Когда жена с дочерью, в тесной душной сумке принесли Марсика от прежних хозяев, ему исполнилось 2,5 месяца. Он казался слегка испуганным, умещался у меня на ладони всеми четырьмя лапками и норовил оставить лужу в укромном месте.
– Папа, – спросила дочь, – Марсик теперь – член нашей семьи?
– Ага, – ответил я. – Главный.
– Но он же не самый сильный!
– Зато он – самый слабый.
– Раз он главный, мы должны его слушаться? Но он же – слабый…
– Нет, не слушаться. Мы просто должны его любить.