Мы подъехали к дворцу Варга, но не к главному входу, а к другому. Там, на задней площади, располагались казармы гвардии (которой пришлось потесниться, когда прибыли императорские стрелки и штурмовики). Обычно здесь всегда людно, но сейчас армия готовит укрепления на юге города. Против ригг не поможет, но было бы неплохо задержать пехоту и гусеничные панцирники.
Ян хранил молчание. Я не спрашивал, что он имел в виду, хотя меня это заинтриговало. Но пока мы ехали, были другие дела. Я сидел на заднем сиденье и делал пометки в записной книжке, размышляя о том, что масштабные битвы моей молодости остались в прошлом.
В битве под Челюстями сражалось около тридцать тысяч человек и двенадцать ригг. В битве на реке Сильве с обеих сторон участвовали почти пятьдесят тысяч человек и двадцать ригг, а во время масштабного многодневного сражения в Бинхае между собой сошлось около двухсот тысяч человек и пяти сотен панцирников, но всего пять шагоходов.
Сейчас наши разведчики оценивали пехотную армию врага максимум в десять тысяч человек, а ведь это же объединённая армия нескольких государств. В самой Огрании бойцов намного меньше. Зато в бою будут участвовать все Исполины и почти сотня шагоходов.
Да уж, Рэгвард тогда был прав, когда говорил, что взрослых мужчин осталось очень мало. Тот разговор был задолго до начала войны, и тогда мы не думали, что он станет нашим самым опасным противником.
Ян что-то черкал в своей записной книжке, иногда выглядывая за окно, его охранник, сидящий на переднем сиденье мотоповозки, дремал.
Ищейка уже ждала на площади у казарм, её мощный силуэт на фоне чёрного неба был виден издалека. Я снова окинул её взглядом. До чего же продвинутая техника. Вот это старик Лингерт должен был назвать своим шедевром.
Четыре здоровенных ноги округлой формы с толстой бронёй, в высоту чуть выше Катафракта, но туловище огромное. Всю внутреннюю часть занимали движки, вспомогательные машины, генераторы, заряжающие системы и боезапас к пушкам.
Основное орудие на спине, но на брюхе тоже хороший арсенал, включая пулемёты и огнемёты, чтобы никто не подобрался близко. Ещё есть по два автоматических орудия с каждой стороны кабины, которая торчала впереди, как собачья голова. В основании ног «пальцы», которые можно регулировать, чтобы пройти по холмам или даже через перевалы в горах.
Немногочисленные охранники с благоговением взирали на Исполина, а моё внимание приковали к себе два человека.
– Ты серьёзно? – спросил у Яна.
– Более чем. Он сможет.
Площадь была засыпана снегом, а Марк, которого я по привычке продолжал называть Зиминым, хотя его фамилия Драган, как у многих жителей на западе Огрании, толкал через сугробы кресло-каталку с двумя большими колёсами позади и двумя маленькими впереди.
Сидевший в ней человек был укутан, как внук своей слишком заботливой бабушкой. На голове была надета толстая меховая шапка с ушами, на шее повязан красный шарф поверх воротника чёрного тулупа, на руках вязаные варежки из шерсти. Даже то, что осталось от его ног, было обёрнуто тёплым одеялом.
Марк, стоящий позади каталки, пританцовывал от холода. Чёрная кожаная куртка с меховым воротником и белый офицерский шарф явно не спасали от мороза.
– Ты серьёзно, – проговорил я и подошёл к ним.
Лицо Валентина больше не казалось детским, потому что осунулось, стало острее, на нём отросла щетина. Да и взгляд уже далеко не такой весёлый, как у того шутника, который был в академии. Его состояние стало лучше за последние недели, заражения не было, его больше не пичкали болеутоляющими. Он часто сидел в одиночку, глядя в окно, а я только утром придумал, чем его занять.
– Я против, – сразу сказал я без всяких подводок. – Валь, ты отправишься в Нерск завтра днём. В ремонте ты понимаешь, поэтому будешь заниматься логистикой. Но это, – я показал на Ищейку. – Это уже нет. Ты не сможешь. Это очень сложно.
– Я смогу, – хрипло проговорил Валь. – Ты понимаешь, Загорский? Я это смогу! И я тебе докажу!
