– Даю им четыре года.
– Что-то многовато. Полтора в самый раз.
– Если ты и сейчас выиграешь, я больше в жизни не стану с тобой спорить.
– А я выиграю. Даже не сомневайся.
Не то, чтобы я шибко самоуверенная, просто здесь же всё понятно. Познакомились полгода назад в самолете, оба летели в Таиланд. Две недели безудержного секса, о котором наша Мила – регистратор, почти деликатно умолчала, рассказывая гостям о «невероятной истории знакомства двух любящих сердец», и море выпивки. Пили и кувыркались. Пили и кувыркались. Они даже съехаться не успели, а уже закатили торжество для сотни человек. Мой вердикт: полтора года и эти двое разойдутся, как в море корабли.
– А платье у нее шикарное, – со вздохом говорит Мия, любуясь улыбчивой невестой, что танцует в центре зала с гостями и своим широкоплечим мужем. – Стоит, наверное, целое состояние.
Не будь Мия на обучении, я бы уже давно валялась в кровати, поручив ей этот свадебный банкет. Но моя старшая сестра Арина, которая по совместительству является и моим боссом, запрещает передавать ответственную работу девочкам, проходящим обучение, поскольку те могут налажать даже в самых простых ситуациях.
«Исключительный профессионализм и внимание к деталям – гарантия успеха» – всегда говорит Арина на общих собраниях. Клянусь богом, еще ни одно обсуждение не прошло без этих осточертевших слов.
– Ника, гости в полном восторге! – Пошатываясь от долгих танцев и выпитого шампанского, невеста останавливается напротив меня и заключает в объятия. Парфюм у нее настолько сладкий, что слезятся глаза. – Спасибо! Огромное, безграничное спасибо!
– Ну что вы, Евгения. Это всего лишь наша работа – сделать этот день незабываемым для вас и ваших гостей, – отвечаю я настолько вежливо, что самой становится тошно. Арина бы сейчас натянула лживую улыбочку, а потом увела меня в сторонку и сердитым шепотом сказала бы, что я кривляюсь.
«В свои двадцать шесть, ты ведешь себя, как ребенок!» – и бла-бла-бла в таком духе.
В последнее время она стала говорить это намного чаще, и полагаю, что все дело в моей «одинокой и несчастной» личной жизни, ибо негоже девушке в моем возрасте не быть замужем и не иметь детей. На самом деле я не так уж и одинока, по крайней мере, не чувствую себя неполноценной без мужика. Без секса – да. Без мужика – да на кой черт он мне сдался? Но моя сестра, что счастлива в браке со своим одноклассником уже десять лет, смотрит на меня как на дурочку, когда я говорю вслух нечто подобное. Конечно, будь она угрюмым адвокатом, или неразговорчивым хирургом, то явно бы не относилась с таким трепетом к институту семьи и брака, но ведь Арина у нас директор самого востребованного и элитного свадебного агентства в городе! Ей приходится по пятьдесят раз в год наблюдать за счастливыми лицами мужчин и женщин, что клянутся любить друг друга до конца своих дней, а потом видеть меня – «одинокую и несчастную», но абсолютно независимую сестричку, и мысленно рыдать от безысходности.
Оставив на моей щеке след от розовой с крупным перламутром помады, невеста двигается дальше, расцеловывая всех своих родственников.
– Что ж, – одними губами говорю я, доставая из сумочки зеркальце и упаковку влажных салфеток, – миленько.
– А друг жениха неплохо танцует, – с мечтательной улыбкой комментирует Мия. – Ничего такой мальчик.
Смотрю на высокого брюнета, что скачет в центре создавшегося гостями круга, как страус, и решаю промолчать. Стоит мне только заметить, что у мужика развязались шнурки на туфлях, или рубашка вылезла из под брюк, а он сам не спешит все исправить – автоматически причисляю его к «неряхам», у которых наверняка еще и трусы на два размера больше, поскольку очень неловко расплачиваться в магазине за белье со своим реальным размером S. И этот скакун из таких.
