Глава 1. С мыслями о Весне, или команда "А" "Ж"
Тучи над Трериксресетом2 висели густые и темные. Они поминутно атаковались молниями, и создавалось впечатление, будто небо вот-вот сдастся и упадет прямо на голову.
Молодой командир умело отразил удар тяжелого молота трехметрового существа, более известного как тролль, и смахнул с лица взмокшие от мелкого дождя волосы. Его отряд, состоявший всего из дюжины стражей, случайно наткнулся на их колонию, когда проверял очередной разлом между мирами.
Район Трериксресета не был обычным местом обитания троллей. Видимо, энергия разлома привлекла их, и стражам пришлось вступить с ними в бой, дабы оттеснить их от границы стран, которая была слишком популярным местом у людей, чтобы закрыть глаза на гигантских горных существ, славившихся не только своими размерами и молотами, но и весьма скверным характером.
Командир отразил еще один удар и нанес свой, украдкой взглянув на свой порядком уставший отряд стражей, количественный перевес которых к тому же был не на их стороне, не говоря уже про габариты.
"Ничего! Бывало и хуже!" – приободрил себя командир, откровенно говоря, тоже совсем немножко уставший.
Только за последнюю неделю ему приходилось раз по пять (а то и по шесть) в день отправляться на места разломов, все чаще появлявшихся в обычном мире, где времена года успешно сменяли друг друга испокон веков.
Внезапно небо заметно посветлело, и на какую-то секунду-другую очень яркая вспышка стрелой разошлась между туч, наполнив сырой воздух вибрацией и новыми запахами.
Командир улыбнулся и, отразив еще один удар неповоротливого тролля, немного отступил назад, пристально всматриваясь в низко висевшие тучи.
Он, конечно же, догадался, что та вспышка была вовсе не молнией, а очень мощно открывшимся порталом, а командир знал только одного стража, а точнее стражницу, которая не скупилась на энергию при открытии порталов. Именно ее он и пытался рассмотреть за тучами, а не те две видимые точки, что неслись прямиком на ничего не подозревавших троллей.
Командир медленно втянул воздух, широко раздув ноздри: он уже чувствовал запах ее волос и кожи, слышал шелест перьев ее белоснежного пегаса и шум развевавшегося от скорости пальто. Он даже ощущал тепло рубашки, соблазнительно прилипавшей к ее безупречной груди, а также слышал возбужденное рычание ее спутницы, готовившейся к драке.
Стражница явно хотела зайти с тыла, и командир снова улыбнулся. Вот сейчас она сделает резкий поворот и начнет снижаться, обнажит оружие и, наконец, вынырнув из-под низких туч, спустит на землю свою спутницу, а ее пегас, взяв курс в самое сердце битвы, слегка зацепит командира стражей крылом, и девушка шутливо скажет что-то вроде:
– Береги голову, командир!
А между тем, пока молодой командир мыслями был в небе, на земле битва шла полным ходом, и стражи недовольно кряхтели, подозрительно поглядывая на своего бездельничавшего командира.
"Добрый вечер, господа! – вдруг раздалось в головах всего отряда без исключения. Хвала бронзовым браслетам, дававшим такую роскошь! – "Наша авиакомпания рада приветствовать вас на борту! Будьте так любезны: пристегните ремни безопасности! Мы заходим на посадку!"
На мгновение уставшие, но все же бесстрашные стражи замерли, как вкопанные, позабыв про своих противников.
– Мужики! – в ужасе завопил один из стражей, который первым пришел в себя. – Бешеные пришли!
Да, да! Такое вот ласковое прозвище получили единственные представительницы "слабого" пола, верно служившие на благо братства и людей вообще!
– В укрытие! В укрытие! – подхватили остальные, и стражи все, как один в мгновение ока покинули поле боя, попрятавшись, кто куда.
Тролли ошарашено замерли с поднятыми молотами, не понимая, что конкретно в их действиях вызвало столь внезапную капитуляцию великого братства, стоявшего на страже четырех миров. И тут они услышали музыку, и закрутили маленькими головами в поисках ее источника.
Увидев несшихся на них двух всадниц, из кармана одной из которых и доносилась музыка, тролли воинственно заголосили и повернулись к ним. В этот самый момент и произошло то (хотя и не совсем то, но не суть), чего ожидал командир, единственный не покинувший поле боя: белоснежный пегас рухнул с неба прямиком на троллей, а с земли на них с рычанием набросился гепард.
– Приветик! – вкрадчиво произнесла стражница, лихо орудуя катаной.
"Что-то новенькое", – отметил про себя командир, зачаровано наблюдая за блондинкой, к которой присоединились еще две стражницы на пегасах.
Ох, как она двигалась! У командира прямо коленки затряслись от того, как великолепно изгибалось ее тело, как пленительно блестели капли дождя на ее лице, как длинные волосы, собранные в высокий хвост, вторили ее движениям, испуская самый прекраснейший аромат в мире.
Командир даже сглотнул. Ух, как бы он ее нежил! Как бы ласкал! Как бы любил каждый сантиметр ее божественного тела, если бы только она сказала ему "да"! Ну, или если бы он, пнув под зад свое благородство, сказал ей "да" в ту ночь перед ее первой луной, когда она его хотела!
Ох, как бы он заставил ее стонать тогда в блаженстве! А это он умел! Он ведь был итальянцем! Ну… наполовину… Определенно на лучшую половину! И не было бы тогда в глазах и сердце стражницы печали по тому, кто ее не заслуживал!
– Не спи, командир! – шутливо бросила ему блондинка, уложив стрелой из арбалета подкравшегося к нему тролля.
Молодой командир рассмеялся и тряхнул головой, неохотно расставаясь с фантазиями, чуть не стоившими ему жизни. Хотя, на самом деле он, конечно же, видел тролля и как раз собирался его обезвредить, просто красавица стражница его опередила. Да, да! Именно так все и было!
Неимоверным усилием командир отвел взгляд от девушки, продолжавшей свое нелегкое дело, и хмуро так, по-командирски пробежался по стражам из своего отряда, с гордостью и достоинством прятавшихся, кто, где мог.
– Позор! – покачал головой он.
Ну, как можно было испугаться прелестнейших созданий с очаровательными улыбками месивших морды троллям? Ай-яй-яй!
"Брат, и ты туда же!?" – через браслеты укорил командир.
"Ничего не знаю!" – отрезал Владимир, тот самый брат командира, прятавшийся получше других.
Впрочем, у кого-кого, а у него на то были действительно веские причины, а точнее всего одна причина, и звали ее леди Игрэйн, или по-простецки Инга.
Как подозревал командир, девушке нравился его брат. Просто проявляла она свою симпатию весьма неординарным образом: то его бесценные очки воровала, то соли ему подсыпала в чай, то стрелой норовила попасть куда-нибудь в… ммм… мягкое место.
Короче, все в таком духе. Так что да, у Владимира, хоть он и был оборотнем, определенно была причина прятаться за желтым памятным куполообразным знаком Трериксресета, не боясь при этом испачкаться.
