– Зачем ты отправила их туда?
– Там безопасно.
– Сейчас война, а значит, везде опасно.
– Нет. Просто места надо знать.
Бывают дни, когда просто живёшь и не особенно задумываешься о смысле жизни: встал, поел, воздал по заслугам демону труда, отдал должное богу отдыха, снова поел, лёг спать с чистой совестью и не менее чистым разумом. А случается, что с самого утра личность начинают терзать мысли о высоком предназначении, затягивать в свой омут бури страстей, раздирать глобальные противоречия и неразрешенные конфликты с самим собой. Видимо, сказывается влияние космоса или каких-то неведомых высших сил.
Окрылённый достигнутым накануне успехом, колдун Хорус всю ночь посвятил астрономическим наблюдениям. Его несколько удивил тот факт, что на небе особенно ярко горела одна звезда. Он уточнил её название по взятому из библиотеки подземного дворца справочнику. Звезда эта носила красивое и несколько странное имя – Анакаона. Оно в переводе с древне-эльфийского означало «дающая надежду». Как утверждалось далее, она первая зажигалась на небосводе в момент сотворения мира, и погибала последней из звёзд во время конца света. Её яркое свечение вселяло надежду в души простых смертных, не совсем простых смертных и совсем не смертных. Короче, она действительно дарила надежду всем жителям мира.
Хорус отнёсся к пояснениям несколько скептически: «Ну и к какому больному месту мне эту надежду прикладывать? Не буду я её в гороскоп включать, там и так какая-то каша получается». Главную путаницу во все прогнозы вносил белый карлик Ковис. Однако у колдуна складывалась полная уверенность в том, что на поверхности происходит что-то страшное. «Может там война началась, а я тут ничего и не знаю?» – испугался он и чуть не уронил телескоп. Он с ужасом вспомнил, сколько дней не выходил на связь со своим истинным хозяином, Великим Владыкой Морей. «Вот сплавлю сегодня юного душегуба из дворца и сразу пойду в тайник с чёрной жемчужиной», – поклялся он, дописал очередную банальную ерунду для Великого Повелителя Недр и удалился спать.
Проснулся он ближе к полудню и обрадовался, решив, что уже не застанет Уранума во дворце. Эта надежда согревала ему сердце всю дорогу до покоев Великого Хозяина Недр. Увы! Ей не суждено было сбыться. Наследник подземелий изо всех сил тянул с отъездом. Ему так не хотелось ехать к бабушке, что он придумывал различные предлоги, чтобы хоть на несколько минут отложить отъезд из родного дома. К вечеру Хорус утратил не только всякую надежду с ним распрощаться, но и нервы, и терпение. «Паразит! То циркуль забудет, то линейку, то карандаши с учётными книгами, то портрет мамаши, то портрет папаши, то штаны, то дорожный плащ, то голову! Уедешь ты когда-нибудь или нет?!» – негодовал про себя колдун, продолжая мило улыбаться и сочувственно кивать.
Похоже, терпение иссякло не только у него. «Сынок, я бы предложил тебе остаться в отчем доме, если бы не воля нашей обожаемой Хильдегарды, – обратился Великий Владыка Недр к своему наследнику, правильно истолковав его отсрочки и проволочки. – Пойми, если она с того света напоминает нам о повседневных делах и обязанностях, значит это действительно важно. Мы не имеем права её разочаровывать». Уранум печально взглянул на отца, попрощался с ним и, наконец, уехал. Хорус помахал ему на прощание кружевным платочком, по привычке состроил гадкую рожу и плюнул вслед. «Видно не тем местом встала к тебе звезда надежды!» – позлорадствовал колдун. Он с сожалением подумал, что в столь поздний час Великого Властелина Морей лучше не тревожить и отложил тайную беседу с ним на следующий день.
Уранум обречённо направился в Северную пустыню. Хорус оказался неправ, полагая, что надежда умерла в его сердце. Надежда никогда не умирает окончательно, она просто трансформируется и принимает другое обличие. Если час назад злодей надеялся на то, что его наивный папаша позволит ему остаться во дворце, то теперь он уповал на милосердие суровой бабушки. «Пустые надежды! – скажете вы. – Нуардис – милосердная, звучит так же глупо и нереально, как Лиэра – отвратительная». Допустим, но с другой стороны в этом мире возможно всякое. А надеяться вообще можно, на что угодно, во всех мирах и вселенных. Надежда сама по себе, в отличие от существ её испытывающих, действительно вечна.
Если уж звезда надежды зажглась на небосводе, то пламя её озарило сердца всех живущих на земле существ. На что надеялись в тот день животные, мы точно не знаем, но чаяния близких к ним звероподобных созданий нам известны. Так люди Мерморта, названные людьми по ошибке, надеялись на попутный ветер. А их король, адмирал и маршал надеялись сразу на три вещи. Во-первых, на заныканную банку огуречного рассола. Во-вторых, на то, что её на всех троих хватит. В-третьих, на то, что она им поможет. Надежды эти таяли с каждой минутой, ибо король никак не мог вспомнить, куда именно припрятал ёмкость с целебной жидкостью. Адмирал и маршал из последних сил думали о государственном перевороте, причём примерно одинаково: «Если этот гад через пять минут рассол не найдёт, я его придушу собственными руками!»