В следующем городке мы не остановились.
Мне так и мерещились звуки погони, поэтому я приказала гнать возничему на север до тех пор, пока кони не устанут. К вечеру этого дня мы свободно пересекли никак не контролируемую границу между Деолским и Визайским королевствами. Остановку пришлось сделать в первом же поселении.
Несмотря на то, что я весь день ехала в карете, усталость была дикая. Спать хотелось неимоверно, но я понимала, что без успокоительных капель не смогу сомкнуть глаз. Аптеки в этой деревеньке, естественно, не было, но имелась травница, к которой мы с возничим и отправились, едва оплатили в таверне комнаты на ночь и отдали мальчишкам лошадей и карету.
Пожилая женщина в своих запасах нашла для меня почти все, что мне требовалось. Из готовой продукции я купила только успокоительные капли да баночку мази, что избавляла от отеков. Травы, выжимки и другие ингредиенты для меня были сложены в холщевый мешок, который перекочевал в руки к возничему.
Мужчина все это время молчал, но на обратном пути все же решил узнать, что его ждет:
– Госпожа, то, что говорят о вас в Эрмуте, это правда? – поинтересовался он с легкой опаской.
– Конечно, нет, Далар. Тебе ли не знать, что газетам верить нельзя, – попеняла я мужчине, хотя внутри меня все обмирало от страха.
– Мы вернемся в Эрмут? – с надеждой задал возничий второй вопрос, заметно расслабившись.
– Нет, Далар. К сожалению, до выяснения правды путь для нас обратно домой закрыт. Ты ведь видел карету моего супруга? Он тоже решил, что лучше будет где-то отсидеться некоторое время. То, в чем нас обвиняют, неправда, но сейчас никто не будет нас слушать. Если мы вернемся обратно, нас казнят без разбирательств, – попыталась я логично объяснить свой побег.
Далар был мне очень нужен в этом путешествии. Старый возничий знал все ближайшие королевства и дороги как свои пять пальцев, но, кроме того, являлся мужчиной, который в случае чего мог бы за меня постоять. Передвигаться одной по незнакомым городам не просто опасно – это верх безрассудства. Да и спокойнее, когда рядом с тобой есть кто-то еще. Если вдруг у меня начнутся роды, будет кому сбегать за лекарем.
Конечно, нравы в этом мире значительно отличались от нашего средневековья. Женщины могли свободно жить вне семьи, сами решали, за кого им идти замуж, да и могли держать свое дело, не опираясь на плечо мужчины, но…
Аристократия редко пользовалась своими правами, а в поездках дам почти всегда сопровождали или члены семьи, или компаньонки, или на крайний случай слуги. Те, кто не пользовался этими негласными правилами, неизменно подпадали под чужое внимание и находили себе на причинное место нехорошие приключения. Мне же этих приключений и без того хватало по горло.
– Если ты готов и дальше сопровождать меня, я увеличу твое месячное жалование вдвое и буду выплачивать его сама, – продолжила я свою речь. – Если тебе хочется вернуться обратно, я пойму.
– Да как же это, эрелла? Как же я вас одну-то оставлю? Не бывать такому. Тем более что вы без меня пропадете.
Это я и сама понимала, но вслух свою радость не высказала.
Дальше до таверны мы добирались в молчании, а по прибытии разошлись по разным комнатам. Поздний ужин уже ждал нас в так называемых номерах. Кроме того, для меня приготовили теплую ванну, а для возничего должны были принести тазик с водой.
Несмотря на то, что слуги и работяги в основном останавливались в номерах подешевле, что находились на первом этаже, для Далара я заказала соседний.
Во-первых, он был какой-никакой, но охраной для меня. А во-вторых, мужчина должен был как следует отдохнуть, чтобы завтра мы могли продолжить свой путь. Я не желала надолго задерживаться в этой глуши, предпочитая глушь на другой стороне Визайского королевства, где меня совершенно точно не будут искать, а если и будут, то навряд ли найдут.
Оставалось самое сложное – где-то раздобыть новые документы, но с этим мне помог несчастный случай, который произошел в таверне уже под утро.
Я редко просыпалась так рано, но спать в незнакомом месте, полностью расслабившись, не могла. Именно поэтому почти сразу же проснулась от приглушенных криков, что раздавались, судя по всему, откуда-то с первого этажа.
Поднявшись с постели, я поправила измятое платье, которое вновь надела перед сном. Выглянув в коридор, неожиданно столкнулась взглядом с Даларом. Он тоже обеспокоенно высунулся из комнаты.
– Оставайтесь в комнате, госпожа. Я пойду разузнаю, что случилось, – понятливо кивнул мне мужчина, который, к моему удивлению, тоже уже был собран.