Между тем битва подошла к концу и выжившие тролли, не выдержав более натиска стражниц, гепарда, а также пегасов, чемпионом по ударам копытами среди которых была, конечно же, белоснежная кобыла по кличке Апполония, дали деру, куда глаза глядели, побросав даже свои знаменитые каменные молоты.
– Ей, детишки! – весело заголосила Инга, победно гарцуя на своем пегасе. Она обзавелась им еще до присоединения Миры к братству, но особо летать на нем не любила, а кличку так и вообще поленилась дать. – Можете больше не прятаться! – Инга хитро подмигнула Фекле, перезаряжая арбалет. – Мамочки уже во всем разобрались!
Опасливо переглядываясь, стражи один за другим начали выползать из своих укрытий. Клим проводил взглядом гепарда, а точнее гепардиху, побежавшую к деревьям за своей одеждой, и любовно осмотрел спешившуюся Миру, потчевавшую за боевые заслуги Апполонию мармеладками, которые, вообще-то, он приносил для нее.
– Спасибо, конечно… – бархатно сказал командир, заправив назад мокрые волосы, давно требовавшие стрижки. – Но… Вообще-то, нас спасать не надо было, – добавил он, небрежно крутанув в ладони свою блестящую спату.
– Да мы мимо пролетали, – с улыбкой пояснила Мира, во что Клим, конечно же, не поверил.
Скорее всего, его подопечная просто удачно разыграла то, что слышала, куда он собрался идти с отрядом, и одной ей известными способами уговорила Феклу, Ингу и Амани типа прогуляться (а заодно и спасти братьев), дабы в очередной раз избежать того, что ее лучшая подруга Люся называла экспериментом.
Клим точно не знал, что это значило, но судя по тому, как Мира изворачивалась, чтобы не идти на сопутствующие эксперименту гульки в обычный мир, это должно было быть чем-то очень страшным.
– Раненые есть? – между тем справилась Мира, скормив Апполонии последнюю мармеладку.
– Да нет… – ответил Клим, не обратив внимания на вой своего брата, которому Инга-таки умудрилась засадить стрелой в мягкое место чуть ниже поясницы.
Вообще, как для оборотня, его брат был достаточно неуклюжим. Ну, как вот можно было не отбить стрелу? Или не отойти с ее траектории?
Хотя… Может, Владимир хотел быть раненым, чтобы его потом пожалели? Последнего от прекрасной и такой же коварной стражницы он вряд ли дождется, но надежда, как говорится, умирала последней.
– Тогда увидимся в крепости, – усмехнулась Мира и снова запрыгнула на пегаса. Сзади сразу же пристроилась Амани, сменившая шкуру гепарда на одетую человеческую, и прижалась к ней совсем не по-дружески, так типа случайно прихватив блондинку за грудь.
Мира относительно привыкла к такому и отреагировала самую малость уставшим от подкатов девушки взглядом, чем вызвала у Клима очередную улыбку.
Что поделать?.. Что поделать?.. Популярной была его красавица подопечная!
За то время, что она обрела статус свободной дамы, командиру неоднократно приходилось лично пресекать попытки завоевания ее внимания со стороны других стражей, а совсем недавно ему даже почти пришлось применить силу, дабы отвадить от нее особо наглого бывшего одноклассника, которого они встретили, когда Мира заскакивала в дом к родителям за кое-какими вещами.
Парень, конечно, не помнил, что был с ней знаком и, пожалуй, оттого и был настойчив, но грозный командир стражей, хоть и расставшийся со своей устрашающей бородой, все-таки сохранил за собой статус джентльмена, не применявшего чуть что кулаки, и с достоинством вышел победителем, ограничившись лишь одним языком жестов.
– Инга! – крикнула Мира, разворачивая пегаса. – Оставь уже Влада в покое! И выключи музыку! Сил нет уже этого "Убить Билла" слушать! – хмуро пробормотала она.
Фекла хихикнула, поглаживая свою рыжую кобылу по кличке Котлета.
Для командира, право же, стало полной неожиданностью, когда у Феклы появилась метка всадницы и, наблюдая, с каким энтузиазмом она осваивала полеты на пегасе, которого давненько прикармливала всякими вкусняшками, он уже начинал опасаться голодного бунта, но, к счастью, Фекле удалось не дать никому умереть с голода (и даже похудеть) при поддержке подруг, неустанно попрекавших стражей в сексизме, шовинизме и вообще полной, и бессовестной эксплуатации их бесценных женских ручек, ножек, спинок и прочих частей тела. Чем не бунт?
Впрочем, для Клима все же это был не бунт, а давно, в общем-то, ставшее привычным ворчание дам. Однако, к сожалению, на этом коварства судьбы не кончились и, не успел он отойти от одного потрясения, как ему на голову свалился переворот в Весне, куда он как раз собирался отправиться, а потом для полного счастья случилась еще одна метка, только на этот раз на браслетах его подопечной, которая позволяла ей открывать порталы.
Честное слово, у командира никогда в жизни так не дергался глаз, как в тот момент, когда Мира прибежала к нему посреди ночи, чтобы похвастаться новым приобретением.
Нет, Клим, конечно же, был счастлив, что именно он был тем, к кому она всегда шла, и само собой был счастлив лицезреть ее такую возбужденную в одной рубашке у себя в комнате, но черт, волосы на голове (и не только на голове) у него все равно стали дыбом, едва он только въехал в то, что теперь она могла уходить через портал, куда хотела, и когда хотела.
"Кошмар наяву!!!" – с ужасом тогда подумал Клим, прикладывая не абы какие усилия, чтобы угомонить проклятый глаз, который так и хотел дергаться, будто насмехаясь над ним.
А тем временем, пока командир снова витал в своих мыслях, Мире все же удалось дозваться Ингу и подняться в воздух. В Бастионе их ждала Люся, и что-то Мире подсказывало, что подруга, которую они подло кинули, пока та была в душевой, дабы героически спасти командира и его отряд, отнюдь не собиралась превозносить их лучшие качества, а собиралась задать трепку за то, что еще один вечер, который они собирались весело провести в обычном мире, вылетел коту под хвост.
Впрочем, Мире повезло, и ее подруга все же не списала провальные планы на нее, а свалила вину на Маркизу, застрявшую в свинарнике среди очень злых свинок, не обрадованных тем, что какая-то кошка-фамильяр вздумала… Собственно, никто кроме самой Маркизы точно не знал, что она там собиралась делать, но Мире, едва приземлившейся во двор крепости, пришлось отгонять реально злых свиней не только от кошки, но и от Люси.
Проснувшись утром как всегда в компании Амани, Мира пришла к двум выводам: первый – вечером ей таки придется исполнить обещание и пойти с подругами повеселиться (ну, или хотя бы сделать вид, что она веселится); второй – если она не предпримет ничего решительного в отношении спавший с ней гепардихи, то рано или поздно последняя лишит ее лесбийской девственности.
