В качестве начальника следственной части Калинченко появился в следственном управлении Мосгорпрокуратуры вскоре после того, как с недавней сменой руководства московской милиции начались штатные замены на всех мало-мальски заметных в правоохранительных структурах города должностях. И замены эти, на взгляд следователя Якимцева, были совсем не на пользу делу, потому что уходили настоящие профессионалы, а приходили зачастую люди, кому-то там, наверху, нужные, свои. Именно так, похоже, обстояло дело и с Юрием Степановичем Калинченко. Ему покровительствовал один из новых замов генпрокурора, с которым они еще недавно служили в губернском волжском городе, вместе ездили на охоту и на рыбалку, вместе парились в баньках со спецобслуживанием, дружили семьями и имели общие от жен тайны и так далее со всеми вытекающими и втекающими… Придя к ним в Мосгорпрокуратуру, Юрий Степанович первым делом стал выяснять, кто у них кого «крышует». «А что это значит?» — простодушно спросил у него один из следователей. Нет, слово-то это он прекрасно знал, только не очень понимал, как можно «крышевать» кого-то в следственном управлении Мосгорпрокуратуры. «Ты целку-то из себя не строй! — со смешком осадил его Калинченко. — Прекрасно понимаешь, о чем я. Не будешь же ты мне лапшу на уши вешать, что все вы тут, в вашей сраной Москве, на одно жалованье живете! Смеху подобно: сидеть на уголовке — и с урками общий язык не найти! Да я ни в жизнь не поверю!» У бедняги следователя, имеющего за плечами двадцать лет беспорочной службы и не одну благодарность от генерального прокурора, аж с сердцем плохо стало: «В-вы… вы… Как вы смеете! И вообще, что вы мне тычете! Мы с вами коров вместе не пасли!» В итоге не помогли и двадцать лет беспорочной службы — пришлось непонятливому следователю через неделю подавать по собственному…
Калинченко был прост и прямолинеен и ничуть не скрывал своего истинного отношения к делу: без правильных слов руководителю, конечно, нельзя, но правильные слова — это одно, а что ты думаешь на самом деле — это совсем другое… Короче, за считанные недели состав следственного управления обновился чуть ли не наполовину…
Евгений Павлович Якимцев, следователь по особо важным делам, возглавивший следственно-оперативную группу по расследованию дела по факту покушения на вице-премьера правительства города Москвы Георгия Андреевича Топуридзе, шел на это совещание неохотно. Сейчас надо было действовать по горячим следам, а не штаны для галочки протирать. Но приказ начальства есть приказ начальства. Он даже схему места происшествия подготовил к своему докладу — для наглядности.
— Я собрал вас для того, как вы понимаете, — начал Калинченко, — чтобы обсудить первые итоги работы вашей бригады и наметить главные направления. Раненый — человек в городе немаленький, лицо, приближенное к мэру. Кстати, мэр уже звонил, поставил меня в известность: он, видите ли, берет дело на свой особый контроль… Ну это нам, как говорится, по барабану, мы мэру не подчиняемся, а вот то, что расследованием интересуется сам генеральный прокурор, — это должно нас всех, как говорится, мобилизовать…
Включенная в группу Якимцева оперуполномоченный от МУРа старший лейтенант Лена Елагина невольно передернулась от этого холуйства, вообще от всей этой тирады: там одного человека подстрелили, второй убит, и не где-нибудь, а в самом центре столицы, среди бела дня, преступники разгуливают как ни в чем не бывало, а этот буровит о чем угодно, только не о деле! Она уже напряглась — как всегда, когда ей приходилось идти на какой-нибудь отчаянный шаг, но вдруг обнаружила, что кто-то успокаивающе похлопывает ее по руке: не надо, мол, не дергайся, девочка. Она недоуменно подняла глаза — оказалось, веселый старший оперуполномоченный капитан Сидорчук, тоже их, муровский, тоже прикомандированный по распоряжению генерала Грязнова к группе Якимцева. Лена и раньше не раз ловила на себе его заинтересованный и участливый взгляд, а потому сейчас покраснела, руку сердито убрала. Вообще-то спасибо за заботу, но все равно… Все равно она молчать не будет! Это они все тут притерпелись, а она не такая и никогда такой, как они, не будет! Не сейчас, так позже, но все равно, если потребуется, скажет этому бурбону все, что о нем думает.
