Самое глупое, что можно начать делать на моем месте. Это просто осесть около кресла, будто я осенний лист с дерева, и, закрыв лицо, зарыдать.
Меня трясет от всего. От того, что я жертва дракона, от того, что нелюбимая жена, от того, что обманутая возлюбленная, проданная дочь… а теперь ещё и мать. Мать дитя, которое навсегда связывает меня с негодяем.
И если бы не ребёнок я была бы сейчас где? В темном мире, о котором только ходят легенды и все боятся туда попасть? В мир покоя? Загробный мир, где все спят вечным сном. И откуда вышел Ориас, которому только и нужно вернуться туда. В свой вечный сон.
Ну и пусть убирается! Пусть! Мне он не нужен. Я ему не нужна! Зачем это всё, Боги?! Почему?
– Почему ты плачешь? – спокойный голос.
Нельзя больше плакать. Нельзя показывать слабость. Всё, дозволенная минута кончилась. Я пытаюсь вытереть слезы. Встаю на ноги, которых не чувствую.
– Что будет со мной? И с ребёнком? – спрашиваю я.
– Не знаю. Ты должна была спать. И все бы закончилось. Но теперь… я не могу забрать жизнь дитя. Это не по правилам.
– А мою можешь?
– Тебя мне обещали вслух столько раз… Я же говорил.
– Я не… я не дам тебе разрешения, забрать моё дитя. Никогда.
– Я понимаю. Ты отдашь его отцу?
Сглатываю.
Боги. На одну секунду мелькает картина в голове того, как с моим ребенком сидит Клара. Рон держит его на руках а я… я мертва?
Нет.
Качаю головой.
– Нет-нет, пожалуйста… – не нахожу ничего лучшего как просто упасть на колени. – Не надо!
– Встань живо, – Ориас закрывает глаза, будто он не может смотреть на это.
Я не слушаюсь, тогда он наклоняется. Хватает меня за руку и резко дергает. Я теряю равновесие, опираюсь на Ориаса второй рукой. Поднимаю глаза и понимаю, что теперь не скрываю заплаканного лица.
Он смотрит на меня как-то странно. Очень внимательно. Мне становится неловко, стыдно за проявление своих чувств и я быстро отстраняюсь от него, стирая слезы и стараясь глубоко дышать, чтобы больше не плакать. Но он наблюдает за мной, будто изучает.
Такой прямой взгляд. Неотрывный. Даже Рон так не смотрел, он смотрел всегда немного с ухмылкой, с гордостью. А Ориас разглядывает, изучает, что-то оценивает.
– Ты весьма красивая, а вот слёзы тебе не идут, – говорит он.
– Постараюсь меньше плакать, – зло отвечаю я.
– Постараюсь, чтобы не пришлось, – говорит Ориас. Отворачивается от меня и делает очередной пас у зеркала. Оно становится обычным.
– Что мы будем делать? – спрашиваю я, после небольшой паузы, уже почувствовав, что я спокойна.
Странное поведение Ориаса меня скорее испугало и дало мне сил, выйти из печали. Надо быть собранной. Надо быть сильной, тем более теперь, когда я мать.
– Мы дождемся твоих родов а потом… потом решим. У нас есть девять месяцев чтобы решить. Если только нас не найдут ранее.
– Мой… муж?
Ориас улыбается.
– Милая, у меня есть проблемы более древние чем твой ненаглядный ходячий мужской уд с глазками и мечом наперевес.
Главное не пытаться думать об этой аналогии. Не пытаться её представить.
Я встряхиваю головой.
– Какие?
Не отвечает.
– Знаешь, я все-таки твоя нареченная. Твоя жена, та, что предсказана тебе и всё такое.
– Ты никогда не была моей нареченной, – вдруг отвечает Ориас.
Я глупо хлопаю глазами.
– Но…
– Было пророчество, да, я о нем слышал. Но не знаю чье оно. Оно предсказало дату рождения, но ты единственная женщина, что родилась в этот день?! Нет! – Ориас поворачивается ко мне, приближается на несколько шагов, совсем убрав между нами расстояние. – Но люди в твоей стране решили что это ты. Они заморочили голову твоему отцу, и тебе. Твой муж прав – они все обезумели. Они сами много раз говорили о том, что я должен тебя забрать. Они будили меня, призывали поневоле меня снова и снова, будто моля о том, чтобы я забрал тебя. Каждая беседа у костра о пророчестве, которое я даже не знаю, существовало ли на самом деле – молитва о тебе. О том, что я заберу тебя. О том, что ты моя жена. Каждая беседа твоего отца с советниками… Каждая! Бесконечные призывы, почти мольбы, только в виде страха. А теперь… что-то произошло, недавно. После того, как твой дурак-муж якобы «убил меня». Что-то произошло, на самом деле. И я стал видеть тебя во сне. Твою жизнь. Я стал слышать твоё беспокойство. Ты слишком… чувствительная, живая, горячая. Я не мог спать, все время твои чувства, твои сожаления, твои слезы, надежды, радости… слишком громко, слишком сильно. А когда ты узнала об измене твоего благоверного… это стало невыносимым.
– И ты хочешь, чтобы я уснула, как ты? Чтобы умерла, и тогда все будет таким же тихим как раньше?
– Хотел. Теперь понимаю, этого не получится. Хотя бы рядом с тобой я уже не чувствую так твоих эмоций. Это радует. Но я здесь, а это плохо. Я не хочу быть здесь.
