Невероятная жизнь сценариста - читать онлайн

Первые киноаппараты появились в Российской империи вскоре после сеансов в Париже, уже в апреле 1896 года. Однако сценарное дело начало развиваться задолго до этого. Народная культура на Руси развивалась наряду с официальной, связанной с церковью и деловыми функциями. Из-за климата у нас не было передвижного театра до 1905 года, поэтому в каждом регионе возникали свои уникальные истории. Были популярны представления скоморохов – полуязыческие шоу с песнями и танцами. Хотя церковь их жестоко преследовала, они существовали до XVII века, и их отголоски живы до сих пор – на Коляду, Масленицу. Скоморохи рассказывали сказки, новости и истории, услышанные от путешественников и купцов.

В некоторых регионах рассказывание историй стало отдельной профессией. У поморов был «бахарь» – человек, который ходил с рыбаками в море и делил улов наравне с ними. Его задача была рассказывать сказки и легенды, чтобы развлекать богов моря и обеспечить хороший улов.

Со временем появилась сказовая культура, где рассказчик сам становился частью истории. Основой сказа были древние события, пересказываемые как бы без ответственности за их правдивость. Рассказы могли вести разные люди, от странствующих купцов до красавицы в гареме, как в сказках «Тысяча и одна ночь». Примером таких сказов служат истории об Илье Муромце, где картины его жизни и быта перекликаются с событиями, которых не могло быть в действительности.

В литературе сказовую культуру можно найти у Лескова, Гоголя и Шолохова. Даже у Булгакова в «Мастере и Маргарите» рассказчик занимает важное место. В кино сказовая традиция отражена в телепередаче «В гостях у сказки». Помните тётю Валю, которая открывала окно и начинала передачу словами «Здравствуйте, дорогие ребята и уважаемые товарищи взрослые!»?

Увы, многие народные легенды утрачены, так как передавались устно. Монахи записывали другие, более религиозные истории. Объединяющим для народного и «служебного» творчества было смешивание разных сюжетов в единое произведение. Средневековые авторы переписывали и дополняли текст, создавая коллективный труд без указания авторства, так как это считалось дурным тоном. Не мог же автор настолько предаться самолюбованию, чтобы посчитать себя создателем вместо Бога? Иногда, чтобы придать вес своему труду, они могли приписать его известному религиозному деятелю, например, Иоанну Златоусту.

В Средневековье появился Симеон Полоцкий. Писатель был значимой фигурой XVII века, заслуживающей сравнения с Шекспиром. Исследователь Георгий Флоровский описывает его как ловкого и изворотливого западно-русского книжника, сумевшего занять важное место в Московском обществе. Полоцкий поэт стал наставником детей царя Алексея Михайловича. Помимо написания стихов, он переводил книги и был придворным астрологом. Царь не полностью доверял астрологии, и Симеон учил детей, что звёзды только слегка могут влиять на человеческие страсти, но не управляют волей человека.

Благодаря Симеону в 1672 году в России открылся первый театр, основанный на украинских школьно-церковных традициях. Доктор искусствоведения и профессор СПБГУ им. Римского-Корсакова Татьяна Шабалина отмечает в энциклопедии «Кругосвет», что православная церковь на Украине использовала фольклорный театр для борьбы с католическими влияниями из Польши, заимствуя сюжеты церковных обрядов и перемежая их комедийными интермедиями, музыкой и танцами.

Московский театр перенимает традицию. Первым драматургом становится Симеон, как человек, не только разбирающийся в дипломатических аспектах при дворе, что можно показывать, а о чём лучше умолчать, но и почитатель Аристотеля, Сенеки и Луция, коих обильно цитирует в стихах. Наиболее известные пьесы Симеона – трагедия «О Навходоносоре царе…» и комедия-притча о блудном сыне. В его пьесах часто встречаются весёлые «междоречия». В комедии о блудном сыне сцены кутежей и унижений героя являются оригинальными вставками, связывающими школьно-церковную и светскую драматургию. В отличие от украинской драматургии, Симеон не использовал аллегорические фигуры грехов и мифологических персонажей, а писал о реальных людях, что делает его творчество началом российской традиции реализма.

Метод «смешать, не взбалтывая» стал символом для наших авторов и сохранялся на протяжении многих лет. Русская фольклорная драматургия была основана на устойчивой фабуле, которая использовалась как сценарий. Этот сценарий часто дополнялся новыми эпизодами, отражающими актуальные события. Иногда такие вставки изменяли общий смысл первоначальной истории. Примером такой драматургии является пьеса «Царь Максимилиан». Хотя она появилась только в XVIII веке, есть мнение, что она отражает более древние события. Сюжет о конфликте между царём и сыном некоторые исследователи связывают с отношениями Петра I и царевича Алексея. Также предполагается, что она может быть связана с христианизацией Руси князем Владимиром. Это намекает на то, что русская фольклорная драматургия может быть намного древнее, чем принято считать, и может восходить к языческим временам.

Российский театр XVII века не испытал влияния европейского театра, что позволило ему выработать уникальную театральную стилистику. Самобытность способствовала быстрому развитию театра и потакала разнообразию жанров. В отличие от европейцев, российские драматурги писали и трагедии, и комедии. Начало этому положил Симеон Полоцкий, а продолжили Александр Грибоедов и Александр Островский.

Фольклорное искусство России начали изучать только в XIX веке, после отмены крепостного права в 1861 году. В течение более 400 лет крестьяне жили в условиях крепостничества. Их песни, образы, легенды и мифы передавались устно и не записывались, так как считалось, что у крестьян нет культурных ценностей. Первые научные публикации народных драм появились только в 1890 году в журнале «Этнографическое обозрение».

Поэтому существует альтернативная точка зрения: русский театр развивался не только под влиянием царской власти в XVII веке, но всегда существовал в народе. Например, в народно-героической драме «Лодка» можно увидеть черты языческих погребальных обрядов.

В XIX веке Павел Рыбников открыл былины русского народа. До этого считалось, что у русских нет собственного эпоса. Это открытие вызвало шок у аристократии. Крестьяне с недоверием относились к интересу дворян, которые недавно могли их пороть, и неохотно делились своими знаниями и верованиями. Из-за нехватки информации некоторые дворяне начали подделывать рукописи и народные песни. Так появилась «кабинетная мифология», в которой искусственно выросли боги Лада, Лель и Ярило, а у бабы Яги и Змея Горыныча находили божественное происхождение и культы, не свойственные славянам.

В то же время в русской литературе, которую считают «идеологическим и нравственным фундаментом», который должен дать ответы человеку на великие вопросы о смысле жизни, неожиданно появляются новые герои – «маленький человек» и «лишний человек». Маленький человек, невысокого социального положения и без особых талантов, тоже заслуживает быть услышанным. О трагичной судьбе маленького человека писал журналист и писатель Пётр Вайль:

«Маленький человек из великой русской литературы настолько мал, что дальнейшему уменьшению не подлежит. Изменения могли идти только в сторону увеличения. Этим и занялись западные последователи нашей классической традиции. Из нашего Маленького человека вышли разросшиеся до глобальных размеров […] герои Кафки, Беккета, Камю […]».

