– Ну давай вызовем этих посланников, – сказал я, разглядывая лист, набранный на печатной машинке. – Узнаем, с чего это они вдруг стали такими наглыми. Они сразу прошли к тебе?
– Сказали, что если я хочу быть императрицей, – Громова внимательно присмотрелась к своим ногтям. – То должна решать всё сама, без своего смазливого молодого генеральчика.
– Во как?
– Ага. Причём сказали об этом в очень неприятной форме, без всякого уважения. А я всего-то намекнула, что хочу дождаться тебя. Пришлось разбираться с ними.
Я провёл пальцем по шершавому конверту, где была изображена эмблема – семиконечная звезда. Вспомнил, где я её видел, это эмблема компания Мундус Игниум ныне покойного Александра Ульдова. Они занимались добычей игниума. У них, помнится, даже был свой военный отряд, который Ульдов задействовал в своём заговоре, и даже пара шагоходов, которые воевали с мятежниками в пустыне на юге. Где эти ригги, кстати?
Дверь открылась, впуская морозный воздух, гвардейцы завели послов. Южане могли бы прислать кого-нибудь посолиднее.
Среди них офицер с закрученными усиками в чёрно-красной форме армии Мидлии. Хорошо, что Янек спит, а то бы вдруг сорвался в очередной раз. Остальные гражданские, я их не знал. У одного, самого молодого, толстая золотая цепь с тремя маленькими табличками. У другого, с более важным видом, чёрная трость с круглым серебряным набалдашником.
Они стояли перед нами в нелепых шубах и тряслись. Ну, сами виноваты, что начали дерзить Громовой. Я бы за такие речи обошёлся с ними погрубее.
– Вы замёрзли, уважаемые послы? – с участием спросила Катерина.
– Да, Ваше Императорское Высочество, – ответил полковник, едва ли не стуча зубами, и потёр усы.
– Что же вы так себя не бережёте, холодно же на улице.
– Так уж вышло, Ваше Императорское Высочество.
– Нас вы знаете, – сказал я, смотря то на них, то на бумагу. – Но я напомню. Это будущая императрица Катерина Громова, законная наследница Империи Юнитум и будущий Верховный Наблюдатель над всеми Великими Домами.
Они все разом поклонились. Пока меня не было, они вели себя не так дипломатично. Ну, что же, быстро научились, как делать правильно.
– Я генерал Роман Загорский, Наблюдатель Малого Дома Загорских и главнокомандующий имперской армией. Тот смазливый молодой генеральчик, о котором вы сегодня упоминали.
– Я неверно выразился, господин генерал, – сказал полковник певучим акцентом жителя имперской столицы. – Язык просто замёрз.
– Я бы так не сказала, – добавила Громова.
– И вот ваши требования, – я начал медленно зачитывать. – Верховный Совет Империи Юнитум… надо же, я о таком раньше не слышал… приглашает Её Императорское Высочество вернуться в столицу и занять трон на следующих условиях. Ох, вы тут понаписали, бумагомараки.
Список был огромный и он был написан настолько мелким шрифтом, что хоть бери очки. Чего здесь только не было. Я взял карандаш и начал водить по строчкам.
Лишить меня чрезвычайных полномочий, генеральского звания и начать расследование за совершённые мною многочисленные преступления и нарушения правил ведения войны.
Не забыли и Янека. Дом Варга должен передать все Исполины в управление Верховному Совету Империи, расформировать армию, а сам Наблюдатель должен предстать перед судом за расстрел военнопленных.
Потом шло упоминание генералов, которые обвинялись в измене государству. Не только генералы Огрании, но и те офицеры, что последовали за нами, включая даже наших преподавателей. Но для них обещали ограничиться небольшими сроками, а вот Марку грозила казнь за присвоение чужой личности, но казнь могли заменить пожизненным заключением.
Потом целый перечень того, какие функции теперь выполняет Совет, а что Императрица делать не может. По этим бумагам она превращалась в куклу на троне, которая ставила подписи, где ей скажут, и молчала в тряпочку. Её власть станет фикцией, а титул милой традицией, пока эти дяди из Совета будут править сами.
Дальше читать мне надоело, я беглым взглядом добрался до последних строк.
– Верховный Совет империи, – прочитал я вслух. – Наблюдатель Великого Дома Сантек – Лукас Сантек… вы замазали его фамилию, но я всё равно её вижу. Генерал Бао Чен, регент Бинхая… это дядя Ван Чена, будущего Наблюдателя?