– Кто это придумал? – спросил я. – Когда я видел тебя в прошлый раз, ты помалкивал про это. Кто тебя вообще надоумил?
– Я, – почти одновременно сказали Марк и Ян. Продолжил Ян: – Он сможет. Там нет педалей, там всё управляется руками, а он знает весь пульт наизусть.
– Мы не можем его бросить, – добавил Марк. – Он ранен в бою, сражался вместе с нами. И хочет ещё. Ему тяжело, но если он будет в Ищейке, то ему сразу станет…
– Вы же понимаете, что это не игра? – я оглядел всех. – Вы уже всякого повидали. Марк, уж ты точно должен это понимать.
– Поэтому я сам и предложил ему, – он выдержал мой взгляд. – Мне тяжело смотреть, как он так лежит и страдает. Но он выжил, в отличие от моего старого экипажа. И если он доберётся до…
– Это же лучший шагоход в мире! – скрипучим хриплым голосом выкрикнул Валь. – Не какой-то там Небожитель, не какая-то Печать Огня! Вот это лучший! Я это знал с самого детства!
Он дёрнул колёса коляски, пытаясь проехать через сугроб, но не смог, слишком толстый слой снега.
– Я знаю все его узлы наизусть! Я знаю все его возможности! Я знаю, что он может пройти через реку, горы или даже долбанный вулкан! – голос начал срываться. – Я тебе докажу, Загорский! Я буду управлять Ищейкой не хуже, чем ты тем допотопным хламом!
Я подошёл ближе и помог выдернуть коляску из сугроба.
– Если будет нужно, – продолжал Валь. – Я туда ползком поползу! У нас с ней две пары ног на двоих! Я с ней справлюсь! Это моя долбанная мечта, ты понимаешь это, Рома?
– Знаешь, что? – я сел на корточки рядом с ним, опираясь на гладкий деревянный поручень кресла. – Я был бы рад, если бы ты не сидел в этом своём кресле в одиночестве, злясь на весь мир. Был бы рад, увидев тебя в строю. Но ты недавно перенёс тяжёлую рану. Может быть, ты думаешь, что месть поможет тебе справиться с этим…
– Да срал я на эту месть! – он посмотрел на меня. – Я хочу туда. Всегда хотел. И это я должен быть там, а не предатель!
Я повернул голову к Ищейке, потом к порту, где было видно верхнюю часть Небожителя, потом на юг. Ужаса Глубин я не видел, Исполин был на боевом дежурстве.
Три машины, но работают только две, а у врага пять.
– Одно условие, – я поднялся на ноги. – Скажешь, что тебе плохо – немедленно увезём тебя к доктору.
– Не скажу.
– Если я увижу, что ты не вывозишь, утащу тебя в госпиталь сам. Тебе и так досталось, не хочу, чтобы ты пострадал ещё больше.
– Он справится, – сказал Ян и подошёл к Валю. – Нужно только немного помочь. Давай-ка, держись, Валька.
– Тащи меня, Варга! Ты же здоровый кабан, справишься!
Ян взял Валентина на руки, как ребёнка, Валь вцепился в воротник куртки Яна и посмотрел на машину. Мы с Марком пошли следом за ними по снегу.
– Сейчас, – запыхавшийся Ян посмотрел на лючки в ногах. – Марк, только немного помоги. Дальше мы сами.
Я не вмешивался, только следил, а то всё зашло слишком далеко. Но если что, вмешаюсь сразу, пока прост ждал, не столько из-за Валя, сколько из-за остальных, кто в него верил и очень хотел помочь.
Марк открыл люк, вдвоём они затащили Валентина в нижнюю часть правой передней ноги Ищейки. Внутри было просторно, влезет несколько человек с оружием. Для них даже есть скамейки, хотя находится здесь во время движения – неприятно, всех будет тошнить.
Вверх вела лестница, Валь с опаской на неё посмотрел.
– Ещё не поздно передумать, – сказал я.
– Тащи меня туда, Варга!
– Только держись крепче, – Ян взялся за перекладины.
Они действительно настроены серьёзно, поэтому я не вмешивался. Валь уцепился за Яна со спины, крепко обхватив руками, и они полезли вверх.
