Сторожевая застава на пути к Гунту растянулась вдоль каменистого склона Сорочьей горы. Вход во двор преградило бревно на врытых в землю рогатинах. Под навесом было пусто, свет горел только в узкой бойнице башни и в окне приземистой караулки.
Спутники пролезли под перекладиной и остановились. Раздался собачий лай – лохматая морда высунулась из конуры и спряталась обратно, а на шпиле черепичной крыши вспыхнул шар-светильник.
– Кто там шастает? – окликнули из окна.
– Прохожий, со мной парень из «Трёх камней». Там лихоманы людей режут, а у вас тут даже стражи нет.
– Ты сам-то кто такой? А ну подойди к крыльцу, убегать не вздумай.
На медной двери красовался чеканный герб Равновесия – меч остриём вниз с большими весами на рукояти. Петли заскрипели, и на пороге появился солдат: в одной руке цвергов фонарь, в другой – взведённый арбалет. Посветил в лицо, хмыкнул и опустил оружие.
– В караулку не пущу, не положено.
– Я и не прошу, – ответил Дарен. – Охотник Стан здесь живёт?
– Где ж ещё? Второй дом от забора.
– У него переночуем.
– Ну попробуй.
Солдат повесил склянку с зеленоватой звёздочкой на крючок и взялся за медную ручку.
– Господин стражник, вы спасёте людей в корчме? – крикнул ему в спину Ланек.
– Во-первых, я гвардеец Равновесия! И не смей меня сравнивать со сбродом из городской стражи, – возмутился караульный. – А во‑вторых, это капитану решать. Вот вернётся из города, доложу ему. Хотя вряд ли… в такую-то слякоть. Людей мало, а змеи в лесу и так жирные. Раньше рассвета не тронемся. Так что проваливайте!
– Как же так, ведь вы должны!
Дверь захлопнулась у Ланека перед носом. Парень от досады пнул её ногой.
– Идём, тут ничего не добьёшься. – Дарен положил ладонь ему на плечо и повёл вверх по склону.
Вдоль дороги выстроились приземистые каменные хижины. На стук в дверь гулко залаяла собака, и, судя по голосу, преогромная. В щели притвора показался свет.
– Тише, Уголёк! – раздался недовольный голос. – Кого ляд принёс?
– Это дом почтенного Стана?
– Ну я Стан, – пробасил хозяин, – и что?
– Тебе привет и посылка из Хороса, – ответил мастер и, понизив голос, добавил: – Ключ и подкова.
– Привет, говоришь?
Дверь приоткрылась. Хозяин был чуть выше Ланека, но вширь раздался не меньше, чем ввысь, и силой, видно, был наделён немалой. Одной рукой он легко удерживал за ошейник громадного, чёрного как уголь пса, другой сжимал двусторонний боевой топор с серебряным лезвием. Нетрудно было догадаться, что перед ними стоял горный цверг. Сородичи Стана, искусные кузнецы и рудокопы, часто навещали Заозёрье и всегда ладили с вольными мастерами, а колдовство, напротив, недолюбливали. Они славились умением варить особое серебро – нетускнеющий сплав, лучший материал для оружия против нечисти и тёмного ведовства. Стоило цвергово серебро куда дороже золота, и та секира, которую держал в руках Стан, могла бы обеспечить его до конца жизни. А век низкорослого народца был втрое длиннее человеческого благодаря отменному здоровью и немалому упрямству цвергов. Новой власти соплеменники хозяина сопротивлялись дольше других, потому и наказаны были особенно сурово. Солдаты Равновесия по камешку разнесли их горные крепости, от прежнего процветания не осталось и следа.
Пёс перестал рваться и сел – уставился на пришельцев, чуть оскалив клыки. Хозяин тоже осматривал их, сощурив в щёлочки и без того узкие глаза.
– Давненько я не слышал тайного слова столичных механиков. Но раз уж я им обязан… Чего хотите?
– До утра переждать пустишь?
– Входите, раз пришли.
