– Встаём, лежебоки!
Я скатился с топчана. Немного увлёкся медитацией в призрачном лесу своего ученического жетона. Всё пытался понять его тайны и что я должен делать с ним дальше. Сейчас я совсем уверился – это не никчёмная безделушка, как твердили все вокруг, даже Виликор. До этого совершенно не задумывался, как легко нарушаю запрет Ордена на запись техник, полученных от него.
Сначала я зарисовал свою технику Шипов, затем добавил в записи жетона схему Лезвия и принял это как должное. Ведь я ещё и учил парней! Пусть и давая общие советы в простом разговоре. И лишь попытавшись сделать первую запись в свою книгу-кодекс, понял, что всё не так просто, как казалось раньше.
До момента, когда меня скрутило от пронзающей боли, словно в голову и дальше через всё тело вонзили стальной штырь, я думал, что осторожность и продуманность ответов спасает от орденского Указа. Возможно, даже влияет талант в них. Думал, записи не считаются, пока сам не хочу их кому-то отдать. Жизнь показала, что это не так.
Всё дело именно в жетоне Древних. Видимо, он не зря назывался в том числе и ученическим. Только этим я могу объяснить, что в его воображаемом мире я мог рисовать схемы орденских техник и рассказывать в призрачном лесу тонкости движения энергии в меридианах. Потому как повторить рассказ даже в пустом сарае у меня не выходило.
Конечно, осталась возможность просто стереть чужой Указ. Хотя бы частично, на время, как я уже не раз делал со своими, удаляя кусочек внешней границы печати. Но этого я сделать не рискнул. Не тогда, когда раз в неделю появляюсь на глаза орденцам. Кто знает, не случаются ли там проверки. К тому же не знал и не хотел проверять на себе, как отреагирует Указ на нарушение, сделанное в момент его временного бездействия.
Я решил пойти другим путём и снова обратиться к жетону. То, что мама не смогла оживить его – ничего не значит. Она совсем ещё не умеет направлять движение силы в меридианах, а наполнить жетон энергией – не самое простое действие. Я надеялся на то, что сумею открыть в нём больше возможностей, а потому свободное время проводил, отправляя свой разум в его глубины. Правда, пока безрезультатно.
Взять тот же лес. Чтобы он стал больше и обступил со всех сторон, мне нужно было развить память и запомнить в деталях часть ближайших зелёных гигантов. Но дальше этот способ не работал. Я сбивался на третьей их сотне. Но даже так все ближайшие деревья, что мог целиком видеть с места появления, я знал наизусть. Неужели Древним это казалось недостаточным? Сложно поверить. Скорее, нужно искать новые пути.
Может быть, запомнить игру света и теней у подножия моей скалы? Найти способ спуститься? Разобраться в звуках, что раздаются в этом лесу? Поиском новых путей я и увлёкся, забыв о времени. Хотя знал, что сегодня мы собирались заявиться в город с рассветом и попасть на рынок до отработки заданий Ордена.
За такую увлечённость и бессонную ночь приходится расплачиваться тяжёлой головой. Но я знаю отличный рецепт борьбы с подобной напастью, всё же не первый раз такое со мной случается. Сначала убедиться, что колья с сетью на месте. Затем, что в воде не видно ничего постороннего и странного, ведь сейчас рядом нет опытного Диркола, который сделает это за меня. А уж потом можно прыгнуть с причала туда, где поглубже, чтобы уйти сразу с головой.
Хорошо! Вода придала мне сил и разогнала тяжесть в голове. Даже утренняя прохлада, от которой вздрагивает на берегу умывающийся Зимион, ничуть меня не беспокоила. Я выгреб ближе к товарищу, туда, где можно стоять, касаясь чуть илистого дна и ощущая струи течения вокруг себя. Замер в неподвижности, погрузившись духовным зрением вглубь себя. Там мерцала плотная оплётка голубых тонких нитей на выбранном меридиане. Я щедро влил в него накопленную в средоточии энергию. Раздумья о техниках давно завершены, и выбран путь развития. Сейчас я развиваю технику маскировки – Смарагдовый Ящер.
Длань бесполезна и слишком знакома парням, Удвоенный Шаг мне доступен, но глупо им пользоваться на виду у всех, так же, как и Лечением. Тем более у каждого из нас будут зелья в поясе. Поэтому сложная техника отложена на самый последний момент. Вернее, нет, не так. На самый последний отложен Сигнал. Вот уж точно совершенно бесполезная для меня вещь. Я ведь не разведчик Ордена, что может призвать подмогу или указать, где прячется враг. Не уверен, что вообще буду в ближайшие годы тратить время на открытие узлов для этой техники, зажигающей в небе над местом применения яркий огонь.