После полуночи, когда красивейший салют стал заключительной частью столь долгого торжественного дня, на парковке ресторана толпятся автомобили, ожидающие уставших от танцев и выпивки гостей. Мои помощницы принимаются собирать декорации, цветы и скатерти, а наш единственный на сегодня водитель Саша, укладывать все это добро в фирменный микроавтобус. Мы делаем это сразу после торжества, потому что полагаться и доверять персоналу ресторана, который как обычно обещает все аккуратно «сложить где-нибудь в уголочке» – совершенно нельзя. То скатерти пропадут, то чехлы на стулья исчезнут, а один раз вообще огромный баннер испарился! Если все делать слаженно, без лишних разговоров, то на сборы уходит максимум полтора часа, а поскольку каждый из нас хочет поскорее оказаться в постели, мы даже не обращаем друг на друга никакого внимания и просто делаем своем дело.
Так, в начале третьего ночи, я, наконец, оказываюсь дома. Как обычно, не разуваясь, включаю телевизор на кухне, а уже потом стягиваю обувь. Эта моя привычка раздражает Арину, но мне как-то все равно. Главное, чтобы кто-то просто говорил, создавая иллюзию активности и жизни в стенах моего дома. Нет, я не одинока и не пытаюсь таким образом заполнить несуществующую пустоту в себе. Мне просто не нравится тишина и совершенная непоколебимость воздуха. Я даже засыпаю под слабые звуки телевизора, доверив отключение таймеру.
Едва моя голова касается мягкой подушки, я проваливаюсь в глубокий сон. А уже через несколько часов наглым образом из его безмятежной мягкости меня вырывает телефонный звонок. Я чешу заспанные глаза, часто моргаю и фокусирую взгляд на экране мобильного: фото Арины без макияжа.
– Не говори, что спишь, – начинает она, без приветствий. – Ты нужна мне в офисе через час.
– Я вчера работала с самого утра и до поздней ночи, имей совесть. Сегодня у меня выходной.
– Это не займет много времени, завтра будешь спать сколько захочешь. А сейчас ты мне нужна. У меня встреча с чрезвычайно важными людьми, так что будь в офисе через час, Вероника.
Дело дрянь. Когда Арина называет меня Вероникой, значит грядет что-то действительно серьезное. И поскольку выбора у меня нет, я превозмогая отчаянное желание вновь обнять подушку и закрыть глаза, ковыляю в ванную комнату и принимаю душ. От оставшегося лака со вчерашнего дня мои каштановые волосы «улеглись» в форме старинной шапки или гнезда. Короче говоря, на мытье и сушку времени нет, и я решаю просто поднять всю эту деревянную солому на макушку и зафиксировать тонкой резинкой.
С нанесением легкого макияжа, который занял больше времени, чем обычно, у меня не остается и минутки на завтрак. В отличие от сестры у меня нет водительских прав, потому что я по-настоящему боюсь кого-нибудь покалечить; мчусь на работу в грязном такси, где на резиновых ковриках засохшая грязь потянет килограмм на пять. Обычно, когда с раннего утра в приоритете срочность – мой день терпит фиаско. Я ненавижу торопиться, бежать галопом по Европам и делать то, чего в планах совершенно не было. Это моментально лишает меня сил и энергии, вынуждая только нервничать, психовать и быть похожей на чучело, потому что по неизвестному закону подлости, в такие дни у меня чудным образом осыпается тушь на ресницах, а пудра и румяна как будто сдуваются одним лишь порывом ветра. Если бы каждое мое утро начиналось так же резко, как и сегодняшнее, то меня бы считали закоренелой неудачницей. Зуб даю: сегодня я в очередной раз попаду в какую-нибудь нелепую ситуацию, а потом всю ночь буду читать любовный роман, чтобы хоть немножко забыть свой позор.
Офис свадебного агентства Golden Song занимает весь пятый этаж недавно построившегося бизнес-центра. Здесь у нас несколько личных кабинетов, включая и мой собственный, просторный общий кабинет для восьмерых человек, отдельная комната для общих собраний, помещение для создания декораций (если, конечно, возможно обойтись без помощи посторонних фирм) и внушительных размеров склад. Ремонтом занимался мой свояк Сережа, который помимо превосходных навыков успешного предпринимателя и финансового управленца, обладает еще и прекрасными дизайнерскими способностями.
