Худшим страхам Квентина вскоре суждено было воплотиться. Шатаясь от умственного напряжения, он вышел из кабинета викария после целого часа геометрии и направился в сад. Миссис Чизман перехватила его.
– Квентин! Зайди, пожалуйста.
Она звала из гостиной. Где было полным-полно женщин – на диване, на креслах, на скамейке для ног: одни женщины! Сквозь высокие французские окна Квентин видел лужайку, залитую солнцем, и свободу, которую так и не успел вкусить.
Миссис Чизман представила его гостям.
– Мисс Диеринг из Эппл-Коттедж.
Старая леди с курицами и осликом, подумал Квентин. На ней была та же сиреневая шляпка подозрительного вида.
– Миссис Финч с дочерьми, Пенелопой и Попси.
Девушки, которые сидели на качелях и хихикали. Сейчас они тоже хихикали. Квентин подозревал, что хихикают они над ним. Смеются над его именем, или очками, или лицом, которое стало пунцовым – он это прекрасно чувствовал. И от этого было ещё хуже: он краснел, потому что чувствовал, что краснеет! Не быть ему настоящим тайным агентом. Джон Хорсфилд обязан хранить ледяное спокойствие. А не краснеть, как варёный рак. Он отвернулся.
И увидел ту самую девчонку.
– А это у нас Элла Оттер, – сказала миссис Чизман. – Элла невероятно умна! Как и следовало ожидать. Она дочь Милдмэя Оттера, известного археолога. Как жаль, что твой отец не смог прийти, Элла. Хотя профессор Оттер никогда не принимает приглашения на чай. У него есть дела поважнее.
Девчонка смотрела волком. Она примостилась на низкой скамейке, неуклюже подобрав под себя ноги. На её зелёном платье, на самом видном месте, красовалось грязное пятно. Чёрная чёлка ровной линией пересекала лоб, и у неё были очки в тонкой металлической оправе. Важно замечать детали, подумал Квентин; никогда не знаешь, что пригодится.
Миссис Чизман продолжала:
– Профессор Оттер американец, но много лет назад он приехал сюда учиться, потому что любит всё древнее, а в Америке мало древностей. Напомни-ка ту забавную историю, которую он любит рассказывать, Элла.
Девчонка нахмурилась ещё больше и не ответила. Квентин понял, что всё это действо противно ей не меньше, чем ему.
– Профессор говорит, что самое старое здание в городе, где он вырос, всего на десять лет старше него. Представляете такое в Англии! – Миссис Чизман рассмеялась собственной шутке и хлопнула в ладоши: – Чаю?
Миссис Финч погладила подушку рядом с собой. Квентин притворился, что ничего не заметил, и взгромоздился на стул рядом с пианино, как можно дальше от Финчей. Мисс Диеринг предложила ему пирог. Если уж ему предстоит провести в этой темнице ближайший час, надо постараться скрасить себе жизнь. Он взял самый большой кусок пирога и заметил, что мисс Диеринг выбрала кусок не сильно меньше.
Миссис Финч отказалась от сладкого и сказала, сияя от воодушевления:
– Кто-нибудь слышал о жутком ограблении майора Коркорана?
Ограбление? Квентин чуть не подавился.
Девчонка уставилась на миссис Финч. Видимо, ограбление стало новостью и для неё. Миссис Финч продолжила:
– Попси слышала – так ведь, дорогая? – От одной из наших горничных. Несколько вещей исчезло прямо с письменного стола майора.
Мисс Диеринг вздрогнула.
– Даже думать не хочется о столь мерзком происшествии.
Миссис Чизман согласилась:
– Не станем портить такой восхитительный день. Что тебе добавить в чай, Квентин? Молока? Или сахара?
– А можно мне лимонаду? – пробормотал он с набитым ртом.
Вырвавшись наконец на волю, Элла побежала. Она немного жалела мальчишку. Ведь она, по крайней мере, может сбежать из дома викария и из лап миссис Чизман, а он застрял там на всё лето. Не похоже, что подобная перспектива радовала его. Оживился он только один-единственный раз, когда упомянули об ограблении.
Ограбление! Элла задумалась. Настоящее преступление, здесь, по соседству. Нужно разузнать подробности. Она прямо сейчас отправится к дому майора Коркорана и проверит, не найдётся ли там достойный материал для наблюдений и заметок.
Пересекая Пустошь, Элла заметила неизвестную машину перед Клифф-Лодж, соседним с ней домом. Внутри сидел водитель в фуражке с козырьком. Она скользнула за большой дуб, чтобы наблюдать, оставаясь незамеченной. Элегантная модель автомобиля светло-карамельного оттенка, намного шикарнее любой машины на пустыре. Мистер Финч водил матово-чёрный родстер[2], викарий ездил на потрёпанном велосипеде, а мисс Диеринг – в своей любимой пёстрой, красно-жёлтой тележке.
Клифф-Лодж обычно сдавали, но никто тут не жил уже много месяцев. Элла частенько бродила по его лужайкам, дорожкам и аллеям, словно они принадлежали ей. Она заглядывала во все окна первого этажа и устраивала пикники в беседке. С дальнего конца сада можно было выйти на тропинку, которая вела к утёсу и морю. В конце её собственного сада была лишь полянка, где фермер держал быка со вздорным характером. Элла считала себя бесстрашной, но никогда бы не осмелилась пересечь поляну с быком.
А теперь, похоже, в Клифф-Лодж приехали новые жильцы. Она как раз задумалась, не расспросить ли водителя автомобиля, как вдруг парадная дверь распахнулась. Появились двое: элегантная женщина и мужчина, в котором она узнала агента по недвижимости из Сибурна. «Проклятие!» – подумала Элла.
Обменявшись парой слов – она была слишком далеко, чтобы услышать, – они пожали руки, и мужчина поспешил удалиться. Женщина подошла к блестящему автомобилю, сказала что-то шофёру и неспешно направилась по тропинке, граничащей с Пустошью. В своих изящных туфлях и модном платье она походила на постояльца, арендующего дом на лето. Пустошь располагалась на тихой окраине Сибурна, вдали от всех развлечений, присущих приморским городкам, которые притягивают туристов, но достаточно близко к набережной и шикарным гостиницам.
Элла кралась за ней, стараясь не попасться на глаза, до самой церкви. Кладбище – ещё одно место, которое она считала своей собственной территорией. Там было печально, но романтично – покосившиеся надгробия и древние ворота с черепичной крышей. Когда женщина добралась до ворот, на кладбище появилась высокая фигура. Они укрылись в тени ворот. Склонились друг к другу и торопливо что-то обсуждали. Было в них что-то подозрительное. Элла почувствовала, что сердце бьётся чаще. Сначала новости об ограблении, теперь это. Наконец здесь происходит что-то интересное!