Послы дружно кивнули.
– Думал, он мёртв. Дальше. Наблюдатель Келвин Рэгвард, я его знаю, так, Наблюдатель Жан Аристид… уже мёртв. Наблюдатель Дарио Кос… мёртв. Наблюдатель Франко Нумер, Джулио Алькарас и…ого, кто это?
Я показал карандашом на имя.
– Председатель совета директоров компании Мундус Игниум – Дмитрий Бокан… это ещё кто такой?
– Председатель совета директоров, – седой посол, опирающийся на трость, громко шмыгнул носом.
– Я это уже прочитал. С какого это вдруг перепуга какой-то директор указан среди Наблюдателей Великих Домов, самых знатных людей империи?
– Ну он же председатель, – промямлил седой.
Я снова прошёлся по списку, вспомнив, что там было что-то подобное. Ага, вот оно. Компания Мундус Игниум получает в своё полное владение все месторождения игниума в Огрании на неограниченный срок. Для защиты своей собственности она может привлекать неких третьих лиц. Кто эти лица? И с чего вдруг какая-то добывающая компания диктует такие наглые условия?
Когда-то я спрашивал Влада Радича об Ульдове, давно, ещё в академии. Агент имперской охранки ответил, что Ульдов политический труп, а компания ни на что особо не влияет. Как я помнил, она нужна для того, чтобы каждый знатный дом получал свою долю от добычи и продажи топлива. Но Радич один раз ошибся с Ульдовым, мог ошибиться и с компанией.
Давно я, кстати, не получал вестей от агента. Но у Радича опасная работа, его могли схватить, пытать или вообще убить. Если это так, то узнаю об этом нескоро.
– Кто входит в этот совет директоров компании? – спросил я. – И лучше вам ответить честно. Если мне не понравится ответ, я не просто отправлю вас морозить задницы. Будет кое-что другое. Похуже.
– Туда входят все Наблюдатели Великих и Малых Домов, кто подписал Хартию Совета, – торопливо сказал самый молодой из них, который с цепью. – И ещё представители Пяти Высших Домов Империи Дискрем – Накамура, Ямадзаки, Хардален, Рамари, Лихтари. Это взаимовыгодное сотрудничество для обеих империй!
Ну теперь понятно, чего их флот так быстро рванул сюда. Хотят получить свою долю так нужного им топливо, без которого они не смогут развиваться. Придут и другие корабли, с войсками и техникой. Они просто получат себе кусок Огрании за военную помощь, а может даже всё северную страну. Зато у Совета будет неограниченная власть на оставшихся землях.
Этого они хотят? Не знаю, слишком много ещё неизвестного. Да и заморские Дома, получив неограниченный доступ к игниуму, вскоре просто захватят оставшийся континент, никто не сможет их сдержать. Неужели никто в Совете этого не понимает?
– Думаю, у нас же с тобой одинаковые мысли, – сказал я Громовой. – Насчёт того, что нужно ответить на это невозможно щедрое и великодушное предложение?
Она кивнула, и мы почти одновременно с ней ответили:
– Нет!
– Но Ваше Высочество! – воскликнул полковник. – Господин генерал! Ответ нет подразумевает продолжение этой войны. Кроме этого, некоторые условия можно обсудить!
– Да неужели?
– В том числе те, которые касаются лично вас. У нас широкие полномочия. И вам нельзя забывать, что у армии Высшего Совета четырёхкратное…
Я поднялся и навис над столом. Полковник замолчал.
– Я, как главнокомандующий, объявивший чрезвычайное положение, признаю ваши требования несостоятельными, а Высший Совет незаконным. Любой, кто сотрудничает с Высшими Домами империи Дискрем, будет обвинён в государственной измене. Моё требование – немедленно сложить оружие, отвести войска с территории Огрании и признать власть Катерины Громовой. Разговаривать мы будем только на этих условиях.
– Мы полностью поддерживаем решение главнокомандующего генерала Загорского, – добавила Катерина официальным тоном.
– Теперь свободны, – я показал послам на дверь.
Дождался, когда они выйдут, и выдохнул.
– Такие ультиматумы не просто так, – сказал я и положил руки на гладкий стол. – Они думают, что у нас паника, что мы проиграем, и думают, что мы легко пойдём на их уступки. Они уверены, что победят.
– Они же ошибаются? – спросила Катерина, смотря на меня.
– Нам будет сложно. Я отправляю тебя на север. К северу от Нерска проход в горах, там холодно и тяжело, но местные кланы примут тебя и мирных жителей.
