София Лотис Байки из дзена

Кабинет номер восемь


Игорь стоял посреди мрачного коридора, единственным украшением которого были обшарпанные стены. Похоже, что хозяева этого места не сильно заморачивались ни на тему ремонта, ни на тему того, как себя будут чувствовать ожидающие в очереди.

Очередь в нужный ему кабинет номер восемь была длинной, но двигалась на удивление быстро. Игорь нашел свободное место на лавочке возле стены и обвел взглядом товарищей по несчастью.

Женщина в цветастом платке неистово крестилась, что-то несвязно бормоча. Игорь прислушался. Отдельные слова оказались вполне узнаваемыми – отче наш, отче наш, а дальше было невнятно. Видимо, это было все, что она помнила.

Большинство ожидающих своей очереди сидели с опущенными в пол глазами. Хотелось бы сказать, что в основном здесь были пенсионеры, как на приеме у терапевта в районной поликлинике, но, нет, контингент был весьма разношерстный.

Мужчины, женщины, дети, старики. Разного возраста, с разными прическами, разними выражениями лица, разным опытом, разными судьбами.

На информационном табло загорелся номер 3546. Щуплый мужчина в очках с толстыми стеклами посмотрел на свой номерок, а затем, опасливо озираясь, медленно двинулся по направлению к кабинету. Очередь подняла глаза и молча следила за каждым его движением.

Мужчина неожиданно замер, не в силах сделать следующий шаг и открыть дверь. Табло настойчиво замигало красным цветом, и очередь буквально втолкнула нерешительного мужчину в кабинет.

Секунд двадцать было тихо, после чего раздался дикий крик. Все ожидающие вздрогнули от глухого звука падающего тела. Женщина в цветастом платке начала креститься еще быстрее. Несколько человек из очереди последовали ее примеру.

Подошла очередь Игоря. Он почувствовал на себе сочувствующие взгляды, подумал о том, что неплохо было бы перекреститься, но, наверное, уже поздно становиться верующим, если ты никогда им не был и решительно дернул за ручку входной двери.

Обшарпанные стены кабинета номер восемь излучали уныние и безысходность. Как и коридоре, хозяева не позаботились о ремонте. Одна из стен была оклеена дешевыми фотообоями с котятами, возле другой стоял огромный письменный стол. За ним сидел лысый мужчина лет сорока и, не отрывая взгляда от монитора, играл в компьютерную игру.

– Семенов Игорь Петрович, 1964 года рождения, скорпион, ДТП, – протараторил лысый, продолжая интенсивно двигать компьютерной мышкой по столу. Игорь кивнул. – Вам туда, – взмах руки определил направление движения и дальнейшую судьбу Игоря.

Прямо посреди кабинета прямо из воздуха возникло две двери. При взмахе руки Лысого одна из них немного выдвинулась вперед, как бы приглашая войти в нее вновь прибывшему.

На двери красовалась табличка «Ад», а под ней кто-то гвоздем нацарапал «Добро пожаловать». Игорь замялся, опасливо приоткрыл дверь и заглянул внутрь. По всей видимости, за дверью что-то праздновали: звучала зажигательная музыка, девушки в одних набедренных повязках танцевали ламбаду, были слышны пошлые шутки, визг и женский смех.

В руках у Игоря внезапно оказался высокий стакан, наполненный бесцветной жидкостью. В ней плавали искрящиеся кубики льда. Коктельную трубочку украшала пластмассовая фигурка обнаженной девушки. Пластмассовая девушка подмигивала Игорю и фривольно улыбалась.

Игорь захлопнул дверь, вспомнил женщину в цветастом платке и судорожно перекрестился. Решительным шагом направился к столу и, шваркнув стакан перед носом клерка, вопросительным знаком завис над ним.

– Почему туда?

Клерк недоуменно оторвал взгляд от компьютера. Неторопливо отхлебнул из стакана, подмигнул девушке, танцующей стриптиз на соломинке, и уставился на Игоря.

– Вы мне не доверяете?

Игорь смутился.

– Ну, не то что бы, но я хочу понять…

– Значит, все-таки не доверяете, – Лысый взглянул на наручные часы в форме восьмерки, – О, а вот и обед.

– Пошли, прогуляемся, – он выглянул из кабинета и повесил табличку «Обед». Очередь в коридоре радостно выдохнула. Поманив за собой Игоря, он подошел к фотообоям. Котята недружно замяукали и разбежались в стороны. В стене оказалась еще одна дверь.

