– Что вы делаете? – вскочила на ноги, и, схватившись за спинку кресла, обежала его, выстроив между нами преграду.
– Трогаю тебя, – хмыкнул мужчина, прожигая меня тяжелым взглядом. Его темные глаза в полумраке казались черными, как и его душа. – Ты же за этим пришла.
– Я пришла, чтобы спасти отца! – он обошел кресло, и меня затрясло от осознания, что я наедине в комнате с этим чудовищем. Что он собрался со мной сделать? – Вы сказали, что если я приду, вы оставите его в покое.
– Верно, милая, – усмехнулся, наступая на меня, словно хищник. По лицу видела, как его забавляли мои жалкие попытки спастись. – Поэтому я буду тебя трогать как захочу, где захочу, – он приближался, а я пятилась назад, все еще надеясь, что с ним можно будет как-то договориться, – и когда захочу!
В один шаг он сократил между нами расстояние, прижимая меня к стене. Терпкий мужской запах наполнил воздух вокруг. Он вжался в меня всем телом. Я чувствовала твердые мышцы под дорогим костюмом и понимала, насколько он сильный, и мне точно с ним не справиться.
– Так что, Голубка! Хочешь стать голубем мира, подчиняйся. Ты же хочешь спасти папочку?
Оперся одной рукой о стену возле моей головы, а второй взял за подбородок, приподнимая на себя. От места прикосновения его пальцев кожу пронзил электрический разряд. Дернулась, пытаясь избавиться от ненужного касания, но он силой заставил снова посмотреть на себя.
– Я не услышал ответ, – дотронулся большим пальцем до нижней губы, нажимая и вызывая боль.
– Да. Для этого я здесь, – пыталась храбриться, но голос дрожал.
Этот мужчина пугал меня до дрожи. Таких темных хищных глаз никогда не видела ни у одного из людей. В свете полумрака, из-под широких темных бровей, виднелся лишь хищный блеск. И этот шрам через правую скулу, кричащий о его опасности, отталкивал. Плевать мне, что женщины считали его красивым и сами ковром стелились перед ним. У меня же от него мороз по коже и аритмия.
Сейчас он смотрел на меня с каким-то диким, животным голодом, от чего позвоночник покрылся липкими каплями пота и захотелось спрятаться от него где-то на другом конце вселенной. Но если я сбегу, кто вытащит отца из этой передряги?
– Тогда тебе придется смириться с тем, что теперь я полностью распоряжаюсь твоей жизнью. И ты будешь выполнять все, что я захочу. Одно неповиновение, и отвечать придется твоему отцу.
Тяжело сглотнула, ощутив, как пересохло во рту.
– Ты поняла это, Ева?
– Я выполню любую работу, какую скажете. Только папу не трогайте, – наивно надеялась достучаться до монстра.
– Работу? – усмехнулся, обнажая белоснежные зубы, казавшиеся неестественно белыми на фоне черной щетины и смуглой кожи. – Разве такая нежная кожа, – схватил мои руки, поднимая над головой. Скрестил их и прижал широкой ладонью к стене. – Бывает у рук, что привыкли к работе?
Его лицо так близко к моему, что я чувствовала его дыхание.
– Нет, Голубка! Но я найду для них применение, – вжался в меня бедрами, и я ощутила твердость под его брюками, упирающуюся в живот. Вспыхнула, осознав, что это мужское желание, и он, этот человек из Ада, дает мне четко понять, что не для разговоров я здесь и не для уборки или любой другой лакейской службы. У него на меня конкретные планы. Почему-то от этой мысли стало жарко.
– Что вы хотите? – провела языком по пересохшим губам.
Мужчина проследил за движением языка, и мне показалось, что его глаза еще сильнее потемнели.
– Хочу сделать тебя своей шлюхой, – слова прозвучали как пощечина.
Горячая ладонь легла на бедро. Задрал платье вверх и добрался до ягодиц, поглаживая. Шершавая кожа царапала, и по телу пробежали мурашки. Мужчина сжал ягодицу и толкнул на себя, сильнее вжимая в пах.
– Ты будешь раздвигать ноги передо мной в любое время суток и подставлять другие отверстия по одному требованию.
Где-то в глубине души я хотела верить, что этот самый опасный человек в городе хотел не только мое тело, но прежде всего мою душу. Все мы, девушки, такие. Пытаемся найти романтику даже в самой безвыходной, самой жуткой ситуации. Вот только теперь придется принять жестокую реальность, проглотив горькую пилюлю правды. Я продала свое тело в рабство к самому жестокому мужчине в городе за спасение единственного близкого мне человека.
– Но… – пыталась что-то возразить, чувствовала, как по щекам текут слезы.
– Рот будешь открывать, когда я скажу! – рявкнул, обхватив щеки пальцами, изучая мое лицо.
Мужчина придвинул лицо ещё ближе. Зажмурилась, опасаясь того, что последует дальше. Коснулся языком моей щеки. У меня перехватило дыхание. Он слизал соленые капли с моих щек. Сердце бешено колотилось от страха и, казалось, застряло где-то в горле.
– Открой глаза, – приказал, и я, не смея ослушаться, распахнула веки.
– Ты пришла сюда спасти папочку!?
– Да, – тихо выдохнула и замерла от страха.
– Пришло время произвести первый взнос по оплате сделки.
– Что? – непонимающе смотрела на него.
– Вставай на колени! – рукой надавил мне на плечо, и я услышала звон пряжки ремня.