9 Рики


После второго пропущенного звонка телефон переключается с беззвучного режима и начинает трезвонить. Звук прорезает сон, полный кошмаров, где Ади кричит: «Какак[13], когда ты заберешь меня в Америку? Почему ты меня бросил?» – и Рики просыпается в поту, сердце бешено колотится, во рту сухость. Он шарит по тумбочке в поисках телефона, выдергивает зарядку.

– Ади? Что случилось?

Но вместо Ади отвечает женский голос:

– Рики? Ты еще спишь?

Рики сонно моргает в попытке проснуться.

– Кто это?

– Это Вера.

Нет, имя не…

Ох, точно, Вера. Маленькая пожилая дама из чайного магазина. Почему она звонит ему в… Рики смотрит на часы. Какого черта? Еще только 7.32. Что-то здесь не так. Сердце вновь переходит на ускоренный режим, сознание работает с отставанием. Если она звонит, значит, что-то явно идет не так.

– Вера, что случилось?

– Ну, я проверяю «Баззфид» и не могу найти твою статью! И я думать, ах, раз уж статья пока не появляется, может, у меня есть время сказать тебе важные детали, чтобы добавить в твою заметку?

Мгновение Рики пытается сообразить, о чем говорит Вера. «Баззфид»? Ох, точно. Вчера он по глупости ляпнул, что работает в «Баззфид». Боже. Рики растирает лоб. И зачем он это сказал?

– Ну… да, – мямлит он.

– Вот, например, не забудь написать адрес моего магазина. Важно, чтобы люди знали, где меня искать, ага? А еще вчера ты не фотографировал меня. Забыл? Я сегодня делать еще больше макияжа, и у меня чудесная прическа, так что придешь и сфотографируешь меня и мой чай, окей? Я читать, что статьи, где есть много фотографий, выходят лучше всего. Репортерам ведь полагается бонус, если твоя статья вирусная, так?

Репортерам назначают бонусы по количеству репостов? Рики понятия не имеет, но это выглядит вполне логично. Он кивает, но потом соображает, что Вера его не видит, и говорит:

– Да?..

– Вот и хорошо. Приходи, фотографируй меня и контур на полу, это тоже хорошо для статьи.

– Эм, сейчас? Еще восьми нет. – Рики лег в два ночи, и ему не помешало бы поспать еще часов пять.

– Айя, утренний свет лучше всего для фотографа, разве ты не знаешь? Неудивительно, что твои статьи никто не читает. Подъем, молодежь. Не проспи свою молодость. Принимай душ и приходи завтракать, будь хорошим мальчиком.

На этом Вера сбрасывает звонок, а Рики таращится в телефон, раздумывая, действительно ли она ему звонила, или это был очередной кошмар.

Он снова ложится, и, едва голова касается подушки, в памяти вспыхивает образ.

«Слушай, ты, грязный кусок дерьма. Заплати мне, Маршалл, или я прикончу тебя, клянусь».

Звериная ярость в собственном голосе столь осязаема, что слова как будто обретают плоть. «Я прикончу тебя, клянусь».

Рики резко садится. Судорожно выдыхает и растирает лицо, пытаясь прогнать видение. Прежде он никогда не терял самообладания. Никогда, ни разу в жизни, даже в переходном возрасте, когда Ади выводил его из себя. Даже когда застал соседа по комнате в постели со своей девушкой. Но Маршалл дотянулся до самых глубин его подсознания и запустил реакцию «бей или беги», так что Рики испугался собственной злобы. И вот Маршалл мертв. Зачем он, Рики, вообще притащился в магазин Веры? Если уж на то пошло, следовало идти к Маршаллу домой или в офис и там искать то, что он ищет все это время. Но нет, он поперся во «Всемирно известный чайный магазин Веры Ванг» и в итоге вынужден снова идти туда и прикидываться репортером.

Мысль, что он заставляет Веру ждать, странным образом приводит его в ужас, поэтому Рики наперекор инстинктам встает и принимает холодный душ в надежде привести разум в рабочее состояние. Одеваясь, он замечает, что пальцы немного дрожат, и путается в пуговицах рубашки. «Тебе не о чем беспокоиться, – напоминает он себе. – Ты ничего не сделал. Вообще ничего».

* * *

Еще в Индонезии родители научили его, что нельзя появляться в гостях без подарка, поэтому по пути Рики заходит в кондитерскую лавку рядом с магазином Веры. Он понятия не имеет, что ей понравится, поэтому на всякий случай покупает разных булочек, сладких и острых. Хозяйке кондитерской, милой пожилой даме, он сообщат, что любит французскую еду, и, кажется, это доставляет ей огромное удовольствие.

Когда Рики входит в чайный магазин, Вера даже не смотрит на него и продолжает изучать банки чая и сушеных фруктов на стойке.

