Александра навещала Сержа два раза в день: утром и вечером. Делала уколы лидокаина и стероидные препараты прямо в сустав, давала какие-то таблетки, натирала колено какими-то мазями. Фантомные боли смогли продержаться еще три дня, но с каждым днем они становились все слабее.
В итоге остались только неприятные ощущения в виде нытья застуженного сустава. Ни разу ни о чем личном все это время они не разговаривали.
На пятый день Александра в последний раз укола Сержа:
– Ну, вот и все, теперь можно и на таблетках долечиваться. Когда боль окончательно пройдет, хорошо бы поделать массаж. У тебя просто очень запущено все…
Она понимала, что лечение подошло к концу, что если Сергей сейчас не задержит ее, она должна уйти. За эти пять дней она еще больше подсела на него.
Александра не видела в нем калеку и конченого человека, для нее он был все тем же мужчиной мечты из ее детских фантазий, который спас ее от смерти. И продолжал спасать каждый раз, когда ей было плохо. Она никому не рассказывала, но в мыслях она представляла его именно таким, она фантазировала, как он ее наказывает строго за какие-то проступки, а потом жалеет. Как он кричит, заставляя ее что-то делать, и возможно, благодаря своему выдуманному герою она и стала так усердно учиться и не обращать внимание на насмешки одноклассников. Поступила в университет сама, а потом устроилась медсестрой.
На работе у нее было не все гладко, из-за своей внешности и изуродованного шрамами тела, ее постоянно гнобили. Коллектив не принимал ее, и даже санитары смеялись, предлагая ей накраситься и что-то сделать с фигурой, чтобы найти себе хоть какого-то мужика.
– Сходи в онкологию, там есть много тех, кто будет рад потрахаться в последний раз. – издевался над ней самый ублюдочный тип, работающий тут еще до нее и сразу же невзлюбивший Сашу.
На самом деле, Александра не была такой уж страшной. Просто рядом с этими змеями она сутулилась и опасливо смотрела в пол, пытаясь поскорее уйти.
Но наедине с пациентами она забывала обо всем, работая от всей души. И многим людям она очень нравилась. Люди видели ее доброту и желание помочь, многие называли ее солнышком, радостью и ангелом. А когда она искренне улыбалась, ее лицо становилось удивительно красивым. И эта красота была не той, что можно увидеть среди красоток на модных журналах, а какой-то иной, Александра буквально светилась и казалась такой родной и домашней.
Ей нравилось работа. Она не брезговала ухаживать за стариками, и каждый раз утешала себя тем, что в больнице ей необязательно дружить с персоналом. Она сюда не дружить приходит.
И вот сейчас, она столько дней помогала своему темному герою, и пора уходить, только ноги не слушаются. Она просто не могла заставить себя уйти.
Она собирала шприцы и ампулы в пакет, руки тряслись, и из-за этого она неловким движением случайно дернула его слишком резко, в итоге пакет порвался. Пришлось заново все собирать…
Серж начал говорить сам:
– Эй, а мне вот интересно, когда тебе передали, что я искал тебя, ты решила, что я позвал потрахаться?
Александра ничего не сказала, низко опустив голову. Серж по-доброму засмеялся:
– Давай, признавайся!
Черноволосая продолжала молчать.
– Я думал, что ты будешь на коленях ползать и просить снова трахнуть тебя… Все ждал…
Черноволосая посмотрела исподлобья и очень серьезно спросила:
– Хочешь, чтобы я это сделала?!
У Сержа почему-то как-то сладко засосало под ложечкой. Он хитро улыбнулся и со снисходительной, наигранной добротой протянул:
– Ну, ты ведь мне помогла. Ты моя избавительница. Я теперь должен отблагодарить тебя? Отплатить добром за добро. Так сказать, «спасибо» сказать. Поэтому, можешь раздеваться! Давай, скидывай свое шмотье.
Саша, продолжая прятать лицо, начала расстегивать пуговицы.
Надписи, выжженные на ее теле, были затерты, видно, что кто-то не очень опытный сводил, создав еще больше проблем на теле. На этот раз Серж решил рассмотреть девушку поближе. Черт, он готов был выругаться. Даже у парней есть какие-то выпуклости, ну надо же, послала ему судьба такой подарочек. Он смотрит на голую девушку, а в теле ни одного отголоска. Это словно трахаться с парнем. Да еще и с самым стремным парнем.
– Ко мне спиной! – приказал Серж.
– Я помню! – еле слышно отозвалась Саша, не поднимая глаз.
Серж отодвинулся на край кровати, освободив немного места. Черноволосая легла. Серж проскользил взглядом по ее фигуре. Черные мягкие волосы. Пунцовое ухо. Острое плечо. Выпирающая косточка бедра, ее Серж уже мог вспомнить и на ощупь. Да, конечно, не Снежанка с ее пышными формами, но ведь тоже баба. Пусть и такая страшная. “В конце-концов, – подумал Серж, – Я тоже не принц на белом коне, пора планку запросов снизить. Зато эта девчонка готова бесплатно трахаться. Нужно благодарить судьбу за такой подарок.”
Девушка совсем не опытная, дрожит как осиновый лист. Серж не торопился придвинуться. Черноволосая почувствовала затылком его взгляд, вытянулась в струну.
– Черт. Не получится. Ничего не выйдет… – шепнул Серж. – У меня на тебя не встает!
Узкие плечи задрожали. Черноволосая уткнулась лицом в подушку.
– Эй… Да ладно тебе. Я ведь просто правду сказал. Не хотел обижать. – в голосе Сержа прослеживалась незлая насмешка.
Теплая ладонь прошлась по знакомой косточке. Про “ничего не получится” и “не встает” была наглая ложь. Но что-то мешало ему сразу же войти в эту Черноволосую?! Это словно признание себя еще большим дерьмом. Вот он был с ногами красивый, сильный и сексуальный и мог себе заполучить любую женщину, а теперь, судьба, подкинув ему в постель эту Александру, как бы говорит, что он дерьмо и должен довольствоваться теперь тем, что ему дают.
Александа была не виновата в своей внешности, проблема была только в его голове. Только ему от этого не становилось легче.
Как же он сможет уважать самого себя, если теперь ему дают только такие бабы? Он не спеша придвинулся, еще на какое-то время продлевая терзания Черноволосой. И только после этого его крепкий ствол ткнулся ей между бедер.
– Эх, погнали! Я же упертый и особенный! Как-нибудь справлюсь!
Сашка ахнула.
Сильная мужская рука сжала ее выпирающую косточку со всей силы, другая рука стиснула ляжку. Александра почувствовала прикосновение теплой и сильной ладони к телу и замерла от страха. Член стал быстро входить и выходить из ее тела, чтобы войти вновь со страшной силой и быстротой. Смазки не хватало, и проникновение было болезненным, только Саше было плевать на это. Она бы ни за что на свете не променяла бы эти минуты близости с Сержем даже на вечность.
А спустя несколько движений скольжение стало более комфортным. Все ощущения ее обострились. Томление в лоне давало о себе знать сокращением стенок, тело Саши властно требовало заполнения.
Казалось, что головка члена стала еще больше и уткнулась в матку с такой силой, что тело Саши само собой стало вибрировать. Она тихонько застонала в подушку, но сразу же замолкла, опасаясь нарваться на неприятности.
Член проникал во лоно еще глубже, словно голодный енот, разгребающий вход в мышиную норку. Наконец удары о шейку матки стали просто невыносимо кайфовыми.