Тема «маленького человека» всегда была неудобной для властей – будь то имперская или советская власть. Этот образ отражает беспомощность перед государственной системой и невозможность что-либо изменить. Однако он продолжает быть важным в русском искусстве. Примерами могут служить фильмы Андрея Звягинцева «Левиафан» и Юрия Быкова «Дурак».

Какие выводы можно сделать? Нам близка форма сказа – повествования, насыщенного национальным колоритом и особенностями народного языка. Мы легко воспринимаем разрозненные отрывки истории, объединённые чем-то общим, а также переработанные истории, адаптированные к современности. Русская культура тяготеет к пёстрой канве историй, объединённых одной общей линией, и к смешению жанров. Народная культура, хоть и часто воспринимается как «низкая» из-за исторической агитации, на самом деле представляет собой ключевой элемент русской души, дающий надежду и возможность спастись от серых будней. Культура «сверху», напротив, традиционно носит назидательный и отобранный характер, что делает её стерильной.

Кассовые сборы подтверждают, что русские читатели и зрители любят истории с разрозненными отрывками, объединёнными одной идеей, а также истории, адаптированные к современности. Герои из народа, которые на первый взгляд могут казаться незначительными, но раскрывающими героическую сущность в сложных обстоятельствах, находят отклик в сердцах людей. Что делает рассказы, байки и сказки неотъемлемой частью русской культуры. Таким образом, искусство рассказчика всегда будет важно в России, и хороший рассказчик всегда будет востребован.

В апреле 1896 года в Российской империи появился первый киноаппарат. Уже в мае того же года начали показывать кино в театре Солодовникова в Москве. Кинематограф быстро стал популярным, распространяясь по всей стране. Его успех был обусловлен нехваткой недорогих развлечений. Люди, жившие от праздника к празднику, нашли новое увлечение в кино, которое можно было смотреть в любое удобное время, если хватало денег на билеты. Кино сыграло невероятную роль в объединении социальных классов. В кинотеатрах представители разных слоёв общества впервые могли видеть друг друга вблизи, очарованные волшебством движущихся картинок.

Новое явление вызвало разные мнения. Император Николай II высказывался негативно о кино, считая его пустым и вредным развлечением: «Я считаю, что кинематография – пустое, никому не нужное и даже вредное развлечение. Только ненормальный человек может ставить этот балаганный промысел в уровень с искусством. Всё это вздор, и никакого значения этим пустякам прилагать не следует». Эти слова Николай II написал на одном из донесений департамента полиции. «Народ ходит толпами смотреть всякую дрянь; Я не знаю, что делать с этими местами» – ворчит Николай II. Ворчит и приглашает оператора снимать 300-летие дома Романовых. В документальной хронике царская семья не видит ничего дурного.

Некоторые полагали, что кино в России угаснет через год-два, в то время как другие с энтузиазмом бросались на амбразуру экспериментов и инвестиций в развитие нового искусства. Кино в те годы не обещало многого – в основном экранизировали театральные постановки, но актёры не умели работать в кадре. Однако среди энтузиастов нашлись те, кто готов был идти дальше и обладал терпением, чтобы случилась магия.

Например, колбасный купец Григорий Липкин организовал собственное кинопроизводство в Ярославле, а московский артист Владимир Сашин, которого называли «русским Люмьером», умел снимать «живые картинки» не хуже известных братьев. Были попытки снимать короткие театральные сценки, однако, по словам режиссёров, актёры «зажимались» перед камерой и не понимали, что именно им нужно делать. Ввиду этих и других особенностей до 1907 года в Российской империи снимались преимущественно документальные фильмы.

В 1907 году Александр Дранков ставит первый сюжетный фильм по трагедии Пушкина «Борис Годунов». Однако во время съёмок актёр Алашевский, исполнявший главную роль, отказался играть персонажа царя. Плёнка в то время была столь ценна, что уже отснятый материал всё равно решили использовать. В результате, в 1907 году фильм демонстрировался под названием «Сцена из боярской жизни», а в 1909 году – как «Дмитрий Самозванец». К сожалению, до наших дней этот фильм не сохранился, и официально первым российским фильмом считается картина «Понизовая вольница» (иначе «Стенька Разин») режиссёра Владимира Ромашкова.

Сценарий к «Понизовой вольнице» написал Василий Гончаров. Ещё в 1880-х годах Гончаров предлагал свои драмы о современной провинциальной жизни различным театрам, но получал отказы из-за цензуры. Так бы он и остался неизвестным, если бы не трагедия. После смерти жены и лечения в психиатрической лечебнице Василий потерял смысл жизни. В 1906 году он распродал всё имущество, оставил службу и переехал в Москву, где посвятил всё время работе сценариста. В результате появились две пьесы, одна из которых – «Понизовая вольница». В ответ на просьбу охранять его авторские права, которую Гончаров адресовывает Союзу драматических и музыкальных писателей, был получен ответ – сценарии «механические» и «не подходят под определение литературного произведения». Отдельно было отмечено, что развитие синематографических театров идёт во вред развитию «настоящих театральных предприятий».

Дело в том, что Василий Гончаров мечтал использовать «киноиллюстрации» для постановки исторической пьесы, чем возмутил театральное сообщество. Тогда Гончаров попросил помощи у кинопредпринимателя Александра Дранкова. Дранков быстро убедил драматурга, что из его сценария можно сделать полноценный фильм. Так была снята «Понизовая вольница». Фильм длительностью семь с половиной минут разошёлся неслыханным тиражом в 219 копий.

Исторически сложилось так, что российская киноиндустрия требовала значительных усилий и жертв. Александр Ханжонков, один из пионеров кинематографа в России, не сразу добился успеха. В 1906 году, после неудачного партнёрского проекта по созданию кинопроката, он взял крупный кредит и основал собственное предприятие «А. Ханжонков и K°» в Саввинском подворье. Спустя всего четыре года его компания стала бесспорным лидером российского кинопроизводства благодаря его предпринимательскому чутью, острому любопытству и готовности к экспериментам. Например, во время землетрясения он просил очевидцев снять увиденное и прислать ему кадры стихийного бедствия. Ханжонков документировал народные песни и сказки, а также – литературные произведения. Этот опыт он перенёс на съёмочную площадку первого в России полнометражного фильма «Оборона Севастополя», снятого в 1911 году.

