Интерлюдия
Король Лаус Бри Второй
Ветер свистел в ушах, беспощадно обдувая лицо, заставляя слезиться глаза, а затем, не менее яростно, срывал эти слёзы с уголков глаз. Утренний туман обрисовывал силуэты по бокам от дороги: деревья, кусты, заборы, дома и улочки спящего города. Плащ развевался на ветру, где-то позади чёрным вороньим хвостом. Гулкий стук железных подков по мелкому щебню разносился далеко окрест.
Жан Поль – лучший шпион Хайны спешил к своему повелителю – Лаусу Второму с невероятной, просто ошеломительной вестью.
Воздушник прибыл ранним утром, и, оседлав коня, взятого в одном из постоялых домов около станции, мужчина помчался сразу во дворец.
– Ваше Величество! – настойчивый стук в дверь донёсся до затуманенного сном разума, – Ваше Величество!
Лаус зло простонал ругательство и вскочил с кровати, потревожив спящую рядом супругу. Король распахнул тяжёлую резную дверь, и низким голосом прорычал:
– Чего тебе неймётся, Джон?
– П-простите, Ваше Величество! – дворецкий переломился пополам, чуть ли не до пола, задержавшись в этой позе не дольше пары секунд, выпрямился и доложил, – к вам прибыл Жан Поль и говорит, что новости сверхсрочные и очень важные, – последнее Джон сказал, сильно понизив голос.
Лаус Второй провёл раскрытой ладонью по лицу, несколько раз надавил пальцами на глаза: лёг поздно, буквально пару часов назад и то, что его разбудили так рано, не добавляло настроения.
– Пусть ожидает в моём кабинете, – но прежде, чем захлопнуть дверь, добавил, – и чтобы бодрящий взвар с мёдом стоял на столе.
– Что случилось? – встревоженно спросила миледи Илина, садясь на кровати.
– Спи, – раздражённо пробурчал король, – государственные дела.
Быстро натянул белоснежную рубаху, тёмно-коричневые штаны и домашние мягкие туфли. После чего король Хайны выскочил из опочивальни, собираясь свернуть шею Жану, если тот принёс новости, которые Лаус посчитает незначительными.
Миледи Илина оставшись одна, снова откинулась на белоснежную, вышитую по краю золотой нитью, подушку, и тихо расплакалась. Вот уже более двух лет супруг ни разу к ней не прикоснулся. Горечь и обида жгли душу, заставляя чуть ли не задыхаться. Но ведь она не виновата в том, что произошло.
Тем временем Лаус Бри Второй мчался по пустынным в это время коридорам в сторону своего кабинета.
– Говори! – первое, что кинул своему подчинённому Его Величество, – устраиваясь в кресле и протягивая руку к уже налитой, исходившей паром, кружке горячего взвара.