— Я попросил бы Евгения Павловича еще раз для нас для всех обрисовать картину происшедшего и доложить основные соображения по ходу расследования этого м-м… дерзкого преступления. Пожалуйста, Евгений Павлович! — разрешил Калинченко и добавил, не удержавшись от легкой издевки: — Желательно о том, что не попало в репортажи телевизионщиков…
Якимцев встал, подошел к своей схеме и начал, сделав вид, что не заметил подковырки начальника следственной части:
— Ну что ж, постараюсь… Хотя начну как раз с похвалы телевизионщикам. Приходится констатировать, что, несмотря на все препятствия, которые мы им чинили, телевизионщики очень верно донесли сам дух криминального происшествия, о котором идет речь… Совершено преступление, я бы сказал, необычное по своей дерзости даже для нашего времени, когда, кажется, никого уже ничем нельзя удивить. Вот как выглядит картина в результате проделанной нами работы. Машина Топуридзе была обстреляна вот здесь, в старом центре города, в Клеонтьевском переулке, возле дома, некогда принадлежавшего управлению делами ЦК КПСС. Дом обнесен оградой, которая раньше охранялась по всему периметру…
— Да уж, тут, в Москве, куда ни плюнь — обязательно в начальство попадешь, — хмыкнул Калинченко. — Так что там с охраной?
— Теперь охранник, к сожалению, как правило, находится внутри дома, выполняет роль консьержа…
— Так, с этим понятно, — снова прервал его Калинченко, — пожалуйста, давайте о сути.
— Я, кажется, от сути пока еще не отклонялся, — огрызнулся Якимцев. — Судя по всему, преступникам был хорошо известен тот факт, что Топуридзе примерно в одно и то же время спешит на совещание в здание правительства Москвы, которое находится примерно в полукилометре. К моменту нашего приезда на месте происшествия поработала дежурная оперативная группа ГУВД, в которой были оперативники из управления внутренних дел Центрального округа Москвы. Как и положено, первой на место убийства выезжает оперативно-следственная группа ГУВД, куда входят дежурный следователь из системы Мосгорпрокуратуры, оперы МУРа, судмедэксперт, криминалист, проводник служебной собаки. По информации оперативников, машина Топуридзе, «ниссан-максима», была обстреляна сразу же, едва выехала вот сюда, на перекресток, и начала разворот в сторону Тверской, где, как известно, и находится здание правительства, бывший Моссовет. Свидетели, которых удалось разыскать, показывают, что нападавший открыто вышел на проезжую часть, в руках у него был автомат Калашникова, предположительно АКМ калибра 7,62 с подствольным гранатометом. Стрельба велась длинными очередями. Вскоре от припаркованной напротив дома 13, на противоположной стороне переулка, автомашины ВАЗ-2106, синего цвета, подошел второй член преступной группы, предположительно «чистильщик», сделавший контрольный выстрел в голову водителю. В результате чего водитель, гражданин Федянин, получивший ранее многочисленные ранения, скончался на месте, а сам Топуридзе в крайне тяжелом состоянии доставлен в больницу Склифосовского. Он ранен в руку, в бедро и особенно тяжело — в полость живота: у него задеты селезенка и кишечник. Несмотря на это, он, уже после того как нападавшие скрылись с места преступления, нашел в себе силы добраться до находящегося здесь же продуктового магазина, попросил продавщиц вызвать по телефону «скорую» и милицию и успел сообщить прибывшим милиционерам приметы нападавших: один, непосредственный исполнитель, роста примерно сто семьдесят три — сто семьдесят пять, второй — выше, метр восемьдесят два — восемьдесят пять. Судя по координированности движений, оба спортивны или специально подготовлены, одеты во все черное, с оружием обращаются профессионально, все движения доведены до автоматизма — так потерпевшему, во всяком случае, показалось…
— Ишь какой наблюдательный оказался потерпевший, — иронично заметил Калинченко. — А он случайно не запомнил их лиц?