На тот момент Ханжонков уже несколько лет плодотворно работал с режиссёром Василием Гончаровым. Хотя их характеры не всегда совпадали, оба относились к киноискусству с огромным уважением и преданностью. Когда Гончаров представил идею и наброски сценария для нового фильма, Ханжонков был в шоке от требуемой суммы – 40 000 рублей. В начале XX века на такие деньги можно было приобрести 200 тонн свинины или 1300 тонн соли. Ханжонков, будучи прагматичным бизнесменом и режиссёром, отправил Гончарова в Санкт-Петербург, чтобы тот ходатайствовал о финансировании в императорской канцелярии. Ставки высоки – если Гончаров возвращается без денег, то Ханжонков прекращает работать с Гончаровым навсегда. Уверенный в неудаче, Ханжонков даже купил сценаристу билет. К его удивлению, император Николай II одобрил проект.

«Оборона Севастополя» во всех смыслах знаковый фильм. Сотни человек в массовке. Первые кинозвезды. Прогрессивный монтаж. Игровая и документальная съёмка. Александр Ханжонков снимает массовку во время отдыха и вставляет эти кадры в сцену. К сожалению, сохранился только сокращённый вариант фильма. Для Госфильмофонда были вырезаны все монархические и религиозные сцены. Но «Оборона Севастополя» вдохновила и вдохновляет сотни человек по всей России обрести новую профессию. Пожар под названием «кино» уже не остановить. Кстати, в том же году компания Ханжонкова выпускает первый в мире мультфильм «Прекрасная Люканида, или Война усачей с рогачами».

В 1913 году остро встала проблема нехватки кадров. Звали всех подряд, лишь бы соглашались. В том же году режиссёр Яков Протазанов приглашает Ольгу Преображенскую в киноателье «Тиман и Рейнгардт», специализировавшееся на экранизации русской классики. Ольга исполняет роли Лизы в «Дворянском гнезде», Наташи Ростовой в «Войне и мире», княгини Веры в «Гранатовом браслете» и других классических героинь.

Уже через три года Ольга Преображенская совершает свой режиссёрский дебют. Совместно с актёром, сценаристом и режиссёром Владимиром Гардиным она экранизирует «Барышню-крестьянку» Пушкина. Впоследствии она вспоминает: «Фильм получился, его хвалили, но так как это была первая постановка женщины-режиссёра, то к этому отнеслись недоверчиво и часто на афишах и в рецензиях мою фамилию писали с мужским окончанием или приписывали постановку другим».

Стереотип о том, что режиссура – не женская профессия, возник из аналогичных предрассудков о женщинах в литературе и драматургии. Считалось, что «мужской поэтический взгляд» направлен на небо, тогда как «женский» – на мужчину. Для женской аудитории снимались мелодрамы, такие как «Сумерки женской души» (1913), «Немые свидетели» (1914), «Счастье вечной ночи» (1915). Несмотря на оглушительный успех комедии положений «Домик в Коломне» (1913), бытовые темы все равно рассматривались как недостойные высокого искусства, низменные и подходящие лишь для женщин и массовой аудитории. Женская режиссура подвергалась той же критике: её упрекали в узости, мелочности и поверхностности по сравнению с мужской.

В отличие от Голливуда и европейских студий, в российском кино мужчинам и женщинам зачастую платили одинаково. Возникает вопрос: сколько же тогда платили за сценарий? В 1909 году Яков Протазанов, работая в студии «Глория», где он переводил иностранные фильмы и снимался в картинах других режиссёров, решился создать собственную постановку. Для сюжета он выбрал поэму Пушкина «Бахчисарайский фонтан». Сценарий он писал самостоятельно. Протазанов рассказывал об этом опыте:

«Не очень я гордился тем, что написал сценарий, но хорошо помню, как я был горд, что получил за этот сценарий двадцать пять рублей – сумму по тем временам немалую, и мои друзья имели основание поздравить меня с первым «крупным заработком».

Неудивительно, что писатели массово осваивали «двигопись». Киноиндустрия привлекала множество инвесторов, что стимулировало выбор популярных тем для создания фильмов. Основной акцент делался на то, что сможет привлечь зрителей в кинотеатры.

Помимо мелодрам с любовным треугольником в дореволюционном кино была невероятно популярна тема смерти. Смерть и кино в Российской империи были неразрывно связаны, как отметил Горький после посещения кинотеатра:

«Там звуков нет и нет цветов. Там всё – земля, деревья, люди, вода и воздух – окрашено в серый, однотонный цвет, на сером небе – серые лучи солнца; на серых лицах – серые глаза; и листья деревьев и то серы, как пепел. Это не жизнь, а тень жизни, и это не движение, а беззвучная тень движения».

Немота, движение, красота и смерть стали символами самой природы кино того времени. Интересно, что многие фильмы имели два варианта концовки: счастливую для Европы и США, и трагичную для России. Трагичный конец случился и у дореволюционного кинематографа. Началась революция. Многие режиссёры императорской России были вынуждены покинуть страну навсегда, но так и не обрели славу за рубежом. Тем не менее, революция принесла стране новых талантливых деятелей кино, подаривших нам золотые 20-е годы и авангардное искусство.

Раннее советское кино отвергало как формальную, так и тематическую направленность своих дореволюционных предшественников. Основной смысл создавался не в кадре, а через сопоставление одного кадра с другим, что особенно подчёркивалось монтажем, ставшим инструментом революционных изменений в кинематографе. С начала 1920-х гг. возникло движение к независимости кино от других жанров искусства, стимулировавшее развитие новых критических идей.

Рост советского кинематографа в этот период был неразрывно связан с именами таких выдающихся режиссёров, как Дзига Вертов, Сергей Эйзенштейн, Лев Кулешов, Всеволод Пудовкин, Абрам Роом и Александр Довженко. Каждый из них внёс свой вклад в развитие киноискусства, и их творческая философия и эстетика формировались не изолированно, а в процессе интенсивных споров и конкуренции. Большинство режиссёров были в возрасте 25–30 лет, что вероятно способствовало их смелым и новаторским экспериментам.

В 20-х годах в советском кино шли ожесточённые споры о необходимости сценария в кинопроизводстве. В то время остро не хватало пригодных к производству сценариев, и в 1924 году 90 процентов сценариев были отклонены. Это привело к предложениям о более высокой оплате труда сценаристов и к согласованным аргументам в пользу более централизованной организации написания сценариев.

Киностудии разделили процесс написания сценариев на два этапа. Сначала создавали литературный сценарий, а затем разрабатывали режиссёрский сценарий. Иногда дополнительно писали либретто – короткий документ, в котором излагался сюжет. Либретто могли писать как до сценария, так и уже после завершения фильма.

Между выдающимися режиссёрами Сергеем Эйзенштейном и Всеволодом Пудовкиным разгорались споры о монтаже и роли сценария. На одной стороне баррикад находились прославленные достижения советского монтажа, на другой – концепция «железного сценария».