Сожалею, что не прихватила с собой обезболивающее. От резкого пробуждения голова раскалывается на части. Приехав в центр, направляюсь к лифтам. Обычно я поднимаюсь пешком – всего-то пять этажей. К тому же хорошая нагрузка на ноги и ягодицы. Но сейчас я очень спешу на встречу со злюкой-сестрой, которая в придачу ко всему еще и несказанно нетерпелива и упряма.
Двери разъезжаются, и только моя нога делает уверенный шаг, как некая сила буквально запихивает мое расслабленное тело в кабину.
– Эй!
– Споткнулся. С кем не бывает!
Демонстрируя все свое недовольство, а его запасов у меня не мало, я гляжу на высокого брюнета в черной кожанке, который, не обращая на меня внимания, нажимает нужную ему кнопку и нетерпеливо ждет, когда же эти двери закроются.
– Впредь, будьте осторожны. Вы меня чуть не убили.
Брюнет с заметным весельем посылает мне короткий взгляд.
– Но не убил же.
Ненавижу таких самодовольных кретинов. В реальной жизни они встречаются мне крайне редко, чаще всего я знакомлюсь с ними в любовных романчиках, где главная героиня априори должна возненавидеть такого болвана, но несомненно ближе к середине книги почувствовать страшное сексуальное влечение к нему.
С этими мыслями я окидываю незнакомца скептическим взглядом и в очередной раз убеждаюсь, что в книгах слишком много выдумки. Ну, как к такому болвану, нервно крутящему в руках ключи от автомобиля, можно испытать влечение? Он даже не удосужился спросить, все ли со мной в порядке!
– В следующий раз вам так не повезет.
– В следующий раз я просто пойду пешком, чтобы хоть немножко в тишине побыть, – бросает негодяй, продолжая пялиться перед собой.
Наконец, двери разъезжаются и он пулей вылетает из кабины, оставив меня в полнейшем недоумении. И вот я, обозленная и задетая, тяну руку к кнопкам, чтобы уехать на свой этаж, как вдруг меня осеняет – я уже здесь, а сверкающая вывеска Golden Song переливается над головой улыбчивой Светы, нашего администратора.
– О, Ника, доброе утро! – здоровается она со мной. – Не думала, что ты сегодня выходишь. Как прошла свадьба? Платье невесты действительно настолько прекрасное, каким она его описывала? Ты фотки делала?
– Угу, не то слово, – бурчу я, оглядываясь. – Послушай, куда делся этот мужик, что вышел из лифта передо мной?
Света хмурит тонкие бровки и недоверчиво переводит взгляд на пустующий полукруглый диванчик, где обычно наши клиенты ожидают своей очереди и попивают чай или кофе.
– Я никого не вижу.
– Со мной в лифте ехал парень. Хам редкостный, чуть не пришиб меня. Вышел здесь, у нас.
– Но я никого не видела, кроме тебя, – глупо моргает Света и тут же расплывается в приветливой улыбке, когда мимо нас проходит Саша. – Все сложил?
– Так точно! – отвечает он и скрывается за дверью, ведущей к лестнице. Саша как и я предпочитает ходить пешком.
Несколько секунд наблюдаю за влюбленными глазами Светы, чей интерес к Саше с каждым днем становится только больше и всем заметнее, а потом молча направляюсь к своему кабинету. Кажется, в моей аптечке оставалось обезболивающее.
– Эй, ты куда? Живо ко мне в кабинет, – шикает Арина, высунув голову из собственного кабинета с видом на одну из центральных развязок города.
– Да что же ты такая нетерпеливая? – буркаю я и уверенно направляюсь к себе. – За пару минут моего отсутствия ничего страшного не случится.
Оказавшись у себя, я включаю плазму, где круглосуточно транслируются видеоклипы, и лезу в нижний ящик стола, куда сбрасываю пригодившиеся мне когда-то медикаменты. Но тут моя сестра, как коршун, стремительно обходит стол и буквально пихает меня своей шикарной грудью.