Удар Ярости хорош. Если верить рассказам Гунира, то это самая дорогая техника в моём наборе, полученном от стариков. Оружейная, редкая даже на аукционе города. Такие вещи появляются, только когда приходят караваны из соседних провинций. Да вот беда – для меня слишком сложны её требования. И проблема не в узлах. Уж в своей способности открыть оставшиеся я ничуть не сомневался. Дело в моей бездарности и медитации познания.
Для действия техники Удара, которая может направить небесную энергию в клинок, нужно, чтобы тот стал частью меня. Или, если говорить по-другому, оказался пропитанным энергией. Именно моей духовной силой, которую я должен буду выплеснуть в оружие и дальше в тело врага, иначе ничего не выйдет.
Старик Кадор дал совет, зная о моей бездарности в этом направлении. Хорошие кузнецы могут создать оружие, которое позволит избежать такого ограничения. Существуют рецепты клинков, становящихся частью хозяина. Сразу или после ритуала. Но и стоит подобная редкая работа таких денег, которых в ближайший месяц я не буду держать в руках. Даже охотясь втроём. Так что с этой техникой тоже придётся подождать.
Самая большая моя надежда на Поиск. Я не знаю, как выглядит его применение, но если у техники не окажется явных признаков, то появится возможность создавать её в наших выходах. Здесь я вижу даже два прибытка. Может, и впрямь прибежит кто-то потревоженный из зверей, или найду что-то ценное. Нельзя всё время надеяться на удачу и подарки Неба. Их ещё нужно заслужить или просто дождаться.
Пока что эта неделя не особо радовала нас добычей. Конечно, мы только начали углубляться в лес, и даже мне заметно, что всё тут не раз исхожено ватажниками. Об этом тоже нужно помнить. Тревожит меня лишь то, как человек отреагирует на Поиск. Мы со зверями идём разными путями к Небу, но всё же… Не стало бы его применение заметно моим спутникам. А для проверки не выдавалось возможности. Гунир старался держать нас в пределах видимости. Самое большее – давал отойти в кусты, а этого явно недостаточно. В случае чего, не получится сказать, что это не я виновник переполоха.
Услышав громыхание мисок, я прервал Возвышение и мысли о будущем. Мало влил в меридиан, да ещё и Формы не циркулировал, но сегодня совсем нет времени, а ходить голодным не хочется. Нас кормят с кухни Плава и неплохо, даже Зимион не ворчит. С утра вчерашняя еда холодная, но идёт в охотку. Потому нет и мысли, что можно свою миску уступить парням. А им только дай повод, задержавшись хоть на две сотни вдохов.
Бег к городу уже стал привычным и не приносил столько радости, как раньше, но удовольствие доставлял. Ветер в лицо и быстро приближающиеся стены. Хотя сейчас раннее утро, ещё даже серое от не до конца сдавшейся ночной тьмы, но очередь на входе уже есть. Ворота откроют, когда солнце выглянет из-за леса. Недолго осталось.
Мы двинулись вдоль людской цепочки, бросая взгляды на стоявших в очереди.
– В сторону, – спокойно произнёс Гунир в спину здоровому мужику, что загородил собой проход между своей телегой и оградой.
Тот обернулся, оглядел наше оружие, увидел эмблему на груди и молча освободил нам дорогу. Так мы и добрались почти до ворот. Туда, где стояли уже только Воины. Те самые вольные идущие, путь которых я выбрал. Мужчины, женщины. Воинов нашего возраста не оказалось, все стоявшие здесь юноши и девушки были лишь Закалками. Во всяком случае, я был в этом уверен, глядя, как они держались за спинами старших. А вот на тех интересно было поглядеть. В очередной раз.
Большинство в кожаных доспехах. Но это те, кто побогаче. А у остальных по возможностям: у кого только перчатки, у кого лишь нагрудник. Некоторые и вовсе обходились здоровой, размером с тарелку, бляхой-поясом, прикрывавшей средоточие. Гунир говорил, что это всё зависит от богатства, привычки, техник и приёмов боя идущих к Небу. Но эти…
Я снова оглядел Воинов. Они свободны от всех. Ни на одном нет ленты и цветов хоть какого-то отряда или ватаги. Черепахи, Удавы, Волки, Тигры, Мады, Вороны – у всех есть отличительные знаки. А то, что у этих нет ничего… Здесь, в Первом поясе – это признак слабости. Или силы. Ты либо никому не нужен, либо тебе никто не нужен. Но сейчас, глядя на выгоревшую под солнцем одежду, много раз чиненые доспехи, я понял: слабаки и бездари.
