Глава вторая Глянь-ка, Карлсон, кто это там?
Когда наутро несчастный сонный Налле Лапсон проснулся, солнце стояло уже высоко.
Он протер глаза, зевнул и побрел дальше.
«Куда-нибудь я точно приду, – думал он. – Во дворец Горного короля, про которого мне мама читала сказки, или в Бастутрэск, или в Со́бес, или еще в какое-никакое приличное место».
Налле Лапсон брел и брел, лапа за лапу.
Вдруг лес кончился.
Впереди стоял длинный ряд вагонов. Это был поезд, он направлялся в Стокгольм из Северного Норланда, но остановился на путях из-за какой-то неисправности.
Налле Лапсон еще никогда не видел поезда и очень заинтересовался. В вагонах были окошки, а за ними виднелись какие-то существа.
– Должно быть, люди, – решил Налле Лапсон. – Мама про них рассказывала, говорила, что их надо остерегаться. Люди только и знают, что скандалить и устраивать неприятности. Никакой культуры, не то что у нас, у медведей.
Что такое культура, Налле Лапсон представлял плохо. Возможно, морда, потому что у людей в окошках морд определенно не было. Спереди головы у них имелось что-то совсем другое.
– На мой взгляд, не такие уж они опасные, – сказал сам себе Налле Лапсон, – а возможно, там удастся раздобыть еды. Заберусь-ка я в вагон.
Сказано – сделано. Налле Лапсон не без труда открыл одну из вагонных дверей и влез внутрь. И едва он ступил на площадку тамбура, как поезд тронулся с места. Видимо, неисправность удалось исправить.
Ну и помчался же этот поезд! Как быстро! «Ух ты, – подумал Налле Лапсон, – до чего здорово!» Когда мама рассказывает сказки, это тоже, конечно, здорово, но с теперешним здоровом просто никакого сравнения!
«Сейчас бы и перекусить, – подумал Налле Лапсон. – Наверняка тут есть и мед, в этом сооружении, иначе зачем его было сооружать».
Налле Лапсон пошел по коридору и заглянул в первое купе.
Там сидели два дядьки и разговаривали. Точнее, говорил один. У него был красный нос и зеленая шляпа с пером.
– Парень, – сказал он другому дядьке, – да что ты понимаешь в охоте! Я стрелял львов в Африке, я стрелял медведей в дебрях Лапландии. А знаешь, что важнее всего, когда охотишься на крупную дичь? Метко стрелять, конечно, но главное – выдержка. Парень, видел бы ты, как я усмиряю их силой взгляда! Зверюга все ближе, ближе – а я стою не дрогнув. Властным взглядом я удерживаю его от нападения, и… что это там, глянь-ка, Ка… Карлс-с-сон, к-к-то это там… СПАСИТЕ… ПОМОГИТЕ… ПО-МО-ГИ-ТЕ…
При виде Налле Лапсона храбрый охотник перепугался до смерти. Весь побелев (не считая носа, конечно), он задрожал и затрясся, и вдруг одним прыжком заскочил на багажную полку, свернулся там калачиком и натянул сверху пальто.
Налле Лапсон засмеялся – уж больно нелепое это было зрелище.
Другой дядька тоже, видимо, напугался как следует, но ограничился тем, что забился в угол купе.
– Извините за беспокойство, – сказал Налле Лапсон и пошел дальше.
Люди оказались один чудней другого. Едва они замечали Налле Лапсона, как вид у них делался испуганный и жалкий.
У всех, кроме девочки, которую он повстречал в коридоре.