Видимо, нервничала в эту ночь не только я, хотя успокоительные капли, несомненно, помогли. Я не металась по комнате, нагоняя на себя страх, а смогла даже подремать.
Далар вернулся через несколько минут. Мужчина старался не смотреть мне в глаза. Прекрасно видела, что был чем-то раздосадован. Крики уже прекратились, но беспокойство тем не менее меня не покидало.
– Все нормально, госпожа. Идите, отдыхайте, – буркнул мужчина, явно выдавливая из себя ложь.
– Нет, Далар. Я хочу узнать, что случилось. Или расскажи мне, или я сама спущусь вниз, – непреклонно ответила я, понимая, что от меня хотят что-то скрыть.
– Там одна из подавальщиц рожает, – со вздохом все же раскрыл он мне правду. – Раньше срока рожает, госпожа. Девушке уже не помочь.
– А младенцу? – все внутри оборвалось, умерло, покрылось серым пеплом.
Для меня подобные темы были больными. Я так сильно боялась, что у Эдварда ничего не получится, а потом еще сильнее боялась, когда получилось. Для меня потерять дочку – это конец всему. Худшего и не представишь.
– Увы, госпожа. Срок слишком маленький. Два месяца дитя не доносила.
Больше я слушать не могла. Обойдя мужчину по широкой дуге, я спустилась вниз и прошла прямо в комнату, откуда слышались тихие всхлипы. Словно во сне я отдавала четкие команды персоналу таверны, глядя, как недвижимо лежит уже мертвая девушка, потерявшая слишком много крови.
Сама проводила кесарево. Не магией, а вручную, на свой страх и риск. Да я даже делать этого не умела, у меня были только знания, которые я почерпнула из книг, готовясь стать матерью, но все равно пыталась спасти хотя бы младенца.
На помощь мне прибежала уже знакомая знахарка, за которой сходил Далар. С ней дело пошло куда быстрее. Через целую вечность я, шокированная, стояла посреди маленькой комнатки с двумя девчушками на руках.
Вся моя одежда да и я сама была измазана в чужой крови, но меня это нисколько не смущало. Девочки, которых и на руках держать было страшно, оказались живы. Теперь все зависело только от ухода.
– У этой девушки есть какие-нибудь родственники? – спросила я, не узнавая свой голос. Сейчас он был холодным, пустым настолько, что мог заколдовать целую деревню.
– Никак нет, госпожа, – отозвалась рыдающая подавальщица в замызганном переднике. – Жаки даже не знала, кто отец ее детей.
– Что будет с девочками?
– Мне лишние голодные рты ни к чему, – тут же заметил владелец таверны, открещиваясь от детей.
– Ее документы. Живо.
Небольшую деревеньку мы смогли покинуть только к обеду. В дорогу меня собирали, как говорится, всем миром. Сначала мы с Даларом перенесли малышей в дом к знахарке, чтобы она могла как следует осмотреть их.
Добрая женщина показала мне, как их пеленать, как правильно держать и как обмывать. Руки тряслись неимоверно, но, сцепив зубы, я упрямо слушала наставления, в душе просто не представляя, что буду делать дальше.
В тот самый миг, когда взяла девчушек на руки, я уже знала, что не смогу здесь их оставить. Да и как оставить, если они никому не нужны, а о горе-папашке ничего не известно?
Понимала, что не могу допустить непоправимое. Такие крошки ни в чем не виноваты и имеют право на жизнь.
Пока девчушки отлеживались в доме травницы, мы с Даларом сходили в гости к местному старосте.
Он даже спрашивать ничего не стал. Выписал мне документы на младенцев, на слово поверив, что родила моя сестра, и отпустил восвояси, напомнив, что теперь я должна платить вместо одной монетки налогов три.
Я спорить с ним не стала. Три так три. Обязательно заплачу, если когда-нибудь вернусь сюда, а пока мы пошли разыскивать люльку, чтобы я могла с удобством перевозить девчушек в карете.
Деревянная люлька без ножек нашлась в мастерской у лесоруба. Мужчина частенько делал поделки из остатков древесины, а потому его работа пришлась как нельзя кстати.
С новым одеялом мне помогла одна из женщин. Жена успешного фермера совсем недавно была на ярмарке и привезла оттуда много всего. Правда, запросила за одеяло втридорога, но деваться было некуда. Не в тряпках же младенцев везти.
Провизией мы запаслись основательно, но молока брали не слишком много. Деток лучше не кормить полежавшим, тем более что хранить нам его было негде.
Кипяченой воды набрали у травницы. У нее же запаслись простынями, которые можно было использовать вместо пеленок.
Она вообще нам в дорогу много чего надавала, чтобы хоть как-то облегчить путь. Я понимала, что нам придется часто останавливаться, но и сейчас бы по-другому не поступила.