— Лиц не запомнил. Точнее, не видел. По показанием свидетелей, у второго киллера, у «чистильщика», лицо было частично закрыто — одни видели закрывающий нижнюю часть лица шарф, другие что-то вроде полумаски… Далее… Ребята «с земли», из уголовного розыска, обратили внимание на то, что под брошенной преступниками «шестеркой» нет снега, хотя ночью, как все знают, прошел сильный снегопад. То есть машина была припаркована в том месте как минимум за восемь часов до событий. Государственные номерные знаки на машине отсутствуют, владелец устанавливается. Не исключено также, что обнаружатся свидетели, которые видели людей, приехавших в этой машине. Возлагаем мы также надежды на камеры слежения соседних посольств — их в Клеонтьевском переулке целых три, — а также на камеру слежения на входе закрытой организации «Квант», находящейся в доме 14 по тому же переулку.
— Ладно, — равнодушно сказал Калинченко. — С этим все более-менее ясно. Надеюсь, видеоматериалы вы не упустите. Но вы что-то очень уж легко перескочили от Топуридзе на другие вещи. В этой связи у меня к вам два вопроса. Что, Топуридзе действительно серьезно ранен? Это не похоже на инсценировку, на имитацию ранения? Ведь вы сами говорите, что стрельба велась в упор, из автомата 7,62… Тут, знаете, уцелеть шансов никаких…
— Хороша инсценировка! — Якимцев аж крякнул. — В человеке три пули! Он сразу же, как только был доставлен в Склиф, попал на хирургический стол. Четыре часа его штопали и шили, четыре часа! Да еще два переливали кровь. Да еще возможность перитонита, да еще неизвестно, что будет с его селезенкой… Так что наше счастье, что он успел хоть что-то сообщить, потому что теперь абсолютно неизвестно, когда он сможет давать свидетельские показания, да и сможет ли вообще… Еще раз скажу: наше счастье, что сотрудники местного управления успели хоть о чем-то его расспросить, что у него хватило мужества отвечать на их вопросы…
— Ну уж и мужества… — хмыкнул Калинченко. — Ну ладно… Второй вопрос у меня такой. Если это профессиональные киллеры, если они так дерзки и хладнокровны, почему они все-таки оставили Топуридзе в живых? Почему не сделали, как водится, контрольный выстрел? Что-то тут у вас не сходится…
— Это не у меня не сходится, — мрачно парировал Якимцев, — это у них. Не знаю, спугнул их кто-то, что ли… Сам бы хотел знать…
— А ну-ка, раз вы так успели во всем разобраться, нарисуйте-ка мне картину их отхода. Куда они уходили, на чем скрылись… Если я правильно вас понял, машину они оставили на месте. Значит, была еще одна машина? А что с оружием? Оставили, взяли с собой?
До чего же человек может быть не похож на борца с преступностью и вообще на опытного следователя! Рыхлый, налитый какой-то нездоровой полнотой, Калинченко к тому же весь лоснился, словно заношенные штаны — так бывает с людьми сильно пьющими. Он был Якимцеву антипатичен, в чем Евгений Павлович старался не признаваться даже самому себе. Однако, несмотря на эту антипатию, которая с каждой минутой завладевала им все сильнее, Якимцев не мог не отметить, что вопросы Калинченко задает вполне толковые и в профессиональной хватке ему не откажешь. А шеф, будто для того только, чтобы подтвердить это, задал свой следующий вопрос:
— Какие у вас мысли о мотивах преступления? Есть уже какие-нибудь версии?
Версий у Якимцева было множество, но ни одна не была подтверждена доказательствами.
— Рабочих версий пока нет, — мрачно сказал он. — Только некоторые предположения о том, что преступление, скорее всего, каким-то образом связано с профессиональной деятельностью потерпевшего. С его работой в московском правительстве…
Калинченко подошел к окну, стоя спиной к Якимцеву, побарабанил пальцами по стеклу.