Мира кисло вздохнула и, тихо одевшись, поплелась умываться. За завтраком было непривычно тихо, потому как неутомимый командир, почти всю ночь терпеливо выслушивавший жалобы Владимира на приставания Инги, согнал всех на улицу, дабы самым добросовестным образом окучивать картофель.
Честно говоря, Мира понятия не имела, что это значило и тем более как это делалось, но была полна решимости исправить это, поэтому после завтрака отправилась на поиски своего наставника даже в таких страшно непонятных делах, как огородничество.
– Ты же вроде из провинции, – осторожно заметил Клим, храбро возвышаясь над кустами картофеля под палящим утренним солнцем.
– Ну, извини, – пожала плечами Мира, – что я хоть и из провинции, но не умею… эээ…
– Окучивать, – любезно подсказал Клим.
– Окучивать, да! – важно согласилась блондинка и поспешила высокомерно добавить: – Я из интеллигентной семьи!
– Ну, ладно, – усмехнулся командир. – Тогда смотри внимательно. – Клим удобнее перехватил мотыгу и наклонился к ближайшему кустику. – Тебе видно?
Мира чуть отклонилась назад и влево, и оценила его вид сзади.
– Более-менее, – ответила она.
– И что ты там не видела?! – буднично поинтересовался он, догадавшись, что Мира смотрела не на процесс окучивания, который он ей демонстрировал, а на его зад, который он тоже ей демонстрировал, причем далеко не в первый раз и не только в одежде.
– Мало ли… – невозмутимо ответила Мира, украдкой взглянув на притаившуюся на дереве Ингу с рогаткой наготове.
Она, конечно, прекрасно понимала, что за подобную шутку они с Ингой могли отгрести по полной, но удержаться просто не могла. Уж больно этот командирский зад просил, да побольше!
– Увидела, что надо делать? – спросил ничего не подозревавший Клим, разогнувшись.
– Нет, прости, – улыбнулась Мира, невинно хлопая ресницами, – засмотрелась на другое. Покажи, пожалуйста, еще раз.
По-прежнему ничего не подозревая, Клим снисходительно посмотрел на свою протеже.
– Ладно, – ожидаемо согласился он. – Смотри внимательно! – в который раз повторил он.
Наклонившись, он занес свой инструмент и тут же сочно получил в мягкое место тугим зеленым абрикосом, метко выпущенным Ингой из рогатки.
– Ох! – непроизвольно выдохнул он, молниеносно разогнувшись.
Мира хрюкнула от смеха, едва успев закрыть рот ладонью. Черт! Вот это было круто!
– Эхей! – победно выкрикнула с дерева Инга, размахивая рогаткой.
Клим очень недобро посмотрел в ее сторону, потирая мягкое место, принявшее зеленый абрикос, и медленно перевел сверкающий серебром взгляд на свою слишком уж веселую протеже.
– Ты же понимаешь, – вкрадчиво произнес он, бросив мотыгу, – что ты ко мне гораздо ближе, чем она. Соответственно, тебя мне будет легче наказать.
Мира, едва ли справлявшаяся с накатывающим смехом, вдруг замерла и прищурила один глаз. Кажется… Кажется… Кажется, она крупно влипла.
Убрав ладонь от лица, Мира несколько раз моргнула и с очаровательной улыбкой во все тридцать два тихо ответила:
– А ты сначала догони!
Ииии… дала стрекача!
Она, конечно же, не особо верила в то, что Клим ее не догонит. По крайней мере, даже в полнолуние в обличие волчицы ей не удавалось от него убежать, но ведь попытаться все-таки стоило?! Это ведь была их любимая игра: она пакостила, потом убегала, а он бежал за ней и так далее.
Распугав во дворе крепости всех, кого только можно было, включая муравьев, Мира со смехом обежала каждую постройку и каждый камушек по несколько раз, путая погоню, ловко перепрыгнула каждую ямку и каждый торчавший из земли сорняк, и на бешеной скорости помчалась к воротам, где и поняла, что никакой погони, вообще-то, и не было.
Мира в недоумении нахмурилась и принялась крутить головой, и принюхиваться.
"Странно…" – как-то разочарованно подумала она, не только не увидев Клима, но и не почувствовав его запах.
– A été pris!3 – вдруг раздалось из-за спины.
Мира испуганно взвизгнула и даже подпрыгнула. Ох, не привыкла она к тому, чтобы волчьи чувства давали сбой, а тут такое: Клим ее провел!
– Куда собралась? – вкрадчиво произнес командир, ловко схватив ее за подтяжки и не дав тем самым не то, что снова сбежать от него, но и даже отойти на безопасное расстояние. – А как же наказание?
Мира засмеялась и принюхалась к Климу, самую малость пахнувшему самодовольством от того, что он ее перехитрил.
– Ну, давай! – сдалась она, подняв руки вверх. – Наказывай! Но имей в виду, – с самым серьезным видом предупредила Мира, – что если ты не пустишь меня вечером гулять, Люся превратит тебя в лягушку, и я тебе целовать не буду ни за какие коврижки! Останешься волчонком-лягушонком! Навсегда! Ясно?
– Ясно мне то, Мира, – бархатно проворковал Клим, – что наилучшим наказанием для тебя как раз будет мое разрешение… Нет! Не так! Мой приказ пойти с подругами гулять!
Мира со вздохом опустила руки. Командир отпустил ее подтяжки и вместе с ней присел на траву, как обычно принюхиваясь, дабы разгадать причину не желания своей протеже развеяться с подругами за пределами скучной крепости.
– Почему мне кажется, что ты готова на что угодно, лишь бы никуда не ходить? – спросил он, сорвав сочный зеленый прутик.
Мира повторила за ним, и принялась грызть свой прутик, обдумывая ответ, который и так, по ее мнению, был очевиден: подруги вели ее навстречу опасным приключениям (обязательно еще и сексуального характера), чтобы выбить из нее мысли о ее любимом страже и навсегда стереть с ее лица кислую мину.
Последняя по утверждению Люси была для Миры вторым обычным явлением после высокомерной мины истинной Снежной королевы, а вот мыслей… Мыслей у кислой Снежной королевы было много, и мыслей тяжелых и грустных.
Мира вздохнула, ненадолго вернувшись в прошлое. То, что она наплела Валере несусветной чепухи про вечных спутников, она поняла, едва отошла от замка на два шага.
Когда-то она упрекала его в том, что он обманул ее с браслетами, которые якобы невозможно было снять, что принял решение жить вечно за нее, но получилось, что Мира поступила также. И хотя ее тогдашнее непринятие браслетов и того, что шло с ними в комплекте, нельзя было и близко сравнить с тем, что он очень плохо принимал (если вообще принимал) ее превращение в оборотня, суть все же была похожа.
Мира лишила стража выбора, и не дала ни ему, ни себе шанса побороться за их отношения, оправдав свое решение вроде и логичными доводами, но с другой стороны, о какой логике можно было говорить, если речь шла о любви – штуке по определению не логичной?