Опасно. Ладно Ян, он-то крепкий и сильный, но Валь всё равно держался. Так они и забрались в двигательное помещение. Двигатели работали, зимой, на улице, их не глушат. Несколько механиков, проводивших работы, с удивлением на нас смотрели, прекратив работы.
Ян посадил Валентина на пол и расстегнул себе куртку. Лицо у него вспотело.
– Самое сложное позади, – сказал он.
– Впереди, – возразил я и присмотрелся к Валентину.
– Я ещё не сдался! – прохрипел он. – И не сдамся!
Дальше таких больших лестниц не было. Мы вошли в просторную кабину, Ян затащил Валя на руках. Электрокамеры здесь нет, она в корпусе, а три кресла стояли перед огромным пультом управления.
У среднего кресла очень сложная система оптики, там целые узлы трубок, стекла и перископов. Всё это необходимо, ведь кабина в Ищейке – не самая высшая точка, но обзор у неё всё равно замечательный.
Ян усадил Валя в кресло и выдохнул. Я присмотрелся ко всем механизмам. Никаких педалей, только пульт, кнопки и рычаги, очень много рычагов. У меня даже голова болела, когда я пытался запомнить, какой рычаг за что отвечает. Направление, скорость, позиции, кабина, ноги, наклон ног…
А Валентин же учил это с самого детства вместе с братом.
– Предатель наверное спит и видит, как сядет сюда сам, – проговорил он, стаскивая шарф и шапку. Мокрые от пота волосы встали дыбом. – Но нет, тут буду только я или мои дети! Самое важное-то всё равно осталось при мне, как бы ты ни старался, ублюдок!
– Посмотри на меня, – приказал я.
Он подчинился. Я внимательно поглядел ему в лицо.
– Теперь продолжай. Обойди дворец, если сможешь, потом в порт. Если дойдём, ты будешь пилотом Ищейки. Или хочешь вернуться в койку?
– Никогда!
– Пойму, что тебе плохо, утащу тебя туда сам.
– Ну уж нет! По местам!
– Он справится, Рома, – Ян поглядел на меня. – Я в него верю. И это для него лучше, чем лежать там.
Ян мог сам назначить его пилотом без моего согласия, ведь это он здесь хозяин и это его Исполины. Но он же сделал иначе, чтобы я всё увидел своими глазами.
Я сел в кресло канонира, Ян в кресло радиста. Марк остался в задней части кабины, подобрав брошенные Валем шарф и шапку.
– Сделаю всё, – со злостью сказал Валь. – Они увидят, что я могу!
Он нажал на кнопку, название которой я даже не знал. Свет в кабине стал ярче, а позади, за стальным люком, послышался сигнал сирены. Это предупреждение, что скоро выйдем, чтобы никого из механиков не раздавило в механизмах.
Кресло начало вибрировать, когда Валь набрал позиции. Он движением рычага резко поднял кабину и опустил, потом дёрнул нас влево и вправо. Я схватился за стальные поручни кресла, чтобы не выпасть.
– Год назад были каникулы, – сказал он. – Мы с предателем приезжали сюда и показывали дедушке, что выучили. Потом пытались пройти по маршруту. У меня получилось, но не с первого раза, а предатель чуть её не утопил, ха!
Он врубил прожекторы и дёрнул очередной рычаг. Раздалось шипение и треск, корпус Ищейки чуть приподнялся, потом приопустился. Валь переключил рычаги, иногда только замирая, будто вспоминал, что значит тот или другой. По его лбу крупными каплями катился пот.
– Не волнуйся, старина, – подбодрил его Марк. – Ты в этом понимаешь лучше нас.
Снова его аура спокойствия, которая подействовала на всех. Валь вздохнул и пристегнулся ремнём к креслу.
– Пристегнитесь, – сказал он. – Будет быстро.
Он положил руки на резиновые накладки рычагов, закреплённые на поручнях кресла первого пилота. Это главные контроллеры управления, для всего остального есть помощники.
А потом Ищейка пошла.
Нет, не так.
Потом она побежала. Как собака, только огромная, бронированная и механическая. Кабину трясло при каждом шаге, пока Валь что-то не переключил и не включились стабилизаторы, после этого кабина будто замерла.
– Видишь? – крикнул Валь, потому что не надел микрофон.
