Синглит – совет вельмож.
Вапница – сосуд для краски или чернил.
Калам – палочка для письма.
Эрио вызвал в кабинет десницу, и Желан явился быстро. Поздоровавшись со стариком, он создал полог тишины, давай позволение говорить.
– Скоро синглит, мой король. Думаю, у всех будет множество вопросов по поводу нового закона. Вы не обсудили его с лордами, – Желан присел в кресло у стола.
– По сути, я не обязан придерживаться мнения синглита. Это папа так делал. Он боялся, что народ его не поймёт, захочет сместить с престола, поэтому он всегда опирался на мнение лордов. Я найду, что им сказать, – Эрио неприятно усмехнулся. – Та ложь, которую ты выдумал во время нападения на замок, вполне подходит.
– Надеюсь, что все поверят в неё, – склонил голову жрец и спросил: – Зачем вы звали меня, великий?
Эрио положил перед собой листок пергамента, обмакнул калам в вапницу и стал рисовать, не слишком задумываясь, что выводит его рука. Это помогало настроиться и выкинуть из головы всё ненужное.
– Мальчишка, которого Яреб притащил в Тёмный замок, странный. Я недавно получил старый учебник и понял, кто такие омеги. Милан не похож на них. Мне нужен балий, но не простой, а заклинатель. Человек должен быть надёжный. К сожалению, я не могу доверять никому, кроме тебя, – Эрио бросил внимательный взгляд на десницу и посетовал: – Был бы жив Рехо, я обратился бы к нему. Его сын Болто… не отвечает всем требованиям. Он думает, что я не ведаю о его способностях, но мне известно многое.
– Почему не смените его, великий? – удивился Желан.
– После нападения на дворец толпы с целью сместить меня только слабоумный не поймёт, что ветер дует изнутри, а не наоборот. Пусть все думают, что я этакий глупец. Кстати, Милан экранирует: я не могу прочитать его мысли. Может, в нём просыпается магия, просто ошейник её сдерживает? Так что насчёт балия, Желан?
Старик задумался, нахмурившись, но вскоре лицо его посветлело.
– Есть один человек, который будет предан вам так же, как и я. Он живёт на юге страны. Ушёл в отшельники и лечит только тех, кто отважится прийти к нему сам. За свою жизнь он ни одного новорождённого омегу не убил. Считал неправильным.
– Кто этот балий? – заинтересованно спросил король.
– Мой двоюродный брат Октан. Он старше, ему уже восемьдесят зим. Если нужно, я схожу за ним порталом и приведу прямо в Тёмный замок, – жрец усмехнулся: – Ваш преданный порталица как раз сейчас слоняется здесь без дела.
– Хорошо. Бери порталицу, и жду вас в замке. Милан в одной из комнат первого этажа. Парень действительно оказался хрупок – пришлось вывести его из темницы.
– Я рад, милорд, что вы одумались. Пойду отыщу Ториуса, – улыбнулся Желан, вставая.
Только ему, старому деснице, Эрио позволял некоторые вольности в свой адрес. Не было в его окружении преданнее людей, чем Желан и Рехо. «Как жаль, что старый балий ушёл к предкам», – с грустью подумал он.
***
Маг ушёл и снова запер Милана в комнате. Парень недоумевал – зачем? Можно подумать, он отсюда сбежать сможет. Сам же и сказал, что кругом лес. Обманул?
Было тоскливо и скучно: делать совершенно нечего. «Ну, пообедал я, дальше что? Снова валяться на кровати? Был бы тут телефон, я бы… Глупость сморозил. Смогу я послушать то, что на него закачано, только пока не кончится заряд. Не факт, что в этом магическом мире есть электричество».
Милан сидел в кресле, облокотившись о спинку, и пробовал сочинять истории, но потерпел крах – он не мог описывать предметы и людей, ибо никогда их не видел.
– Тебе грустко, Милан? – раздалось рядом.
