Она танцевала в круге.
Она призывала холод.
Зелёного цвета омут
увидела перед собой.
Такого во всей округе
не сыщешь. Ни стар ни молод.
В глазах этих души тонут.
Не свой он, девица, чужой.
Но сердце не слышит голос.
Но сердце не видит света,
когда, утопая в снеге,
он звал её в лес. За собой.
И шерсть под рукой как волос,
но мягкого белого цвета.
И в вашем безумном беге
ты станешь, ты станешь женой!
И будет с тобою в круге,
с тобой танцевать под Луной.
И будешь ты, девица, волчьей,
и будешь ты волчьей женой.
Ветер колышет надгробные травы.
Звёзды исчезли с небес.
Тени мелькают у старой ограды.
Кто там: шакал или бес?
Прячутся тени у серого камня.
Свечка мелькает в руках.
– Эта погоня, ты слышишь, за нами!
– Волк мой, забудь этот страх.
Ночь темноглазая спрячет укромно
наши дороги во тьме.
– Нам бы до леса… А лес тот огромный.
– Верю я, верю Тебе.
Прячутся тени у старой могилы.
Слышится жалобный вой.
Это собаки в капкан угодили.
(Ведьма укрыла травой).
Ветер колышет надгробные плиты.
Радостно воют в лесах.
– Очень не скоро мы будем забыты.
– Волк, мы растаем в снегах.
Волки выли прощальную песню.
Волк с женой уходил на север.
Но в груди неспокойно от мести.
Но тревожит холодный ветер.
Звук погони остался сзади,
далеко за безмолвным лесом.
Как во сне её рыжие пряди
ты целуешь. Пусть плачут бесы!
Ради глаз её, глаз зелёных,
ради кос её – пламя пожара,
всем пожертвовал волк влюблённый.
Всё отдал ради этого дара!
Так пускай по глубоким сугробам
убегают они на север.
Он вернётся. Отыщет дорогу.
И кого-то схоронит ветер…
А в лесах нехоженых
ой темным темно.
А в домах заброшенных
плачет вороньё.
Волк с женой болотами
в гиблые места…
Заметает мётлами,
не видать креста…
Снег безумный кружится,
не видать руки. О
х, жене недужится.
В животе толчки…
Маленькие ноженьки,
вдруг пинает Дочь.
Помоги нам, Боженька,
защити нас, ночь…
А собаки злобные
воют у реки.
Да пылают скорбные
язы-языки…
Да когда же кончится
этот жуткий бег?
Хочется, ой хочется
убежать от всех…
Тише… Тише… Слышишь?
тени под окном…
Ласковый мой, дышишь
когда я с Тобой*.
Видишь, словно тени
прячутся огни.
Старый храм… Ступени…
За спиной – Они…
Люди в чёрных масках…
Злобные сердца…
Кто закончит ласку
Твоего лица?
А огонь всё ближе…
Жар горит в крови…
Пламя душу лижет…
Шепчешь: «Помоги».
Золотые кольца
я с Твоей руки
превращаю в Солнце.
Солнце, их сожги!
…Серый, серый пепел —
пепел от врагов —
пусть уносит ветер.
Я молю Богов…
Королева моя, не плачь.
Пусть ребёнок у левой груди
догрызает свой жёсткий калач.
Не смотри ты назад, уходи.
Королева моя, не жди.
Вьются вороны над головой.
В тёмно – серый оттенок дожди
красят мир за твоею спиной.
…А однажды наступит ночь,
когда ярко засветит Луна.
Позабудешь про дом и про дочь,
выйдешь в поле… как ночь голодна.
И в твоих озверевших глазах
встретят путники скорую смерть.
Кровь горячая на волосах.
Тяжело в твои очи смотреть.
…Королева моя, не плачь.
Твою дочь ведь оставят в живых.
И однажды умрёт твой палач
ради глаз её, глаз молодых.
Королева плачет
Снова ночью Королева плачет.
Ей приснился очень страшный сон.
Короля родного демон гложет.
А в ушах хрустальный слышен звон.
Разве может Королева ночью
после страшного кошмара-сна
только ей известной тропкой волчьей
в храм бежать, где ждёт её Луна?
Королева платье скинет на пол
и позволит коже от огня
разгораться. Руки станут лапой.
А в глазах огнём горит заря.
А в глазах открылись двери в бездну.
И такие слышно голоса…
Королева при Луне исчезнет.
Но войдёт Волчицею в леса…
Просто ночью Королеве снится,
что Король сгорает от огня…
И струится, по камням струится
в чёрной бездне алая заря…
Снова эта боль
разлилась внутри.
Плачьте, Королева.
Только два пути.
Ваш палач упрям.
Знает ремесло.
Только знание
хоть кого спасло?
На костёр идти
не легко, поверь.
Но ещё страшнее
пред тобою Зверь.
Но ещё страшнее
в его глазах
видеть отблеск ночи
даже при свечах…
Дочь прижмёшь к груди,
ведьмы страшной Дочь.
И потухнут свечи.
И наступит ночь.
Снова воют волки
под твоим окном.
Полночь красит небо
белым серебром.
Потерпи, родная.
Потерпи чуть-чуть.
Это очень больно —
бить ножом под грудь.
…А наступит утро,
он зажжёт костёр.
Жизнь свою отдашь
ты за своих сестёр.
Не увидишь больше
милого лица.
Эх, гори, родная,
рыжая весна…