В своей брошюре «Сценарий фильма» (1926) Пудовкин детально описывает концепцию «железного сценария»: «Существует убеждение, что сценарист должен создавать лишь костяк действия, оставляя режиссёру «кинематографическую» конкретизацию. Нет ничего более далёкого от правды. Все отдельные положения камеры – общие планы, крупные планы, воздушные снимки и т. д., все технические приёмы – такие как «затухание», «маскирование», «панорамирование», – которые помогают связать последовательность с предшествующими и последующими кадрами, должны быть точно рассчитаны. В противном случае могут возникнуть непоправимые ошибки при съёмке сцены, наугад вырванной из середины сценария. Рабочая или съёмочная форма сценария предусматривает детальную прорисовку каждой части, какой бы малой она ни была, с указанием всех технических приёмов, необходимых для её съёмки. Конечно, просить сценаристов писать таким образом – то же самое, что просить их стать режиссёрами. Тем не менее работа сценариста должна двигаться в этом направлении».

Сценарист и критик Виктор Шкловский в тот же год писал, что сценарий должен быть детально проработанным чертежом картины. Киновед Ипполит Соколов восхищался тем, что в «железном сценарии» ничего не оставлено на волю случая. Такие сценарии обязательно редактировались до начала съёмок, чтобы все кадры были запланированы и вписаны в правильную идеологическую последовательность.

Однако на практике мечты о «железном сценарии» оставались лишь мечтами до 30-х годов. Киноиндустрия развивалась слишком быстро, чтобы тратить время и силы на столь детальную проработку кадров. Современные исследования американского историка и теоретика кино Марии Белодубровской показывают, что даже в 1930-х годах при отсутствии профессионального подхода к сценарному мастерству советская индустрия продолжала полагаться на режиссёров, преданных традиции монтажа. Таким образом, сценарии тех лет сильно отличались от концепции «железного сценария».

Стремление к «железному сценарию» не угасало, так как методы кинопроизводства тех лет были расточительными. В 1926 году советские киножурналы начали кампанию за «режим экономии». Бесцеремонный подход Сергея Эйзенштейна к сценарию съёмок фильма «Броненосец Потемкин» подвергся критике: режиссёр писал сценарий прямо на съёмочной площадке. В 1927 году литературовед Виктор Перцов сетовал на «сценарный голод», а значит, и на «сюжетный голод» в отрасли. Рабочая конференция в 1928 году постановила, что «сценарный кризис ещё не преодолен». Однако к концу 20-х годов зрелые работы в жанре советского авангарда приковывают внимание западных фильмов, а Броненосец Потемкин» 1925 года и «Октябрь» 1927 года входят в топ-лучших фильмов мира. Просто перед СССР стоит совсем другая задача, поэтому фильмы современников не находят отклика у действующей власти.

Для СССР фильм становится, прежде всего, литературной формой, предназначенной для доставки готовых идей и тем, а не аудиовизуальной среды. С помощью кино можно было широко влиять на разные слои населения в том, что касается образования и воспитания. Сценарии находились в центре политических дебатов о кинопроизводстве, потому что они являются наиболее доступной, полной и в то же время наиболее обсуждаемой и податливой к изменениям точкой зрения этого фильма.

В этом свете заявления Эйзенштейна кажутся удивительно смелыми. В коротком эссе 1929 года он даёт общее теоретическое обоснование позиции, прямо противоречащей модели железного сценария. Эйзенштейн предлагает радикально разделить сценарий и режиссёрскую экспликацию, объясняя это тем, что сценарист и режиссёр говорят на двух разных языках. Писатель может пожелать «поместить слова в сценарий», потому что он устанавливает эмоциональные требования. И сценарист прав, создавая фильм на своём языке. Сценарист пишет: «Гробовая тишина». Режиссёр использует крупные планы, темноту и безмолвную качку корабля, чтобы передать звук, о котором идёт речь. Даже не звук – отсутствие звука. Эйзенштейн часто повторял фразу, которую он впервые произнёс в 1928 году: «железный сценарий вносит в кино не больше оживления, чем номера на пятках трупов в морге». Также в статье «О литературе и кино» (1928) он цитировал Исаака Бабеля: «Писать сценарий – все равно, что пригласить акушерку на брачную ночь».

Крайнюю непочтительность Эйзенштейна хорошо видна в его подходе к съёмкам фильма «Броненосец Потемкин». Ассистент режиссёра писал, что после каждого дня съёмок на следующий день вновь шли репетиции. Все члены съёмочной группы прогуливались или бегали по отрепетированной мизансцене, пока Эйзенштейн редактировал сценарий. Пусть 75 % сценария было готово заранее, часть была либо дописана, либо написана заново на таких репетициях.

В 1928 году Эйзенштейн снимает «Октябрь», написанный в соавторстве с Григорием Александровым. Сценарий также был условным, а полной версии сценария не существует сегодня и никогда не существовало. Сцены переписывались прямо во время съёмок. Между синопсисом, сценарием и режиссёрским сценарием у Эйзенштейна не было чёткого различия, всё постоянно менялось. Правда, не только из-за гениальности режиссёра – больше из-за политических компромиссов.

Несмотря на все трудности, фильмы Эйзенштейна и особенно «Броненосец Потемкин» остаются одними из самых влиятельных в истории кино. Техника «интеллектуального монтажа» Эйзенштейна, изображающая сложные идеи через несвязанные сцены, повторялась бесконечное число раз многими режиссёрами, включая Фрэнсиса Форда Копполу и Брайана Де Пальму.

В 1928 году режиссёр Всеволод Пудовкин вместе с Осипом Бриком разработал новый тип документа для подготовки к съёмкам. Этот документ предусматривал режиссёрскую свободу, как и подход Сергея Эйзенштейна к либретто. Сценарий Осипа Брика для фильма «Потомок Чингисхана» представлял собой машинописный список с примечаниями от руки. В списке были перечислены сцены, кадры и действия, каждое из которых состояло минимум из нескольких слов. Брик предложил радикальную концепцию сценария: он должен писаться до съёмок, а не после. Он считал, что сценарий не должен быть приказом, а лишь способом организации всего отснятого материала.

Тогда же Лев Кулешов продемонстрировал, что смысл создаётся не самими изображениями, а тем, как они соотносятся друг с другом. Примечательным примером стал монтаж, где лицо мужчины без явного выражения перемежалось тремя разными сценами – тарелкой супа, мёртвым ребёнком и красивой женщиной. Это вызвало у зрителей сильные эмоции, так как они интерпретировали выражение лица мужчины в контексте сопровождающих сцен.

Режиссёр Дзига Вертов также придерживался мнения, что сценарий не имеет смысла, и нужно снимать саму жизнь. Он разработал модели «динамической геометрии» и «киноглаза», основанные на полном отказе от миметического, психологического или театрального подхода. Вертов считал, что кино способно видеть то, что человеческий глаз не может, и этим определяется его искусство. Стремясь найти абсолютный кинематографический язык, он ввязался в политические дебаты о кино, что привело к конфликтам между абстрактным кинопроизводством и конкретными социальными запросами. Вертова критиковали как «лжедокументалиста», и его интерпретация «кинематографической правды» оставалась двусмысленной.