— Ну что ж… В общем-то, наверно, здесь и следует искать… Иногда нам, следователям, не грех представить себя на месте преступника. Я, между прочим, когда сейчас это делаю, хорошо понимаю того, кто стрелял. Они там все так зажрались, приближенные к мэру чиновники, что я не вижу ничего удивительного, когда это вызывает чье-то озлобление… Но, увы, дорогой Евгений Павлович, как бы то ни было, а наше дело их обслуживать, этих самых чиновников. Пока, к сожалению, мы у них на подхвате, а не они у нас… Это, знаешь, папаша мой покойный любил говаривать, когда недоволен был мной: «Эх, Юрка, не быть тебе черпарем, вечно будешь на подхвате!» — И обернулся, чтобы узнать, как Якимцев оценил юмор его покойного папаши. Увидев на лице подчиненного напряженное недоумение, снисходительно пояснил: — Смысл тут такой. Раньше канализации-то не было, и золотари, ну то есть говночисты, ездили по дворам со специальной гм… техникой. Один зачерпывал из выгребной ямы, а второй подхватывал, выливал в специальную бочку на колесах. Оба в дерьме, но тот, который на подхвате, естественно, сильнее, а потому и рангом ниже…
Якимцеву был неприятен и этот весьма своеобразный юмор, и даже сам покойный папаша шефа, но никакой брезгливости он, упаси боже, даже и не подумал выказывать…
— По моему рабоче-крестьянскому разумению, — продолжал между тем Калинченко, все дело тут в бабках, в деньгах то есть, а иначе с чего бы его стреляли, этого Топуридзе… Либо он делиться с кем-то не захотел, либо кого-то от кормушки оттер. И вот, знаешь, чем больше я думаю, тем сильнее склоняюсь к мысли, что это сделали не урки, не бандюки какие-нибудь… Ты вот вникни: за что урки убивают? Убивают за деньги, убивают за предательство, за стукачество, верно? А чиновника? Чиновника урке зачем убивать, если его проще купить или запугать, верно? Чиновник — он на то и существует, чтобы его доить. — Посмотрел пристально на Якимцева, непонятно хмыкнул. — И вот чем больше я думаю, тем сильнее склоняюсь к мысли, что это какие-то свои разборки. Ну, например, чего-то не поделил Топуридзе с мэром, а? — Он снова испытующе посмотрел на Якимцева.
— Да ну, Юрий Степанович, — протянул Якимцев. — Это вы, пожалуй, слишком. — Резче выражать свое сомнение в присутствии других членов группы он постеснялся: как-никак Калинченко все-таки его руководитель.
— Ну и что? Я, может, тоже думаю, что слишком, — усмехнулся Калинченко. — Но считай, что это рабочая гипотеза, пока другого ничего не предложено. И напрасно, между прочим, ты эту гипотезу так сразу, с порога, отметаешь. Ты вспомни-ка ревизию Кольцевой дороги и скандал из-за Горбушки. Ну вспомнил? И почему нельзя предположить, что этот Топуридзе, к примеру, заложил своего пахана, мэра то есть? Или что они там не поделили какие-то барыши?..
— Не понял, — буркнул Якимцев, у которого в душе все сопротивлялось одному предположению, что и мэр — вор, и окружающие его люди — тоже. И при этом он был удивлен стройностью этих самых неприемлемых для него предположений Калинченко… А ведь кто-то и поверит этой «гипотезе» за одну только ее стройность… — Не понял, при чем тут Горбушка-то?
Если к МКАД, где специальная комиссия совсем недавно проверяла и количество уложенного песка, и количество гравия, и ширину асфальтового покрытия, Топуридзе еще мог иметь отношение, то к скандалу с «электронным» рынком, именуемым Горбушкой, он вряд ли был причастен хоть каким-нибудь боком вообще.
— При чем Горбушка, спрашиваешь? А помнишь, стоило мэру уехать на несколько дней, как тут же один из его замов… дай бог памяти… Рождественский, тут же заявил, что Горбушку никто не закроет и закрывать не собирается. Только торгаши воспряли духом, а тут и мэр вернулся. Как даст кулаком по столу: «Горбушки в прежнем виде и на прежнем месте больше не будет!» А о чем это, как ты думаешь, говорит?
Якимцев пожал плечами, так и не поняв, при чем тут Топуридзе.
— А говорит это о том, что там у них, наверху, что называется, клубок единомышленников. Все жулье, все ядовитые гады, извини за невольную резкость. И как раз из этого и надо исходить, приступая к работе над этим, согласен, очень непростым делом. В общем, если и искать на кого компромат, то в первую очередь именно на Футболиста и его приближенных.
Футболистом многие звали мэра, большого поклонника этой игры и любителя самому, несмотря на годы, погонять мяч. И уже одна даже эта слабость не вязалась никак с предположением о том, что именно мэр — убийца или заказчик убийства…
Словно не замечая, как замкнулся Якимцев, не принимая во внимание его очевидное несогласие, Калинченко, выстроив свою гипотезу, воодушевился, глаза его горели вдохновением и жаждой новых разоблачений.