– А где ты хочешь быть? Снова спать? Ты не настолько старый, чтобы желать сам себе смерти, – сначала говорю, потом осекаюсь и, сжав губы, опускаю взгляд.
– Ты буйная, – говорит он. – В тебе слишком много энергии, принцесса моя.
– Не думаю, что это плохо, – я пожимаю плечами.
– Когда ты это переживаешь внутри – плохо, а сейчас… даже забавно в чем-то.
Я обиженно обнимаю себя за плечи.
– Значит, я вам не нужна, как жена? – спрашиваю я.
– А ты хочешь меня? Как мужа?
В его устах это звучит совсем не так, как в моих. Я имела ввиду… даже не знаю, что. Но когда он это сказал, стало звучать как-то пошло, что-ли, и я, как дура, краснею.
– Я… я не это имела ввиду.
– А я именно это. Вроде как, тебя мне отдал твой народ ради этой цели, – он снова оглядывает меня внимательным взглядом. – Поговорим об этом немного позже, когда исторгнешь из себя чужое дитя. Я не извращенец.
– Все же, я имею в виду то, что, если я вам не нужна, как жена, как спутница, как… вы можете просто отпустить меня?
– Не уверен, что могу. И уж тем более, я не собираюсь отдавать тебя твоему муженьку. Прости, это навредит моей репутации.
– Но мне нужно бежать! Или прятаться у отца, потому что, – я не знаю, как высказать и касаюсь живота. – Потому что мой ребёнок… я не хочу его отдавать этому мерзавцу. Он не достоин быть отцом, его отцом! Поймите!
Ориас молча смотрит на меня. Я все понимаю по взгляду.
– Я опять слишком громкая, да? – неловко улыбаюсь я.
– Да. Всегда. Но… – он протягивает руку к моему животу. – Я могу соврать для тебя, если хочешь.
– Как?
Он заглядывает мне в глаза. Я впервые вижу что они темно-зеленого цвета, цвета глубокого озера.
– Мы скажем, что это моё дитя. Я ведь… я ведь твой муж. Все-таки. Твой нареченный. Предсказанный тебе.
Первая мысль мелькает о том, что моя репутация точно будет испорчена. Все будут думать, что я была с ним, с драконом Ориасом. С самой тьмой, но… это спасение. Хотя бы временное спасение от Рона.
– Да, – киваю я.
Я думаю, что Ориас отойдет, но он почему-то касается моего подбородка двумя пальцами, чуть приподнимает мне лицо. Сердце начинает стучать так быстро, что я будто слышу его в своих ушах.
Он молчит. Я не понимаю, о чем он думает. Мне страшно. Но постепенно становится как-то спокойно. Даже слишком, будто сердце покрывается коркой льда. Это необычное чувство. Но, отчасти, даже приятное.
– Знаешь, я боюсь тебя как-то… обидеть, – тихо говорит он. – Каждое моё слово, будто я на тонком льду, будто я у края скалы и, если я что не так скажу или сделаю, ты обидишься, или испугаешься. И вот сейчас, так хочу сказать тебе кое-что, но не знаю, как ты отреагируешь.
– Вы меня не так уж и берегли, милорд, – хмыкаю я. – Вообще-то, вы пытались меня недавно убить.
– Не совсем. Усыпить в мире мертвых, – поправляет он.
– Хорошо, будем называть это так, – отвечаю я. Почему-то также как и он, перейдя на шепот. Не знаю почему, но сейчас, когда мы так близко мне не хочется рушить тишину громким голосом. – И что вы хотели мне сказать?
– Мне нравится, когда ты говоришь мне «да».
Я не успею среагировать, как слышу звон разбитого стекла.
Он такой неожиданный, что я взвизгиваю. Снова получаю раздраженный взгляд от Ориаса. Хотя нет, не совсем раздраженный. Он усмехается, будто сдерживает смех.
– Я случайно, извините, – лепечу я.
Качает головой.
– Ты слишком… тебя слишком много.
– Постараюсь быть тише. Это Рон?
– Хуже. Это мои слуги. То, чего я боялся. Я думал, я даже не представлял, что они так быстро поймут. Я думал, хотя бы пару месяцев, – он вздыхает. – Они как будто ждали. Почему они знали, что я буду здесь?
Он оглядывается на меня, но я лишь пожимаю плечами. Ориас подходит к окну и одним движением выламывает оставшееся разбитое стекло, выбросив его на улицу. Я выглядываю за его плечо и вижу что перед замком собралось много людей.
В темных или серых одеждах, богатые и бедные машут руками и приветствуют Ориаса.
– Наш повелитель!
– Ориас вернулся!
– Ориас!
– Пророчество сбылось! – кричит один старик.
– Не было пророчества о его возвращении, – другой возглас.
– Было пророчество про девку и так и есть: девка-принцесса разбудила Ориаса! – не унимается старик.
– Но не было сказано, что она его разбудит! – отвечает ему третий голос.
– Не было и о том, что он уснет!
– Видишь, что ты натворила, принцесса? – спрашивает Ориас, кивая на толпу. – Ты исполнила их великое пророчество. Которого, скорее всего и не было.
Я же не могу отвести взгляда от одной женщины, что стоит позади старика. Она также машет руками, пытаясь привлечь к себе внимание Ориаса.
Либо я сошла с ума.
Либо… я ничего не понимаю, но эта девушка… это Клара?