При съёмках 23-серийного фильма «Киноправда» Вертов использовал бытовые ситуации, часто снимая людей, не подозревающих о том, что они снимаются. Он надеялся установить более тесные отношения со зрителями, убрав то, что называл «буржуазным фокусом» фильмов досоветской эпохи.

Дебаты привели к сценарному кризису. К сожалению для режиссёров, отказаться от сценариев оказалось невозможно. Но ценность профессии сценариста в те годы была существенно снижена. Многие даже не осознавали, что пишут сценарии. Писатели работали на кино, но не воспринимали эту работу как карьеру. Скорее, они писали для заработка или в порыве эксперимента. Теоретические статьи Осипа Брика включены в сборники исторической кинопрессы. По его сценариям сохранилось несколько фильмов, однако его многочисленные идеи для экрана публиковались бессистемно. Обработка архивных записей Брика представляет сложность, так как он часто работал в соавторстве и не всегда указывал имя на сценариях.

Другой известный поэт и писатель того времени, Владимир Маяковский, написал сценарий для фильма «Октябрюхов и Декабрюхов» 1928 года. Однако отсутствуют чёткие подтверждения о его авторстве других сценариев.

В нашем распоряжении остались сценарии, которые так и не были экранизированы, всего два фильма, а также разнообразный массив кинопрессы 1920-х годов: «Киногазета» (основана в 1918 году), «Экран», «Зритель», «Советский экран» и другие. Журнал ЛЕФ, появившийся в 1923 году, служил экспериментальной площадкой для авангардных сил. Руководствуясь политикой соцзаказа, журнал уделял особое внимание новаторским формам и первенству «материи» жизни над литературными схемами.

Советские попытки создать что-то новое и отличное от «буржуазного» часто выглядели лицемерно. Традиционные аллегорические формы русского кино сохранялись. Фаталистическая философия была далека от классовой доктрины Карла Маркса, но близка народу, поэтому старые сюжеты нередко переписывались на новый лад, меняя авторство и название. Историческая аллегория революции «Призрак бродит по Европе», вдохновлённая Манифестом Маркса и снятая Гарденом, пересказывает готический триллер Эдгара Аллана По «Маска красной смерти». Турбулентность еволюции приписывалась мистическим силам, как результат чумы или как личная месть разгневанного отца за соблазнение и разорение дочери. Более того, Гарден использовал те же мотивы природы, реквизит и костюмы, что и Бауэр. Агитационный фильм Сабинского 1924 года «Старец Василий Грязнов» высмеивает сагу о святом с антирелигиозными подзаголовками. Однако даже без этих подзаголовков фильм можно интерпретировать как нравоучительную повесть о кающемся грешнике, так как он подражает психологическому натурализму фильма «Отец Сергий» дореволюционного режиссёра Якова Протазанова.

Западноевропейские критики часто воспринимали русские фильмы как выражение одного автора, одного гения, что противоречило концепциям нового художника в Советской России. В Советском Союзе режиссёр представлялся как голос рабочего класса, формулируя его интересы и желания. Режиссёр действовал как медиум, призванный удовлетворять требования общества.

Страстные, жестокие, сентиментальные, эксцентричные, пропагандистские и экспериментальные новые русские фильмы нашли поклонников среди миллионеров и дадаистов, бедняков и революционеров. Среди них были Антонен Арто, Чарли Чаплин, Дуглас Фэрбенкс и Ле Корбюзье. Однако те самые фильмы, которые получили высокую оценку критиков за рубежом как образцы нового русского искусства, провалились на родине. Российский зритель оказался невосприимчив к давлению пропаганды и предпочитал либо западные, либо советские развлекательные фильмы. В 1920-х годах самым популярным советским режиссёром среди народа стал не Сергей Эйзенштейн, а Абрам Роом, известный своей комедией о браке втроём «Третья Мещанская».

1920-е годы дали нам два радикально противоположных направления в сценарном мастерстве. С одной стороны, был «железный сценарий», по которому фильм снимался строго по написанному. С другой стороны, существовала полная свобода для режиссёра на съёмочной площадке, при которой роль сценариста была практически нивелирована. Оба этих направления боролись за выживание. Левый фронт объявил кино одной из самых серьёзных культурных угроз, соперничающих с водкой и опиумом, и начал агрессивное наступление на «развлекательное» кино в 1927–28 годах.

В это же время, в 1928 году, партия созвала первую конференцию кинематографистов по вопросам кино. Также с с 1927 по 1931 год происходит резкий скачок в сторону звука, что рушит карьеры «немых» кинематографистов, в том числе самого Эйзенштейна, что не прижился в Америке и не смог продолжать снимать для СССР. Однако все эти проблемы, вместе взятые, благотворно влияют на возвращение сценаристов в киноиндустрию.

В 1930-х годах профессия сценариста приобретает новый статус и становится более структурированной. На кинематографическом горизонте появляются яркие таланты, такие как Евгений Габрилович, Александр Ржешевский и Геннадий Шпаликов. В это время управление советской киноиндустрией возглавляет партийный деятель Борис Шумяцкий, перед которым стояла непростая проблема: несмотря на рост числа зрителей, количество кинотеатров сокращалось.

Из-за кризиса в сценарной сфере и споров вокруг экономических аспектов кинопроизводства количество выпускаемых фильмов ежегодно уменьшалось. В 1928 году было выпущено 124 фильма, но к 1930 году их число сократилось до всего 11. Основной проблемой являлось резкое сокращение валютного финансирования киноиндустрии в 1927–28 годах. Ранее плёнка импортировалась из Германии, но теперь её производство должно было быть налажено внутри СССР, что было затруднено отсутствием необходимых заводов и производственных мощностей. Советскому кино пришлось лавировать между тремя огнями: экономическим, техническим и идеологическим, чтобы выжить и адаптироваться к новым условиям.

В 1930-е годы Борис Шумяцкий строил амбициозные планы – увеличить производство фильмов до 800 в год. Но на этом его фантазия не остановилась. Он мечтал создать советский Голливуд в Крыму. Несмотря на отсутствие у него профессионального образования, он продвигал свои идеи с огромным энтузиазмом. Однако его планы встретили сопротивление: программа расширения кинопроизводства была отклонена, а кино-город в Крыму так и не был построен.

Шумяцкого обвинили во вредительстве и непонимании задач советского кино, объявив врагом народа. Он осмелился заговорить о массовом «конвейерном» производстве фильмов, что в то время считалось дерзким шагом. Шумяцкий стремился вывести советское кино на мировой уровень, а не шло отдельным, услужливым для правящей партии путём.