Нам, пусть и слегка, но всё же принадлежащим к Ордену, можно воспользоваться отсветом его силы и добраться до первых рядов очереди. Но всегда найдётся тот, кому мы плюнем таким поведением в любимый суп. Пробовали, знаем. Гунир попервой, рассказывая, как определить, кто стоит перед тобой, не стеснялся демонстрировать уроки вживую и разгонять всех с нашего пути. Ему поругаться бывает в радость и охотку. Но не сегодня. Не получится гордо заявлять о своём старшинстве и требовать уступить дорогу.
Тут и там мой взгляд замечает вольников, что точно получили вторую звезду. Не такой уж и большой разрыв. Да и взгляды у них – ожидающие и такие же оценивающие. Так, слово за слово и до кулаков может дойти. А значит, можно потерять время. Потому Гунир и остановился, едва я дёрнул его за рукав. Ни к чему. Он же сам говорил про стражу. И прождали мы немного, почти не потеряв время. А уж на внутренней площади места хватило всем и стоять стало просторнее.
– С дороги!
Я обернулся всего на миг, думая лишь проверить цвета отрядов у наглецов, что разгоняли стоявших за нами. В то, что там появились старшие Воины, я не очень верил. Но замер, увидев подошедших. И дело не только в простых, да и, честно говоря, грязноватых одеяниях. Редко можно увидеть вольного вовсе без брони, с одним мечом. Но такое тоже бывает у тех, кто привык полагаться на ловкость или Покров, а не просто слишком беден. Или новичок, как мы.
Я бы отвернулся от этих Воинов, если бы над ними внезапно не появилась какая-то дымка. С каждым мгновением она становилась всё отчётливее и вдруг исчезла, открыв странные печати. До этого все символы древнего языка были вписаны в печать. А здесь условия сами составляли сложную фигуру и находились в её углах, соединяясь линиями небесной энергии.
– Это кто? – Я пихнул Гунира в спину.
Тот, глянув назад, безразлично пожал плечами:
– Отребье какое-то. – И, чуть оживившись, спросил: – Они точно Воины? Может, наглые слишком?
Ответить я не успел. Под ногами, прямо на камнях площади, вспыхнули багровые знаки, бросая отсветы на всех стоявших здесь. Глаза у Гунира полезли из орбит, рот начал открываться. И сразу в нескольких местах дико заорали:
– Сектанты!
Я крутанулся на месте, хватаясь за меч. К кому относились эти крики, у меня не было никаких сомнений. Люди со странными печатями стояли, охваченные пламенем. Оно не наносило им вреда, но отчётливо выделяло их фигуры. И они, поняв, что обнаружены, не собирались стоять на месте и, обнажив оружие, бросились на окружающих их людей.
Пинок в грудь первому бегущему на нас, пропуская дальних к парням. Лезвие в грудь левому. Я не колебался ни мгновения, вступая в схватку. Меч свистнул, вылетая из ножен, и я сразу нанёс удар оставшемуся в одиночестве правому мужчине. Противник его отбил, но как неуклюже! Быстро ударил его ещё дважды. В руку с оружием и в шею. Оба удара достигли цели, и сектант, с которого пропало пламя, рухнул мне под ноги. Я вскинул ладонь, запуская новое Лезвие в одного из двух оставшихся противников Гунира, которого они как-то сумели сбить с ног. Шагнул к нему, но рёв за спинами толпы заставил меня остановиться.
Расшвыривая людей, которые не успевали убраться с пути, на пустое пространство площади между нашей схваткой и остальными людьми выскочило то, что раньше притворялось быком, тянувшим телегу. Не та громадина, что везла меня когда-то от границы, а небольшой Зверь, всего лишь с меня ростом, десяток которых мы миновали, пробиваясь в начало очереди. Бессмысленно останавливать такую тушу голой силой. Никакой Покров не поможет.
Я запустил Лезвие с правой руки, ради этого даже выпустив меч из ладони. Техника вонзилась в морду и грудь Зверя, шкура которого ходила ходуном, словно под ней ползали черви. И… ничего. Зверь лишь заревел и словно стал быстрее. Я подхватил меч, глядя, как сокращается расстояние, и готовясь отскочить в сторону. А затем крики площади заглушил свист. В быка ударили десятки стрел. И непростых. В местах их попаданий под его колышущейся шкурой разгоралось красное сияние. Ещё один залп, и Зверь рухнул, не добежав до меня пары шагов и не издав больше ни звука. Да и над площадью больше не было слышно звуков схватки. Лишь крики людей и ругань.
