«Был февраль, и Шуваловские холмы…»

Был февраль, и Шуваловские холмы

Застывали в дымке белёсой.

Отпеванье задерживалось. И мы

Просто ждали – безмолвно, бесслёзно.

Заметало колючей печалью крыльцо,

Одиноко и как-то несмело

Из-под снега глядели кресты. И лицо

Леденело. И всё – леденело.

Но, как будто бы глядя на мир изнутри

Сокровенного сердца метели,

На графически-чёрном кусте снегири

Алым жаром горели и рдели,

И посвистывали. Ну а возле куста,

Глядя на вожделенные цели,

Три больших, полосатых, пушистых кота

В неподвижном молчаньи сидели.

Вот один потянулся, по насту прополз —

По зернистой, крошащейся крыше.

И – взобрался на куст. Был он грузен и толст,

Но карабкался выше и выше —

К самым тоненьким веткам… Так близок успех —

Вот сейчас он поймает! Но стая

Разом вся поднялась. И мерцающий смех

В бледном небе бесследно растаял.

Мир вздохнул, словно в стылых глубинах земли

Чья-то мёртвая хватка разжалась.

И горячие слёзы свободно текли

В бесконечность. И жизнь – продолжалась.

Загрузка...