— Ты чего скис-то, Якимцев! — хлопнул он Евгения по плечу. — Тебе в кои веки приплыло в руки такое дело — чуть не на всю страну резонанс, а ты, я смотрю, выше рядовой уголовки и подняться не хочешь, подталкивать тебя приходится! Ты это брось, парень! Эка важность — очередного жулика подстрелили! Они там такими деньжищами ворочают, я удивляюсь еще, как их тут в Москве каждый день не стреляют! Да поднимись, поднимись ты над мелочовкой, посмотри шире! — Теперь глаз его просто полыхал огнем от вдохновения. — Ты представляешь, что будет, если мы доложим наверх, что в шайке мэра идут натуральные криминальные разборки? Представляешь, как там, наверху, это всем понравится? А что понравится — это я тебе гарантирую. Да мы с тобой тут же генералами станем, парень, честное слово! Сразу утрем нос всем этим москвичам гребаным! А ну-ка давай-ка еще раз изложи, что вы там накопали. Давай, давай — посмотрим теперь на дело новыми, так сказать, глазами!
Якимцев доложил ему еще раз то в общем-то немногое, что было пока известно по делу.
— Так ты что, считаешь, что стрелял непрофессионал? — спросил Калинченко, подводя итог.
— Нет, я как раз считаю, что стрелял-то профессионал, — живо возразил Якимцев, — и даже очень профессионал. А вот как киллер, как убийца вполне конкретной личности, он как раз дилетант…
— Ну загнул, — покрутил головой Калинченко и потребовал: — А ну разъясни.
— Судя по осмотру автомобиля, характер попаданий свидетельствует как раз о том, что киллер пользовался оружием как профи. Что же касается всего остального — тут одни недоумения. Во-первых, место выбрано крайне неудачно, и как раз это обстоятельство — выбор места — заставляет меня предполагать, что спланировал покушение не москвич: москвичу, полагаю, даже не пришло бы в голову затевать всю эту историю в таком начиненном милицией и видеокамерами месте. Второе, из чего я делаю вывод о непрофессионализме киллера, он выполнял свое задание с совершенно нехарактерной для киллера позиции — чуть ли не в открытую и в некотором, кроме того, возбуждении. Чем только и можно объяснить тот факт, что, стреляя в упор, он не попал, что стрелял не в пассажира, как должен был, а в водителя… Да и контрольный выстрел был произведен как бы наугад…
Калинченко внимательно слушал его, свесив голову набок, отчего его второй подбородок некрасиво лег на ворот форменного пиджака.
— Пока, — сказал он, — не вижу ничего противоречащего моей версии. Ладно, давай подбивай бабки.
Якимцев даже не раздумывал: выводы у него были готовы еще с вечера, и менять их он не видел никаких причин.
— Выводы мои такие. Во-первых, киллер не москвич. Во-вторых, явно привлечен для разовой акции — иначе чем объяснить, что он не скрывался совсем? Что, его нам нарочно показывали или он контуженный на голову? Кстати, такого труднее будет искать… Если приехал откуда-нибудь из Новгорода, допустим, то сейчас он уже дома, скорее всего — лег на дно, и хрен его теперь выявишь…
— А может, наоборот, — задумчиво сказал Калинченко. — Ведь фоторобот мы на места разослали. Наверно, местной ментуре легче установить его там, в небольшом городе, чем в такой громадине, как Москва.
— Может, и так. А может, его уже и убрали, — во всяком случае, на некоторых новостных сайтах появились сообщения о том, что киллер, скорее всего, уже мертв…
— Ну… это еще бабушка надвое сказала… А потом, он ведь был, наверно, не один, кто-то ведь должен был его страховать, а?
Якимцев согласно кивнул:
— Да, судя по всему, их было как минимум двое…
— И что, по-твоему, второго тоже убрали? Тебе не кажется, Женя… — Он едва ли не впервые назвал так Якимцева, и оба они остро отреагировали на это новшество: Калинченко ждал, не станет ли подчиненный проявлять неудовольствие, Якимцев же, как мог, старался сделать вид, что ничего особенного не произошло — хочет, ну и черт с ним, пусть зовет так. Лишь бы вязался поменьше. — Тебе не кажется, Женя, что это какая-то очень накладная операция получается, а? Всего-то одно покушение, да и то неудачное, а тут и киллер какой-то ненастоящий, да еще привезенный неизвестно откуда, и «чистильщик» безрукий… Нет ощущения, будто что-то здесь не то? По-моему, моя версия хоть как-то, а кое-что здесь проясняет. Допустим, если это идет от мэра… Не нанимать же ему уголовников, верно? Попросил какого-нибудь друга-губернатора: пришли парочку спецназовцев или там десантников, есть небольшое дельце.