Как бы там не было, но когда Мира вернулась, а это произошло очень быстро, стража уже и след простыл. Ну, а встретив его через недели в одном из кабаков в Осени, где Фекла не теряла надежды "толкнуть" свой сидр, Мира поняла, что как минимум сожгла половину моста, а Валера, полностью проигнорировавший ее, сжег все остальное.
После этого он мимолетно появился в крепости, чтобы снова исчезнуть, и больше Мира его не видела.
– Ничего удивительного, – сказала ей тогда Инга. – Ты же та сука, которая бросила его. Так чего ты ждала? Что он снова будет падать тебе в ноги? Или вызовет на дуэль Клима, чтобы заслужить твое расположение?
Ничего подобного Мира, конечно же, не ждала, но… Но ей было очень грустно и неприятно, что все так закончилось. Такая любовь была! Такая любовь… И все так рухнуло потому, что какому-то придурку пришло в голову превратить ее в оборотня.
И нет, последнее утверждение вовсе не снимало вины с Валеры, и на его поступки и обидные слова Мира глаза не закрывала, но анализируя себя и свое поведение, она приходила к выводу, что во-первых, вела себя, как дура, а во вторых, очень многие вещи она оценивала неправильно, и теперь все больше ощущала потребность в своего рода перезагрузке.
Однако Мире, молодой девушке с ранимой и горячей вопреки внешнему холоду душой (и даже сердцем), толком не удавалось не то, чтобы обдумать свою перезагрузку, но и даже погрустить нормально, ведь она была стражем и новоиспеченным оборотнем по совместительству, что накладывало на нее определенные обязательства, которые беспристрастно и неоспоримо подкидывали ей все новые и новые испытания.
Сначала Мире пришлось иметь дело с темной стороной Люси, загоревшейся идеей навести на Валеру порчу, и, чтобы отговорить подругу, ей пришлось пойти на угрозы и даже шантаж, и то – Мира не была до конца уверена, что справилась, и через месяц или даже раньше она не узнает про жуткую участь любимого стража, а то и его не менее жуткую кончину.
Далее у Феклы появилась метка всадницы, и Мире пришлось приложить не мало усилий, чтобы подруга не только не упала с пегаса и не сломала себе шею, но и чтобы прожорливые стражи не устроили голодный бунт, отказываясь понимать, что Фекла, вообще-то, не была прислугой, а была таким же стражем, как и они.
Потом, что называется, без перерыва на обед, в Весне, куда собирался идти командир, чтобы продолжить расследование экспериментов Кукольника по оживлению и выведению новых чудовищ, произошел переворот, что вынудило его отложить поход на неопределенный срок.
И вот тут вроде должен был быть передых, ведь перенесение посещения Весны в некой степени шло Мире на руку, но новая метка появилась на браслетах у самой Миры, причем не обычная метка, а та, которая позволяла открывать порталы, что стало для нее суперкрутой новостью, почти разогнавшей тучи над ее головой, но потом в противовес радости подкралось полнолуние.
– А что будет, если ты снова накинешься на нашего беззащитного командира? – коварно поддела Инга накануне полнолуния.
– Вовсе не беззащитного, – ответил Клим вместо Миры. – У меня теперь есть презервативы, – шутливо добавил он.
– Ха, ха! – Мира шутку, конечно, оценила, но с восхождением луны почти пожалела, что та так и осталась шуткой.
В течение двух дней, когда луна была особо сильной, Миру будто что-то блокировало, и превратиться она так и не смогла, за что волчья природа мстила ей сумасшедшей болью, выламывая каждую косточку в ее теле снова и снова, и снова.
Клим делал все, что мог: охлаждал ее в озере, натирал можжевеловым маслом, массировал затылок, но все было зря, и когда луна, наконец, отступила, Мира едва чувствовала себя живой, и даже метка на браслете ее не радовала, не говоря уже о затеи подруг.
– Я не то, чтобы не хочу идти… – уклончиво промямлила Мира, отвлекаясь от мыслей. – Просто… – Она задумчиво провела по волосам.
– Просто ты не хочешь идти, – с улыбкой закончил за нее Клим.
– Мне кажется… – Мира выбросила пожеванный прутик и облокотилась на руку. – Это уже не для меня. В смысле обычный мир, гуляния и вообще…
"Все обычное…" – добавила она про себя, и где-то внутри с ней согласилась и белая волчица. Разве для оборотней не должно было быть чего-то другого? Ну… Более необычного? Например, похода в Весну – мир, считавшийся самым опасным из четырех, о котором в надежде убаюкать в полнолуние ей так много рассказывал Клим?
Она искоса взглянула на командира, рассчитывая, что он поймет ее намек на предстоящий поход в Весну, в который он категорически отказывался ее брать, но Клим выстоял и даже вида не подал, что раскусил ее коварный план раскрутить его на согласие.
– Почему ты просто не скажешь подругам, что не хочешь идти? – спросил он, продолжая не интересную для его протеже тему. – Пускай идут сами.
– Этого я и боюсь, – пробормотала Мира, почти с содроганием представив себе похождения Инги, Феклы и Люси, по сравнению с которыми сюжет фильма "Поворот не туда" выглядел бы, как детская сказка.
Впрочем, в том случае, если Мира в процессе эксперимента вышла бы из себя и, например, превратилась бы в волка, то такой сюжет тоже не смахивал бы на детскую сказку, но с некоторых пор Мира старалась мыслить более оптимистично и подобный вариант почти не рассматривала.
Амани тоже была приглашена, но она ожидаемо отказалась. Для нее уже подвигом было пробираться к Мире в комнату, а полет в Норвегию и драка с троллями так и вообще тянули на все медали мира, но тем не менее, практически любой шум, как правило, заставлял Амани вздрагивать, напоминая о том времени, что она провела в цирке в качестве пленницы.
Клим понял, что Мира имела в виду и рассмеялся.
– В таком случае будь очень внимательна. У Инги есть особый талант незаметно подливать выпивку в стакан. Ей как-то даже меня удалось напоить, – признался он.
Мира усмехнулась, представив себе пьяненького командира.
"А это должно было быть забавно!" – подумала она, рассматривая его.
– Что еще у тебя на уме? – спросил Клим и хитро добавил: – Ну, кроме меня.
Мира заговорчески огляделась по сторонам. Это раньше она могла говорить спокойно, не думая, что ее кто-то услышит, но после того, как стала оборотнем, причем не единственным в крепости, Мира поняла, что уши были везде.
– Амани, – едва слышно сказала она.
– А что с ней? – небрежно спросил Клим, отстегнув от пояса флягу с водой.
– Мне кажется… – Мира смущенно опустила кончики губ. – Мне кажется, она меня хочет.
– Это ни для кого не новость, – весело ответил Клим.
Мира вздохнула, устремив взгляд куда-то вдаль.
Ну, да! Разве что слепой бы не увидел подкатов гепардихи, которую блондинка вместе с командиром спасла из неволи.