– Спорить с этим я могу? С тем, что ты высылаешь меня?
– Нет. Это моё решение. Так безопаснее, потому что когда их ригги выйдут на прямую наводку, Нерск превратится в руины за пару часов. Нам проще будет сражаться, когда тебя и жителей не будет.
– Люди уйдут, – сказала Громова. – Но там мало еды, а у местных её тоже нет.
– Если победим, это не будет проблемой. Будем преследовать врага, а припасы на север поставит восточная провинция. Закупим зерно у Бинхая, я говорил про это с Ван Ченом.
– А если мы проиграем? – очень тихо спросила она тревожным тоном. – Или ты этот вариант не рассматриваешь?
– Я рассматриваю все варианты, – я встал и подошёл к окну. От него несло холодом, снаружи до сих пор темно. – Если бы я был упёртым болваном, я бы умер давным-давно, а этими землями до сих пор бы правили Накамура. Нужно готовиться к любому исходу. И у меня всегда есть планы на каждый случай.
– Это успокаивает, – сказала она и начала расстёгивать свой чёрный мундир.
Не, кажется, сейчас мне не до этого. Но она всего-лишь вытащила медальон с духом предка, который я ей передал совсем недавно. Огонёк под тёмным стеклом горел совсем тускло.
– Я думаю, пусть побудет у тебя. Пригодится даже в таком состоянии.
– Спасибо, – я повесил на шею. – А теперь отправляйся, и всю охрану бери с собой. Будет неплохо, если они возьмут с собой столько припасов, сколько смогут забрать. В горах суровые условия.
– Поняла, – Громова поднялась и откашлялась. – В таком случае, желаю вам победы, генерал Загорский.
– Обязательно, Ваше Императорское Высочество. Не забудь мою родственницу. А то знаю я её, обязательно останется.
Мы кратко поцеловались, но задерживаться мне было нельзя, ещё куча дел. Войска врага приближались неторопливо, но верно. Скоро будут здесь, и огромные пушки городской обороны заговорят в полный голос.
* * *
Небо серело. Может быть, в этом году Ночь закончится раньше. Думаю, всех нас приободрило бы, если бы долгая темнота прекратилась.
Я прибыл на завод, где Рафаэль Риггер, сегодня без своего сына, печально смотрел, как на север увозят оборудование.
– Это самое ценное, – сказал он, провожая взглядом грузовики. – Будет жалко, если пострадает во время боя. Многое мы уже не восстановим.
– Куда вы всё это денете? – спросил я.
– В тайники в горах, их много, никто не найдёт. Но, как мы и говорили, на текущий ремонт и производство боеприпасов это не повлияет.
– Что с моим шагоходом? – я кивнул на ангар. – Что вы там нашли в последний момент? Вроде же говорили, что готов.
– Повреждена крыльчатка на турбокомпрессоре, надо менять. Уже после запуска, когда ваш первый пилот пришёл принимать машину, нашли неисправность. И надо делать калибровку орудийной платформы, отдача от орудия слишком сильная, ствол разболтался, лучше мне посмотреть это самому. Заодно придумаю, как этого избежать в дальнейшем.
– Понял, – я достал записную книжку, чтобы свериться с ней, что ничего не забыл. – Что с пушкой Ищейки? У неё ресурс подходит к концу.
– Мы работали сутками и сделали новую. Но поменять – уйдёт по меньшей мере три дня, даже если не будем отдыхать.
– Долго, – я захлопнул книжку. – Это самое мощное орудие на нашей стороне. Застанут нас врасплох, когда Ищейка без пушки – будет плохо. Пока отложить, пусть проверяют орудие почаще. Ещё как минимум выстрелов двадцать у нас есть.
– Да! – Риггер закивал и посмотрел в небо. – Скорее бы уже свет. Надоела здесь эта темнота.
– У вас тут и так постоянная темнота, – я показал на ещё работающий завод, из мощных труб которого выходил густой чёрный дым и стелился по земле. – У вас от этого всего ночь даже летом, а зимой снег чёрный.
– Что есть, то есть. Сейчас-то ещё ерунда. Вот когда победим врага, – Риггер потряс кулаком и вздохнул. – Сына-то я отправил на север, а вот сам останусь здесь, на своих заводах. Их я не брошу.
Я кивнул и пошёл по своим делам дальше, продолжая думать обо всём сразу.