Якимцев скептически поджав губы, покачал головой: нет, мол, нереально.
— Что, не можешь себе такое представить? Молод ты еще, Женя. А поживешь с мое — перестанешь удивляться вообще…
Евгений Павлович, наверно, не смог бы сформулировать словами то, что он чувствовал, слушая сейчас своего нового начальника. Ничто не могло бы заставить его согласиться с этой дикой гипотезой Калинченко — просто шеф, как новая метла, учуял «социальный заказ», нечто разлитое в московском воздухе. Учуял и решил не упустить сам плывущий ему в руки шанс выслужиться, шагнуть по должностной лесенке наверх, стать замом, а то и прокурором столицы…
— Экие вы тут в Москве… неживые, — напутствовал его шеф на прощание. — Хоть сам за дело берись! Ну что ты, Женя, как барышня, а? Раскрути ты это дело на полную катушку! Чтоб из них, из начальничков этих московских, аж сопли брызнули!.. Подумай, подумай как следует! Знаешь, я человек простой. Могу кому-то в доверии напрочь отказать — это да. Но уж если я человеку поверил… А плохого я еще никому не посоветовал, Женя, поверь мне на слово. И не ошибешься, клянусь…
Интернет-новости:
Сорок минут назад была обстреляна из автомата машина вице-премьера Москвы Георгия Топуридзе. Топуридзе с ранениями бедра и брюшной полости доставлен в одну из городских больниц.
Несколько месяцев назад был обстрелян по дороге на работу его ближайший помощник В. Брагарник. При этом Брагарник не пострадал, а его водитель получил ранение предплечья.
Сайт «Подноготная. Ru»
Кому помешал Георгий Топуридзе?
В 9 часов 26 минут утра 19 декабря в Клеонтьевском переулке, в пятистах метрах от Московской мэрии, двое в черных масках обстреляли из автоматов АКМ автомобиль «ниссан». Водитель был убит на месте, пассажир не шевелился. Киллеры, изрешетив машину (в ней обнаружено более 30 пулевых отверстий), бросив автоматы, скрылись. Через минуту пассажир, шатаясь, выбрался из «ниссана» и добрался до магазина на другой стороне переулка — это были «Продукты на Клеонтьевском»…
— Я ранен, водитель убит… Девочки, вызовите «скорую»…
Топуридзе был в таком шоке, что даже забыл о наличии у него собственного мобильного телефона… Все это время он умолял продавщиц не отходить от него — то ли опасался, что киллеры вернутся, то ли боялся умереть… «Скорая» прибыла через пятнадцать минут. Только в машине, под капельницей, Топуридзе позволил себе потерять сознание.
Входные отверстия от пуль были совсем небольшие, но ранения вызвали обширные внутренние кровотечения. Операция заняла шесть часов, ее проводил главный хирург столицы… Меры предосторожности, принятые в больнице, были беспрецедентны: в этот день было отменено посещение родственников во всех корпусах. Придя в себя, Топуридзе первым делом поблагодарил врачей. По свидетельству медперсонала, говорить ему пока нельзя — пострадавший пользуется в случае необходимости блокнотом.
«Все-таки Москва — это не Питер, который, похоже, не зря называют криминальной столицей России, — написал один из петербургских криминальных репортеров. — У нас бы никто не поверил, что жертва мертва — обязательно последовал бы контрольный выстрел или взрыв…»
Приходится констатировать, что Топуридзе, как ранее других ближайших сподвижников московского мэра, спасло чудо…
Обзор-медиа. Служба новостей. Подробности покушения на вице-премьера правительства столицы Георгия Топуридзе. Интервью нашему корреспонденту начальника Московского уголовного розыска генерал-майора милиции Вячеслава Грязнова:
К о р р. Сегодня произошло покушение на вице-премьера правительства Москвы Георгия Топуридзе, который сейчас находится в тяжелом состоянии в институте Склифосовского. Итак, совершено покушение на очень влиятельного человека, в чьем ведении находятся валютные операции такого огромного города, как Москва, поскольку Топуридзе возглавляет департамент внешних связей правительства Москвы. Мы попросили начальника уголовного розыска генерал-майора Грязнова рассказать о том, как это произошло и что известно о преступлении органам правопорядка. Пожалуйста, Вячеслав Иванович.