– Госпожа, – обратился ко мне Далар, когда помогал уместиться в карете. Я, конечно, еще не была бегемотиком, но вместе с люлькой места решительно не хватало. – Как мне к вам обращаться теперь?
– Девушку звали Жаклин Жадэ, – ответила я шепотом. – Из свободных. Если что, работала по найму у богатого эрелла в Эрмуте вместе с сестрой Лилит. Сестра умерла в родах, а господин взял на себя все заботы о младенцах, но из города попросил, потому как давно и безнадежно женат, – придумывала на ходу.
– А вы? – глянул он на мой живот, что уже никак не получалось спрятать даже при всем желании.
– Беременна я тоже бастардом, но от свободного мужчины, который не пожелал жениться. В общем, обманул дуреху, но денег дал, – вспоминала я самые популярные версии девичьих бед. – Такая легенда позволит нам не объяснять, откуда у нас деньги и карета. Едем на окраину королевства, чтобы купить домик и жить там. Как думаешь, поверят?
– А как же вам не поверить, госпожа? – усмехнулся возничий. – У вас глаза вон какие честные. Любой поверит.
На том и разошлись.
На похороны девушки я не осталась – и так очень сильно задержались, – но денег травнице выдала, чтобы устроила все честь по чести. Была уверена, что женщина не обманет. Уж как она была готова последнее отдать, лишь бы нам хорошо в пути было. И ведь все равно перемолотые крупы в мешок засунула, чтобы я по дороге могла деткам кашу жидкую сварить. Да только в чем ее варить? Ни котелка, ни кастрюльки.
– В Релон, госпожа? – спросил у меня Далар, слегка отодвигая засов, что закрывал небольшое окно за спиной возничего.
– Нет, в Релон ехать опасно. Нас там в первую очередь искать будут. Главный порт Визайского королевства… Если подумать, то я должна бы совсем уносить ноги с материка, а значит, там и попытаются перехватить. Нет уж, – покачала я головой. – Нам нужен небольшой городок, желательно с выходом к морю, но чтобы все друг друга знали. Знаешь, как говорят? Лучше всего прятаться на виду. Нам нужен город, в который скрывающийся от закона человек никогда бы не поехал.
– Знаю я такой городок. Родственники мои там живут – брат с женою. Доверитесь? Не побоитесь? – будто сам засомневался в своих словах мужчина.
– А чего нам бояться, Далар? Страшнее уже не придумаешь. Когда за тобой гонится тайная канцелярия короля, позади только смерть.
К сожалению, в пути мы останавливались почти в каждом городке, да и в поселениях. Вместо недели наш путь занял в два раза больше времени. Останавливаться приходилось, чтобы постирать пеленки, хоть немного поспать в нормальной кровати, а не сидя на неудобной скамье, пусть и обитой мягкой тканью. Ели тоже в тавернах или небольших домашних харчевнях, где девчушкам могли сварить жидкую кашу на разбавленном молоке да с ложкой перетертой крупы.
Если в первые дни я боялась, что младенцы могут не выжить, то к окончанию второй недели была твердо уверена, что нам все будет нипочем.
Конечно, все мои заботы были об этих двух девчушках и днем, и ночью, но и о своей дочке я не забывала. Разговаривала с ней, играла, легонько поглаживая живот. Когда пела песни, казалось, что их слушает и дочка, и малютки в люльке. Не знаю, что там была у травницы за крупа, но росли они как на дрожжах.
Я даже не была уверена, должны ли младенцы развиваться с такой скоростью. Далар успокаивал меня тем, что девчушки просто здоровенькие и много кушают, но я-то видела несоответствия. Эти изменения меня очень сильно пугали.
Даже если не брать во внимание их вес, который прибавлялся прямо на глазах, объяснить их скоростное развитие я никак не могла. Днем я нередко перекладывала девочек на живот и день на третий заметила, что они приподнимают головы. Кроме того, казалось, что они пытаются сконцентрировать на мне свое внимание.
На пятый день они вдруг стали очень подвижными. То и дело махали ручками и ножками, вовсю улыбались мне беззубыми ртами и выдавали смешные звуки, будто пытались повторить мою речь. Корчили мордашки. Далар постоянно помогал мне кормить их и менять пеленки, и они его тоже узнавали.
На шестой день Лейла и Дайла уже приподнимались на руках, когда я перекладывала их на живот. Уверенно держали головки, рассматривали руки и окружающий их мир. Но больше всего меня напугало то, что они смеялись и пусть и неуклюже, но перекатывались на бок и даже на спину.
Я понимала, что так не должно быть. Уж сколько я книг на Земле и местных прочитала о беременности, родах и развитии детей, но нигде не встречала таких феноменальных способностей к развитию. Частичный ответ на мой немой вопрос дал мне Далар в одном из городков.