С одной стороны плохо, что мой шагоход ещё на ремонте. Снимать турбину долго, придётся пока без него. Ещё и атака ожидается с двух сторон. Войска восточной линии избежали окружения и отступили, но их преследовали потрёпанные войска армии Бинхая и часть экспедиционного корпуса заморской империи.
Всё равно сейчас шансы лучше, чем были. Ведь теперь основные силы не смогут пройти по льду озера, который на севере уже стал таким тонким, что даже не держал человека. Да и на юге лёд теперь тоже не особо прочный. Озеро не вскипело, но оно теперь точно мёртвое.
Враг пойдёт по берегу, с юга и востока, на этих направлениях мы и сосредоточили защиту. С одной стороны Ищейка, с другой Ужас Глубин, Небожитель остаётся в резерве. Плюс у нас много пушек оборонительных линий.
В такой ситуации я не смогу смотреть на бой через оптику шагохода, ведь при атаке с двух сторон я увижу не всё. Придётся сидеть в бункере, чтобы не упустить ничего из донесений. Но бункер хороший, он замаскирован в горе, нависшей над городом, оттуда отличный вид и связь.
Твёрдый план сражения, как при обороне Мардаграда, подготовить было сложнее, поэтому придётся много импровизировать. Иногда я раздумывал, а не сесть ли мне в кабину Небожителя к Яну? Но нет, это ударная сила, а не командная единица. Пусть лучше Ян стреляет из пушек, а я буду руководить с дистанции.
Пойду к нему, проверю, что с ним.
– А ты чего не уехала? – спросил я, остановившись у машины.
Мария, заметив меня, вздрогнула, но сразу протянула мне серый тряпичный мешочек, который достала из большого военного рюкзака за спиной.
– Да хотела попрощаться! – воскликнула она. – Катерина… кхм-кхм… Её Императорское Высочество уже позвала меня. Но вот, я сегодня напекла.
– Пирожки? – я взвесил мешочек на руке. Он тёплый.
– Мяса нет, так что просто булочки. Несладкие, как ты любишь.
– Вот и отлично. Давай уже, езжай! Тут передовая, это не шутки.
– Уже еду! Только ещё минутку, можно?
– Что такое?
– Мы же вчера проверяли твой шагоход, – она посмотрела на меня. – Я тоже, я же его лучше них знаю. Всё с ним было хорошо, я проверяла!
– Риггер говорит, что крыльчатку на турбокомпрессоре нужно менять.
– Хм, мы же слушали турбины, всё было хорошо! Я же в команде с ремонтниками…
– Не бери в голову, так бывает. Уже почти заменили. Смотри, вон уже машина готова, Её Высочество скоро уедет.
– Сейчас-сейчас, только отдам.
Мария полезла в рюкзак. Мимо нас по грязному снегу шёл Артур, о чём-то глубоко задумавшийся. Он вздрогнул, когда Мария выскочила перед ним.
– Артур, я вам напекла сама! С повидлом, как вы любите. И для директора Кобаяши тоже, без сахара.
– Ох, спасибо, дочка, – учитель бережно взял мешок. – Ты заботливее, чем все мои бывшие жёны вместе взятые. А я как раз иду к старику Кичиро, а то он что-то вредничает. Не ест, не спит и нудит целыми днями.
– Всё! – вмешался я. – Мария, время вышло. Уезжай.
– Я хотела Янеку ещё передать!
– Давай мне! Сам отдам.
Убедился, что она села в машину с Громовой и подождал, когда колонна с машинами, грузовиками, броневиками и парой панцирников уехала на север.
Я поехал к Яну в госпиталь, надо понять, какое у него состояние. Императорских гвардейцев вокруг уже не было, только парочка со мной, включая не до конца выздоровевшего Сергея и тощего парня, который тащил переносную радиостанцию следом за нами. Остальные уехали с Громовой.
Зато было много гвардейцев Варга. Их намного больше, и преданы они лично Яну, хотя мои приказы выполняют. Возле госпиталя дежурил целый взвод стрелков. Госпиталь уже почти пуст, остались только легкораненые, кто вернётся в бой сегодня-завтра, более тяжёлых эвакуировали на север. Там будет тяжело, если мы проиграем, поэтому надо держаться изо всех сил.
Ян не спал, он сидел на койке, поджав ноги, и что-то черкал в своей записной книжке. Уже оделся в чёрный мундир с золотым украшением на груди в виде копья, герба Дома Варга, а у двери висела его тяжёлая кожаная шинель.