Возможно, дело было не только в идеологии. В 20-е годы государство вложило в развитие киноиндустрии около 4 миллионов рублей, в то время как выручка составила 16 миллионов рублей. Но в 30-е годы ситуация с финансированием значительно изменилась: в 1937 году государственное финансирование составило 465 миллионов рублей, а выручка вернулась всего на уровне 20 тысяч рублей.

В 1938 году Бориса Шумяцкого арестовали и расстреляли. Однако его наследие ощущается до сих пор: из-за государственного финансирования правящая партия начала активно участвовать в производстве кино наравне с режиссёрами и сценаристами.

Однако кое-что начало двигаться в лучшую сторону. По всему Союзу открывались новые кинотеатры, и к 1936 году их количество достигло почти 30 тысяч. Одновременно строились заводы по производству кинооборудования. Переход от немого кино к звуковому сопровождался техническими трудностями, но процесс шёл успешно. Новые студии открывались не только в России, но и в Казахстане и других союзных республиках.

Вкусы зрителей регулировались сверху. Появился новый жанр – революционный и рабочий фильм. К примеру, фильм «Ленин в октябре» выпустили тиражом в 955 экземпляров, тогда как приключенческий фильм «Каро» – лишь в 198 экземпляров. Иностранные фильмы в СССР практически не завозились. Люди, ограниченные в выборе, были вынуждены множество раз пересматривать одни и те же фильмы, так как кино оставалось одним из немногих доступных развлечений, особенно в сельской местности. Отсюда и пошла традиция старшего поколения многократно цитировать реплики из любимых кинолент.

На XV съезде партии Сталин выразил надежду, что государство постепенно откажется от водки в пользу кино как источника доходов. Однако индустрия столкнулась с противоречиями. С одной стороны, советское кино отвергало «голливудский материализм», с другой стороны, оно должно было стать массовым, чтобы привлекать как можно больше зрителей. Возникли жанровые «франкенштейны» – колхозные, трудовые и революционные фильмы. В этих фильмах танцы могли смешиваться с погонями, любовная линия с партийной, а художественное кино с документальным.

После Второй мировой войны Сталин требовал снимать реконструкции важных сражений с необходимыми доработками, чтобы представить народу нужную картину победы. Процесс кинопроизводства находился под строгим контролем. Идея Сталина состояла в том, что лучше нанять одного талантливого сценариста и режиссёра и сделать идеальный фильм, чем позволить посредственным талантам тратить бюджет и снять несколько «проходных» фильмов, воплотилась в его участие во всём: от тематических планов киностудий до оформления и съемок до утверждения редакторов и главных актёров. Иногда съёмочную команду приглашали для обсуждения, однако больше всего досталось Ивану Большакову, директору ЦУ кинематографии. Он вынужден был по погоде и кашлю Сталина угадывать, что в этот раз не так.

Трудовая жизнь СССР существенно изменилась под влиянием Алексея Стаханова. После того, как он установил рекорд, добыв за одну смену в 14 раз больше угля, Стаханов начал писать статьи, касавшиеся всех сфер производства, включая кинематограф. В своих трудах он осуждал «негодяев» и «буржуев», которые, по его мнению, «жировали на деньгах киноиндустрии «и не были заинтересованы в создании фильмов для жителей колхозов. По его мнению, простые люди хотели слушать музыку Бетховена, смотреть балет и слушать певцов.

Предложения Стаханова были реализованы незамедлительно. Начали сниматься концерты, спектакли и декламации ораторов, которые затем рассылались по всей стране. Так родился ещё один уникальный жанр – фильм-концерт, фильм-пьеса, фильм-опера.

Цензура Сталина добралась и до народного эпоса. Начали сочиняться якобы народные песни, такие как «Валенки», «Волга-Волга» и «Калинка», которые на самом деле были написаны после войны. Пишут заново былины и называют их «новинами», чтобы отделить от былин. Литература становится коммунистической. Даже сказки перекраиваются на новый лад. Например, набожный и трудолюбивый Иван Кошкин Сын, любимый персонаж русских сказок, меняется на Ивана Дурака. Сборники с духовными стихами сжигают, они – под запретом. А ведь духовные стихи – огромный пласт культуры, во многом безвозвратно утерянный.

Когда-то крестьяне верили, что «если вещая птица Гамаюн воспоёт, сменится власть». В кино образ птицы появляется всего раз, да и то на афишах писали, что Лидия Вертинская играет «птицу Феникс». Фильм «Садко» вышел на экраны 5 января 1953 года. 5 марта того же года умер Сталин.

В 1950-х годах началась переоценка наследия. История советского кино в очередной раз начинается заново. За пять лет количество снятых фильмов вырастает в десять раз. Строятся новые киностудии, новые технологии. В кино приходят новые люди. Как символ оттепели, кино становится цветным. Возвращается спустя 24 года перерыва Московский кинофестиваль, наследник Советского кинофестиваля 1935 года. Советские люди вновь смотрят иностранные фильмы.

Сценарий вновь оказался в центре оживлённых дебатов между писателями, сценаристами, режиссёрами, драматургами и критиками. Все они согласны, что литературный сценарий – основа киноискусства. Новый социалистический фильм, по их мнению, должен быть произведением «сценаристского искусства», а не исключительно кинематографическим, и литературные писатели, в отличие от профессиональных сценаристов или режиссёров, должны быть движущей творческой силой, стоящей за кинопроизводством.

Из технического документа, к которому прежде относились формально, сценарий превратился в полноценное авторское произведение, а сценарист – в ключевую творческую единицу. В 50-е годы возникли и новые проблемы: чувство изоляции сценаристов от съёмочного процесса, их «фильмофобия» и нередко – некомпетентность, а также пренебрежительное отношение режиссёров к сценарию и привычка последних переписывать его или добавлять своё имя в качестве соавтора.

Все сценаристы работали в литературном формате. После написания сценарий перерабатывался в режиссёрский сценарий, представлявший собой таблицу с нумерацией кадров, раскадровкой, описанием действий, репликами, списком актёров и реквизита. В нем также имелись пометки по звуку и другие важные детали для съёмочного процесса. В среднем литературный сценарий включал до 30 основных эпизодов и содержал от 4 до 5 тысяч слов диалога.

При каждой киностудии существовали редакционные коллегии, куда направлялись сценарные заявки или либретто фильмов. На основании этих заявок создавался тематический план редакционной коллегии, который утверждался Комитетом по кинематографии при Совете Министров СССР. Анализ таких планов показывает, что наиболее значительное изменение десятилетия заключалось в постепенное смещение общественного интереса к судьбе личности, исключённой из общей биографии. Даже «режиссёр о колхозах» Иван Пырьев экранизировал три романа Достоевского. Правда, потребовалось ещё 20 лет, чтобы цензура разрешила их к показу.

