Ближе к вечеру Вейгерт и Джулиан сидели перед Уоткинсом на садовой скамейке во дворе Первого крыла. Уоткинс спал почти весь день, и Вейгерт решил, что вид у него гораздо лучше, чем утром. Возможно, он начал наконец-то выздоравливать от привязавшейся инфекции. Медсестра Франклин хорошо укутала его в одеяла и привезла в кресле на колесах во двор, где пахло океаном и на траве лежали длинные тени. Вейгерт был рад, что не пришлось опять идти в тесную, невыносимо нагретую спальню, где его неизменно настигала клаустрофобия.
– Рад, что вам стало лучше, Сэм, – сказал Джулиан. – Жаль только, что у нас появилась другая проблема. Вернее, даже две.
Уоткинс поморщился:
– С моей племянницей? Если она уезжает…
– Да, одна из проблем связана с нею. Она не покидает нас, хотя, судя по всему, до сих пор не решила, как ей поступить, хотя, между нами, я уверен, что другого выхода, кроме как остаться здесь, у нее просто нет. Но вчера она вышла погулять в одиночку, села под девичью сливу, и…
Уоткинс выдал длинный ряд ругательств, завершившийся простым словом:
– Сильно?
– Ласкин говорит, что она не сможет оперировать по меньшей мере неделю. Камилла выливает на нее столько лаймового сока, что можно пустить крейсер в плавание, но без этого никак не обойтись. Но ведь это еще не все. Ральфу Игану придется уехать раньше, чем он планировал, чтобы не упустить досрочно открывшуюся вакансию в лос-анджелесской больнице. Он пробудет здесь всего две недели. То есть уедет почти сразу же после того, как Ласкин разрешит Каро работать.
– А не сможет она оперировать в одиночку? – спросил Вейгерт.
– Без ассистента? Нет. Джордж, пусть даже это не очень сложная операция, но все же на мозге. Она не пойдет на это, и правильно сделает. Нам необходимо пересмотреть график операций.
Вейгерт принялся загибать пальцы. Первой по плану шла сестра Джулиана, потом Эйден и еще один из помощников Джулиана и лишь потом сам Вейгерт.
– Нам обоим по семьдесят шесть лет, – уныло сказал на этот счет Сэм. – Вдруг в наших старческих мозгах обнаружится что-то такое, чего не показывает МРТ. Пусть Кэролайн сначала набьет руку на ком-нибудь покрепче.
– Я уже сообщил Лоррейн, чтобы она перенесла вылет, и, вероятно, успею попросить об этом большинство медсестер, но Барбара и Молли уже летят в Майами, так что им придется некоторое время прохлаждаться тут, на базе, вместе с нами. Проклятье! Ведь остается еще одна проблема – кто будет ассистировать Каро? Родственников-хирургов у меня больше нет.
– У меня, возможно, есть еще один нейрохирург, который согласился бы приехать сюда.
Джулиан насторожился:
– У вас? И кто же это? Почему вы считаете, что он согласится, и почему мы должны ему доверять?
– Я уже веду с ним предварительные переговоры. А конкретно отвечу позже, когда все узнаю наверняка.
Сумерки понемногу сгущались, под навесом галереи зажглись лампы. Сэм поднял руку, чтобы покрепче обернуть плечи одеялом, и Вейгерт увидел, что она трясется.
– Что еще?
Джулиан начал рассказывать о каких-то делах. Вейгерт не слушал его. Он вспоминал Сэма таким, каким тот был когда-то и каким мог бы стать, хотя бы ненадолго, в других ветвях вселенной.
– Пора возвращаться в дом, доктор, – сказала сестра Франклин. Вейгерт не слышал, как она подошла.
Сэм не стал спорить. Когда его кресло уже покатилось к комнате, он оглянулся и проскрипел:
– Я передумал. Посмотрите насчет этого хирурга в интернете. И скажите ваше мнение. – Последовала пауза, во время которой Сэм собирался с силами, а сильные, обнаженные до плеч руки сестры Франклин толкали кресло с его почти невесомым телом по стриженой траве. – Его зовут Тревор Мартин Абруццо.
– По крайней мере, Джордж, у вас будет много времени, чтобы просветить Каро по поводу своей теории, – сказал Джулиан. – Но, боюсь, не сегодня. Зуд просто измучил ее.
– Я подберу ей материалы для чтения, – с надеждой сказал Вейгерт и добавил: – Бедная девочка.
– Не сказал бы, что она такая уж девочка. А вы, Джордж, решили взять ее под крыло?
Вейгерт промолчал. Это уже была та степень фамильярности, которую он не одобрял. Он и с Уоткинсом подружился в те давние времена, не в последнюю очередь из-за того, что Сэму не было присуще распространенное у американцев бесцеремонное любопытство к чувствам и мыслям окружающих.
– Не волнуйся, мой милый, – сказала Роуз у него в голове. – Но, по правде говоря, она действительно не девочка.
Вернувшись к себе в комнату, Вейгерт нашел в «Гугле» доктора Абруццо. Полезная штука этот самый «Гугл». Если бы он существовал в то время, когда они с Сэмом были студентами, насколько меньше можно было бы сидеть в Бодлианской библиотеке.
Упоминаний Абруццо оказалось на удивление много. Вейгерт читал их некоторое время, а потом сделал нечто такое, чего не позволял себе с тех давних пор, когда они с Роуз держали собак – кинг-чарльз-спаниэлей: он негромко, протяжно свистнул.