– Может, мне согласится? – вдруг выпалила Мира.
Со стороны курятника послышался крик и сочный звук падения Владимира, полезшего на крышу, дабы достать оттуда бедолашную курицу, которую туда закинула Инга, но было ли его падение вызвано неосторожностью или же фразой блондинки, для последней осталось неизвестным.
Командир замер с флягой у рта и странно скосил на свою протеже глаза.
– Может, и так, – пожав плечами, наконец, ответил он. – Ты еще очень молода. – Клим сделала глоток, и протянул флягу Мире. – В жизни нужно все попробовать, – убойно добавил он.
Вот тут уже настал черед Миры замереть и даже рот открыть при этом. А сам-то командир из личного опыта советовал?
Клим, заметив ее выражение лица, лукаво сверкнул глазами цвета расплавленного серебра и загадочно улыбнулся, повысив интригу до небес.
– Идем, – как ни в чем не бывало, сказал он. – Нас еще ждет картофель. Кстати, а ты знала, что французы только во второй половине восемнадцатого века признали его съедобным?
– Нет, я этого не знала. – Вздохнув, Мира приняла предложенную руку Клима, и поднялась на ноги. – Но теперь знаю. Спасибо!
– Пожалуйста!
– А ты знаешь, когда изобрели презервативы? – поинтересовалась блондинка. – Я вот знаю! – важно заявила она.
– Замечательно! – засмеялся Клим. – Это очень важно!
– Могу и тебе рассказать, – предложила Мира.
– Спасибо, но я это тоже знаю, – посмеиваясь, ответил Клим. – Я вообще-то тогда жил и был, чуть ли не одним из первых, кто их опробовал. Хочешь, расскажу? – хитро спросил он.
– Нет, спасибо! Как-нибудь обойдусь! – картинно надула губы блондинка.
К обеду командиру таки удалось обучить Миру окучивать картошку, а после обеда она добросовестно искупала Апполонию, вычесала ей гриву и хвост, и заплела французские косички. Ну, а после ужина совершенно без настроения Мира тоже помылась и отправилась к себе в комнату собираться на гуляния.
К счастью, прибывшая с двумя "беременными" сумками Люся сжалилась над Феклой и посвятила свое бесценное время, и неописуемый талант в искусстве макияжа только ей. Амани было очень интересно наблюдать за этим, поэтому Мира собиралась в тишине, покое и одиночестве. Ну, почти тишине, покое и одиночестве.
Неутомимому командиру пришло в голову поковырять оконную раму, которую повредила милашка Недотрога, недружелюбно вытолкнувшая из окна горшок с азалией, которую Мире подарил Руслан.
Примечательно, что последний, слывший знатоком и мастаком во многих вещах, включая ботанику, сказал, что никогда ранее не наблюдал подобного поведения у милейших цветов, на что Клим шутливо ответил, что такое могло произойти с цветами только у Миры, видимо, подававшей им плохой пример.
Блондинка же, хоть ей и было очень жаль азалию, стала на сторону Недотроги, заявив, что сей цветок просто не мог так поступить, и это вообще было каким-то недоразумением или несчастным случаем.
– А может азалия вообще сама прыгнула! – заключительно добавила Мира.
Не сговариваясь между собой, на следующий день и Клим, и Руслан принесли еще по горшку каких-то цветов, дабы Мира могла собственными глазами убедиться в кровожадности своей любимицы, которая не заставила себя долго ждать и в лучших традициях "Игры престолов" расправилась с обоими горшками и их жителями, невероятно повредив при этом оконную раму еще больше.
– Это ты же ее принес! – самую малость шокировано глядя на довольную Недотрогу, выдавила Мира. – Значит, она от тебя подцепила дурные наклонности!
– Ну, да! – только и ответил Клим, благоразумно не став спорить со своей протеже.
Мира аккуратно подправила фиолетовые стрелки на глазах и приступила к подкрашиванию ресниц, делая вид, что не замечает взглядов Клима, по ходу уже не так уж и довольного тем, что разрешил ей пойти гулять, причем в приковывающем взгляды виде.
Клим… Его имя (а точнее прозвище, ведь звали его на самом деле Валерием) можно было использовать, как нарицательное для всего хорошего, и Мира бы соврала, если бы сказала, что его внимание, забота и любовь были ей неприятны. Ей вообще сложно было представить девушку, которой любовь такого мужчины, как он, могла быть неприятной или даже противной.
Мира много думала о том, как вести себя с командиром после всех открытий и признаний, но так и не пришла к единому оптимальному решению.
Глупо было упрямиться и отрицать, что Клим ей очень нравился, и что за то время, что она стала оборотнем, они сблизились еще больше, причем настолько, что Мира даже иногда ловила себя на мысли, что с ним она делилась сокровенным даже больше, чем с лучшей подругой.
Время от времени думая про Валеру и все ли с ним было хорошо, Мира давала волю и мыслям о другом Валере, то есть своем командире, и о том, что она чувствовала к нему.
Порой, украдкой наблюдая за ним, ей казалось, что чувства к нему были навеяны его волчьей магией, порой – что она чувствовала к нему просто благодарность за все, что он для нее сделал, а порой, когда он случайно касался ее, обязательно ударяя при этом током, Мира очень четко ощущала между ними связь и… И, и, и…
Что-то "и", короче, что ее если не пугало ее, то сильно волновало, ведь если с Валерой действительно все было кончено, и под давлением всех обид, разочарований, а также разлуки с ним ее чувства медленно начинали угасать и отходить в прошлое, в то время, как к командиру чувства, наоборот, росли, то Мира должна была быть уверена в этом, как минимум на двести процентов, чтобы в дальнейшем своими сомнениями не нанести Климу обиду, подобную той, что нанес ей Валера своими сомнениями.
Клим заслуживал честности и искренности, а не мимолетных порывов или просто согласия, мол, люби меня, оберегай… Делай, короче, все то, что не делал твой предшественник, и будь счастлив только от того, что я обратила, наконец, на тебя внимание. Как-то так, короче!
По крайней мере, пока на горизонте не появится кто-то третий и не завоюет все внимание (а то и сердце) прекрасной Снежной королевы.
Закончив с ресницами, Мира нанесла немного блесток на скулы и декольте, и накрасила губы розовым блеском. Чудо-гребешок, с которым она больше не воевала, удовлетворенно перелез ей на плечо, закончив вычесывать ее длинные белые волосы, которые она предварительно смазала бальзамом, сделанным Люсей под строгим надзором Руслана, который имел нежный запах фиалки, и очень нравился не только Мире, но и Климу.
Заботливо переложив устало зевнувшего помощника на подушку, Мира поправила тонкие шлейки черного облегающего платья и потянулась за черными босоножками на убойном каблуке, которые одолжила ей Инга, и которые Мира согласилась надеть только ради Люси, объявившей отсутствие энных на предстоящих гуляниях страшным преступлением, которое каралось бородавками и поносом, а то и чем-то похуже, ведь всего лишь одно произнесенное ею слово могло обернуться чем-то весьма далеким от задумки.