Игорь перекрестился и последовал вслед за лысым. За дверью пахло столовой.

– Борщ с пампушками, котлету с пюрешкой, компот и что-нибудь на десерт, – Лысый подмигнул официантке. – Тебе, Игорь не предлагаю – все равно не сможешь. Чего оглядываешься? В Пскове мы, в столовой от ведомства.

Игорь никогда не был ни в Пскове, ни в ведомственных столовых подобного рода организаций. Но, котлета с пюрешкой точно не соответствовала его представлениям о том, чем должны питаться люди или как они там называются, которые принимают решения о дальнейшей судьбе каждого отдельно взятого человека.

– Вот ты, говоришь, в ад не хочешь? Чего так? – лысый с аппетитом уплетал котлету.

– За что в ад? Я же ничего плохого особо не делал… кажется, – Игорь неуверенно оглядывался по сторонам и теребил кружевную салфетку с надписью «Добро пожаловать в Псков».

– Не, ну не хочешь в ад – иди в рай. Мне-то вообще все равно. Сам решай, – Лысый расправился с десертом, – Девушка, пирожки у вас сегодня бесподобны!

– Что значит сам?

– Пошли прогуляемся, – Лысый мельком глянул на часы, – Время еще есть, да и очередь обрадуется, если я опоздаю с обеда.

Игорь со спутником неожиданно оказались на оживленной трассе. У них на глазах разыгрывалась трагедия. На пешеходном переходе водитель старенькой иномарки сбил беременную девушку.

Вокруг собралась толпа: кто-то пытался помочь девушке, кто-то бил по лицу водителя, большинство же снимало происходящее на мобильные телефоны. В воздухе послышался приближающийся звук сирены скорой помощи.

– Смотри, Игорь, возле этой девушки сейчас двое мужчин: из-за одного ее ребенок может погибнуть, а другой может спасти ему жизнь, – Лысый глянул на часы. – Если, конечно, «скорую» кто-нибудь пропустит.

Игорь посмотрел в сторону, откуда был слышна сирена скорой помощи. И действительно, все движение было парализовано, и скорая могла просто не проехать к месту аварии.

– Так вот, главный вопрос – Лысый ехидно посмотрел на Игоря, – Что здесь происходит, и будем ли мы спасать ребенка?

– Будем, конечно! – Игорь напряженно всматривался в поток машин.

– А теперь смотри, – Лысый щелкнул пальцами, все замерло и от каждого персонажа в сцене аварии протянулись светящиеся лучи, в которых, как в кинопроекторе, виднелись слайды с разными сценами из жизни.

Игорь завороженно уставился на слайды.

– Сейчас мы видим одну из ключевых ситуаций в жизни нескольких человек: здесь каждый из них оказался в результате принятых им когда-то решений. И от того, выживет ребенок или нет, ими будут приняты новые решения, которые так же повлияют на их жизнь.

– А как принимать эти решения? Ситуации же бывают разные… Я могу узнать, к чему приведет мое решение?

– Нет, не можешь. Решения – это ваша свободная воля. Мы всего лишь организуем для вас ситуации, в соответствии с тем, что было с вами ранее. Но могу дать подсказку: ситуации мы создаем для роста и направления по наилучшему для вас пути.

– Ну, вот умрет сейчас ребенок, и в чем здесь рост?

– Вот, наконец-то правильные вопросы начал задавать! А это смотря какие выводы и решения сделает каждый из них. Например, посмотри на линию жизни беременной: она здесь, так как приняла решение отказаться от ребенка. И прямо сейчас перед аварией она шла на аборт. А это решение она приняла, так как решила, что она в безвыходном положении. Понимаешь? Одно решение было сделано в результате предыдущего. Сейчас есть шанс, что она, испытав шок, поменяет решение.

– Это если он выживет. А если умрет?

– И здесь у нее тоже открывается много вариантов, какие выводы из этой ситуации сделать и какие решения принять.

– Упс, – Лысый посмотрел на часы. – Наш врач не успел. Теперь он решит, что он неудачник, сопьется, не доживет до пенсии и мир потеряет чудесного художника, которым он мог бы стать в старости. Жаль! Ну, так о чем я? Пойдем дальше.

Внезапно Лысый поднял руку вверх, заставляя замереть все вокруг, и прислушался, – Заскочем только на минуту в одно место.