– Вероника, у меня нет времени на твои капризы. В моем кабинете сидит Ксюша Ямалова со своим женихом, она очень надеется, что мы сможем помочь ей. Им.
– Ямалова? – хмурюсь я. – Знакомая фамилия…
– Она – единственная внучка бывшего губернатора нашей области.
– Из-за кончины которого весь город был перекрыт тогда? Несколько лет назад, да? Когда у меня ледяная статуя в форме сердца потекла прямо в грузовике, потому что кругом были пробки, – припоминаю я, недовольно скрестив руки на груди. – Она?
Арина демонстрирует непоколебимую твердость и смотрит на меня сверху вниз.
– Мне все равно, что сейчас в твоей голове и насколько сильна в тебе эта глупая детская обида, но ты должна взяться за эту свадьбу. Её я могу доверить только тебе. Пошли, им нужно познакомиться с тобой.
– Доверить мне? Капризной обиженке? – усмехаюсь я, закатив глаза.
Мой босс в ярко-красном брючном костюме недовольно поднимает бровь и указывает на дверь.
– Боже, до чего же ты упрямая и приставучая! В каком-нибудь романе героиня с твоим несносным характером находилась бы в вечном поиске мужика!
Бросив на кресло джинсовую куртку с вышивкой на спине, я шагаю за своей старшей сестрой. Арина выше меня на две головы, а когда еще в туфлях на шпильке… Лучше промолчу.
Я понимаю её рьяное желание угодить клиенту во всем, но когда им становится какая-нибудь авторитетная семья – у Арины включается какой-то сдвиг в головушке. Она готова сделать все, только бы оставить о себе и проделанной работе исключительно хвалебные отзывы. Я знаю и признаю, что бизнесмен из меня никакой, а все эти аспекты и действия для успешного развития и поддержания благоприятного имиджа компании далеки моему пониманию. Но так явно делить простых людей и привилегированных личностей, по-моему, просто недопустимо. Это ведь даже как-то не по-человечески что ли.
– Ксения, Роман, познакомьтесь, это Вероника, свадебный организатор высшего уровня.
Я обхожу молодых людей, что сидят спиной ко мне в широких темно-синих креслах, и становлюсь напротив.
Надо же! Болван из лифта собственной персоной.
– Приятно познакомиться с вами, Вероника, – вежливо и с улыбкой говорит мне блондинка и протягивает свою руку. – Это мой жених, Рома.
Вопреки бунтующему голосу разума, я натягиваю самую лживую приветливую улыбочку и протягиваю свою руку брюнету. Он чуть поднимается с места и протягивает мне свою.
– Приятно познакомиться.
Я поспешно вырываю кисть из его горячей ладони и сажусь на свободный высокий стул. Обожаю крутиться на этом барном пенечке, возвышаясь над головами других. Видимо, из-за комплекса низенького роста, который появился у меня благодаря длинноногой старшей сестре, во мне всегда будет жить это глупое желание носить высокую обувь как можно чаще и поднимать уровень кресел и стульев (если представляется такая возможность) на самый максимум. Сережа как-то раз назвал меня кошкой, которая стремится забраться на самый верх, чтобы беспрепятственно наблюдать за всеми.
– Ну, что ж, – начинаю я с улыбкой, придав голосу щепотку высокомерия, – нам с вами предстоит очень много работы. Для начала, мне нужно узнать вас как можно лучше, чтобы в моей голове сложился целостный образ всей церемонии. От музыки, до оттенков стен и всего освещения. Безусловно, важно знать и учитывать ваши желания, а для этого нам нужно время. Думаю, вы и так это прекрасно понимаете. – Перевожу профессионально-задумчивый взгляд на Арину, что уже сидит в своем кресле, и деловым тоном заключаю: – Подготовка займет от шести до восьми месяцев. Я ведь правильно понимаю, все должно быть исключительно на высшем уровне?
– Только так, – тихим голоском отвечает невеста.
– Кстати, а вы когда планируете торжество?
– В июне, – со странной полуулыбкой отвечает Роман.