Но кабина располагалась далеко от двигателей, их рёв нас не глушил. Из-за этого мы хорошо слышали топот от тяжёлой поступи многотонной машины.
Повезло, что отсюда до порта не надо бежать по оживлённой улице, а то бы устроили переполох. Туда вела отдельная улица. С каждой минутой будто даже Ищейка начинала бежать увереннее. Рядом с портом Валь замедлил скорость, дошёл до Небожителя и встал с ним рядом.
– А теперь можно пострелять, – сказал он с довольной улыбкой, кладя руку на ещё один рычаг.
– Отставить, – приказал я. – Пока стрелять не будем. Не та позиция.
– А так?
Валь переключил что-то ещё, Ищейка начала опускаться, очень низко, будто кто-то приказал собаке лежать. Шипение стало громче.
Пушка главного калибра закреплена на спине, на ходу стрелять нельзя, но с такой позиции идеально. Да, теперь высота намного ниже, нет риска повредить само орудие или механизм при отдаче. Для прицеливания тоже не надо ничего крутить, пушка направляется отдельным контроллером, просто двигаешь им в нужную сторону.
Орудие в 460 миллиметров, самая большая пушка на континенте. Карнифекс, так называли топор Небожителя, которым был вооружён Павел Громов. Снаряды особо мощные, во взрывчатом веществе содержался активированный игниум, а ещё есть радиоуправляемый стабилизатор.
Поэтому здесь и нужен отдельный канонир, он стреляет из дополнительных пушек и всякой мелочи, и у него есть немного времени скорректировать снаряд прямо в полёте с помощью радио. На других Исполинах такая же система, дополнительная точность не мешает никогда.
Даже захотелось выстрелить, но эти снаряды слишком дорогие. Завод обещал прислать болванки, чтобы Ян и Марк потренировались в стрельбе. А теперь они нужны ещё и Валю.
Но если покажутся враги, то тренировка будет по другим мишеням.
Оптика мощнейшая, дальность видимости просто безумная, особенно когда стоишь. Видно территорию Хитланда. Где-то там скоро покажется Печать Огня, но даже ей не захочется ловить снаряд из этого орудия.
– Ну как? – Валь откинулся в кресле. Он побледнел, пот заливал ему лицо. Уставшие руки дрожали.
Он замолчал, молчали и остальные.
– Значит, так, – я поднялся из кресла. – Вижу, что устал. Ты вымотан. Теперь слушай мой приказ. Заняться лечением. Не спорить с докторами. Соблюдать режим. И отъедаться, потому что мне не нужно, чтобы ты потерял сознание из-за слабости или голода прямо во время боя.
– Да, – проговорил Валентин.
– Будешь есть мало, я тебе устрою. А когда доктор разрешит, начнёшь тренировки. Может быть, это случится раньше, если они перейдут в наступление. Но пока лечишься и восстанавливаешь силу каждую свободную минуту. И тебе нужны сильные руки. Понятно это тебе?
– Да, – тихо сказал он.
– Я не слышу! – рявкнул я.
– Так точно!
– Вот и отлично, первый пилот Климов. Поздравляю, экзамен сдан.
Я подошёл к выходу из кабины. Парни обступили Валя, чтобы поздравить. А он посмотрел на пульт, опустил голову и закрыл лицо ладонями.
– Вот видишь, – Ян улыбался, положив руку ему на плечо. – Всё вышло. Ты же упёртый, Валька.
– Как и ты, Варга, – голос Валентина глухой. – Даже сильнее тебя. Это получилось. Я не думал, что выйдет.
– Она тебя ждала, – сказал Марк. – Ищейка тебя ждала. Подождёт и ещё.
Валь не ответил.
* * *
Дворец Варга за всё время своего существования много раз горел, его часто обстреливали и взрывали, но каждый раз восстанавливали, перестраивая то или иное крыло.
Не менялись только катакомбы под дворцом, которые, как говорят, вели аж за город, и подвальные помещения. В одном на зиму укладывали в спячку черепах, а вот эта комната была долгое время заперта, но её открыли совсем недавно по приказу Яна.