Гунир с помощью Зимиона справился со своим противником, люди на площади, похоже, тоже. Не знаю, сколько было хозяев быка, но только перед нами лежали семь тел. Тот, кого я пнул первым, тоже погиб. От одного удара под действием техники Силы. А ведь Гунир переносил такой даже без Покрова. Я с отвращением оглядел кровь, которой здесь оказалось залито всё, пытаясь понять, почему снова так легко удалось справиться с противником.
– Все! Немедленно отошли к первым воротам! Иначе нашпигуем стрелами!
Я обернулся и поднял голову. Кричали с крыш домов, опоясывающих площадь. Там, прикрытые по грудь камнем зубцов, стояли с натянутыми луками десять солдат. Другие поднимались туда по лестницам – блеска копий и обнажённых мечей наверху становилось всё больше и больше. Да и те, что всегда расслабленно стояли у внутренних ворот, сейчас ощетинились оружием в их зеве.
– Отходим? – спросил я у Гунира, как единственного, кто точно понимал происходящее вокруг.
– Конечно.
Гунир первым подал пример, вытерев меч о рукав и направившись к высокой крепостной стене, куда и стягивались все, кто миновал ворота в ней. Я хотел сказать, что портить одежду не стоит, но смолчал, ведь и без этого он покрыт кровью, а на спине куртка разорвана в клочья.
– Что это было? – Зимион оглядывался, тряся головой, будто пытаясь её прочистить.
– Сектанты. – Гунир процедил это слово и сплюнул. – Видно, опять где-то рядом гнездо завелось.
– И часто такое? – Я оглядел свой меч и полез в карман за тряпицей.
– В городе впервые вижу. – Гунир снова сплюнул. – А ещё когда малым был, на наш отряд трижды нападали.
– А вообще на город?
– Редко. – Он ткнул пальцем через плечо на тела. – Сам видел, какой смысл?
Обо всём этом я и думал, пока набежавшая стража проверяла всех на площади. Входные основные ворота опустили ещё во время короткого сражения, заперев выход. Теперь же нас заставили по очереди подходить ко входу в город. И стоять там в течение двадцати – тридцати вдохов.
– Тут массив, – Гунир кивнул под ноги, – наложенный одним из комтуров Ордена.
Не увидев на моём лице понимания, Гунир пояснил:
– В камне площади запечатаны обращения к Небу.
– Печать?
– Ну… что-то вроде. Наверное. Массив сам собирает энергию Неба и может годами пахать как вол. В Миражном ещё массивы действуют, кстати. Массивы Древних. Можешь себе представить?
– Формация? – Я оценил, но не понял объяснений.
– Не, – помотал головой Гунир. – Для формации нужна основа.
– Ты же сказал, здесь всё в камне площади. – У меня появлялось всё больше вопросов. – Это разве не основа?
– Так, – нахмурился Гунир. – Хватит мне крутить голову. Ищи Дарита в магистрате и его донимай. Или Дидо. Оставь простого ватажника в покое.
– Ты так же говорил и о травах, – с улыбкой напомнил я давнюю историю. – А потом ещё и благодарил.
– Знаешь, быть чересчур умным бывает вредно. Тебе самое место в городской библиотеке.
– Точно!
Моё восклицание заставило Гунира замолчать и мрачно покачать головой. Но я действительно только сейчас вспомнил об этом. Если уж в Арройо была библиотека, где мама познакомилась с отцом, то здесь, в землях предков, тем более должно быть такое место. А в нём можно найти ответы на все свои вопросы. Или хотя бы на часть из них.
Не знаю почему, но нас троих оставили на конец проверки. Никто больше не вызвал появления знаков и не загорелся пламенем. Под внимательными взглядами стражей города и Ордена люди и животные проходили в город.
– Вот эти сцепились с ними, – наконец, ткнули в нашу сторону пальцем.
– Старший!
Мы трое склонились перед подошедшим. Красная одежда с гербом – не тот случай, чтобы показывать гордость. Да у нас и в мыслях такого не было.
– Вольные на отработке, – задумчиво произнёс обладатель третьего по старшинству ранга в Ордене, запуская правую ладонь в широкий левый рукав своего одеяния. – Имена?
– Леград, Гунир, Зимион, – перечислил я, косясь на тонкую книгу-кодекс, которую старший достал из рукава и теперь перелистывал в поисках.
– Ты, – палец попечителя указал мне в грудь, – стой здесь и жди Улира из отделения дознания. Остальные следуйте дальше на получение заданий.
– Слушаемся, старший. – Я не показал голосом своей досады.
Все планы рухнули. Придётся изменить очерёдность дел. И надеяться, что отработка займёт меньше половины дня, а рынок подождёт, и на нашу долю останется товар.
– У «Золотого Вяза», – шепнул Гунир.
