Рэдклифф Фейт в это же время находился в спортивном зале Кембриджа, где ожесточенно и безжалостно лупил, что было сил, несчастную грушу, пытаясь выплеснуть весь свой гнев.
«Чёртова соплячка… Какие же у тебя всё же вкусные губы. Хочу ещё! Будь ты проклята, рыжая ведьма!»
Поначалу поцелуй с принцессой, который всё ему не даёт покоя, задумывался как возможность побесить зазнавшуюся девчушку, но что-то пошло не по плану.
«Да к чертям собачьим все эти ваши планы!» ‒ пронеслось вновь у него в голове, и он понял, что при воспроизведении в памяти произошедшего ему слишком уж сильно и безумно хочется большего прямо сейчас. Только вот чего большего Фейт сам не понимал до конца. Тем более секс у него был до этого неумелого поцелуя с принцессой Эртон, но сорвало ему крышу похлеще, чем умелый минет и секс с Кирой.
В голове его снова дурман, словно он пьян, и сейчас никак не может адекватно воспринимать всё происходящее, как и свои поступки. Кроме того, что злость словно прожигала его тело изнутри.
Именно поэтому Рэдди пришлось крайне быстро явиться сюда, где он и пытается успокоить бурю внутри себя.
Он бил грушу в ускоренном темпе, глядя прямо перед собой в пустоту. Костяшки пальцев стали гореть, но удары продолжались.
Наконец придя в себя, Рэдди облегченно выдохнул, осматривая свои руки недовольным взглядом.
«Проклятье… Всё из-за тебя, принцесса!»
Возвращаясь из душа, он сразу заметил высокого парня, стоявшего возле столь «измученной» им ранее груши. Это был Вячеслав Исаев, его друг.
У него были русые волосы и яркие зелёные глаза, в которых отражалась некая таинственная грусть. Хотя, ему было почти двадцать три года, но он уже многое успел увидеть в своей жизни, как хорошего, так и плохого. Родом Слава был из России. Переведен в Кембридж он был на факультет социального права и политики. Ещё с самой первой встречи у Рэдклиффа Фейта с Исаевым сложились приятельские отношения, которые со временем стали более доверительными. И теперь они смело считаются друзьями.
Рэдди чуть улыбнулся, подходя к своему другу. Всегда одетый с иголочки, Слава предпочитал классический стиль в одежде, поэтому, отчасти он и выглядел старше своих лет. Отец Вячеслава Исева являлся известным политиком и дипломатом, предпочитающим тесное сотрудничество с госструктурами Британского правительства. Что являлось довольно странным для столь закрытой и нетерпеливой страны, как Российская Федерация.
Хотя, Рэдклифф Фейт старался не интересоваться подробностями бурной деятельности мистера Исаева старшего, ведь его это не касалось.
Ведь, изначально Рэдди, по просьбе декана, просто помогал парню освоиться, а потом общие увлечения и здравый взгляд на жизнь сблизили двух нелюдимых парней.
Спортивный зал стал наполняться народом. Рэдди протянул правую руку Славе для пожатия.
‒ Ого, да ты переусердствовал сегодня, ‒ поднимая брови проговорил его друг.
У Вячеслава было прекрасное произношение, кроме того, он оказался прекрасно способным к изучению других языков. Помимо английского, молодой человек владел французским и по настоянию отца стал изучать ещё китайский язык.
Слава внимательно осмотрел сбитые в кровь костяшки пальцев Фейта.
‒ Зато продуктивно, ‒ коротко ответил Рэдди, застегивая ветровку. Шум голосов собравшихся нарастал, как и атмосфера ажиотажа вокруг. Это не понравилось парням.
‒ Пойдем отсюда, ‒ тихо предложил Вячеслав, но Фейт уже заинтересовался происходящим и передумал.