Парень вздрогнул от неожиданности.
– Да, мне грустно. Мне нечем заняться здесь, – пожаловался он.
– Я подумаю, чем тебя развлечь. А пока мы ждём балия, можно немного прогуляться.
Впрочем, неведомый балий появился быстро: они только немного прошлись возле замка, как их окликнул старческий голос. Из разговора Милан понял, что пришли еще двое мужчин: тот самый балий и десница по имени Желан.
– Приветствую вас, ваше великолепие милорд Эрио, – раздался тихий надтреснутый голос. – Балий Октан к вашим услугам. Клянусь хранить верность вам и быть немко.
– Приветствую, Октан. Мне нужно знать всё об этом юноше. Идёмте в его спальню, – ответил Эрио, внезапно с лёгкостью поднимая Милана на руки, и пошёл вперёд.
– Поставьте меня, – он забарахтался, чувствуя, как щёки наливаются румянцем.
– Так будет быстрее, – буркнул Эрио.
– А он лепый, Яреб не соврал, – одобрительно заметил Желан.
– Да, ты прав, – буркнул король.
В комнате Милана поставили на пол, и он застыл, боясь даже шевельнуться.
– Октан, мне нужно знать, омега этот парень или нет. И если у него просыпается магия, то какая? – спросил Эрио, положив руку на плечо Милану.
– Парень должен раздеться донага, после лечь на кровать, – балий взял его за руку и потянул в сторону. Теплая сухая ладонь с морщинистой кожей говорили о том, что Октан очень стар. – Я осмотрю его.
Милан встрепенулся от этого заявления. Он понимал, что процедуры осмотра не избежать, вот только раздеваться при всех было стыдно.
– Пусть лишние уйдут, – решительно заявил он, вырывая руку. – Я хочу остаться с вами наедине, господин Октан.
– Хорошо, – снисходительно проговорил Эрио. – Мы с Желаном будем в комнате напротив. Жду вас с новостями, балий.
Милан услышал шаги и хлопок закрывшейся двери. К нему подошли и снова взяли за локоть.
– Не бойся, я тебя не обижу, – ровные интонации успокаивали. – Это просто осмотр. Я уже вижу, что ты невишный. У нас рождаются люди с аномалиями в теле, но очень редко. Что это? – Октан провёл пальцем по его горлу и ответил сам себе: – Магический ошейник.
– Вы можете его снять? – тихо спросил Милан.
– Нет. Не я надевал, не мне и снимать, – балий вздохнул. – Пойдём к кровати. Я помогу тебе раздеться.
– В последнее время все хотят меня раздеть, – буркнул Милан, давая себя увести. – Почему только мужики, непонятно?
– Кто-то ещё к тебе прикасался, кроме Эрио? – удивился балий.
– Да, на Земле, – Милан сглотнул и с отчаянием проговорил: – Но я еще ни с кем спал, хоть вы мне поверьте
– Зачем принимать твои слова на веру, если я способен это точно узнать? Ложись на спину, руки вытяни вдоль тела.
Милан лег, как просили, и застыл. От смущения перехватывало дыхание, щёки и кончики ушей опаляло жаром. Он почувствовал, как матрас прогибается под весом чужого тела и головы коснулись руки балия. Октан медленно повёл руками вниз по его телу, задерживая ладони в некоторых местах.
– Сердце работает хорошо, – бормотал он. – Лёгкие чистые, остальные органы тоже в норме. С первого взгляда ты не похож на омегу, – озадаченно проговорил балий и внезапно дотронулся до члена Милана и потрогал яички. – Семя живое, но не способное оплодотворить женщину. Это странно, – задумчиво протянул балий и ласково попросил: – Раздвинь ножки, малыш. Не бойся, я только пальцем прикоснусь.