Я остался ждать орденца из дознания. К удивлению, увидел знакомое лицо. Это был тот самый Воин-служитель из дознавателей, что тогда оказался со мной на складе при первом задании от Ордена. Вот уж не думал, что и схваткой у ворот, и недоразумением с купцами занимается один и тот же человек.
– Парень, ты что-то слишком часто получаешь наказания, – Он тоже помнил меня и покачал головой, едва заметив на площади. – Раз в месяц, не то чтобы рекорд вольников, но многовато. Я вот не видел ещё и четверти из ваших в этом году, а тебя уже дважды.
– Простите, старший, – я согнулся в приветствии идущих, – но не понимаю, о чём вы. Меня ещё не за что наказывать.
– Ты все задания сдавал в срок? – усмехнулся дознаватель Улир. – В первую неделю тоже?
– Я на найме, старший, – коротко объяснил я свою уверенность.
– Бывает. Просто не приглянулся кому-то. – Дознаватель пожал плечами, огляделся. – Получается, ты только шёл в город.
– Так и есть. – Я кивнул на тела. – Они загорелись прямо за моей спиной.
– Это метки массива, чтобы можно было выделить сектантов в толпе, – пояснил дознаватель и тут же задал свой вопрос. – Убил кого?
– Четверых.
– Тебе стоит думать об этом с хорошей стороны. – Дознаватель повернулся, глядя мне в глаза. – Не знаю, говорили тебе, нулёвка, или, может, ты сам слышал, но они ведь пришли сюда, следуя чужой воле. Всё понимали. Но ничего не могли поделать. Так что смерть, тем более простую и честную смерть, а не превращение в вытяжку для пилюли или жертву, они приняли как избавление. И были тебе благодарны.
Я сжал губы от таких подробностей, сдерживая ругательства. Хорошо, что могу сжечь себя, но не допустить подобного. Кивнул с благодарностью дознавателю. А тот продолжил рассуждения:
– Даже не знаю, что лучше. Когда под боком появляется старый опытный урод, чьих кукол не сразу и определишь? Или вот такой наглый щенок, что только и умеет мелко гадить, кичась обретённой силой?
Я промолчал, всё ещё не зная, что отвечать. Да от меня, кажется, и не ждали ответа. Дознаватель Улир ходил между телами, разглядывал их и продолжал говорить. Похоже, сам с собой.
– Не Воины. Поймал недавно, оценил, что не стоят усилий, наполнил заёмной силой и отправил пошуметь. Безмозглые куклы.
– Они разговаривали, – всё же подал я голос.
– Вот как? – Улир уставился на меня. – Что именно говорили?
– Они разгоняли перед собой младших. Один из вот этих двоих, – я кивнул на тела тех марионеток, что увидел первыми, – говорил: «С дороги!»
– Уже интересно. – Дознаватель нахмурился. – Значит, с них и начнём. Тебя для этого здесь и оставили. Нужно осмотреть их: нет ли артефактов, камней, нанесённых символов, странных свежих шрамов, следов изъятия костей.
– Если для этого нужен я, значит, это опасно? – спросил я, прищурившись.
– Нулёвка, конечно, это опасно! – повысил голос недовольный дознаватель. – Они враги, и, как ты видишь, не жалеют никого. Мы для них не более чем ресурс. И можно ожидать любой гадости. Не трогай ничего сразу голой рукой. Возьми меч. Когда пойдёт волна чужой силы – успеешь отбросить. И будь осторожен.
Впрочем, все эти предосторожности оказались излишними. Ни моя готовность бросить меч, ни применить Покров не пригодились. Ни у кого из погибших не оказалось при себе ничего странного. У них вообще ничего не оказалось. Даже ни одной монеты. Хотя на поясах виднелись потёртости от кошелей. На них мне указал сам дознаватель. Несмотря на все мои усилия в учёбе следопытству у Гунира и Зимиона, такие вещи, требующие внимательности и знания куда смотреть, проходили мимо меня. Я готовился к лесу, а не к раздеванию мёртвых тел. А большего, кроме как обыска, от меня и не требовалось. Тела на повозки грузили уже балахонщики. Те самые, что следят за порядком в городе и делают его чистым.
Вот сегодня грязью стали люди, которые ещё недавно и знать не знали, что им предстоит умереть только для того, чтобы послужить кому-то инструментом на один раз. Как молот из камня, о котором я когда-то думал в песках. Но молот, сделанный из живого, всё понимающего человека. Неудивительно, что ненависть к сектантам так сильна, что его кукол бросились убивать все, кто стоял рядом, невзирая на силу. Никто из Закалок, у кого было оружие, не побежал. Двое мужчин из таких храбрецов даже погибли. И, по словам дознавателя Улира, Орден выплатит награду их семьям. Но даже так… Поможет ли это им не скатиться на самое дно, туда, где и находятся вот эти обладатели зелёных балахонов?