Хозяин посторонился. На угловатом, словно вырубленном из камня, лице не дрогнул ни один мускул. Только когда гости переступили порог, Стан выдохнул и поставил секиру у стены.
– Вижу, не болотная нечисть пожаловала, иначе Уголька не удержать. Да и порог у меня непростой.
Механик усмехнулся.
– Северная соль? Думаешь, она от любой твари защитит?
– Кто её не боится, здесь не бродит. А вы откуда?
– Дарен из Хороса. Шёл к «Трём камням», да вернулся с полпути. Корчму лихоманы разорили, а этот парень сбежал. Успел полперехода отмахать, пока на меня не наткнулся. Представь, в дождь, без фонаря, без оружия…
– И в пасть заглоту не попал? – Цверг удивлённо качнул головой. – Ловкий. Если решишь в охотники податься, приходи, возьму в помощники. Вот, держи на память.
Он порылся в кармане и протянул змеиный зуб на верёвочке. Ланек взял его, благодарно поклонился.
Дарен кивнул на мальчишку:
– Ко мне в ученики просится.
– Это дело. Думаешь, потянет?
– В Гунте решим.
Мужчины сели к столу – гость на табурете, хозяин на единственном массивном стуле со спинкой. Ланек принялся развешивать у огня одежду. На вороте Даренова плаща, с изнанки, заметил шитый серебряной ниткой значок в виде циркуля и половинки шестерни.
«Точно, механик, не обманул! Когда стану учеником, мне тоже такой разрешат».
– Куда, куда ставишь! Кто так сушит?! – прервал его мечты цверг. – На полшага отнеси, а то скукожится!
Пришлось перевешивать плащик. Хозяин знал толк в змеиной коже, судя по орудиям охоты на стенах.
Под потолком мягко сияли свежие паутинки, освещая хижину. Рядом в корзинке-клеточке сидел крупный паук-светопряд – перебирая полосатыми лапками, плёл ещё одну мерцающую нить.
Пока мужчины беседовали, Ланек умял половину лепёшки с сыром. Потом присел на полено, скинул насквозь мокрую рубаху и протянул к огню озябшие руки. Пар от одежды поднимался к тесовому потолку, жар приятно убаюкивал. Но стоило Ланеку задремать, как набегали видения: тёмный двор, мечущиеся тени, болотный туман. Пришлось поскорей открыть глаза и таращиться на огонь, чтобы не заснуть. Уголёк, лёжа у очага, поглядывал на чужаков. Потом встал и направился к хозяину. Обнюхал висящую на краю стола сумку механика и чихнул – да так, что пламя испуганно заметалось в каменной нише.
– Табачок мой нашёл! – улыбнулся Дарен. – Что, крепкий?
Внезапно дверь содрогнулась под мощными ударами. Механик схватился за нож на поясе, цверг – за рукоять топора.
– Эй, Стан, открывай! Кто там у тебя ночует?
Хозяин нахмурился, вполголоса бросил:
– Это Кермик, капитан охраны, принесла же нелёгкая…
Он нехотя поднялся и отодвинул засов.
В домик ввалились трое. Первый, в чёрном доспехе с бронзовыми бляхами, сразу шагнул к столу, остальные встали у двери. Пёс глухо зарычал на пришельца.
– Тихо, Уголёк! – прикрикнул на него цверг. – Чего вам, капитан? Это мой дом и мои гости.
– На заставе всё принадлежит Равновесию. У меня приказ – проверять тех, кто идёт с востока. Для начала просто поговорим, согласны?
Охотник обернулся к гостю, бессильно развёл руками.
– Хорошо, – кивнул мастер, – давайте поговорим.
– Весьма благоразумно. Итак, кто вы?
– Механик, мастер хоросской гильдии.
Хозяин, сложив руки на груди, встал возле прислонённого к стене топора.
Солдаты смотрели на пса, сжимая ружья с короткими толстыми стволами. Один выстрел из такого даже Уголька остановит. Капитан меж тем повернулся к сидящему у огня подростку. От взгляда холодных голубых глаз Ланека пробрала дрожь, как от порыва зимнего ветра.