Что ж поделать?! Такой уж ее лучшая подруга была ведьмочкой!
– Клим? – тоскливо позвала Мира.
– Да, Мира, – бархатным баритоном ответил командир, повернувшись к ней.
– Возьми меня…
– Нет! – обрубил он без капли жалости к своей неподражаемой протеже в сексуальном мини платье.
Мира вздохнула и опустила глаза. Она уже сбилась со счета, который раз он отказывал ей в просьбе взять ее в Весну, аргументируя это тем, что еще не установил контакт с пришедшими вместо вампиров к власти инкубами4, и сам даже не знал, чего можно было теперь ожидать от самого загадочного и опасного мира из четырех.
Мира ни сколько не сомневалась, что он говорил ей правду, но также она не могла не замечать, что каждый раз, когда она снова поднимала разговор о Весне, у командира появлялся такой стальной блеск в глазах, что у нее не оставалось сомнений еще и в том, что после того, что случилось в Зиме Клим боялся брать ее с собой.
– Меня уже укусили, – увещевала она. – В Весне меня вряд ли укусят повторно.
Командир на это только насупился и хмыкнул что-то понятное, только ему, и тогда блондинка пустила в ход последний прием из своего богатого арсенала – женские чары, подкрепленные немного странной логикой.
– Ну, Клим! – вытянув губки бантиком, прямо промурчала она. – Ты не можешь оставить меня в крепости! Самое ценное ведь всегда берут с собой!
Командир долго всматривался в ее лицо, противоречиво меняя цвет глаз с серебра на сталь и обратно, и в конце концов выдал непробиваемый аргумент, подкрепленный не странной, а чисто мужской, наверное, логикой:
– Самое ценное, Мира, оставляют дома! – делая акцент на каждом слове, сказал он, миллион раз, наверное, пожалев, что зная о тяге своей юной и прекрасной протеже к Весне, так красочно описывал ей в полнолуние мир дивных цветов, растущих прямо посреди снега, чем только усилил ее желание там побывать. – В безопасности! – четко добавил он. – Что я и делаю!
К тому времени у Миры уже была метка, позволявшая ей открывать порталы, поэтому командир отдал еще и приказ: ни в коем случае и ни при каких обстоятельствах не покидать крепость, и не ходить в Весну.
Каким было бы наказание за нарушение приказа, Клим, правда, не озвучил, но Мира в любом случае не пошла бы в Весну без него, так что Его Командирское Высочество могло спать спокойно: его протеже была послушной девочкой, хоть и далеко не во всем.
Еще раз вздохнув, Мира потрепала по голове еще одну свою верную помощницу Лайлу и, помахав на прощание Недотроге, пошла навстречу подругам, уже стучавшим в направлении ее комнаты каблуками.
О! Это, право, было великолепным шествием, перед которым расступались (точнее, разлетались) даже мухи и комары.
– Трусы надела? – весело поинтересовалась Инга, выбравшая для вечера бирюзовое платье без бретелей и растрепанные локоны.
– Надену, если леди Игрэйн заткнет пробкой себе одно место! – безмятежно парировала Мира и сразу же услышала отдаленный смешок Владимира, хотя смешного здесь было мало, ведь пожелание блондинки было достаточно грубым, но, вообще-то, она имела в виду рот, а вовсе не то, о чем сто процентов подумала и Инга, и все остальные.
– Ты знаешь… – протянула леди Игрэйн, задумчиво постукивая пальцем по подбородку. – Диаметр маловат. Даже очень.
– Смотря, какая пробка! – гоготнула Фекла, остановившая выбор на джинсовых шортах и блестящем топе, идеально демонстрировавшем ее пресс, за неимением рельефов выше. Люся стильно уложила ей волосы, создав такой себе грамотный беспорядок, и дополнила образ макияжем smoky-eyes.
– Фу! – фирменно выдала Люся, блиставшая в красном платье с распущенными рыжими локонами.
– И не говори! – покачала головой Инга. – Лезут тут всякие не в свои дырки! – Она стрельнула взглядом на Клима, топтавшегося позади Миры. – Да, командир? – подмигнула ему Инга.
– По-моему нам пора, – нетерпеливо проворчала Люся, больше всех возлагавшая на вечер надежды отлично провести время.
Девушки потянулись вниз, маняще стуча каблуками. Стражи, то так, то этак заглядывавшие в центральный зал дабы узреть невиданное прежде зрелище, олицетворявшее женскую красоту, засвистели и заулюлюкали, но быстро сдулись, завидев шествовавшего за девушками командира.
– Фоточку на память? Пока мы еще красивые, трезвые и не растерзанные мужским вниманием! – предложила Люся и, не дождавшись ответа, подала знак подозрительно спокойному Руслану.
Недолго думая над этим, Мира быстро пришла к выводу, что таким он был потому, что наложил на свою жену, то бишь ее лучшую подругу, тонну заклинаний, благодаря которым ей, то бишь Люсе, не грозило ни мужское внимание, ни женское внимание, ни… вообще ничего, короче!
Про себя Мира порадовалась этому, отметив высочайшую степень заботы Руслана о ее лучшей подруге, но тут же сузила глаза и с подозрением посмотрела в сторону на удивление спокойного командира, параллельно задавшись вопросом: уж не поколдовал ли Руслан по его просьбе и над ней?
"Да нет!" – успокоила себя блондинка, перебросив за спину свои роскошные волосы. Это было не в стиле командира.
Колдовству – нет! Тайной (совсем НЕ тайной) слежке – да!
"Ну, ну!" – усмехнулась Мира, вызывающе качнув бедрами, на что командир отреагировал полным своих собственных подозрений взглядом.
– Дамочки, скажите "сиськи"! – тем временем скомандовала Люся.
Мира быстренько пристроилась к подругам и выпятила, как и они, грудь.
– СИСЬКИ! – смешно прокричали подруги и блестяще попали в кадр.
– Отлично! – Инга предвкушающе потерла руки. – Ну, что, блондиночка, – заговорчески произнесла она, – откроешь для нас портал?
– Давай, Мира! – тут же начала подбивать ее Люся. – Как чудо-женщина!
– Мира! – предупреждающе произнес Клим, оставшийся все это время на лестнице подпирать перила, что позволяло ему наиболее выигрышно видеть все соблазнительные изгибы своей протеже.
Мира невинно и, главное, покорно опустила голову. Порталы она открывала очень мощно, выбрасывая при этом столько энергии, что вокруг все просто падало, поэтому в замке она бы никогда не стала этого делать. Ну… Разве что сегодня.
– Мира! – повторил командир, догадываясь об ее намерениях, но не особо то и спеша ей помешать.
Блондинка очень медленно подняла голову и, выдав самую очаровательно-извинительную улыбку, на которую только была способна, лихо ударила браслеты друг об друга.