Стены и пол когда-то были белыми, но сейчас они тёмные из-за гари. Будто кто-то когда-то давно испытывал здесь огнемёт. Старый хлам вытащили, протёрли пыль и помыли полы, но гарь отмыть не смогли.
Это старый тренировочный зал Небожителей Дерайга, которые когда-то испытывали здесь свои способности. Они могли призывать огонь и копьё, как я пользовался своими цепями. Здесь прохладно, но когда начнём, станет очень жарко.
Я был одет в военные брюки и чёрную безрукавку. Татуировки цепей, начинаясь у запястий, густо шли через предплечья, потом их будто проложили по плечам, а заканчивались они у ключиц.
Скоро пришла Катерина, одетая просто, в белую рубашку и чёрную юбку. Волосы она повязала красной лентой. На шее висел её амулет.
– Решил поупражняться? – спросила она. – Давно так не было. И, кстати, давно не виделись наедине.
– Много работы. А эта тренировка может пригодиться уже в ближайшее время. Особенно тебе. Если всё пойдёт не так, они пойдут за тобой. У нас всего полчаса, давай к делу.
– Я не спорю. Раз ты говоришь что надо, значит надо. Интересно, а я смогу потом показывать это остальным? Я же не буду хранить эту тайну вечно.
– Может, и стоит показать.
– Ведь если они увидят вот это, – Катерина вытянула руку.
В ней, будто из воздуха, возник меч-хлыст. Пока лезвие было единым и на сегменты не разделялось. Клинок светился красным.
– … то они точно не будут спорить, что я потомок Громова.
– Интересная мысль. Стоит обсудить. Но пока не свети это всем подряд. Держи это в тайне, чтобы удивить их с самый неподходящий момент.
Оружие исчезло, когда массивная стальная дверь со скрипом открылась. Вошёл Ян, без мундира, в простой майке и шортах для тренировок. Спортивные тапочки с резиновой подошвой скрипели по полу. Увидев нас, он смутился.
– Я опоздал? – спросил он. – Я ещё оделся не по форме. Думал, просто какая-то тренировка. Не знал, что тут Её Императорское Высочество.
– Это ерунда, – сказал я. – И можно менее официально, тут внизу никто не слышит. Громова не против.
– Знаю, что времени мало, но меня одолели советники по пути, – пожаловался Ян, проходя вглубь зала.
– И что им нужно? – поинтересовалась Катерина.
– Говорят, что я последний в роду Варга. И мне нужно срочно жениться и завести детей.
– Лучше не откладывай на потом, – сказал я с усмешкой. – Особенно последнее. Приступай в ближайшее время.
Ян шумно выдохнул через нос.
– Кстати, – Громова села на скамейку и оправила юбку. – Я слышала, что вы смогли связаться с Лукасом Сантеком.
– Он отказался, – произнёс Ян, вставая на середину зала. – Отказался забирать Аниту. Он в большой обиде на неё. Сказал, что у него больше нет дочери.
– Потому что не дала стрелять? – Катерина нахмурилась. – Бедная девочка, жалко её. Но она с нами, никто ей ничего не сделает.
– Времени у нас мало, – сказал я. – К делу. Ян, тебе давали силы Небожителя. И мы трое это знаем. Твой огонь я уже видел. Какое оружие у тебя есть?
– Не понял, – он с удивлением посмотрел на меня.
Я вытянул руку, татуировки немного засветились, от них по коже пошёл жар. Цепь появилась быстро и начала разматываться с предплечья. Я опустил руку, и звенья громко стукнулись об пол. От них шёл слабый красный свет.
– И смотри, что могу я, – Громова вытянула руку. – Даже не знала раньше, что так получится. Но сегодня, когда никого не было, я кое-что проверила.
В ней оказался меч. И он тут же исчез, чтобы вместо него появилось другое.
– Ого, – произнёс я.
Девушка легко удерживала в руке другое оружие, массивную секиру со здоровенным красным лезвием. Рука дрожала, потому что даже у призванного оружия был вес, и немалый.
Я взял Громову за запястье, чтобы ей было полегче, и присмотрелся внимательнее.
– Топор Громова, – я подошёл к ней ближе, чтобы присмотреться. – Тот самый Карнифекс. У тебя не только две способности, а ещё два вида оружия.
