Серж с яростью дернул ее за плечо, разворачивая к себе. Черноволосая робко и неуверенно улыбалась. Серж дорого бы заплатил сейчас, чтобы смыть эту довольную гримасу с ее глупой физиономии.
– Деньги гони!
– Прости, что?
– Деньги за интим! А ты думала – получишь все даром? Мне же надо каким-то образом перебить ощущение от твоего костлявого зада, нормальную бабу вызвать! Три тысячи рублей стоит дешевая шлюха. Выкладывай, лишнего не прошу.
Черноволосая потухла. Растерянность и радость на ее лице быстро начала сменяться болью. Она рассеяно и отрешенно порылась в карманах:
– Но… У меня столько нет. Только полторы тысячи.
– Отлично! Давай сюда, сколько есть! – кивнул Серж. – От тебя одни убытки…
Черноволосая молча положила на стол деньги и, не поднимая глаз, ушла. Серж захлопнул за ней дверь, и зачем-то покатился на балкон. Девушка вышла из подъезда, вжав голову в плечи и сутулясь. Худая как тростинка. Страшная, до невероятности! И создает же природа таких! Серж негодовал.
Ему внезапно захотелось закричать ей вслед что-то едкое и обидное, злоба его просто съедала изнутри, но все-таки ему хватило ума сдержаться.
После полученного стресса ему теперь очень дико захотелось трахнуть нормальную бабу. Он взял оставленные гостьей деньги и пересчитал их, доложил из своей заначки недостающую сумму, негодующе ухмыльнулся и выбрался в подъезд, чтобы проехаться по соседям. Да, побираться теперь стало уже не привычкой, а жизненной необходимостью.
Необходимая сумма нашлась. Он позвонил по выученному наизусть номеру. Операторша, работающая в этом борделе уже сотню лет, обрадовала Сержа, что сегодня есть из кого выбирать. Все-таки, судьба не совсем злодейка.
Сегодня была свободна даже Снежанка, самая милая и добрая девушка. Сделав заказ, он обнадеженный, поехал приводить себя в порядок. Сбрить бороду, а также поменять грязное постельное белье.
Снежанка появилась через час.
– Ты ж моя красавица! – обрадовался Серж. – Дай-ка скорее, хочу тебя потрогать! Иди ко мне, дай поцелую в щечку, милая!
В этом борделе все женщины были как на подбор, пухлые красотки, у которых было за что подержаться. Снежанка имела большущую грудь и такую же добротную попу. От вида этих прелестей у Сержа сразу же образовался мощный стояк.
Девушка захихикала и подставила щеку, но затем сразу же скривила нос:
– О, черт, что за вонь! Ты бухаешь?
– Было дело, но сейчас я в завязке, Снежанка! Я тебе клянусь, больше никаких вредных привычек. Ни пить, ни курить, ни с бабами блудить. Буду только тебя одну любить, договорились?
Снежанка сдержано хихикнула и закатила глаза. Серж был весьма удобным клиентом. Спокойный, до безумия благодарный за самые примитивные вещи.
А еще он не позволял себе поднимать руку на шлюх и не имел никаких извращенных желаний. Пару раз просил дать себя отшлепать по пышным ягодицам и постоять перед ним на коленях, типа она его рабыня, а он господин, но на этом все. По нему сразу видно, что нужно просто потрахаться и все.
А еще у него всегда стоял, не надо было отсасывать ему до боли в челюсти. Хотя, после одного раза он сразу же готов идти на второй заход.
И зачастую за всего один оплаченный час, он успевал кончить три раза. И еще Сержу безумно нравилось лапать женские прелести: дай ему только волю – и за целый час так затискает, что мало не покажется. Он умудрялся трахать, держась за мясистую грудь прыгающий на нем дамы и не выпуская из рук ни на миг.
С восторгом освобождая тело красотки и выпуская на волю ее шикарную грудь, он со смущением посмотрел на нее и пробормотал:
– Снежаночка… а могу я тебя попросить кое-что сделать для меня?
– Ну, фиг знает, смотря что… Скажи, и я подумаю, – улыбнулась она.
Она прикинула, что он сейчас попросит ее, чтобы она поиграла роль рабыни, как просили многие мужчины. Она уже знала все эти стандартные фразы.