Он подошел ближе к толпе, которая собралась у огороженного ринга, где сошлись в схватке двое неизвестных ему студентов. Точнее, про одного бойца Рэдди был наслышан. Грубый и агрессивный, размерами со шкаф Бобби Уоррис, которого многие называли Непобедимым. Его глаза отметили хромающую технику и разрозненные, лишенные чёткой логики действия.
«Любители», ‒ мысленно фыркнул Рэдди.
Стоя рядом со Славой, он отпускал ехидные комментарии о косяках борцов, в то время как тренер подбадривал своих подопечных:
‒ Ну же, точнее! Выше бери, и по рукам. Работай!
Но Непобедимому все же удалось нокаутировать своего соперника, нанеся ему довольно серьезные травмы. Уоррис повернулся к собравшимся зрителям кидая язвительную фразу в наглой, хвастливой манере:
‒ И где ты берешь этих баб, Дюк? Найди мне достойного противника, ‒ Боб усмехнулся, глядя на поверженного, у которого был разбит нос, рассечена бровь, несколько синяков, ушиб руки.
‒ Скоро турнир, а ты решил мне всех парней убить?! Господи, принесите кто-нибудь лёд и позвоните тому парню, скажите, что я заплачу триста долларов, если он согласится с ним драться! ‒ тренер перелез через ограждение, помогая проигравшему парню подняться, ‒ Вызовите врача!
Рэдди окончательно вывело из себя это жестокое представление. Здоровенный ублюдок просто готов был уйти безнаказанно, после того как разукрасил и покалечил этого несчастного.
‒ Ищешь себе достойного соперника? ‒ Фейт обратился к Уоррису, забираясь в ринг. Он кипел праведным гневом, готовый вцепиться противнику в глотку.
‒ Твою мать! Рэд, не лезь в это дерьмо! ‒ Слава пытался отговорить друга от этой спонтанной глупости, но тот уже скинул ветровку и надел перчатки, лежавшие на полу.
‒ Посмотрим, чего стоят твоя раздутая шея и эти шарики вместо сисек, ‒ Фейт встал в боевую позицию, изучая взглядом свирепый вид Боба. Уоррис напрягся, после дразнящие-унизительных слов.
‒ Я смотрю, дрищ, тебе жить надоело! ‒ он принял вызов Рэдди, спокойным шагом наступая вперед.
Слава уже не мог остановить это. Если Фейт что-то решил, то сделает. Исаев, конечно, тоже любил играть на публику, но только чтобы доказать самому себе, что сможет справиться. А вот подобные ситуации только раззадоривали Рэдди.
‒ Парень ты понимаешь, что творишь? У него весовая категория другая и сила удара будет больше, ‒ в их перепалку решил вмешаться тренер.
‒ Я просто не могу допустить, чтобы такое… ‒ Рэдди указал небрежным движением на Боба, ‒ агрессивное зверьё представляло наш факультет на турнире.
А ещё мало кто знал, но четыре года назад Рэдклифф Фейт занимался боями без правил, поэтому опыта у него осталась предостаточно.
Эти слова вконец добили терпение Уорриса.
‒ Будешь молиться, мразь…
Гора мышц шумно двинулась вперед, раскидывая удары в воздухе, но соперника они так и не задели. Большая масса тела имела свои минусы, давая более гибкому и быстрому противнику преимущество во времени.
Рэдди начал обманчиво отступать, быстро меняя позиции, чтобы дезориентировать этого олуха, а потом ловко уходил в бок, раскачивая и заставляя Уорриса поворачиваться корпусом большого тела, потому что он не решался ударить его. Боб уже успел вымотаться из-за предыдущего боя, а злость лишила его остатков крошечного разума.
Рэдди решил использовать хитрые приемы, начав с не столь сильных ударов, но потом он применил свинг, и завершил неожиданным ударом в солнечное сплетение. Противник пошатнулся и с громким грохотом упал всей своей тушей вниз. Помимо боёв без правил, Рэдклифф Фейт начал своё обучение боевыми искусствами ещё с шести лет и успел выработать свою действенную тактику, не дающую промашек. Мать была только за то, чтобы её сын вырос спортивным и сильным мальчиком, и её поддержал дядя, тоже кое-чему научил, как и нанял лучших тренеров для него.
