Утешь меня, пожалуйста, утешь
В моей почти пророческой печали,
В конце времён, а может быть, – в начале.
Горчит моё вино, и хлеб несвеж.
Утешь меня. Разбросанных камней
Всё больше, и тропа моя – всё уже,
И голоса из прошлого всё глуше,
А выстрелы – всё чаще и точней.
Услышь меня, пожалуйста, услышь.
Стада веков, пыля, проходят мимо
И размыкают несоединимо
Небытия седую глушь и тишь.
Услышь меня. Я принимаю бой —
Привычный мир растрескан и расколот,
И рвущийся снаружи смертный холод
Остановить возможно лишь собой.