– Да, ничего особенного. Тебе это ничего не стоит. Просто, скажи, что – любишь меня. Только слова. Они ничего не значат. Скажешь. Ммм?
Она снова захихикала:
– Боже, ну ты и извращенец! – а после, двигаясь на нем, в тот момент, когда он был на грани, чтобы кончить, она прошептала: – Я люблю тебя, Сережа! Очень сильно люблю! Жить без тебя не могу.
Он кончил сразу же после этой фразы. Черт знает, зачем ему понадобились эти слова от продажной девки?!
Возможно, всерьез решил перебить вкус близости с Черновлаской. А может, наоборот, захотелось того же, но более реального, привычного, настоящего.
От красивой женщины, на которую он сможет потом дрочить одинокими ночами.
– Огромное тебе спасибо, девочка моя! Поваляешься немного со мной рядом? – Серж потянул к себе девушку, положив ее на свое плечо и до последней секунды, пока оплаченное время не вышло, тискал, гладил и ласкал ее шикарные формы.
После ухода проститутки он еще какое-то время смотрел на закрытую дверь. Потом негромко пробормотал:
– Вот, Черноволосая, знала бы ты, вот это – реально Любовь! А не то, что ты там себе думаешь…
Переместившись в коляску, чтоб выключить свет в коридоре, он случайно увидел свое отражение в зеркале… И его аж передернуло. Все лицо в оттеке, покрасневшие глаза. Синяк! И уже не начинающий, а конченый.
Как-то неудобно перед Снежаной. Бедной девушке пришлось видеть его в таком виде. Да ладно видеть, еще и трахаться, а еще хуже, в любви признаваться.
Затем он почему-то начал думать о матери. В голове возник образ, как она будет его хоронить. Придет в эту халупу и начнет разгребать весь этот срач: злам, мусор, пустые бутылки. Она будет жалеть его, отмывать заплесневевшие тарелки и бокалы, ползать по заплеванному и заляпанному полу с тряпкой и реветь от горя! В груди все сжалось от спазма.
– Нет, мамочка, я как-нибудь сам со всем справлюсь!
Нельзя кончать с собой вот так, оставив после себя все это. До трех ночи он ползал по квартире и катался до мусоропровода, собрал кастрюли и сковородки, отмывал столы. Остатки водки собирался употребить непосредственно перед сном. Но от непривычной волокиты разнылось колено. Боль стала такой сильной, что терпеть уже не было возможности.
Пришлось выпить обезболивающие, от которого клонило в сон. Он уткнулся в подушку лицом, которая до сих пор еще хранила запах Снежаниных духов и почти сразу же заснул, пожалуй, это было первый раз после возвращения из санатория, когда он отрубился не от водки.
В пять утра Серж внезапно проснулся, дрожа от озноба. Он весь был в холодном поту. В голове все путалось.
Сердце кололо и было ощущение, что оно перестает биться. Он только тогда допер, что он полный дегенерат, выпил таблетку, которую нельзя смешивать с алкоголем!
Хотел позвонить в скорую, но передумал. Он прекрасно знал, как относятся врачи к алкашам. Будут опять мозг парить, что им противно и что лучше бы я спокойно помер и не отвлекал их от нормальной работы.
Полчаса Серж пытался пить воду, засовывал голову под холодный кран и потом его просто выворачивало, хотя желудок был полностью пустой. Потом он просто осознал как факт: смерть уже неизбежна. Он одел свой парадный костюм, в котором всегда выходил на улицу, и который уже не менялся почти год. А потом покатил из дома.
Старый лифт ехал довольно громко, грохотом оповещая весь подъезд, что кому-то тут не спится. Мартовская ночь была промозглой и темной. Ему вспомнилось, как он просыпался рано утром в школу, ныл и не хотел идти, а мать смеялась и говорила, что скоро он вырастит и ему не придется больше так страдать от недосыпа.
Знала бы она, что после потери ног, теперь Серж сможет спать не только с утра, но и хоть круглосуточно.
И вот, сегодня его последнее темное и промозглое утро. На улице стало полегче дышать. До больницы было очень далеко. Почти пять кварталов. Прямо перед приемным покоем стояли сразу три скорые.