Фейт молча вышел из ринга, принимая от Славы полотенце.
‒ Теперь вы мне должны триста долларов, сэр, ‒ он обратился к тренеру, что не скрывал удивления, от столь быстрого результата поединка.
‒ Ну что, может по кружечке хмельного? ‒ предложил его друг, хлопая по плечу.
‒ Нет, думаю, не сегодня. Лучше просто по чашке чая, ‒ Рэдди успел переодеться и поправить свою прическу, ‒ Заодно расскажешь мне, что тебе известно о Виктории Эртон?
‒ Эртон?! А, это та малышка, с которой у тебя проект, ‒ Слава вышел первым из зала, ‒ А ты разве сам не в курсе, кто она?
«Мелкая стерва, заслуживающая отменной порки по своей аппетитной заднице…» ‒ Рэдди сжал челюсти так, что выступили желваки на лице.
‒ Мне придется терпеть в лаборатории эту инфантильную идиотку, которая скорее всего будет строить кислую мину и жеманно отказываться работать, ‒ он опередил друга по дороге в кафе.
Однако Слава всё равно успел отметить вновь возрастающее напряжение у Рэдди.
‒ С чего ты взял, что она именно такая? Мне вообще многие говорили, что это божий одуванчик, такой же, как и старушка-королева. При этом недурна собой и вполне адекватна. Ещё говорят не глупа, даже умная. Своими силами сама стала лучшей студенткой в своей группе, ‒ Вячеслав отметил странный, нетерпеливый интерес своего друга к принцессе.
‒ Да плевать мне, на её августейших родственничков, лучше подскажи, как мне действовать, чтобы она не путалась под ногами и не мешала, ‒ Рэдди откинул голову назад, подставляя своё лицо лучам солнца.
‒ А ты будто сам не знаешь! ‒ усмехнулся Слава, ‒ Ты ведь у нас мастер по игнору женского пола, хотя эти твои мнимые отношения с Кирой я не одобряю.
‒ Наши, как ты выразился, «отношения» полезны для здоровья. Насчёт принцессы игнор тут не может, тут нужно средство поэффективнее.
‒ Думаю, тебе стоит попробовать договориться с ней. Не получится с первого раза, так продолжай действовать в том же духе, в конце концов, дружба с ней принесёт свои плюсы и связи. Или ты собираешься до выпуска курсовые богатым идиотам писать? Деньги, конечно, не пахнут, но в случае с Эртон путь к упешной карьере более прост. Но я так полагаю, что вся проблема сводится к личным взаимоотношениям с этой девушкой, не так ли? ‒ начал допрос Слава, внимательно следя за реакцией своего друга. Он прекрасно знал о «слабости» Рэдди перед рыжеволосыми девушками после своего неудачного жизненного опыта.
Выражение лица Фейта всё сказало ему без слов.
Исаев был абсолютно прав.
‒ Не боишься последствий? Вдруг принцесса Эйртон решит тебе отомстить? Я, конечно, не знаю, что именно ты уже успел натворить, но, зная тебя, ничего хорошего. В конце концов, она ещё мала, а здесь у неё появилось больше свободы. Так что пусть она немного успокоится, а потом поговори с ней и попробуй прийти к соглашению. Насколько мне известно, увеселительные заведения и вечеринки она не посещает, поэтому придётся разговаривать с ней в лаборатории или между лекциями, ‒ Исаев приподнял бровь, ожидая ответа от друга.
Рэдди протёр ладонями лицо и взъерошил длинные пряди чёлки.
‒ Я ещё подумаю над этим, но всё же склоняюсь к согласию, ‒ медленно ответил Фейт на его слова.