Портал открылся моментально, а энергия, вырвавшаяся из него, одним махом раскидала почти все столы и лавки в зале, лишь каким-то чудом не сбив с ног девушек.
– Мира! – уже сердито крикнул командир, скрипнув перилами, от которых очень резко оттолкнулся.
– Валим! Валим! Валим быстрее! – взвизгнули девушки и быстренько застучали каблуками, ныряя в портал, который заранее было обговорено открыть в Париж. У-ля-ля!
Мира шмыгнула в портал последней, но готова была поспорить на что угодно, что на лице командира, несмотря на сердитый тон, играла улыбка.
Слишком он много ей позволял! Ох, слишком много! Кому-то же придется наводить после нее порядок в зале, и этим кем-то, конечно же, будет командир собственной персоной. Аха!
Когда портал закрылся, подруги посмеялись от души и, поправив одежду и прически, виляя всем, чем наградила их природа, направились нагуливать настроение к Вандомской площади, славившейся огромным количеством дорогих бутиков и фешенебельных отелей.
Вдоволь потаращившись на витрины, блеск и шик которых поразили даже Миру, подруги под покровом наступившего позднего вечера покинули площадь и скользнули в один из темных-претемных переулков, где приступили к выполнению плана Инги по добыче денег, а точнее, они пока только ожидали, чтобы приступить к его выполнению.
Долгих минут пятнадцать Инга выглядывала из-за угла, выискивая подходящую жертву, и вот, наконец, свершилось.
– Так, давай! – тихо сказала она, повернувшись к Люсе. – Все, как мы репетировали!
Мира закатила глаза, не одобряя план Инги, но с другой стороны, как же им еще было добыть деньги?!
Люся деловито кивнула и, прочистив горло, истошно завопила:
– S'il vous plaît, aidez moi! S'il vous plaît!5
– Madame, c'est bon! J'arrive!6 – почти сразу раздалось в ответ, далее послышались быстрые шаги и вуаля – добрый самаритянин оказался лежащим на земле без сознания.
– Я же говорила, что французы самые отзывчивые люди на свете! – самодовольно потерла руки Инга.
– Зачем было бить так сильно? – с укором прошипела Мира.
– Да кто его бил?! – фыркнула подруга. Склонившись над бедолагой, она уже вытаскивала из его кошелька все деньги. – Я только чуть-чуть его оглушила! – проворковала она, пересчитывая шелестящие купюры.
– А он ничего так… – заметила Фекла, рассматривая их жертву.
– Так не стесняйся! – тут же предложила Инга. – Он весь твой! – лукаво добавила она.
Фекла затрясла головой и отступила.
– Не! Я так не могу! – категорично заявила она. – Вдруг он умирает?!
Подруги, как одна, вопросительно уставились на Миру.
– Да жив он! – ответила та, прислушиваясь к сердцебиению бедолаги. – Но этих денег все равно не хватит на нас четверых!
– Не смеши меня! – отмахнулась Инга, ныкая деньги себе в бюст. – Это нам не на бухло, – она выпрямилась и гордо поставила ногу на лежавшего парня, – а на презервативы и сигареты! Или сигареты и презервативы… – задумчиво протянула она. – Короче, не суть! Двигаем дальше!
– И куда же мы двигаем дальше? – благоговейно спросила Люся, прямо дрожавшая от предвкушения.
– Майами-Бич, детка! – растянулась в улыбке Инга. – Майами-Бич!
Затарившись презервативами, которыми в итоге Инга так ни с кем и не поделилась, сославшись, во-первых, на то, что Люся была замужней, с чем та не стала спорить. Во-вторых, на то, что Мира была до смерти скучной, чтобы вот так просто раздвинуть ноги перед незнакомцем, не уморив его перед этим каким-нибудь "занимательным" разговором типа:
– А какой твой любимый цвет? – начала кривляться Инга, пародируя блондинку. – А ты читал "Сто лет одиночества"7? Я читала! Устраивайся поудобнее, сейчас я тебе кратенько… Ай! Не дерись, Мира! Кратенько перескажу… Ай! Ну, хватит уже!
Ну, и, в-третьих, почти, да не совсем побитая Мирой Инга, сослалась на то, что Фекле вообще было вредно заниматься сексом после десяти вечера, иначе главная поварешка братства просто превратится в… Окончание затерялось в попытках Феклы поддать звездулей все той же Инге, но суть вы уловили, короче.
В общем, с горем пополам, раскурив одну сигаретку на четверых в качестве своего рода аперитива, подруги добрались, наконец, до клуба, где Инга, мастер проделок, выложила вторую часть плана по достижению высшей степени веселья.
– Давай, детка! – Она с чувством шлепнула Миру по заднице. – Ты у нас самая сиськастая, так что работай!
Мира уныло вздохнула и, напомнив себе, что она старалась не для себя, а для подруг, громко засмеялась и грациозно так изогнулась, да небрежно типа взбила длинные волосы, удачно так попав в яркий луч клубного прожектора.
– Оп! – довольно заметила Инга, наблюдая за сразу несколькими кампаниями парней, чье внимание привлекла блондинка. – Есть контакт!
– Слушай… – Фекла округлила глаза. – А ничего, что мы это… Ну, по-английски не шпрехаем?
– Да какая разница, как мы шпрехаем! – ответила Инга и подтолкнула подруг к выбранной ею компании парней – первых (то есть вторых, третьих, четвертых, пятых и шестых) жертв вечера.
Ребята оказались местными и при деньгах, и да, отсутствие языкового понимания с девушками их вовсе не смущало. У них, как и у девушек, были свои маркеры опознавания желаний, и тусовка быстро пошла, как по маслу.
Мира, памятуя о совете Клима, самым тщательным образом берегла свой бокал, ограничиваясь только тем, что по ее заказу в нем было, то есть мартини. Также она следила и за Люсей, но пока не могла прийти к однозначному мнению по поводу качества наложенных на нее заклинаний, поэтому оставалась рядом и в нужное время доблестно сопроводила в туалет.
Когда они вернулись обратно к столику, Инги уже и след простыл, и, насколько поняла Мира по хихиканьям парней, количество которых убавилось на одну мужскую единицу, последняя с ее подругой приятно проводили вечер в каком-нибудь темном закутке клуба, куда не доставали прожекторные лучи.
"Вот вам и симпатия к Владу…" – подумала Мира, болтая в бокале свой мартини и не обращая внимания на настойчивые подкаты к ней одного из парней. Кстати, достаточно привлекательного.
Внезапно Мира почувствовала будто легкое прикосновение, которое сопровождалось приятным покалыванием. Сосредоточившись на некоторое время на этом чувстве, блондинка улыбнулась и, сделав глоток мартини, медленно повернулась к танцполу.
Ей все лучше удавалось контролировать поток звуков, которые доходили до нее благодаря острому слуху оборотня, поэтому она без особых проблем выделила один единственный звук, который и имел непосредственное отношение к внезапно возникшему у нее чувству.