С этими мыслями я вдруг понял, что знаю одного из парней, закидывавших тело. Того, что лишь на пару лет меня старше. Это тот парень, над которым месяцы назад, в лесу, насмехался Зимион. Варикол? Мы встретились взглядом, но он тут же отвернулся. В его глазах не оказалось ничего, кроме равнодушия. Окликнуть его я не решился. Разговаривать со мной он явно не хочет. Да и мне… Нужно ли?
Думая обо всём этом и вспоминая его взгляд, я и ждал парней в харчевне. Вышло так, что освободился раньше их. Помощь с телами дознаватель обещал засчитать как полноценную работу, вот я и не пошёл во двор отделения, а сидел в тени навеса «Золотого Вяза». Отличное место для тех, у кого в кармане маловато монет, а живот подводит от голода. Здесь за зеленушку можно получить большую миску каши, кусок варёного мяса и толстую мягкую лепёшку на всю нашу компанию.
Поэтому первый вопрос, что я задал появившемся парням, был прост:
– Поедим?
Конечно, деньги нужно беречь, но просидеть столько времени под навесом, глотать вкусные запахи и уйти отсюда просто так? Боюсь, нас не поймут.
– Давно ждёшь? – спросил Гунир, бросив взгляд на раскрытые двери харчевни.
– Тысячи три вдохов. Или четыре.
– Тады давай. А то Гмур обидится и в следующий раз сразу будет гнать, чтоб место не занимали и посетителей не отваживали, – рассудил Гунир так же, как и я, и сел рядом. – А ты пока рассказывай.
Этим я и занялся. Не упустил ничего. Ни слов дознавателя Улира, ни Варикола.
– Если это и впрямь он, то я даже рад, – сказал Гунир. – Вас, нулёвок, так и надо учить.
– Я тебя сейчас сам поучу, – вскинулся Зимион.
– Хватит! – вмешался я. – Нашли из-за чего спорить. Получается, Бравур их обманул?
– Откуда ты знаешь, чё он им обещал? – рассмеялся Гунир. – Если чего и было, то для заводил. Остальные – мусор. Никому не нужны. А долг Ордену продолжает давить. Зеленщики не самое дно, но с таким грузом на шее им недолго и до шахт, ведь ни в одну ватагу их не возьмут.
– Ладно, – хлопнул по столу ладонью Зимион. – Чтоб самим там не оказаться и продолжать жевать мясо, нужно шевелиться. Пошли на рынок!
На завтра у нас назначена первая вылазка за пределы участка, отмеченного зарубками Волков. Туда, где можно будет найти добычу богаче, чем Зверьё первой-второй звезды. А чтобы нормально выйти в лес так далеко, нам нужно немного больше снаряжения, чем у нас есть. Мешки и мешочки, ножи для разделки, пузырьки для крови и ядов, состав для первой обработки шкур, алхимия от запахов. Это всем. А вот мне нужно больше остальных.
Мне нужно оружие. Нормальное оружие, которое уже доказало свою надёжность – копьё. Я могу, конечно, и дальше пользоваться простым школьным цзянем, что дал мне Зимион. Сегодня он неплохо себя показал. Но сражаться им против Зверя? Ищите дурака. Я лучше потрачу всю свою долю денег и останусь без того же пояса под зелья.
– Я помню о твоём копье, – с раздражением ответил Гунир на очередное напоминание. – Сейчас отвары, затем пояса купим, и следующей будет тебе оружейная лавка.
– Ладно…
У меня вырвался очередной вздох, впрочем, быстро забытый. Потому как мы пришли в лавку с отварами, и она мне особенно интересна. Как и любому опытному ватажнику, что уходит в леса. Мы здесь только за охотничьими средствами. Быстро и без усилий обработать шкуру после снятия, чтобы она не пахла кровью и не принялась портиться. Ведь холод, такой, как в детских сказках, можно найти только у подножий Братьев, трёх гор, что дали своё название этим землям, городу и Ордену. Гунир говорит, что там и со следами всё не так. Проще учиться их читать, но много новых тонкостей. А мне и здесь бы успеть всё в голове уложить.
Ватажники берут в этой лавке составы, отбивающие запах человека, маскирующие его след. Это тоже алхимия, но простая, пусть и на основе не совсем обычных трав. Потому и продаётся в отдельной лавке. Отвары и настои. Мне все эти снадобья тоже очень интересны. Именно подобного им, но уже настоящего алхимического состава не хватает для моей техники маскировки. Это снова совет Кадора.