Мы как раз сидели в небольшой, но чистой и уютной харчевне. Уже покормили малышек, но вертлявые комочки держали на руках. За эти дни уже привыкли, что все приходилось делать с ними в обнимку. Вот и сейчас ели горячую похлебку, пока девчонки посасывали кусочки сала, обернутые тряпочкой.
– Нам больше не подходит наша легенда, – прошептала я, опасливо косясь по сторонам.
Сидели мы за одним из угловых столов. Обеденное время уже давно завершилось, а потому в харчевне народу почти не было. Да тут и столов было немного, не больше десяти, но мебель казалась добротной.
Массивные столы и лавки занимали почти все пространство, а прямо напротив входа имелась высокая барная стойка. Грузный мужчина – хозяин харчевни, – о чем-то беседовал со своей женой, которая все это время протирала тарелки.
– Они растут как по часам. Это ненормально, – покачала я головой, в душе очень сильно переживая за девочек.
– Да… – согласился со мной Далар.
Теперь и он не мог отрицать этот факт. Просто не бывает так, чтобы дети взрослели за несколько дней на несколько месяцев. Или бывает?
– Нам снова нужны документы. Придется обратиться в мэрию в следующем крупном городке.
– Как скажете, но я хотел поделиться с вами… Не знаю, важно ли это.
– Важно все, – отложила я ложку, слегка покачивая засыпающую Лейлу. У девчушки уже проявились темные волосики, как и у ее сестры. Волосики на ощупь были мягкими, совсем не такими, как у взрослых. – Ты что-то знаешь?
– Та девушка – подавальщица, помните? Когда я спустился, она сказала, что живот у Жаклин вырос буквально за месяц, но, когда девушка обратилась к знахарке, оказалось, что срок не меньше семи.
– Разве так бывает? – опасливо посмотрела я на девчонок с сюрпризом.
– Не знаю, госпожа. Лишь бы худо не было, – поддержал мои опасения мужчина.
– Нам нужен хороший доктор, который умеет держать язык за зубами.
Специалиста мы нашли еще через три дня в одном из крупных городов.
Чем ближе к нам была столица Визайского королевства, тем чище и роскошнее становились города. Вместо деревянных домишек нам встречались массивные каменные дома и особняки. Улицы были украшены клумбами и фонтанами. Их освещали красивые кованые фонари, которые располагались вдоль всех дорог. Да и дороги оказались не в пример ровнее и чище.
Девчушки же за это время еще подросли. Теперь они уже крутились и перекатывались, все время просились на руки и стали спать значительно меньше. Не обрадовали меня и первые зубки. Лейла капризничала чаще сестры, но меня выручали сало и травы. Правда, хватало их действия ненадолго, а потому эти дни были самыми тяжелыми и бессонными.
Сидели с поддержкой и даже немного стояли, когда мы держали их. В одном из городков Далар купил для них погремушки, которые они с завидной регулярностью слюнявили и отправляли в рот. Уже пытались ползать, но делать это в карете было неудобно, хотя одеяло мы на пол постелили, как и разложили небольшие подушечки. Конечно, в дормезе ехать нам было бы намного удобнее – места больше, – но купить другой транспорт так и не получилось.
Правда, имелись и плюсы. Несмотря ни на что новые документы мы все-таки получили. Поспособствовал этому, как ни странно, Далар. Оказалось, что у него есть дочка. Сейчас мы с ней были примерно одного возраста. После замужества девушка переехала на другой материк, однако отметка в документах у Далара была.
Я не знала, что именно мужчина говорил за закрытой дверью на приеме в мэрии, но, попросив у меня двести шелагов, вернулся уже с документами. Так я стала Дианой Бюрго, дочерью Далара Бюрго, а девочки – его внучками.
Здесь же нам удалось получить документ, который говорил о том, что я уже прошла проверку у магов. За него пришлось раскошелиться еще на сто шелагов, но я бы и больше могла отдать, лишь бы нам его выдали.
– Ничего не понимаю, – посмотрел на нас доктор, которого мы нашли в следующем городе. – С вашими девочками все в порядке. Зубки лезут, конечно, но поводов для беспокойства нет. Сколько им сейчас? Пять? Шесть месяцев?
– Почти шесть, – соврала я, не зная, как бы объяснить мужчине сложившуюся ситуацию.
Я была не уверена, можно ли говорить об их скоростном развитии кому-либо. Да и доктор ли нам нужен был на самом деле?
– Я выпишу для девочек капли. Они снимут болезненные ощущения, но не давайте больше трех раз за сутки. В остальном же у вас все в полном порядке.
Я так не думала, но переубеждать никого не пыталась. Под девизом «все в полном порядке» прошли и следующие шесть дней пути.