег.
Я решила продемонстрировать хорошее воспитание:
– Взаимно. Сегодня прекрасная погода.
– Чуть жарче, чем надо, – подхватил Вайнштейн.
– Вероятно, дождь к вечеру соберется, – продолжила я.
– Не хотелось бы, – вздохнул Олег. – Так мне не идет красная рубашка?
Мамино воспитание, предписывающее ответить: «Она очень вам к лицу», было сметено совсем не светской искренностью:
– Простите, нет.
– Но почему? – удивился Олег. – Во всех журналах пишут: смуглым мужчинам с темными волосами подходят яркие вещи.
– Вы рыжий, – парировала я, – вернее, были им, пока не перекрасились и не сделали химзавивку.
Вайнштейн хлопнул себя по коленям:
– Как ты догадалась?
Если собеседник перестает «выкать», вам тоже можно смело перейти на «ты».
– Когда посещаешь солярий, помни о внутренней стороне рук, иначе она останется белой, а в твоем случае еще и с веснушками, которые, как правило, украшают рыжеволосых людей. У тебя светлые ресницы и брови. Ты совершил типично женскую ошибку, изменил цвет волос, но забыл о растительности на лице. Кстати, вьющиеся от природы волосы курчавятся от самой макушки, а твои закручиваются чуть ниже, это признак отрастающей химзавивки. Красная рубашка имеет право на жизнь, но ей не следует быть алого цвета, лучше выбрать вишневую гамму, и, уж конечно, не надо покупать сорочку, снабженную золотыми пуговицами с наклеенными стразами. Вышитая золотыми нитками голова тигра на плече больше подходит для покровителя ночных бабочек, чем для бизнесмена. Часы слишком вызывающие, лучше поменять платиновый браслет на кожаный ремешок. Белые брюки в Москве смотрятся смешно, столица не курортный город. Если тебе уж так хочется носить светлые штаны, могу порекомендовать бежевые, песочные оттенки. А в ботинках из кожи угря ты похож на рекламу китайского вещевого рынка.
Макс издал протяжный стон. Я повернулась к мужу:
– Надеюсь, я лишилась места секретаря? Могу спокойно идти домой?
Олег медленно снял с головы парик. Под ним оказался коротко стриженный рыжий ежик.
– Не лучшего качества прическа, – признал он, – я решил слегка изменить внешность. Насчет химзавивки ничего не скажу, вероятно, некогда волосы ей подвергались. Загорел я на яхте, насчет рук ты права, я просто тупо лежал на матрасе, не меняя позы. И по поводу рыжего ты угадала. Макс! Я ее беру! Я ее хочу!