Вот как выглядел литературный сценарий того времени. Отрывок из сценария «Убийство на улице Данте» (1956), написанного Евгением Габриловичем совместно с режиссёром Михаилом Роммом:

В 1955 году была экранизирована чеховская «Прыгающая девушка». По этому поводу французский критик и идейный вдохновитель «Новой волны» Франсуа Трюффо писал: «Прелюбодей в советском фильме! Теперь мы, наконец, можем вздохнуть с облегчением!». В 1957 году первый и последний раз за всю историю существования Каннского фестиваля российский фильм получает Золотую пальмовую ветвь. Фильм о неверной жене «Летят журавли» Михаила Калатозова затрагивает темы, немыслимые ранее в советском кино.

Период «оттепели» в советском кино положил начало эпохе выдающихся комедий Леонида Гайдая, Эльдара Рязанова и Георгия Данелии. 1950-е годы также стали благодатной почвой для появления второй после Эйзенштейна мировой звезды русского кино – Андрея Тарковского. Ингмар Бергман восхищался его творчеством, а Ларс фон Триер посвятил ему фильм. Если Эйзенштейна называют отцом, качающим колыбель мирового кинематографа, то Тарковский стал блудным сыном, подарившим миру «поэтическое кино».

Отец Андрея Тарковского был поэтом, что оказало значительное влияние на умение режиссёра «изображать трансцендентность между реальным и духовным, не впадая в религию». Тарковский создавал фильмы об индивидуальном выборе и о «лишних людях», которые были пронзительно одиноки и тонко чувствовали окружающий мир. Среди его главных работ – «Андрей Рублев», «Ностальгия», «Оферета». Поиски Тарковским собственного голоса приводили его к конфликтам не только с государством, но и с киноиндустрией. Один из ведущих режиссёров 1930-х годов Сергей Герасимов называл это конфликтом этическим и утверждал: «Это переоценка собственной персоны, исключающая: «Я» как индивидуальное явление, не судимое даже совестью и разумом народа…».

«Такая позиция не имеет ничего общего с нашей коммунистической моралью» – так отзывались о фигуре Тарковского. Независимая личность в кино представлялась антагонистом, выпавшим из системы. В 1962 году фильм Тарковского «Иваново детство» получил «Золотого льва» на Венецианском кинофестивале – первый раз за всю историю советского кино. Но через 20 лет, в 1982 году, устав от борьбы за право на авторскую автономию, Тарковский покинул СССР навсегда. Он отправился в Италию на съёмки «Ностальгии» и не вернулся на родину. В наследство нам остались не только его фильмы, но и лекции по кинорежиссуре, которые Тарковский читал на Высших курсах сценаристов и режиссёров Госкино СССР и Союза Кинематографистов СССР. Вот отрывок из них:

Видно, что Тарковский и в этом случае защищал свой авторский подход к кино. Полные тексты его лекций можно найти на сайте, посвященном Тарковскому, или просто введя в поиск «лекции Тарковский».

В 1961 году Совет Министров принял меры, обеспечивающие киноработникам значительное повышение оплаты труда. Материальный стимул благотворно сказался на кинопроизводстве. В прокат выходит огромное количество фильмов, ставших классикой советского кино. Кинопроизводство становится массовым. Гонорары сценаристов стали более прозрачными. Композиторы и сценаристы получали потиражные выплаты, не превышающие 300 % от гонорара. В разные годы гонорар достигал от 2500 до 5000 рублей. Меньше платили за сценарии «по мотивам», то есть на основе литературных произведений. Такой сценарий стоил не больше 2000 рублей. Если сценарий писал сам режиссёр, то он получал доплату за работу над фильмом. Например, Леонид Гайдай получил за фильм «Бриллиантовая рука» 4949 рублей плюс 2000 рублей за сценарий.

Сумму гонораров мы узнаем из рассказов и интервью. Интересен эпизод с вызовом Георгия Данелии в Ленинград Конецким, автором сценария фильма «Путь к причалу». Конецкий завёл Данелию в сберкассу, снял с книжки 2400 рублей – половину гонорара за сценарий, – и вручил их Данелии, который отказался взять деньги. Сценарист положил деньги на перила со словами «Мне чужие деньги не нужны» и развернулся, чтобы уйти. Данелия выкрикнул: «Мне тоже», и пошёл в другую сторону. Но как только подул ветер и стал сдувать деньги, оба бросились к гонорару, чтобы поймать купюры. На 2400 рублей тогда можно было купить 24 тонны картошки, 60 000 пирожков с капустой или 5000 упаковок пельменей.

Один из самых крупных гонораров получил Александр Бородянский. Он окончил строительный техникум, затем в 1973 году сценарный факультет ВГИКА. Его студенческую работу «Про Борщова, слесаря-сантехника ЖЭК-2» заметил Георгий Данелия и снял всенародно любимый фильм «Афоня». омимо гонорара, Александр Бородянский получил и потиражные выплаты, в итоге заработав около 7000 рублей плюс 21 000 рублей. На эту сумму можно было приобрести три «Волги» и всё ещё оставалось бы на 7800 кружек пива.

Сколько зарабатывали режиссёры? За один фильм режиссёр мог получить до 10 000 рублей, в зависимости от формата, продолжительности картины и профессионального разряда. Важно было снять коммунистический фильм, который одобряла специальная комиссия. Конечная сумма, будь то 8 или 10 тысяч рублей, также зависела от личных связей режиссёра с председателем Госкино. Между съёмками режиссёры не получали ни гонораров, ни зарплаты, поэтому многосерийные фильмы были золотой жилой. Например, Татьяна Лиознова, планировавшая растянуть «Семнадцать мгновений весны» на 17 серий, смогла добиться разрешения только на 12. Фильм «А зори здесь тихие» принёс режиссёру Станиславу Ростоцкому 15 000 рублей благодаря его званию народного артиста. А вот герой социалистического труда Сергей Бондарчук заработал за 4 серии «Войны и мира» 30 000 рублей.

Из-за баснословных гонораров и всемирной славы Бондарчуку сильно завидовали. В 1969 году «Война и мир» получил премию «Оскар» за лучший фильм на иностранном языке, а также более 10 наград на международных кинофестивалях. Фильм так же занесён в Книгу рекордов Гиннесса за самую большую массовку – в батальных сценах приняло участие 120 тысяч человек. Точные данные о бюджете фильма до сих пор не разглашены. Некоторые источники упоминают цифру в 180 миллионов долларов. Если это правда, то до сих пор российский кинематограф не может превзойти эту планку.

На Мосфильме постоянно работало 160 режиссёров. В год выпускалось порядка 60 картин, из которых прибыльными или хотя бы окупаемыми становилось лишь несколько. На первом месте стоял тематический план, предусматривающий обязательный выпуск 2–3 революционных фильмов, нескольких картин о рабочих и крестьян.

