Никита
Слушаю сбивчивый доклад Корнея Борисовича, моего нового зама. Недовольно поглядываю на его раскрасневшееся лицо, похожее на морду мопса. Корней! Ему бы в писатели пойти, как его известному тёзке. Такие басни на собеседовании сочинял. Но меня убедили его характеристики с прошлого места работы. Возможно, кадровик написал их с единственной целью – сбагрить ценный кадр. Другого на ум не приходит. Хорошо, что я ещё не подписал контракт с Корнеем.
Досадливо поджимаю губы и прохаживаюсь по просторному кабинету. Веду рукой по полированной спинке стула, на котором любил сидеть мой бывший зам. Да, Серёгу не заменит никто. С тоской поглядываю в окно на вереницу работяг, тянущуюся от проходной к воротам. За ними строй распадается, люди расходятся по корпусам. Всё как обычно, но у меня предчувствие, что грядут необратимые перемены. Придётся управлять производством без надёжного плеча друга. Хоть разорвись.
– Вот, собственно, и всё, – Корней жестом фокусника достаёт из рукава несвежего пиджака клетчатый платок и протирает лысину.
Так и хочется отвесить ему смачный подзатыльник за отчёт и неопрятность. На собеседование хитрец оделся с иголочки и заливался соловьём. Ладно, пусть живёт пока. Не хочется руки пачкать.
Падаю в кресло за столом. Портрет Маришки и Галочки режет глаз чёрной рамкой. Открываю старый Серёгин отчёт. Этот год лишил меня не только друга, но и семьи. Набрасываю план работы.
– Корней Борисыч, я вам отправил на почту письмо. Там по пунктам. Повторяю, по пунктам дан список ваших первоочередных задач и сроки.
– Будет сделано, босс, – заискивающе улыбается Корней.
– Я это слышу уже два месяца. Идите.
Корней сталкивается в дверях с Димоном, начальником производства. Его долговязая фигура всегда выделяется, когда он, вынырнув из нутра своего внедорожника, спешит вместе с подчинёнными на трудовой пост.
– Сонечка, у меня срочное дело! – кричит Димон через плечо моему секретарю.
Димон один из немногих людей в моём окружении, на которого можно положиться как на самого себя. Если решусь, подниму его до зама. Но уж очень он хорош на своём месте. Под его началом – производство ключевого продукта. Мы давно дружим с Димоном. Рыбалка, баня, охота пройдены вместе не раз. И это тоже ценно. Мне вроде только тридцать восемь, а уже столько друзей-приятелей похоронил. Новых не нажил. Найти друга в принципе непросто. Когда ты большой начальник – труднее в десятки раз. Снова бросаю взгляд на фото жены и дочки. Боль утраты печёт под лопаткой, когда смотрю на него. Не могу отпустить их.
Обмениваюсь с Димоном рукопожатиями и тыкаю кнопку на селекторе:
– Соня, принеси нам два кофе.
После размытого доклада хочется встряхнуться. Снимаю пиджак, засучиваю рукава, подхожу и бью троечку по груше. Следом двойку. Давно повесил снаряд и не могу ему нарадоваться.
– Кого лупишь на сей раз? – Димон открывает ноутбук.
– Себя!
– За какие прегрешения такое линчевание? – Димон крепкий малый и с трудом помещается на офисном стуле.
– За Корнея… – Заряжаю груше с ноги. – Борисовича! Вообще никакой.
– А зачем взял его?
– И на старуху бывает проруха. Что примчался-то с утра пораньше? – возвращаюсь к столу совсем другим человеком.
– А ты глянь! – хмурится Димон, уставившись на экран.
– И давно ты на сайтах эскорта тусишь? – Сажусь рядом и разглядываю молоденькую девчонку. По виду чуть старше моей Маришки, ей в этом году исполнилось бы шестнадцать.
– Не важно, что я там делал, – отмахивается Димон. – Парень я неженатый, но в отношениях… Знаешь, кто эта девочка?
– Откуда? Я-то ещё недавно женатым ходил. – Вглядываюсь в юное личико, и оно мне уже не кажется незнакомым. – Кхм. Впрочем…
– Это Мира, дочка Серёги.
– Как Мира? – дёргаю ноутбук к себе. – А что она здесь делает? Мать в курсе?
– В курсе, – Димон поджимает губы. – Я пробил контакт. Она сама выставила дочь.
Меня бросает в жар. Мне никогда не нравилась Регина, и я избегал бывать у Серёги дома. У нас в ходу семейные корпоративы на заводе, и меня эта дама взбесила при первой же встрече. Молодящаяся мадам Измайлова пыталась словить хайп на чём угодно и очаровать любого мужчину, оказавшегося в поле её зрения. Друг любил жену, ещё больше дочь, и я, щадя его чувства, не лез с советами.
– И что она хочет за неё?
Соня приносит кофе. Быстрым движением закрываю крышку Димкиного ноутбука. Секретарша весит под центнер, но она необыкновенно женственна и чрезвычайно любопытна.
– Спасибо, Сонь, перенеси совещание с двух часов на двенадцать. Мне надо будет уехать пораньше.
Провожаем взглядом богатые Сонины формы и возвращаемся к разговору.
– Денег Регина хочет, ясен пень. – Димон открывает ноутбук.
Растерянно смотрю на фото Миры:
– Как так? Ей же учиться надо. Она вроде только школу закончила. Знал бы Серёга…
– Да, он-то, может, и видит всё оттуда, – Димон указывает пальцем в потолок. – Только сделать ничего не может.
– Надо забрать её у этой стервы! – ударяю кулаком в ладонь.
– Куда? В детский дом уже не возьмут. Ей восемнадцать…
– Да какой детский дом, – отмахиваюсь и возвращаюсь за стол. Смотрю на Маришку, кипя от негодования. Моя девочка не успела пожить, но я в лепёшку бы расшибся, будь хоть один шанс вернуть назад тот день, когда фуру с уснувшим водилой вынесло на встречку. – Я заберу Миру себе. Да, я заберу её себе.
Димон лохматит тёмный чуб, явно опешив:
– В смысле «заберёшь»?
Тру ладонями глаза, пытаясь хотя бы самому себе объяснить своё сиюминутное решение. Оно начинает обретать контуры в голове, и я вновь смотрю на фото, будто спрашивая разрешения:
– Понимаешь… Я потерял в этом году всё… Почти всё. За что-то небо посылает мне испытания. Что-то я делаю не так. Надо не только брать от жизни, но и отдавать.
– И что ты сделаешь? Похитишь Миру? – Димон смотрит на меня, как на полоумного.
Вспоминаю Серёгины похороны и плачущую девчонку у могилы. Да, я должен защитить её. И это будет моя дань Серёге. Без него я не поднял бы завод с колен.
– Зачем? Я женюсь на ней. Мамаша получит бабло, а Мира защиту на ближайшие годы.
– Что значит «на ближайшие»? – Димон не улавливает сути. – Не знай тебя, спросил бы: «Попользуешь и бросишь?»
– Нет, конечно, – пазл окончательно складывается. – Я не буду жить с ней как мужчина. Но штамп в паспорте защитит Миру от многих неприятностей.
– Сложно, но можно, – Димон скребёт пятернёй затылок. – А это выход. Но как ты это объяснишь Мире?
– Не знаю, – смеюсь, и кровь приливает к щекам. – Я для такой девчушки старый. Объясню, что у меня там уже ничего не работает. Не полезет же она проверять.
– Ну, сейчас молодёжь прошаренная.
– Не знаю, Димон, что ещё сказать. Но план такой. Давай телефон Регины!