– Хочу услышать, что скажет мальчишка. Тебя как звать?
– Ланек из Ригля.
Парень быстро натянул ещё влажную рубаху и начал сбивчиво рассказывать про налёт на постоялый двор. Когда дошёл до встречи в лесу, капитан перебил:
– Говоришь, впервые встретил мастера Дарена? Может, знал его раньше?
– Нет, господин, не знал. Первый раз.
– У тебя есть родственники в Гунте? Или где-то ещё?
Ланек покосился на механика и понял: лучше не поминать тётку.
– Нет.
– Сирота? Ладно, с тобой разберёмся позже. Теперь вы, мастер Дарен. Что вас привело в Жабий лес ночью, да ещё в такую погоду?
– Торговые дела, господин капитан. Шёл в «Три камня» на встречу с компаньоном.
– Можно узнать суть вашей сделки?
– Это тайна гильдии.
Ланек слушал, стараясь понять, может ли этот опасный человек помешать его планам.
«В чём провинился мастер? А если провинился – его арестуют? И кто тогда будет меня учить? Кому нужен бездомный сирота?»
Сверкающая Башня механиков покачнулась и начала уплывать в темноту.
– Слушай, парень, а как же тебя не съели заглоты? – Кермик скептически ухмыльнулся. Он не верил россказням этих подозрительных бродяг. – Туда бы сейчас и уважаемый Стан не сунулся со всем своим арсеналом, верно?
Цверг у стены угрюмо кивнул.
– Так сумерки только… бежал быстро, потом мастера встретил…
– Допустим. Только больше всего змей на краю леса, как это вы мимо них прошли? Дарен пустил в ход магию? Механикам это запрещено, знаешь? Учти, если вы в сговоре, тоже пойдёшь на каторгу.
«Только бы не сболтнуть лишнее… и знать бы ещё, что лишнее! Если я подведу мастера сейчас…»
– Он нёс фонарь-амулет? Рисовал у себя на лице охранные знаки? Разбрызгивал эликсиры? Какие?
– Нет! – замотал головой парень. – Не было фонаря, и знаков не было, я видел, когда трубка горела…
Ланек понял, что проговорился, но было поздно…
– Ах, значит, трубка?! В лесу, в дождь! – Капитан откинулся на спинку, с довольной ухмылкой глядя на Дарена. – Механик с магическим огнём?
– Это просто дорогой табак, никаких зелий.
– А я всё не мог понять, что это за странный запах здесь. – Кермик взмахнул перед лицом ладонью, разгоняя воздух. – Змеегон! Это, конечно, не колдовство, но товар редкий и дорогой! Потратить три десятка золотых, чтобы дойти ночью до корчмы? Почему бы не дождаться утра? Согласитесь, подозрительно. Придётся произвести полный досмотр от имени Совета Равновесия! Где ваши вещи? Доставайте.
Мастер спокойно выложил на стол сумку, плащ и кошелёк.
– Борк, неси ищейку, – приказал Кермик солдату. Тот кивнул, вышел за дверь и вскоре вернулся с небольшим кожаным сундучком. Капитан поставил его рядом с пожитками механика и, осторожно открыв потёртую крышку, достал предмет из тонких латунных и серебряных спиц с вкраплениями зеркалец и гранёных цветных бусин. В отдельном кармашке лежал маленький, с ноготь, прозрачный пузырёк с ярко сияющей ртутной капелькой на дне.
Кермик вложил его в медную корзиночку, и предмет ожил, раскрылся, превратился в скелет паука. Судя по всему, механизм лепили со светопряда, даже искра на брюшке оказалась в нужном месте.
Магический паук поднялся на ноги, но вдруг покачнулся, рухнул и судорожно попытался снова встать. Ланек, заворожённый красотой устройства, протянул руку и, прежде чем его успели остановить, поправил согнутые рычажки.
Мужчины с удивлением взглянули на парня, а паучок вскочил и начал выписывать круги, стуча коготками по дубовым доскам. Коромысла и маятники мелькали, стекляшки и зеркальца разбрасывали рой отблесков. Удивительный паук-ищейка обежал и обнюхал всё, что лежало на столе, потом вернулся к сундучку, сел и поджал лапки.