Мира пробежала взглядом толпу танцующей молодежи в поисках владельца сердцебиения, но там его не обнаружила. Тогда она подняла глаза на второй этаж, в темноте которого лишь на одно мгновение сверкнули серебром две точки.
О, да! Он был там!
Запахов в клубе было слишком много, чтобы Мира могла почувствовать запах Клима, но его волчий магнетизм она ощутила.
"Все-таки он маньяк!" – подумала она, не сводя взгляда с силуэта мощной командирской фигуры.
В обычной одежде она видела его только раз, и ей было любопытно, в чем он был сегодня: в рубашке и брюках или футболке и джинсах?
– Только дернись в его сторону! – услышала Мира голос Инги, вернувшейся к столику со своим помятым, но счастливым кавалером.
Мира даже ухом не повела, вскользь отметив, что подруге было не занимать наблюдательности.
Впрочем, тут вряд ли было дело в наблюдательности. Инга просто очень хорошо знала Клима, и даже если Мира предполагала, что он мог пойти за ними, то Инга уж и тем более.
– Я не буду с тобой разговаривать! – пригрозила подруга, не увидев никакой реакции со стороны блондинки, туманно пялившейся на командира, загадочно окутанного темнотой. – Тебя это тоже касается, Валерий! – строго добавила Инга, назвав командира по имени. – Вообще обнаглели! – возмутилась она, дернув Миру за волосы. – Сегодня наш вечер, а не ваш!
Блондинка обернулась и сердито стукнула подругу по руке, а Клим рассмеялся и исчез, но Мира знала, что он все равно оставался где-то поблизости. Просто на всякий случай.
Пойманный с поличным командир быстро забылся, и вечер начал набирать обороты: атмосфера становилась все ярче и жарче, музыка все динамичнее и громче, а бокал Миры, черти бы взяли ту Ингу, не пустел ни на секунду, поражая вкусовые рецепторы все новыми алкогольными оттенками.
Мира уже хотела сделать втык подруге, но ей вдруг стало так хорошо и легко, и даже весело, что она перестала обращать на это внимание, как и на то, что из клуба она ушли в другой клуб, откуда ушли в третий и так далее.
Каблуки босоножек то и дело проваливались в песок, и волны так и норовили лизнуть их. Оранжевая полоса рассвета над Атлантическим океаном становилась шире по мере того, как Мира с завидным упорством тащила на найденной ею около помойки последнего клуба большой тряпке двух подруг, мечтая только о том, чтобы третья подруга, наконец, заткнула рот.
– Non! Rien de rien… – на редкость противным голосом распевала Инга. – Non! Je ne regrette rien… Ni le bien qu'on m'a fait, ni le mal tout ça m'est bien égal!8
Каблуки все-таки не выдержали и глубоко утонули в песке. Ноги блондинки подогнулись, и она сочно приземлилась рядом с лежавшими в отрубе Феклой и Люсей.
С последней магия Руслана, может, и сработала, как надо в плане неприятностей, но с треском провалила удержание трезвости, отправив Люсю в состояние полной клюквы.
Впрочем, Фекле, вроде и натренированной своим яблочным сидром, тоже не повезло укатиться даже дальше состояния полной клюквы, как и Мире – суперкрутой волчице, наклюкавшейся вообще в какашку.
Блондинка уперлась на ладони и лениво посмотрела на светлевшие облака.
Майами-Бич… Майами-Бич… Красиво, блин, там было!
"Если б еще и тихо…" – подумала она, недружелюбно покосившись на выплясывающую Ингу, завывавшую совершенно не в тему танца. Или танцевавшую не в тему вытья?.. Тут уж как было посмотреть: слева направо или же справа налево.
Вздохнув, Мира прилегла и вытянула ноги, случайно пнув кого-то из подруг, ответивших на это стоном.
– Хорошо… – выдохнула блондинка, прикрыв глаза с размазанными до невозможности стрелками.
Внезапно по бронзовым браслетам прошла теплая дрожь, и вместе с запахом перегара, и океана Мира вдохнула знакомый запах крепости, а также некоторых ее обитателей.
– Ууууу! Не хило команда "Ж" оторвалась! – присвистнул Владимир.
– Лю… Люсичка! – картавя, запричитал Руслан, прохрамав к лежавшей на Фекле Люсе, никак не отреагировавшей на его голос.
– Ну, привет! – усмехнулся Клим, присев на корточки возле Миры.
Он был в самой обычной белой футболке и светло-синих джинсах, прихваченных ремнем, а на ногах были забавные кеды, которые и вызвали у блондинки улыбку.
– Если я возьму тебя на руки, тебе станет плохо? – осторожно спросил Клим, рассматривая свою пьяную протеже.
Вот пока он не сказал об этом, Мира чувствовала себя нормально, но теперь желудок, наполненный непривычной едой и взрывоопасным коктейлем алкоголя, подал знак того, что он не был уверен в том, что его владелице не станет плохо.
Мира хотела сказать об этом Климу, но побоялась открыть рот, а потянувшись мысленно к браслетам, чуть не открыла портал, поэтому, во избежание катастрофы, она просто жалобно клепнула ресницами, полностью положившись на удивительное понимание командира, причем, даже без слов.
– Понятно! – усмехнулся Клим.
Достав из кармана маленький пузырек с апельсиновым эфиром, он смазал ей запястья и за ушами. Запах апельсина приятно проник в нос, и желудок Миры со вздохом облегчения сошел с рвотной дистанции.
Мира расплылась в улыбке и растопырила пальцы на руках в знак того, что с ней теперь можно было делать, что угодно, абсолютно не боясь каких-либо извержений, просто ей было лень говорить об этом вслух.
Клим рассмеялся и легко поднял ее на руки. Люся в это время уже уверенно плыла по воздуху по направлению к порталу под надзором ворковавшего над ней Руслана.
Феклу Владимир без проблем перекинул через плечо, проделав с ней тот же фокус с апельсиновым эфиром, что и его брат с Мирой, а вот в отношении неугомонной Инги, по-прежнему вывшей и танцевавшей только уже в воде, требовались куда более жесткие меры.
– Уверен, что справишься? – с сомнением спросил Клим, держа на руках Миру, приготовившуюся с интересом наблюдать за укрощением строптивой подруги.
– О, не беспокойся! – как ни в чем не бывало, ответил Владимир, одетый приблизительно также, как и его брат. – Я взял с собой поводок и намордник!
Он потряс небольшим бумажным пакетом с вкусно пахнувшей в нем французской булочкой, которая, по всей видимости, играла роль намордника или, скорее, шумопоглотителя и ротозатыкателя. Хорошо подготовился, ничего не скажешь!
Инга отреагировала мгновенно и, пританцовывая, подошла к нему. Пока она разрывала бумагу, а после сочно и, главное, молча вгрызалась в булочку, Владимир обвязал ее вокруг талии веревкой и с безмятежным видом повел в портал.
На том веселые похождения команды "Ж" в Майами-Бич закончились.