Толку от того, что ты стал незаметен чужому глазу, если для Зверя твой запах никуда не делся? Жаль, и цена у этих простых товаров такая, что заработки ватажника уже не впечатляют. Список ежедневных и обязательных расходов для леса вводил в уныние, особенно если идти туда не голым и босым, надеясь на удачу.
Тот же запасливый Гунир многое бы взял здесь, но просто нет на это денег. Да и план у нас прежний – двигаться потихоньку, так, как натаскивают отряды новичков, что хотят в ватажники. Чистим кусок леса от всего ценного, что там есть. Сдаём Плаву, тратим деньги на снаряжение, улучшая его и добирая то, чего ещё нет. Повторяем заход, немного углубляясь в лес. И так день за днём, набираясь опыта.
Первая неделя прошла, не считая времени, потраченного на Багрянку. Через три месяца Гунир обещает сделать из нас настоящих ватажников. Мне нужно будет показать себя в паре обычных выходов Волков, а затем можно будет и поговорить о том, чтобы он свёл меня с отцом или тем, кто может решать такие вопросы, и сделать искателем отряда.
Выйдя из лавки, Зимион дал волю недовольству, пока я в очередной раз думал о своем оружии:
– Как-то странно ты нас ведёшь. Теперь у нас полные руки фиалов. И я сейчас что-то уроню.
– Как по пути выходит, так и веду, – огрызнулся Гунир. – А уронишь, считай, свои кровные разобьёшь. Сам же дурак и будешь, держи мешок крепче.
– А что такое Молот Монстров? – вмешался я в начинавшуюся ссору, лишь потом вспомнив, как не любит Гунир такое именование Зверей.
– Решил, не дождавшись копья, взять молот? – Зимион захохотал. – Ты ж потомственный кузнец, должен хорошо им махать.
Гунир не поддержал шутку. Остановился на вдох, оглядел меня и двинул дальше, говоря на ходу:
– Не знаю, где ты в Школе о нём услышал. Эт оружие. По названию ясно, что придумали как раз против сильных тварей. Жутко уродливая помесь копья, молота и топора. Особо безголовые ватажники из отряда Седого Мада часто им вооружаются. – Гунир помолчал. – У нас в Волках таких нет. Хорошая штука, особенно с оружейной техникой. Но у нас бедный отряд, да и не берёмся мы за такие контракты.
– Ты про технику или молот? – переспросил Зимион. – Чё дорого-то?
– Оружие тоже стоит недёшево, особенно если ты себе хочешь купить. Наверняка выйдет, как с Виликор. – Гунир заметил в моих глазах вопрос и пояснил: – Будет чуть тебе великоват и неудобен. Покупать дорогое оружие, что тебе не подходит – глупо, а делать оружие под заказ – выходит ещё дороже.
Особенно мне. Я слушал Гунира молча, но внимательно и добавлял к его рассуждениям то, чего он не знал. Техника у меня есть. Не такая дорогая и мощная, как в его рассказах, но есть. Вот только нужно ещё будет узнать, есть ли в городе кузнец, способный создать этот Молот Монстров с моими требованиями. А пока обходиться простым копьём. Только древко попрочнее выбрать. Сразу после вот этой лавки. Я бы сказал, лавки кожевника, но даже не знаю, как здесь зовут человека, что мастерит только ремни, пояса и шнуры.
– Ба! Знакомое лицо!
Приход покупателей заметили. К нам тут же подскочил старик-живчик, похожий на Дирмана Стона – высокий, худой, с острыми чертами лица и коротко остриженной бородой. Отличался он поведением, словно не мог даже на миг замереть на месте или прекратить болтать.
– Видит Небо, каждый раз, когда вчерашний мальчишка приходит ко мне за первой своей самостоятельной покупкой, я чувствую, каким старым становлюсь.
– И вам доброго дня, уважаемый Ратир, – поклонился Гунир.
– Так! Молчи. Сегодня все эти покупатели так надоели своим галдежом, что хочется самому понять, что тебе нужно в лавке. – Старичок быстро обежал нас, оглядел и победно продолжил: – Пояса! Отличные пояса под зелья для юных ватажников, что собираются выйти в лес по-настоящему. Поздравляю, мальчик! Всегда знал, что ты далеко пойдёшь. Наконец-то Волки собрали отряд волчат. Давно пора. Лучшие отряды всегда готовили себе смену своими руками, а не ждали, когда к ним придут хорошие бойцы.
– Уважаемый Ратир, – сумел вставить слово Гунир, – мы не волчата.
– Это как? – Старичок вскинул руки. – Никогда не поверю, что ты или твоя семья покинули Волков.
– Я отрабатываю обучение в Школе.
– А! – довольно воскликнул старичок. – Нанялись в отделении к одному из ветеранов? Тоже неплохо, Гунир!