Кермик убрал пузырёк, положил на место. Потом вздохнул, не скрывая досады.
– Ваше счастье, мастер Дарен, что контрабанды и запретной магии у вас нет. Но не думайте, что это снимает с вас все подозрения. С кем вы хотели встретиться в корчме? Может, её разорили, чтобы вам помешать или скрыть следы?
– Господин капитан, может, вам лучше заняться бандой лихоманов?
– Будете меня учить, как ловить разбойников? – зло сверкнул глазами начальник заставы. – Хотите, чтобы я попал в ловушку ваших лесных дружков? Отличная погода для засады.
– Хорошо, капитан, чего вы хотите? – устало вздохнул механик. – Если я раскрою тайну сделки, вы меня отпустите?
Кермик многозначительно промолчал.
На столе появился замшевый свёрток, в нём пряталась инкрустированная золотом коробочка. В гнезде под крышкой-луковицей лежал чёрный шар. На матовых угольных боках искрились белые точки, повторяя звёздное небо. По ободку бежали серебряные стрелки с незнакомыми символами.
– Что это?
– Звёздный компас для кораблей Алостана. Мы хотели продать султану большую партию.
– Равновесие об этом знает?
– Конечно, бумаги в сумке, можете проверить.
– Зачем тогда все эти предосторожности?
– Подумайте сами, капитан! От его врагов, эмиров Огненного архипелага, разумеется! Хороших шкиперов всегда не хватает, а с этой игрушкой вести корабль сможет любой грамотный моряк. Султан увеличит свою эскадру в разы. Вряд ли соседям это понравится. Потому полная тайна – одно из условий сделки. Ну, это всё? Теперь мы свободны? Вы же видите, мы ничего не нарушили…
– Разве? – Кермик задумчиво глядел на коробочку, потом протянул руку, захлопнул крышку и потянул свёрток к себе. – Нарушили или нет, решат городские дознаватели. Слишком ваша история подозрительна. Я ещё не понял, как вы связаны с налётом, но, если связаны, вам с подручным светит каторга. Конечно, столичным умникам полезно посидеть в каменном мешке с простым народом, но… вдруг вы признаетесь прямо сейчас? Тогда, может, и наказание удастся смягчить…
– Мне не в чем признаваться. И мальчишка этот не мой, так что возитесь с ним сами. Отвечать за каждого оборванца я не собираюсь.
Ланек удивлённо взглянул на Дарена.
– Почему, мастер? За что?
«Он не может меня бросить! Ну сболтнул про трубку… Ясно же, этот Кермик не собирался нас отпускать, только повод искал, чтоб отправить в каталажку!»
– А паренёк-то хотел вас прикрыть, – усмехнулся капитан, довольный, что уличил механика в маленьком предательстве. – Ладно, раз он ни при чём, отправится в приют. Городские крючкотворы его ещё допросят…
– Допросят? О чём? Я всё вам рассказал! – Дарен вскочил. – Учтите, гильдия этого так не оставит!
– Кермик, ты про меня забыл, это мои гости! Не позволю…
Хозяин хижины схватился за топор. Уголёк у очага встрепенулся, привстал на лапах и оскалил клыки. Солдаты отшатнулись, вскинули ружья.
– Стойте! – вмешался механик. – Стан, не нужно! Спасибо за гостеприимство! Считай, я ушёл сам.
Дарен произнёс несколько слов на языке горных цвергов, звенящих, как металл под молотом.
Охотник склонил голову и отошёл, опустив топор.
– Ещё раз выкинешь такое – отправишься следом как бунтовщик! – Взяв в руки сундучок, капитан резко встал. – Борк, отведи мальчишку в караулку, – распорядился он, – а мы проводим в башню уважаемого мастера.
Механик не спеша накинул куртку и плащ, повесил на плечо сумку. Проходя мимо Ланека, застывшего столбом у очага, чуть наклонился и быстро прошептал:
– Не болтай! И дождись меня!