– Русский желудок равен широкой русской душе, – ворковала хозяйка, раскладывая на тарелки только-только взбитую на молоке картошечку пюре.
– Ну-с, пора закусить, душа моя! – крикнула хозяину, водружая поверх пюре куски жареной курицы.
Голодные ноздри Каниса уловили вкусный запах. Миска с мясом стояла на обычном месте.
– Своё-то он всегда успеет скушать, хорошо бы добыть курицу. Надо отвлечь кухарку и взять желаемое, в сковороде ещё осталось, – подумал Канис, и опёршись о плиту, поднялся на задние лапы, заглядывая в сковородку. – В нос ударил запах такой силы, что у Каниса невольно из пасти потянулась длинная пузырчатая слюна. Отрезвил голос хозяйки.
– Пшёл отсюда! Пристроился, серый паразит. Ешь из своей миски, а это миска хозяина. Везде сунет свою морду, рождённую для унитаза.
– Это почему моя морда рождена для унитаза? – поднял невинные янтарные глаза Канис.
– Потому что воду пьёшь, исключительно из этого сосуда, а потом лезешь целоваться, – прикрыла крышкой сковородку хозяйка, отправляясь в ванную комнату, мыть руки перед ужином.
Канис покосился на хозяина, который к тому времени уселся перед тарелкой, взял двумя руками вожделенный кусок и вгрызся в него с волчьим аппетитом.
– У-у-у… – откуда из глубины заурчал в ухо Канису собачий чёрт. – Возьми кусок! Он же всё съест и не подавится.
– Мой кусок, – с рёвом бросился Канис.
– Что-о-о? – застыл хозяин с куском курицы в одной руке, одновременно снимая тапок – второй. Это кто тут матерно лает? Это ты на кормильца рычишь?
– Ай-й… – взвизгнул по щенячьи Канис. – Я не за курицей, поиграть хотел, на курицу только смотрел, хотел, проверить вкусная она или нет? Может хозяйка её не дожарила, да точно не дожарила! Отдай её мне. Она невкусная.
– Что у вас происходит? – появилась в коридоре хозяйка.
– Тут какой-то серенький дурачок, собрался отжать курицу, – откликнулся хозяин, хлопая налётчика тапочкой по ушам.
– Да кто тут трогал вашу курицу? Такое, вообще, не трогают, она даже и в воде не тонет, – часто-часто заморгал глазками Канис, призывая собачьего чёрта, но тот улетучился в неизвестном направлении.
– Здравствуй, Красная Шапочка, – брякнулся на пол Канис, сворачиваясь перед хозяйкой серым червячком.
– И ты здравствуй, Серая Шубка.