Г р я з н о в. Средства массовой информации уже сообщили, что сегодня в 9.15 утра неизвестный преступник обстрелял машину зама премьера Топуридзе, в результате чего погиб его водитель, а сам Георгий Андреевич тяжело ранен. Оперативно-следственными работниками на месте происшествия обнаружена машина со множественными пробоинами корпуса, лобовых и боковых стекол, а также брошенный преступниками автомат Калашникова с пустым магазином, многочисленные стреляные гильзы и несколько пуль. Наши эксперты-криминалисты проводят осмотры брошенного оружия. Конечно, весьма сомнительно, чтобы преступники оставили нам свои отпечатки пальцев, но и брошенное оружие — это уже след, поскольку боевое оружие из воздуха не возникает…
К о р р. Скажите, а известно, куда направлялся Топуридзе?
Г р я з н о в. Да, конечно. Он ехал на заседание правительства, в мэрию.
К о р р. Я понимаю, что сейчас об этом, может быть, рано говорить, но есть ли уже у следствия какие-то версии происшедшего?
Г р я з н о в. Ну версии у следователей всегда есть. Основная, конечно, — это все, что может быть связано непосредственно с деятельностью Топуридзе, с его работой. Но, как вы понимаете, для того чтобы эту версию подтвердить или опровергнуть, надо отработать и другие, чтобы у нас не было сомнений в отдельных аспектах…
К о р р. В таком случае кто ведет расследование?
Г р я з н о в. Расследование поручено прокуратуре города. Но и мы, уголовный розыск, разумеется, занимаемся розыском преступника. В процессе производства ряда следственных действий уже допрошены или будут допрошены свидетели или, точнее говоря, очевидцы происшедшего. Какой-либо значимой информации у нас на данный момент нет, могу это сказать прямо. За исключением того, что в процессе отработки путей отхода преступника уже составлен его фоторобот…
К о р р. А каким образом? Что, есть люди, которые его видели?
Г р я з н о в. Это выявленные нами случайные люди, которые столкнулись с преступником, когда он убегал с места происшествия. Преступник действовал необъяснимо дерзко, он даже не счел нужным скрывать свое лицо… Эта дерзость — еще одна причина, по которой мы решили выставить усиленную охрану того корпуса больницы, в котором находится пострадавший. Впрочем, строгая охрана в такой ситуации нужна в любом случае, чтобы не только сохранить жизнь пострадавшего, но и обезопасить медицинский персонал.
К о р р. Скажите, а не может ли быть это преступление связано с одним из новых проектов, которые разрабатывал Георгий Андреевич? Нам известно, что он работал над планами строительства новой скоростной трассы автомобильных гонок класса «Формула-1», а также связанными с этим проектом планами перевода всего игорного бизнеса города туда же, в район автотрассы, то есть Нагатинской поймы. Создание этакого московского Лас-Вегаса…
Г р я з н о в. Я думаю, в нашу версию совершения покушения войдут все аспекты профессиональной деятельности Георгия Андреевича, в том числе и ситуация с Лас-Вегасом, как вы говорите, и не только. Человек был загружен работой выше головы, и мы будем проверять все, чтобы выйти на преступный след.
К о р р. Неужели вы будете работать со всеми теми коммерческими структурами, с которыми имел дело Топуридзе?
Г р я з н о в. Можете не сомневаться!
К о р р. Я знаю, что дело взято на контроль генеральным прокурором страны, министром внутренних дел и мэром Москвы. Если можно так выразиться, какие последствия это будет иметь для вашей работы?
Г р я з н о в. Какие последствия? Последствия такие, что уже создана оперативно-следственная группа. Расследование, как я уже сказал, проводится прокуратурой города, на которую, можно сказать, будут работать оперативные аппараты спецслужб — вплоть до ФСБ.
К о р р. В многочисленных откликах на это событие высказывается мнение, что имеет место заказное преступление, которые, увы, раскрываются чрезвычайно редко.