Февральский ветер пронзительно завывал, предупреждая нерадивых путников поторопиться домой. На дворе была глубокая ночь. Возле подъезда панельной многоэтажки стояла потрепанная картонная коробка, из которой раздавалось жалобное мяуканье. Было очевидно, что к утру мяукать в ней будет некому.

– Вот ты не поверишь, а ведь он здесь из-за чьих-то благих решений, – Лысый подхватил умирающего котенка на руки и сунул за пазуху, – Со мной пойдешь, на обои. Рыженького у меня там еще нет.

Лысый открыл вновь появившуюся из воздуха дверь и жестом пригласил Игоря следовать за ним. Они оказались в театре.

В гримерке пахло пылью, цветами и… тайной. Напротив старинного зеркала поправляла парик Екатерина Великая.

– Смотри-смотри, – прошептал Лысый Игорю, спрятавшись за ширму, – Она думает, что сейчас жизнь ему сломает.

В гримерку зашел молодой человек, начал торопливо что-то говорить, но поскользнулся, и упал, корчась от боли.

– Да уж, со сломанной ногой танцевать премьеру не получится, – комментировал Лысый. – Удачно подложенная шкурка от банана и прощай, балет! Хотя, ты знаешь, не любил он этот балет – ему биология нравилась. Времени вот только не было. А теперь полгода в гипсе, поступление в медицинский… Прощай, балет – здравствуй, наука. Но, – назидательно поднял палец Лысый, – это если он примет правильное решение.

Екатерина, как и подобает императрице, невозмутимо прошла мимо несчастного, даже не взглянув на него.

Истории закружились перед глазами как в калейдоскопе: хулиганы били мальчика в подворотне; мама не пускала девушку на свидание; молодой человек договаривался с киллером; мужчина читал сообщения в чужом телефоне; маленький мальчик нес портфель одноклассницы.

Истории, решения, судьбы людей, которых Игорь никогда в своей жизни не видел, сменяли друг друга, мелькая, как яркие вспышки перед глазами. Игорь видел, как каждое действие как будто запускало цепную реакцию и вело к следующим событиям. И все эти реакции, все эти цепочки пересекались и сплетались, образуя причудливые узоры.

На море был штиль. Солнце медленно опускалось за горизонт. Чайки, как базарные бабы, лениво переругивались и делили добычу. Игорь со спутником медленно шли по мокрому песку.

– Ну, что? Теперь понятно? – Лысый впервые за путешествие смотрел на Игоря без иронии в глазах.

– Но я был уверен, что поступки…

– Вообще не важны для определения дальнейшего пути. Поступки – это просто твои решения в ситуациях, в которых ты оказываешься в результате ранее принятых тобой решений. Совершая любой поступок, ты никогда не сможешь предугадать, к чему это приведет – сделаешь ли ты кого-то счастливым или рухнет весь мир.

Игорь молчал, наблюдая, как море стирает его следы на песке. Слушал философствования лысого и пытался представить как выглядит его жизнь со стороны, если взять во внимание все решения, которые были им приняты.

Думать обо всем этом было тяжело и непонятно, особенно учитывая тот факт, что логически просчитать все последствия не представлялось возможным.

– Порой самые ужасные вещи становятся спасением для всего человечества. Решения и выводы имеют значение и больше ничего, – Лысый многозначительно поднял указательный палец. Взгляд его упал на наручные часы. – Ого! Пора возвращаться, а то очередь уже, наверное, слишком расслабилась.

В этот раз дверь появилась прямо над водой, распугав чаек, и им пришлось намочить ноги, чтобы зайти в нее. Игорь вместе с Лысым вновь оказались в кабинете номер восемь.

– Нет, ну, ты посмотри! Стоило только отлучиться – они тут уже войну затеяли, – запричитал Лысый над компьютерной игрой. – Давай сам, а? Приглашай следующего и вперед – в дверцу. Мне некогда, меня тут империи ждут.

Лысый оторвался от компьютера и перехватил озадаченный взгляд Игоря.

– В аду, кстати, сегодня на полдник пирожки с вишней. Не хуже, чем в ведомственной столовой.

Игорь некоторое время в нерешительности стоял посреди комнаты, вспоминая различные моменты своей жизни. Те, за которые ему было чертовски стыдно, те, которыми он гордился, те, о которых он никому и никогда не рассказывал. Затем зажмурился и резко выбросил вперед правую руку.

Почувствовав, как одна из дверей приблизилась, Игорь глубоко вздохнул и, не открывая глаз, решительно дернул ручку, делая шаг в неизвестность.

Загрузка...