– Ага, наконец-то. Я делать для тебя особенный чай, – она поднимает глаза и, к замешательству Рики, хмурится при виде пакета в его руке. – Это…

– Эм, я принес булочек из французской пекарни по соседству. Подумал, может, вам…

– Ха! – Вера фыркает. – Французская пекарня? Это китайская пекарня.

– О, эм… Рики смотрит на бумажный пакет, на котором написано: «ФРАНЦУЗСКАЯ ПЕКАРНЯ ВИНИФРЕД. DÉLICIEUX TOUS LES JOURS». – Я не знаю китайского, – признается он, – но кажется, это французский?

– Ха! – повторяет Вера.

Кажется, она злится еще больше, и Рики не понимает почему. Вера выходит из-за стойки и шагает к нему. Он с трудом подавляет желание бросить пакет и сбежать. Это все равно что смотреть, как на тебя несется, обнажив свои маленькие клыки, разъяренный джек-рассел-терьер. Вера выхватывает у него пакет – Рики даже не думает оказывать сопротивление – и наугад достает булочку. На целлофановой обертке наклейка с надписью PETIT PAIN À LA CRÈME.

–Ха!

«Эти «ха» несут какой-то смысл?» – думает Рики, но держит рот на замке. Складывается впечатление, что он стал свидетелем давней вражды, а у него хватает старшей родни в Индонезии, чтобы знать, что в таких случаях лучше всего заткнуться и мечтать найти волшебный способ делаться невидимым.

– Petit pain à la crème! – язвительно произносит Вера. – Это булочка с кремом!

– Да… наверное, так оно и звучит по-французски? – подает голос Рики.

– Могу спорить, что так и есть. Могу спорить, глупая старушка просто смотрит в гугл-переводчик и меняет все названия на французский. – Вера запускает руку в пакет и достает еще одну булочку. – Brioche aux oeufs sales, – снова фыркает, но все-таки разворачивает булочку и разламывает ее пополам, после чего объявляет: – Так я и думать. Булочка с кремом из соленого желтка. – Кажется, она готова разразиться новой тирадой, но принюхивается, а затем откусывает небольшой кусочек. – Хм-м, – задумчиво жует. – Маловато соленого желтка. На всем экономит эта жадина. Ну, раз ты уже покупать это, пожалуй, мы будем есть, нечего бросать еду. Сядь.

Рики подчиняется, в изрядном смятении, и, пока достает из пакета все остальное, Вера приносит несколько тарелок. Он послушно раскладывает на них булочки, наклейкой вниз, чтобы французские названия не маячили перед глазами.

– Итак, – Вера садится напротив и разливает чай, – почему так долго? Пока молодой, двигайся быстро, хватай мир за причиндалы и так далее.

– Эм…

С чего бы его должно смущать слово «причиндалы»? Вера явно из тех, кто говорит что вздумается и когда вздумается. Но сейчас половина девятого, Рики еще толком не проснулся и совершенно не готов к словам вроде «причиндалы» из уст необузданной пожилой женщины. Он медленно отпивает чай, чтобы потянуть время, но приходит в еще большее смятение, потому что, черт подери, чай такой вкусный. С горечью, но при этом на удивление освежающий, будто омывает его изнутри чистотой, оставляя за собой сладкое послевкусие. Рики берет наугад булочку и надкусывает ее, рот тут же наполняет пряно-сладкий крем из соленого яичного желтка. В сочетании с горечью чая это так согревает, что все мышцы расслабляются от единственного укуса.

– Что, и впрямь так вкусно? – Вера надкусывает вторую половину булочки. Снова принюхивается и сама отвечает на свой вопрос: – Ну, недурно. Так вот, почему моя статья так долго не выходит?

– Ну, я… Эм, мне нужно отшлифовать текст, потом переслать редактору и, ну… ждать, пока она… все отредактирует? А потом… – Рики понятия не имеет, что еще включает в себя подготовка статьи в «Баззфид», но истово молится, чтобы препятствий на пути к публикации было как можно больше.

Вера качает головой.

– Ох, я и не думать, что все настолько плохо. Ну и ну, вам, молодым людям, хочется все и побыстрей, но, когда доходит до работы, вы только возитесь.

Упоминание о работе тяготит Рики. Потому что Вера ошибается. Насколько ему известно, каждый «молодой человек», включая его самого, хочет быть продуктивным, наиболее эффективным на своем рабочем месте. Нестись вверх по карьерной лестнице. И в особенности Рики, потому что речь не только о его будущем, но также о будущем Ади. Ади, который в свои двенадцать лет знает куда больше своего старшего брата.

Звон колокольчика над входной дверью прерывает его раздумья. Вера оживляется.

– Ах, – восклицает она, – как раз вовремя. Позволь представить тебя моему второму подозреваемому.

Загрузка...