Меня будит странный шорох. Сонно моргаю, не понимая, где нахожусь. В комнате задернуты шторы, и я не сразу вспоминаю, что вообще-то не дома.
Замираю, едва ловлю запоздалую мысль, что теперь я замужем. А значит, в постели не одна.
Тем более что я чувствую тепло чужого тела.
Мне требуется время, чтобы сообразить, что во сне я придвинулась ближе к центру кровати, и теперь Чезаре совсем рядом.
Замираю, прислушиваясь к тишине, которую нарушает только мерное дыхание мужа. Очень медленно и осторожно я разворачиваюсь к нему лицом.
У меня в голове до сих пор не укладывается, что муж пощадил меня вчера и не стал трогать. Я готовилась к боли и принуждению, готовились, что это станет самым ужасным вечером в моей жизни.
Но Чезаре не тронул меня. И сейчас во мне столько противоречивых эмоций, что я растеряна и дезориентирована.
Романо лежит на спине, повернув голову в мою сторону. Его глаза закрыты, и у меня, наконец, есть возможность рассмотреть его, не испытывая давления темного взгляда хищника.
Шрам, перечеркивающий его щеку, выглядит не так устрашающе, как мне показалось в первую нашу встречу. Он не очень красиво сросся, и вероятно, это можно было бы поправить с помощью процедур в клинике пластической хирурги, но что-то подсказывает мне, что Чезаре никогда туда не пойдет.
Лицо мужа так расслаблено, что мне даже не верится – каждый раз, когда я его видела, он выглядел собранным и при этом отстраненным. Словно отгородившимся от всех стеной.
Высокий лоб, густые темные брови. Аристократичный нос и чуть полноватые губы. Легкая щетина едва заметная на подбородке и щеках.
Меня будоражит и пугает мысль, что я нахожусь так близко к человеку, способному без раздумий лишить другого жизни. К тому, кто опасен и жесток. Но в данный момент он беззащитен и уязвим. Словно я открываю другую сторону медали, которая оказывается совершенно иной. Хотя беззащитен – это, конечно, явное преувеличение. Наверняка инстинкты у Романо работают превосходно.
Поддавшись странному желанию, протягиваю руку и уже практически касаюсь шрама, как вдруг Чезаре резко прихватывает меня за запястье, а сам открывает глаза.
В первый момент он весь напряжен, словно готов прыгнуть на противника. Едва в его взгляде мелькает узнавание, как хватка слабнет, и, кажется, тьма в глазах становится тише.
– Я не хотела, – жалобно шепчу, пытаясь убрать руку, но муж не отпускает. Держит уже гораздо мягче. Зачем-то притягивает мою ладонь к себе и прижимается губами к запястью.
– Прости, что сделал тебе больно, – хрипло произносит он. – Не привык с кем-то спать.
Его признание что-то задевает во мне.
– У тебя… Никогда не было никого?
На лице мужа появляется хитрая ухмылка. Он чуть приподнимается и ловко разворачивает меня так, что теперь нависает надо мной.
– У меня были женщины, если ты об этом, принцесса. Не волнуйся, я знаю, как сделать девушке хорошо.
Я мгновенно вспыхиваю от его слов, а уж взгляд, которым муж проходится по моим губам, заставляет пылать не только щеки, но, кажется, все тело.
– Я не это имела в виду, – бормочу, стыдливо отводя взгляд.
– Ты все равно станешь моей, Сандра. Ты – моя жена.
Нервно сглатываю. В его голосе нет угрозы – только чистая констатация фактов. И я понимаю – он прав. Я не смогу вечно бегать от него. Мы женаты, и у мужчин есть потребности. Что если сегодня вечером Чезаре не будет таким великодушным?
– Спасибо, что вчера…
Он наклоняется ниже, проводит губами по моей щеке, затем целует в уголок губ. Я вздрагиваю и упускаю момент, когда Романо разворачивает мое лицо и накрывает мои губы своими.
Он действует аккуратно, словно пробуя меня на вкус. Его тело ближе прижимается ко мне, и я отчетливо ощущаю его желание, которое упирается мне в живот.
Вчера я была в таком напряжении, что не разглядывала подробностей. А теперь вот прекрасно чувствую.
– Ты слишком напряжена, принцесса, – тихо говорит Чезаре, едва отстранившись. Рассматривает меня так пристально и цепко, будто ждет чего-то определенного.
– Я не могу вот так, – шепчу, чувствуя, как от мыслей о необходимости отдаться слезы снова наворачиваются на глаза. – Пожалуйста, дай мне время.
Романо долго-долго смотрит на меня. А я – на него. Рассматриваю его темно-карие глаза, в которых сегодня нет той тьмы и холода, что были до этого. Он словно чуть приоткрыл дверь и показал себя другого.
Но я знакома с другой стороной моего мужа, и теперь мне попросту страшно делать шаги вперед, страшно заглядывать в его темную душу.
– У тебя все время мира, принцесса, – тихо отвечает он. – Но я не столь благороден, и однажды я устану ждать, Сандра.
Муж резко отстраняется, а я растеряна от его последних слов. Что это значит? Что он уйдет от меня? Откажется? Или что возьмет свое по праву и…
Чезаре встает с постели, откинув одеяло. Я тоже приподнимаюсь, чтобы не оставаться одной, как мой взгляд ловит кровавое пятно. Небольшое, но оно есть.
Первая мысль – он чем-то меня опоил и сделал это со мной! Но я же не чувствую ничего – никакого дискомфорта. А то, что он должен быть после первого раза, я уверена.
Поднимаю взгляд на Романо, тот уже успел надеть брюки и накинуть рубашку. Он замечает мой ошеломленный взгляд и выжидающе смотрит в ответ.
– Ты… Но зачем?
– Теперь у нас с тобой есть секрет, принцесса. Один на двоих. Умеешь их хранить? Знаешь, что такое верность?
Я поражена тем, что сделал для меня Чезаре. Вряд ли бы мой отец пошел на подобное для мамы. В мире мужчин к вопросу их власти и силы относились крайне щепетильно. И то, что он пошел мне навстречу, уступив, фактически, бросало тень на его статус главы семьи. Особенно если учесть, что между нашими семьями был заключен особый договор, включающий в себя кровь на простынях.
– Я никому не расскажу, – шепчу в ответ. Меня трясет, а на глаза снова наворачиваются слезы. Но теперь не от ужаса. Я и подумать не могла, что мой муж сделает такое. Сегодня я не вспомнила о том, что без доказательства моей невинности Чезаре вправе спросить с моего отца и всей семьи. Слишком много эмоций за короткий срок.
– И я правда ни с кем не была.
Муж медленно подходит к постели, нависает надо мной так, что между нашими лицами едва ли остается несколько сантиметров. Его поступок что-то изменил в моем отношении. Я по-прежнему ощущаю Чезаре диким опасным хищником, с которым я связана до конца дней. Но сейчас нет того ужаса, что ледяными цепями сковывал меня.
Я все же насторожена, но вместе с тем могу дышать полноценно.
– Я знаю, принцесса. И я возьму свое, когда ты будешь готова.
Очередной поцелуй дезориентирует меня. В этот раз Чезаре более нетерпелив, но далеко зайти попросту не успевает – раздается звонок мобильного, и муж неохотно отстраняется. Достает тот из кармана брюк и резко отвечает:
– Что там?
Слов его собеседника не разобрать, но по тому, как меняется выражение лица моего мужа, я понимаю – случилось что-то плохое.