В 1977 году Госкино СССР вновь попыталось разделить написание сценария на литературный и так называемый «киносценарий». В киносценарии драматургическое действие велось по сценам и эпизодам, а производственное – по объектам съёмки. Перед каждой сценой указывались её номер, объект и время съёмки. Далее лист делился на две части: в первой описывалось действие, а во второй – диалоги. Утверждённая форма инструкции просуществовала как минимум до 1985 года, позже перекочевав на телевидение, образовав отдельный телевизионный формат. Сам же литературный сценарий мало чем поменялся за годы существования, разве что писать его стали не как сценарий, а как отдельную киноповесть.

Сравните с предыдущим примером отрывок из сценария фильма «Курьер» 1986 года, написанного Александром Бородянским и режиссёром Кареном Шахназаровым:

V съезд Союза кинематографистов в мае 1986 года считают началом перестройки. Съезд ознаменовал собой новый виток в эволюции советской киноиндустрии. Смена руководства, символически завершённая «свержением» представителей старой гвардии, вызвала волну свежих идей и подходов. На арену вышли новые режиссёры, которые сделали упор на более острые, натуралистичные и агрессивные темы.

Сталин появляется в образе Дьявола. Традиционные символы коммунизма сменяются крестами и горящими церквями. Царская семья романтизируется и впервые показана, как жертва революции. Василий Пичул в своём фильме «Маленькая Вера» поднимает вопрос о советском человеке, лишённом индивидуального сознания, что вызвало шок у критиков. Неужели русский человек теряет связь с национальной идеей духовного превосходства? Запрещённые в СССР фильма признаются шедеврами, в кинотеатры льётся поток американских и европейских фильмов. Заводы, заброшки, коммуналки и грязные улицы становятся новой локацией для съёмок. Появляется коммерческий кинематограф – кооперативное кино. В качестве примера можно привести комедию Эйрамджана «За прекрасных дам!» 1989 года.

Новая волна советского кино учится рисовать новый тип героя – сильную личность, способную разрушить идеологию коллективного повиновения и пересмотреть историю. Исторические фигуры получают новые интерпретации, а зрители знакомятся с неудобными, а порой и непонятными фильмами как «Кин-дза-дза!», «Асса», «Забытая мелодия для флейты», «Такси-блюз» и, конечно же, «Интердевочка». Именно в «Интердевочке» появляется новый для отечественного кинематографа элемент – продюсер. Жена режиссёра ленты, Мира Тодоровская, прочитала повесть Владимира Акунина о проститутках и решила снять фильм, первоначально называвшийся «Фрекен Танька».

К сожалению, вспышка оказалось предсмертным хрипом. В октябре 1991 года выходит последний советский фильм Эльдара Рязанова «Небеса обетованные». Так неожиданно и в агонии заканчивается эпоха советского кино.

Смены в госаппарате и методах съёмок на каждом этапе развития не позволили установить единые стандарты разработки сценария. Киношники часто работали с доступными ресурсами, находясь в постоянном процессе адаптации. Сценаристы были своего рода странниками в мире кино, переходя от одного проекта к другому, что нашло отражение в их биографиях.

После распада СССР российская киноиндустрия пошла по пути голливудской системы кинопроизводства, отказавшись от развития собственной на основе местных традиций. Вероятно, зрители устали от кинематографа, который диктовал, и хотели кино, которое ищет. Классический голливудский нарратив строится на «психологической причинности», когда герой действует исходя из своих внутренних мотивов, проходят через личные изменения и достижения цели. Советское кино, напротив, сосредотачивалось на «причинности институтов и групповых процессов», когда совпадение и случайность мало что оставляют главному герою, он скорее даёт реакцию, оценку на происходящее.

В 90-е годы потребность в перестроении страны требовала нового героя – активного деятеля, способного изменять систему под себя. Так началась новая кинематографическая эра. Но смогла ли российская киноиндустрия поддержать этот темп изменений или осталась в подвешенном состоянии между прошлым и будущим? Время покажет.

Упражнения для сценаристов

Какие произведения древнерусской литературы вы знаете? Возьмите, к примеру, знаменитое произведение «Слово о полку Игореве» и попробуйте написать на его основе современную историю. Если вы уже знакомы со сценарной записью, попробуйте создать одну сцену, используя элементы этого текста. Постарайтесь перенести дух и атмосферу оригинала в современные реалии, сохранив ключевые сюжетные моменты и эмоциональную структуру.

Придумайте характер такого персонажа и напишите сцену или небольшой отрывок сценария, в котором он начинает свой день, погружается в повседневные дела, подчиняясь обстоятельствам, не делая ни одного решительного шага. Проанализируйте свои ощущения от написания такого персонажа. Нравится ли вам писать о человеке, который плывёт по течению? Если зритель не будет следить за активными действиями героя, что тогда удержит его внимание? Возможно, это будут внутренние переживания, взаимодействие с другими, более активными персонажами, или необычная среда, в которой герой находится.

Представьте, что сюжет вашего фильма разворачивается в малознакомом уголке вашей родины – может быть, в вашем родном городе или деревне, где никогда ранее не снимали фильм. Осмыслите уникальные характеристики этой местности, её атмосферу, традиции, и попытайтесь найти в этом месте сюжет, который может привлечь зрителей. Какие уникальные черты и истории может предложить этот новый сеттинг? Попробуйте сделать так, чтобы сама атмосфера места стала полноценным героем вашей истории.

Что посмотреть?

«Л’Хаим» (1911), «Стенька Разин» («Понизовая вольница») (1908), «Драма в таборе подмосковных цыган» (1911), «Домик в Коломне» (1913), «Немые свидетели» (1914), «После смерти» (1915), «Жизнь за жизнь» (1916), «Пиковая дама» (1916), «Молчи, грусть, молчи» (1918), «Презренный металл» (1918)

«Необычайные приключения мистера Веста в стране большевиков» (1924), «Броненосец Потемкин» (1925), «Мать» (1926), «Шинель» (1926), «Октябрюхов и Декабрюхов» (1928), «Человек с киноаппаратом» (1929), «Соль Сванетии» (1930), «Земля» (1930), «Чапаев» (1934), «Счастье» (1934), «Иван Грозный» (1944, 1958), «Летят журавли» (1957), «Мне двадцать лет» (1965), «Андрей Рублев» (1966), «Обыкновенный фашизм» (1965), «Цвет граната» (1969). «Долгие проводы» (1971), «Зеркало» (1975), «Восхождение» (1977), «Одинокий голос человека» (1987), «Старше на десять минут» (1978), «Покаяние» (1987), «Собачье сердце» (1988), «Судьба человека» (1959), «Белый Бим Чёрное ухо» (1977), «Добро пожаловать, или Посторонним вход воспрещён» (1964), «Город Зеро» (1988), «Послесловие» (1983)