– Что ж, вы молодцы! Обратились к нам почти за год до столь значимого для вас события. Чем больше времени на подготовку, тем прекраснее и незабываемее получается день свадьбы. Без сучка и задоринки.
– Вообще-то… – начинает Арина, но её тут же перебивает этот хам, что складывает руки на груди и смотрит на меня, как на обезьянку в научной лаборатории, что пытается сложить кубики по возрастанию.
– Не значит ли это, что в обычных обстоятельствах, когда на всё про всё есть месяц-два – вы лажаете?
Мои зубы издают озлобленный скрежет.
– Хочу заметить, что с такими «никакими» сроками мы не работаем. – С улыбкой, что даётся мне чрезвычайно нелегко, я перевожу взгляд на тихую невесту и поясняю: – Отношение к клиенту в духе «поспешишь – людей насмешишь», можно встретить в небольших агенствах, где еще понятия не имеют о таком лице, как ведущий вечера. Там он до сих пор тамада в разноцветном тряпье.
– Свадьба Ксении и Романа этим летом, – твердым голосом говорит Арина, недовольно взглянув на меня. – Двадцатого июня.
Я нервно хмыкаю и ставлю руки в боки.
– Это шутка?
– Мы обладаем весьма своеобразным чувством юмора, – подает свой голос болван в кожанке. – Вы привыкните.
– Это же через полтора месяца, – игнорирую я его существование и впиваюсь взглядом в сестру. – Нам даже приличное место не найти, потому что все уже давно забронировано. За это время возможно только шарики гелием надуть.
– И это все, на что вы способны? – скептически заявляет хамло.
– Рома, – вдруг подает голос невеста, бережно опустив свою ладонь на его ногу. – Вероника, мы понимаем, что время слишком ограничено.
– Его вообще нет.
– Но вы даже не представляете, как нам важно, чтобы свадьба состоялась именно этим летом. А по поводу места не беспокойтесь. В нескольких километрах от города расположена наша семейная резиденция, там мы и хотим устроить торжество. – Ксения поджимает губы, а потом с нескрываемой надеждой глядит на меня и тихонько добавляет: – Но свадьба должна состояться именно этим летом.
– Тогда, давайте выберем тридцать первое августа? – позволяю съязвить я, на что тут же получаю визуальный нагоняй от Арины. – Ксения, послушайте, у нас ничего не получится…
– Отличный девиз свадебного организатора высшего уровня.
Ей-богу, у этого кретина закрывается рот?
– Я перечислю основные моменты: пригласительные и их рассылка, место торжественной регистрации брака, если вы не планируете делать это в ЗАГСе, декорации, развлекательная часть для гостей… Мы не впишемся в эти полтора месяца, Ксения.
– Вероника, договор уже подписан, – снова отрезает моя сестра, уверенно откинувшись на спинку кресла. – Мы сделаем абсолютно все, что потребуется.
– У нас четыре свадьбы в июне…
– За каждой закреплена своя группа. Двадцатое число на тебе.
Мои глаза устремляется в пол, потому что негодование и злоба в них сверкает недобрым блеском.
– Арина, мы очень благодарны вам за помощь, – начинает невеста, когда я, неохотно кивнув, молча слажу со стула. – Думаю, мы сделали правильный выбор, обратившись в самое известное агентство в городе.
– Даже не сомневайтесь. Трудности, конечно, есть, но все решаемо.
И бла-бла-бла в таком духе.
Мы сильные.
Целеустремленные.
Всемогущие.
Идем напролом.
Посмотрю я на её «все решаемо», когда придется собственноручно обзванивать гостей, потому что с пару десятков пригласительных застрянут в какой-нибудь заднице мира. Или когда кондитеры вместо трехъярусного торта напекут булочек с сахаром, потому что у них тоже, черт возьми, все уже давно расписано!
– До встречи, Ксения, – прощаюсь я с улыбкой, игнорируя дурака-жениха.
– До свидания, Вероника! – с заметным трепетом и надеждой отвечает девушка.
И как только я берусь за дверную ручку, болван-жених с насмешкой бросает:
– Вероника, вы уж постарайтесь не облажаться. Чтобы все без сучка и задоринки.
Козел.