Этот непрекращавшийся поток слов старика так на нас подействовал, что, выйдя от него, до оружейной лавки мы шли молча. Шум рынка не в счёт. Его можно пропускать мимо ушей. А вот Ратира не вышло бы.
В новой лавке Гунира тоже знали, но встретили совсем по-другому. К моему удивлению, за прилавком стояла девушка. Лет на пять нас старше. К счастью, она совсем не горела желанием болтать.
– Здоров, – ответила она на приветствие Гунира. – Чего надо?
В Пустошах мы бы купили у неё всё, что сделано из железа и имеет остриё. Но здесь, в Морозной Гряде, все ножи мы взяли в отдельной лавке, где продавали только их. А сейчас перед нами именно оружие, а не инструмент для снятия шкур и разделки.
– Копьё. Мне. – Я был краток.
– Закалка? Воин? – Сама девушка точно младшая, этапа Закалки.
– Воин.
Она молча показала на левую сторону лавки. Там, у стены, стояли три копья. Длинное с тонким и явно гибким древком. Короткое с огромным наконечником, больше похожим на небольшой меч. И третье, более привычное мне – толстое древко средней длины, наконечник в две ладони. Я вытащил копьё из подставки. Древко из дерева, с чередующимися кольцами металла и кожи. В несколько раз тяжелее моего старого. Очень прочное и пружинящее при моих попытках согнуть его. Тёмное широкое жало копья с перекладиной у основания. Насажено врасклин и стянуто шнуром.
Девушка спокойно оценила мой выбор:
– Каменный Вяз и Чёрная Бронза. Без ранга.
– Цена?
– Шестьсот зелени.
Это дорого. Раза в три дороже, чем у нас оставалось после всех покупок.
Девушка верно оценила наше молчание:
– Это сделано для богатого покупателя. Всё, что дешевле или для Закалки, ушло в заказ Ордену. Не устраивает? Неделю ждите. Но можете опять не успеть. Последние месяцы выкупают всё, что делаем.
– Ладно, – прозвучал в наступившей тишине голос Гунира. – Предпочту видеть тебя с копьём. Я добавлю.
Мне оставалось лишь благодарно кивнуть. В крайнем случае я всегда могу вернуть ему деньги из своего запаса.
Так я думал, пока не вернулся домой и не узнал, что пять дней назад маму обокрали. Новость я выслушал с недоверием.
– Как это случилось?
– Ничего не могу тебе сказать. – Мама растерянно развела руками. – Мы ушли ещё утром. Вернулись далеко за полдень, а здесь всё перерыто.
Я глянул на кровать, где спала мама. Там, в толстом изголовье, она выдолбила тайник и приладила сверху затычку так, что пока не показала, я не мог понять, что там что-то не в порядке. И сделала его мама без Лейлы, так что и сестра не могла никому рассказать по секрету.
– Ни на кого из соседей я подумать не могу. Мы столько месяцев жили рядом! Понятно многим, что у меня есть деньги. Бывало, и занять просили, и обижались на отказ. Но… – Мама опять покачала головой. – Не могу подумать на кого-нибудь. Зато стоило тебе показать деньги у алхимика, как спустя два дня – обокрали.
– Звучит логично, – согласился я. – Сколько осталось?
– Только то, что ношу с собой. Двенадцать монет.
Я нахмурился:
– А ты говорила, что мастера, если договоримся, потребуют плату. Сколько?
– Двадцать пять монет за каждую из нас.
Пока о том, что мама Воин, мы никому из соседей, а тем более чужим, не говорили. Мама хотела сначала побыть простым учеником, перед тем как решать, с кем из мастеров договариваться о контракте.
– Ладно. – Тяжело вздохнув, я решил рассказать о своих планах. – Мы уже начали проверять лес у берега. Нашли немного трав, сняли десяток шкур. Уже заработали больше, чем Закалка за пару месяцев. Только спустили всё на рынке. Вот, на снаряжение.
Я показал копьё с наконечником, скрытым холщовым мешочком. К моему удивлению, носить мечи и кинжалы без ножен, а копья без таких колпаков, не разрешали правила города. А продавался он отдельно. Крутнул оружие, перехватывая за середину древка, немного хвастаясь перед мамой.
– Поглядим, – я со стуком опустил на пол пятку копья, – сколько заработаю за следующую неделю. Тебе придётся подождать с ученичеством. А пока показывай, какие успехи с Формами.
– Сейчас?
– Конечно, сейчас, пока Лейла не прибежала со своими вопросами. – Я с подозрением прищурился. – Или ты вообще не занималась эту неделю?
– Занималась.
Мама вздохнула, встала в стойку. А мне почему-то стало смешно.