«Отзвуки серебряного ветра» – это моя попытка найти выход из тупика, в котором оказался наш мир. Тупика подлости, жестокости и корысти.
Искушенному читателю мир ордена Аарн может показаться несколько схематичным. Вполне возможно. Но мне важно было донести основную идею, а второстепенные детали и научная достоверность не имеют для меня особого значения.
Меры веса, длины и времени в романе даны в привычных для русскоязычного читателя единицах.
Новые термины объяснены либо в самом тексте, либо в сносках. Новые идиоматические обороты приближены к русским и, надеюсь, не вызовут у читателя затруднений.
Все совпадения с реально существующими людьми или событиями случайны, роман с начала и до конца является плодом авторской фантазии.
Кто отринет покой, будет проклят толпой,
Стоит дорого право тревожить умы.
Обойдутся недешево долг и любовь
И почетное место в застолье чумы.
Кто изведает страх оказаться чужим,
Тот не станет чужим даже ради себя,
Побежит за толпой, подбирая гроши,
Что нещедрой рукою швыряет судьба.
Лучше нужность, чем вера в величье пути.
Толпам нравится сладкое – лей же им мед!
А проклятое право свободу найти
У судьбы даже даром никто не возьмет.
Кто отринул покой, тот чужой до конца —
Ненавистен иль жалок юродивый враг…
Выбирая лихую дорогу творца,
Приготовься, ведь это дорога во мрак.
Пусть когда-нибудь станешь для них ты святым,
Да и то – потому, что они же и жгли,
Потому что не сможет развеяться дым
Горькой злобы, что раньше понять не смогли.
Выбирая дорогу крылатых сердец,
Приготовься, что это дорога войны,
И всегда неизбежен жестокий конец,
Для того, кто для толп станет знаком вины.
Хочешь или не хочешь – ты даришь им боль,
Стыд бескрылых крылатым вовек не понять
Ненавистный певец, что смущает покой,
Они любят тепло, но боятся огня.
Скрой же пламя от глаз их навеки внутри,
Чтобы не было больно молчащим от слов.
Наплевать, Что ты сам слишком быстро сгоришь,
Но зато, может быть, ты заслужишь любовь.
Но зачем тебе нужно признанье толпы,
Если ты лишь свободе согласен служить?
Кто отринул покой – не во власти судьбы,
Только в мире навеки он будет чужим.