Теперь моя жизнь разделилась на лошадную и долошадную. В лошадной жизни мне теплее и понятнее. Я учусь держать равновесие на лошади. Балансировать. Это надо делать вместе с лошадью. Если всадник балансирует неправильно, лошадь тревожится. Всадник и лошадь должны стать одним целым. Так говорит Настя.
Я балансирую. И лошадь балансирует. Мы находим равновесие с миром.
Румба боится верёвок, боится повода. Поэтому с ней трудно тренироваться. Наверное, её когда-то напугали верёвкой. Но мне не нужна другая лошадь. Бросать друзей – неправильно. Особенно если им страшно.
В Лошадином доме я познакомилась с Яночкой. Яночка умеет летать. Её приводят родители лечить лошадьми. Яночка почти не умеет ходить. Её сажают на лошадь, чтобы она хоть иногда приземлялась. Но она всё равно не разучилась летать.
Все, кто умеет летать, должны попасть в цирк. Я думаю, её надо показать директору цирка. Тот, кто управляет цирком, немножко управляет чудесами.
Теперь я одна выхожу на улицу и езжу в транспорте. Но Яночка не может сама. Она большая только снаружи. А с родителями идти к директору цирка нельзя. Это неправильно, как утро с тремя старушками вместо двух.
Мне разрешили покатать Яночку по кругу. Я вывожу Румбу из конюшни. Я веду Лошадь, а Яночка лежит на лошадиной спине животом.
Яночка очень красивая, но не знает об этом. Мне не нравятся люди, которые знают о том, что они красивые. Собаки не знают, что они красивые, поэтому они смотрят на нас, а не на себя.
– Можно выйти на поляну? – спросила я.
Настя разрешила. Поляна находится рядом с конюшней. Над травой порхают разноцветные мысли и запахи.
– Как Яночка летает? – спрашиваю я у Яночки.
Она складывает руки крыльями, машет ими быстро-быстро.
– Я парю, – смеётся Яночка.
Она редко разговаривает. Некоторые думают, что Яночка не знает слов. Это не так. Её слова находятся в плену, их трудно освободить. Иногда она говорит словами, которые никто не понимает. А я понимаю этот иноземный язык. Я могу быть её переводчиком.
– Пойдём в цирк? – предлагаю я.
– Цирк! – соглашается Яночка.
Мы сворачиваем с поляны на дорогу.
Но нас догоняют. Настя, родители Яны и мальчик-спортсмен смотрят на нас.
– Они хотели сбежать! – говорит мальчик в высоких сапогах и с кнутом.
Это неправда. Врать – неправильно. Я объяснила Насте, что хотела познакомить Яночку с директором цирка. И Яночка подтвердила.
– Но она же ничего не понимает! – кивнул мальчик на Яну.
Этот мальчик не знал никакого другого языка, кроме своего. Поэтому я перевела слова Яночки.
Родители Яны со мной согласились и отпустили нас в цирк. Только сказали, что они будут идти позади нас на всякий случай. Настя тоже пошла, ей захотелось навестить знакомого директора.