Джезарет открыл глаза и поморщился:
– Не ори, дружище. Мертвого разбудишь. Мне, наверное, голову напекло.
В тот момент Таисия узнала сотрудника полиции – коллегу Джеза. Они познакомились на новогоднем корпоративе, где тот пригласил девушку на танец. Игорь, для друзей – Чайна.
Тая с удовольствием вспомнила, что их с Андреем признали самой красивой парой. Джезарет надел парадный голубой китель, а она кружилась в танце в легком белом платье с синей окантовкой по подолу.
Может, и правда выйти за Джеза замуж? Порадовать родителей и бабушку? Ведь она уже так устала отшучиваться на вопросы о семье и детях.
Из размышлений ее вывел хриплый голос Андрея:
– Бро, хватит тебе! Со мной все отлично. Готов к труду и обороне.
– Ты с ума сошел? Вызывай такси и поезжай в больницу. А вдруг на допросе в обморок упадешь? Что подумают подозреваемые?
– Да мне безразлично мнение жуликов, алкашей и наркоманов. Сейчас пройдусь немного до работы, и все будет хорошо.
– Тая, скажи ему!
– Любимая, тебе пора ехать. Я и так уже задержал, прости. Я позвоню в обед.
Джезарет чмокнул Таю в лоб и почти бегом бросился в отделение полиции.
– Ты еще не понял? Ему бесполезно что-то запрещать, – вздохнула девушка.
Чайна потоптался на месте.
Таисия уже во второй раз за утро подумала, что неплохо бы покурить. Да что же за день такой! Ладно, пора бы вежливо распрощаться с Чайной, и уехать, наконец, на работу. Но тут полицейский бесцеремонно развернул ее за плечи и заглянул в глаза:
– Тая, что случилось в светлой зоне?
Таисия разбиралась в людях и поняла, что отпираться нет смысла.
Она взглянула в тревожные синие глаза полицейского и честно ответила:
– Случилось странное. Светлые зоны поменяли границы. И церковь с серебряными куполами – больше не сердце Света.
– Я знал, что это произойдет, – пробормотал Чайна. – Зоны уже около года лихорадит. Страшно…
– Я могу ехать?
– Ты задержана, – ледяным тоном сообщил Чайна. Но тут же выдавил улыбку. – На пятнадцать минут. Садись в полицейскую машину, у меня есть термос с кофе. Попытайся вспомнить все в малейших деталях.
Тая кивнула, лишь попросив разрешение позвонить Жене, одному из дежурных психотерапевтов, чтобы тот подстраховал ее.
Она сидела в полицейской машине, сжимая в руках горячую кружку кофе. И удивительно, чувствовала себя гораздо счастливее, чем утром, когда Андрей сделал ей предложение.
Чайна умел внушать симпатию, играя роль хорошего полицейского. Он был ниже, чем Джез, но такой же мускулистый и мощный. Оба предпочитали короткий ежик волос и татуировки, которые скрывала форма. На спине у Чайны «росло» дерево Иггдрасиль, о чем Тае как-то со смехом рассказал Джезарет. Поведал он также и то, что в прошлый жизни его коллега был фаерщиком и зарабатывал на жизнь выступлениями с огнем.
Так они и подружились – бывший автостопщик и бывший огнепоклонник, а ныне доблестные защитники мирных граждан. Впрочем, о прошлой жизни оба старались не вспоминать, обсуждая лишь текущую работу и поисковую деятельность Джеза.
Но сейчас Чайна не пытался разыгрывать доброжелательность:
– Ты ведь знаешь, кто двигает светлые зоны?
Тая даже не имела никаких предположений и думала лишь о том, как сказать Андрею, что она пока не готова жить с ним.
– Может, и не знаешь, но предполагаешь. Помочь? Это тот, кто ненавидит Верену и светлые зоны.
Тая развела руками:
– Кто ненавидит Верену и светлые зоны? Наверное, я. Сложно испытывать любовь к родному городу, когда он регулярно причиняет тебе боль.
– Не выносишь свет? Так ты одна такая, – Чайна состроил полуулыбку. – Да я, по меньшей мере, пятерых знаю, кто испытывает судороги и тошноту в этих местах! Слышал и о людях, которые пытались взорвать церкви, чтобы сделать Верену среднестатистическим российским городом.
– Но есть и те, кто хранит равновесие, игнорируя нас, мучеников зон. Да ладно, какие мы мученики. Мне Верена дала возможность заниматься любимым делом и добиться успеха. У меня есть деньги, жилье, машина и дитя – Центр психологии и релаксации. Так за что ненавидеть этот город? В моих интересах, чтобы все оставалось на своих местах.
Чайна покачал головой:
– Ты спросила, какой сейчас год… Да и зоны колбасит не просто так. Я – мент, Тая, и у меня есть чуйка. Если ты знаешь, кто…
– Да я понятия не имею, кому понадобилось сдвигать границы! И вообще кто на это способен? А насчет того, что я спросила, какой год… Да просто в шоке была.
Чайна залпом выпил остывший кофе.
– Можешь считать меня паникером и перестраховщиком. Но я в ответе за этот город, и неважно, кто посягает на стабильность и безопасность – поутри, ведьмы, псоглавцы, или же наркоман, который ради дозы кинулся с топором на собственного деда. Расшатывание границ – это игры с тонкими материями бытия. И никто не сможет предсказать последствий. Если вспомнишь что– то значимое, позвони.
Таисия и улыбнулась и неожиданно для себя сжала руку Чайне:
– Обещаю. Но лучше ничего не говорить Джезарету. Он и так сегодня настрадался.