Он был настолько увлечён процессом, что заметил меня не сразу. Я кашлянул, он вздрогнул.
– Мне доктор запретил выходить до завтра, – торопливо произнёс он, будто оправдываясь. – И его не впечатлило, когда я сказал ему, что я Наблюдатель Великого Дома.
– И правильно он сделал. Отдохни, пока можно. Тут, кстати, тебе передача.
Я передал ему мешочек, который сразу он раскрыл, но есть не стал. В палате сразу запахло печёным.
Здесь было койки, заправленные синими одеялами. Ян сидел на одной, я рухнул на вторую и вытянул ноги. Не уснуть бы.
– Неплохо у тебя вышло, – сказал я, глядя в потолок. – Целое озеро, зимой, расплавил лёд. Ты выиграл нам время, Ян.
– Повезло, – он вздохнул и убрал записную книжку. – Спасибо, что разрешил эвакуировать людей на север. Если враги прорвутся, такое тут устроят.
– Не должны прорваться. Да и нам проще, когда гражданские не бегают под ногами.
– Там холодно, – с печалью произнёс Ян и потёр виски. – Прятаться будут в старых шахтах. Кланы кого-то заберут, мы же все одна страна, в беде не бросят. Но что будет потом?
– У меня есть планы на всё. Не забивай голову.
– Я не только об этом, – он поднялся и встал у окна. Пружины его кровати скрипнули. – Я же последний из рода Варга. Наследников нет, родственников тоже. Только совсем дальние родственники, вроде Климовых. Что будет, если меня не станет во время боя?
Ян внимательно посмотрел на меня. Во взгляде заметна тревога. Потом он вдруг усмехнулся.
– Что? – спросил я.
– Ты даже не стал меня утешать, – сказал он. – Другие бы начали говорить, что ничего не случится, что мы победим, что мы…
– Ян, я не люблю врать людям, которым отдаю приказы. Случиться может всё. Умереть можешь ты, могу я сам, этот бой может стать последним для любого. Всё, что от нас зависит – это планирование, реагирование на угрозу и способность мыслить трезво. И приказы. Люди верят тебе, они верят мне. И, помнится, ты давал слово Аните, что снова увидитесь. Так что не суетись раньше времени. Успевай отдохнуть последние дни. Или даже часы.
– Да, ты прав. Спасибо.
Ян вернулся на койку, взял одну булочку и зажал в руках. У него нет ожогов от его огня, а старые от сгоревшей перчатки почти прошли.
– Мне даже стало спокойнее, Рома.
– Ты лучше с Марком поболтай, может, он ещё зайдёт. Он-то любого успокоит, сразу легче станет. Дай мне одну, только без сахара.
Я взял тёплую булочку и задумчиво откусил. Захотелось разложить все булочки на кровати, чтобы показывали позиции войск, и подумать над манёврами. Потом глянул на Яна.
– Ты же постоянно что-то черкаешь, – сказал я, пересаживаясь к нему. – Сможешь набросать мне схему поля боя?
– Я с картами не очень.
– Да хоть примерно.
Ян открыл свою книжку ближе с конца и взял карандаш. Всего несколько линиями отметил озеро, город, оборонительные линии и даже расположение главных пушек и Исполинов. Я сразу сориентировался, что и где находится.
– А вы тут чего, рисуете? – спросил Марк, открывая дверь палаты.
– Да, – я бросил на него короткий взгляд. – Заходи и расскажи что-нибудь, пока мы думаем. Ты на всех действуешь благотворно. И угощайся, Мария напекла.
– Да, Марк, – Ян накидывал на лист позиции наших квадр. – Расскажи что-нибудь. Например, о том, как жилось за морем.
– Могу рассказать о самом море, – он сел удобнее. – Как плыл на корабле в первый и последний раз. На борту же был Зимин, который настоящий… что же с ним стало? – Марк задумался. – Надеюсь, он сюда не попёрся. И ещё будущая императрица. Я-то будто чуял, что она непроста, и держался от неё подальше… вы меня слушаете?
– Нет, – честно сказал я, думая над планом. – Но ты рассказывай, это помогает.
– Так вот, в один день капитан решил…
Дверь со скрипом открылась. Сергей, мой телохранитель, просунул голову в палату.
– Господин генерал. Разведка доложила, что основные силы врага выдвинулись со своих позиций. Полагают, что это всеобщая атака.
– Понял, – я поднялся и стряхнул крошки с колен. – По местам, пилоты! Будет жарко.