Лезвие, наверняка острое как бритва, гудело, будто живое. Громова опустила его чуть ниже, и я мог видеть её лицо через полупрозрачную красную сталь оружия Небожителя.
Исчезло, теперь мы просто стояли лицом к лицу. Я всё ещё держал её за руку.
– Это интересно, – сказал я.
– Не то слово, – она улыбнулась. – Но исчезает быстро. Надо проверить ещё. Может, получится ещё раз. Когда сможем?
– Посмотрим. Мне всё-таки придётся объявить эвакуацию, – я отошёл подальше. – Как только река замёрзнет, они хлынут в город, а она уже скоро покроется толстым слоем льда. И Печать Огня уже видели на том берегу. Но у нас сейчас другой вопрос.
– Верно, – сказала Громова. – Янек, так какое оружие у тебя?
– У меня нет оружия, – он смотрел на нас, потом на свои руки.
– У тебя в предках Небожитель Дерайга, – произнёс я. – У тебя должно быть его копьё.
– Нет такого.
– Хм. Я думал, у тебя силы Инжи Дерайга. Ведь ты же пользуешься огнём. Ну давай хотя бы базовое. Используй щит.
– Да у меня и щита нет!
– Есть. Это есть у каждого. Нужно только…
Я подмигнул Громовой и резко выбросил вперёд руку. Пальцы нагрелись, с них сорвался красный сгусток пламени. Ян инстинктивного закрылся руками…
Щита и правда не было.
Красный огонь ударился в стену и рассыпался искрами. Лампочка начала мерцать. Сразу стало теплее.
– Ого! – воскликнула Громова, с опаской поглядывая наверх. – Как ты так сделал?
– Я не знаю!
Каким-то образом Ян оказался в другой стороне. Нет, его не переместило, он будто очень быстро туда отъехал. Так быстро, что силуэт смазался. Будто он проехал на коньках, я едва это заметил. А там, где он проскользил, осталась дорожка огня, очень жаркого, почти белого. Дорожка быстро потухла, но на камне теперь видны следы гари. Они горячие, от них шёл дым.
– Это я сделал? – Ян шагнул к стене и прижался к ней спиной. – Я не знал. Я никогда так не пробовал!
– Расслабься, – сказал я. – Значит, у тебя что-то другое. Моих цепей тоже нет ни у одного известного Небожителя. Значит, были другие, кого все забыли. В общем, пока есть время, нам нужно поработать с этим. У нас меньше получаса. Ян, давай-ка свой огонь! Кидай, не бойся!
Скоро здесь было так жарко, будто мы затопили баню. Хорошо, что здесь всё из камня, но даже он иногда вспыхивал. Горел камень, пылали красные искры. Потом стало холодно, когда Громова призвала метель.
Стены заиндевели, а Катерина дышала на побелевшие пальцы и встряхивала их.
– Как бы их не отморозить, – пожаловалась она. – Там холодно, а здесь ещё холоднее. Больше так делать не буду.
– Время! – объявил я, когда Ян уклонился от моего броска, оставив очередную огненную дорожку. – Встречаемся послезавтра после обеда. Я читал, как Небожители прошлого могли обрушать огонь с небес. Если мы сможем так же, нам будет проще.
– Рома, кстати, я хотела с тобой кое о чём поговорить, – шепнула Громова мне на ухо, подходя ближе. – Насчёт эвакуации.
– Да, давай обсудим по дороге.
Мы вышли в коридор, где нас ждала её охрана, но кроме них был ещё один человек, военный в форме полковника армии Огрании, который пытался к нам прорваться. Здоровяки в чёрных нагрудниках стояли на его пути.
– Срочное донесение! – выкрикнул он. – А эти меня не пускают!
– Что такое?
– На том берегу показалась Печать Огня.
– Я уже в курсе.
Исполин Рэгварда всё равно держится далеко, чтобы не оказаться в зоне досягаемости пушек Ищейки. До начала штурма города он ближе не подойдёт.
– А ещё наши разведчики вступили в бой на их стороне границы, – продолжил полковник. – Они смогли захватить одно их оружие и привезти сюда. Маршал настаивает, что вы должны это увидеть как можно скорее.
– Понял, иду, – сказал я. – Что там вообще?
– Для нас ничего хорошего, – полковник нахмурился.