Его трясло, было ужасно неловко и смущающе, несмотря на то, что процедура больше напоминала медосмотр. Милан не сразу, но подчинился. Согнув его ноги в коленях, балий сам поставил его стопы на матрас, а затем его палец коснулся ануса, задерживаясь там. Снова послышалось нудное бормотание, и Октан озвучил то, что узнал:
– Ты девственник. Однако в тебе есть кое-что странное. Экран, защищающий мысли, поставлен искусственно. Он проявился только на нашей планете, – Милан вскинулся, собираясь спросить, но не успел: балий похлопал его по коленке и успокоил: – Я не буду его снимать, не переживай. Что же в тебе не так, малыш? Если экран создан магией, возможно многое. Сейчас я осмотрю тебя глубже. Будет больно, – предупредил старик, – но ты должен потерпеть.
Милан почувствовал, как на солнечное сплетение легла рука и в следующее мгновение по венам будто побежал ток. Однажды его ударило на самом деле, и он прекрасно помнил эти ощущения. Только сейчас всё было гораздо сильнее. Показалось, что внутри тела что-то движется, рвется наружу – и Милан закричал от боли. К счастью, длилось всё не очень долго. Вскоре балий убрал руку, и Милан тоненько застонал от облегчения: все закончилось.
– Это всё, малыш, – снова успокаивающе похлопал старик по его ноге и накинул сверху одеяло. – В тебе нет магии. Пока нет, но я чувствую, что она может появиться.
– Я омега или нет? Скажите, я хочу знать.
– Омега, – волос коснулась старческая рука, пахнущая какими-то травами, и легонько погладила, – но твоя сущность запечатана магией. Я пойду к королю, – кровать дрогнула, и через пару секунд послышался скрип двери. – Будь счастлив, малыш.
– Я не омега! Вы всё врёте! Я не хочу! – отчаянно крикнул Милан вслед балию и раздраженно накрылся с головой одеялом.
***
Желан сидел на кровати, а Эрио нервно расхаживал по комнате.
– Успокойтесь, милорд. Всё будет хорошо, – заверял десница.
– А если парень окажется не омега, что тогда делать? – тревожно спросил он.
– Тогда проклятие сбудется, – тяжко вздохнул жрец и предложил: – Вы можете спрятать новорожденного омегу. Но если судить по книге, которую вы мне показали, придётся ждать примерно шестнадцать лет, прежде чем вы сможете его обрюхатить. Народ столько ждать не будет – на трон посадят вашего племянника, – удручённо подытожил Желан.
Вдруг послышался крик Милана. Эрио хотел было бежать к нему, но десница остановил его у дверей.
– Не стоит мешать моему брату. Я уверен, он не причинит ему зла.
Схватив за плечи, Желан силой усадил Эрио на кровать. Он сцепил руки в замок, опираясь на колени. Ждать было невыносимо. От злости магия внутри бурлила и требовала выхода. И вот наконец появился Октан.
– Что с Миланом? – спросил Эрио резче, чем хотел.
– С ним всё хорошо, отдыхает. Пришлось исследовать глубокие каналы тела, считывать возможную магию. Это болезненно, но не смертельно, – успокоил балий. – Мальчик – девственник. Он не спал ни с женщиной, ни с мужчиной. Магия в нём ещё не проснулась. Милан действительно омега.
– Но почему он такой странный? В старом учебнике Нахзарии сказано, что у него с шестнадцати лет должна быть течка, а этого, по словам Милана, ни разу не происходило.
Эрио был раздражён, зол и рад одновременно. Он не знал, какое чувство преобладает. Радости, что это омега, или злости, что парень не соврал.
Балий встал прямо напротив короля и смело взглянул ему в лицо. Светло-голубые пронзительные глаза казались странно молодыми на испещренном морщинами лице.