Г р я з н о в. А что это такое — заказное преступление? Мы можем определенно говорить: «Это преступление носит характер заказного» — лишь тогда, когда мы выявили исполнителя и его заказчика. Вот тогда да, мы говорим. А сейчас можно лишь подозревать, что это заказное покушение. Не более того. Такие преступления сложны в раскрытии, но сказать, что они не раскрываются стопроцентно, тоже было бы неправильно…
К о р р. Скажите, а есть какие-то предположения относительно возможного заказчика?
Г р я з н о в. Знаете, я человек миролюбивый, но меня подмывает ответить вам резкостью. Еще раз повторю: мы будем идти от многогранной служебной деятельности Георгия Андреевича. Думаю, что и сам Георгий Андреевич, дай бог ему здоровья, поможет нам, как только его состояние улучшится. Полагаю, с его помощью мы разберемся.
К о р р. Значит, у вас пока ничего, кроме фоторобота, нет?
Г р я з н о в. Есть фоторобот, есть брошенное оружие, есть свидетели. Так что танцевать нам есть от чего. Во многих случаях исходных данных бывает куда меньше…
К о р р. Скажите… Известно, что несколько месяцев тому назад был обстрелян из пистолета помощник Георгия Андреевича Брагарник. От гибели его тогда спасло лишь мастерство водителя. Как вы считаете, эти два преступления связаны? Не могут ли они оказаться звеньями одной цепи?
Г р я з н о в. Зачем гадать на кофейной гуще? Могу сказать только, что вся информация по названному вами преступлению будет изучена той группой, которая занимается делом Топуридзе…
К о р р. Спасибо большое, Вячеслав Иванович. К сожалению, наше время в эфире истекло.
Подробности о покушении на вице-премьера московского правительства Георгия Топуридзе мы узнали от начальника Московского уголовного розыска генерал-майора милиции Грязнова…
Интернет-портал «Досье»:
…Вечером 19 декабря все московские СМИ — прежде всего радио — начали усиленно распространять версию о том, что киллер уже мертв. Не совсем понятно, зачем понадобилось убеждать в этом общественность: никто и так не верит, что преступление может быть раскрыто…
…Топуридзе занимается международными экономическими связями. В его компетенции такие проекты, как автодром для «Формулы-1», Международный центр «Москва-сити» с бюджетом в десятки миллиардов долларов, а также реконструкция крупных гостиниц. В последнем проекте самое деятельное участие принимает давний партнер и друг Топуридзе известный предприниматель Джамал Исмаилов.
— Я не знаю, какими проектами конкретно занимается сейчас Георгий Андреевич, — прокомментировал происшедшее Джамал Исмаилов. — Наши дружеские отношения прекратились где-то полтора года назад. Но чисто по-человечески считаю, что, если бы мы общались как прежде, я смог бы уберечь Георгия. Может, именно потому, что мы перестали контактировать, кто-то осмелился совершить подобный по дерзости поступок.
К о р р. Вы что, как говорится, «крышевали» Топуридзе?
И с м а и л о в. Идиотский, извините, вопрос. Георгий — гениальный человек, ему не нужна никакая «крыша». Тем более что ему незачем лезть в какую-либо авантюру. Ему это тем более незачем, что он любит свою чудесную семью. Я считаю, виновато его окружение — кто-то за спиной Георгия начал проворачивать свои неблаговидные делишки. Если бы я был рядом, такого бы не случилось. Именно это я и имел в виду, и ничего другого. И не вздумайте написать иначе!
Мэр нашего города, как всегда, увидел в происшедшем повод для широких обобщений. По его словам, покушение было совершено «криминальной группой, которая не согласна с теми решениями, которые принимает правительство Москвы». В то же время мэр решительно опроверг утверждения о том, что в руководстве города существуют разногласия по некоторым основным аспектам развития столицы. Мэр назвал эти утверждения очередной выдумкой досужих журналистов. Кроме того, покушение на Г. А. Топуридзе послужило для мэра очередным предлогом, чтобы вновь поставить вопрос о безначалии в московской милиции (история о том, как прежний руководитель ГУВД Москвы был снят министром с должности как несправившийся, а на его место был назначен руководитель, которого мэр до сих пор отказывается утвердить, — широко известна нашим пользователям). Версию о том, что после вынужденной отставки главного московского милиционера борьба с преступностью в городе якобы развалилась, озвучил пресс-секретарь столичного мэра…