– У мальчика стоит два экрана. Их поставил балий-заклинатель последнего уровня. У него точно имелся амулет дракона, как и у меня, – старик коснулся амулета, подтверждающего высшее мастерство. Эрио знал, что люди с такими способностями – большая редкость. – Один из экранов, – продолжал меж тем Октан, – запрет читать мысли. Второй экран защищает от распознавания истинного пола. Грубо говоря, это магическое перерождение омеги. Такое заклинание сложное, требует больших сил. Даже обычный балий не смог бы определить истинный пол Милана. Он сказал бы, что это обычный мужчина. Кроме того, такая магия не проходит бесследно. Что-то даёт, но и что-то забирает в ответ. В данном случае – зрение. Я проследил путь заклинания и смог считать его суть.
– И что? Милан сможет зачать и родить ребёнка? – нетерпеливо спросил Эрио, прищурив глаза.
– Нет, магия не даст. Она подавила сущность омеги в нем. Парень ощущает себя как обычный человек. Но есть выход: щит спадёт, когда Милан встретит альфу. Позвольте мне взглянуть на вас, – балий наклонился совсем близко, заглянув ему в глаза. Казалось, он смотрел прямо в душу. Эрио стало не по себе, он даже поёжился от неприятного чувства. Неожиданно рука старика легла на его пах, он что-то пробормотал и отстранился.
– Вы альфа. Но странный альфа, милорд. Не могу понять, в чём дело. Вы знаете историю, – скорее утверждая, чем спрашивая, проговорил Октан. – Древние альфы Нахзарии смешивались с женщинами Убралии. Теперь, если рождается мужчина, то в нём бывает не больше десяти процентов крови альфы. Чаще её вовсе нет, ведь кровь сильно разбавилась за столько веков. У вас же семьдесят процентов. Удивительно, но это так.
– Вы хотите сказать, что раз я альфа, то Милан расколдуется? – воодушевился Эрио. Неужели ему повезло?
– Не всё так просто, милорд. Магия, что влилась в Милана, завязана на любовь. Он сможет стать собой, только если альфа его полюбит всем сердцем. Но есть еще кое-что: не только альфа должен полюбить, но и омега. Учитывая то, что парень в душе не хочет быть омегой и спать с мужчиной, влюбить его в себя будет сложно. Мы в первую очередь влюбляемся в образ, а потом уже разглядываем душу. К примеру, я увидел красивую девушку, она мне понравилась. Милан – невишный, он вас не видит.
– Есть ещё одно препятствие, – сник Эрио и удручённо опустил голову, запуская пальцы в волосы. – Проклятие нашего рода. Со времён Гора ни один Гавран не способен на любовь. И что теперь делать? Экран можно убрать по-другому?
– К сожалению, нет, – спокойно ответил Октан и поклонился, отступая к двери. – Я помог вам чем смог. Буду нужен – зовите. Желан, где порталица?
– Гуляет по замку, сейчас позову его.
– Спасибо, Октан, – Эрио достал из кармана мешочек с золотыми монетами и подал старику.– Скажи ещё одно. Кто мои родители? Мать не зачала меня от любовника?
– Ты сын короля и королевы. Насколько я смог увидеть, ты истинный Гавран.
Балий, не отказываясь от предложенного, ушёл вместе с Желаном. Эрио снова запустил пальцы в волосы и опустился на край постели, невидяще уставившись в стену. Новость его ошеломила.
– Как я его расколдую? Гавраны не способны на любовь, – произнесенное вслух это звучало еще хуже, чем в его мыслях.
– Потому что Гавраны – дураки, невежды и скоты. А в твоей крови много от альфы, не ожидал, – раздался уже знакомый насмешливый голос.
Король сразу узнал, кто это – тот самый невидимка, что дал ему книгу.
– Кто ты?! Покажись! – рявкнул он. – Иначе я тебя уничтожу!
– Больше ты ничего не хочешь, глупый король Эрио? Думай как следует. Из всякого лабиринта есть выход. До встречи, – захохотал незнакомец, и Эрио почувствовал, что остался один.
– Что ты хочешь этим сказать?! – угрожающе спросил он, но ему, конечно, никто не ответил.