Пламя свечей отражалось всполохами в глазах Нейриса, который смотрел на неё немигающим, слегка гипнотическим взглядом.
– Проходи, садись, – улыбнулся он, потянувшись за бутылкой.
Исбайл на подгибающихся от волнения ногах подошла и опустилась на этот подковообразный диванчик рядом с ним. А он непринуждённо наполнял вместительные бокалы тёмной кровью виноградной лозы. Блики пламени продолжали свою безумную пляску в его глазах.
Исбайл поймала себя на мысли, что ему не может быть семьдесят лет. Он выглядит сейчас гораздо моложе, двигается как молодой фехтовальщик, экономно и плавно. Каждое его движение точно выверено. И это для него естественно. Ему для этого не нужно совершать над собой ни малейших усилий.
Дверь в коридор открылась. В дверном проёме показалась молоденькая официантка, везущая на тележке тарелки с тушёными овощами, глубокой сковородкой, доверху заполненной румяными кусочками жареного мяса, судочками с различными соусами и маленькой жаровней, подогреваемой миниатюрным компактным нагревателем. На этой жаровне лежало главное блюдо сегодняшнего вечера – два толстенных, истекающих соком стейка. Она склонилась над столом, переставляя на него привезённые яства. Исбайл мельком мазнула взглядом по официантке, молоденькая, кожа чистая, и глубокий вырез платья при таком наклоне позволяет разглядеть и её аккуратные грудки. И, это зрелище немного возбудило Исбайл, к её собственному удивлению.
– Спасибо, – поблагодарил официантку Нейрис, когда она закончила с сервировкой столика, – теперь идите, беспокоить нас не надо. Если что-нибудь понадобится, мы знаем, где у вас тут звонок расположен, – и он обворожительно улыбнулся. Девушка зарделась, стрельнула глазками, сделала некое подобие книксена и исчезла вместе со своей тележкой, не забыв прикрыть за собой тяжёлую дверь.
– Давай, попробуй этот волшебный напиток, – он протянул Исбайл наполненный бокал. Они, глядя друг другу в глаза, сдвинули бокалы, отозвавшиеся хрустальным звоном, – Якид Да3!
В горле у Исбайл, наверное, от волнения, было сухо, как в пустыне, а потому она выпила весь бокал этого, поистине колдовского вина быстро, без надлежащего смакования. Нейрис, глядя на это, только ухмыльнулся в усы.
– Ну, давай немного поедим, а то остынет мясо, – предложил он, ища глазами столовый прибор. Исбайл с удивлением отметила, что есть она тоже хочет не по-детски, поэтому спорить не стала, а тоже начала разворачивать салфетку, где скрывались нож и вилка.
Последующие пятнадцать минут были посвящены уничтожению стейков, кусочков жареного мяса и овощей. Надо сказать, что эта задача была выполнена быстро и качественно.
Нейрис опять наполнил бокалы.
– За тебя. Ты сделала для меня уже очень много, хоть сама так и не считаешь, – он смотрел ей в глаза, не отрываясь, как будто пытался донырнуть до сокровищ, несомненно, скрытых под серо-стальной поверхностью этих двух озёр. На Исбайл снизошло всеобъемлющее спокойствие. Страх и неуверенность растворились, исчезли, словно и не было их никогда. Она не отрывала взгляд от зрачков Нейриса. И, ей казалось, что сознания их начинают соприкасаться.
– Я надеюсь, что ты расплачиваешься со мной, не только, и даже не столько потому, что обещала, а потому, что сама этого хочешь, – он положил свою ладонь поверх её ладони. Между их руками проскочила лиловая веточка магического разряда. Исбайл задрожала от предвкушения. Он наклонился к ней и легонько прихватил её нижнюю губу своими губами. Отпустил. Прихватил ещё один раз. Провёл языком по её верхней губе, от середины до уголка рта. Оцепеневшая женщина сидела неподвижно, прикрыв глаза, прерывисто дыша. Сквозь обтягивающую женскую фигуру алую ткань тесного платья угадывалось, как непроизвольно вздрагивают её округлые бёдра. Исбайл чувствовала, как внизу живота зарождается комочек приятного тепла, который увеличиваясь, начинает пульсировать в такт с ударами её сердца.
– А давай потанцуем, – раздался у неё в голове голос Нейриса.
– Давай, – согласилась она, и тут же спросила, – а ты можешь и вот так разговаривать, без слов?
– Могу, только с очень немногими, только с теми, кто безоглядно доверяет мне, – сказал он, вставая и подавая ей руку, что бы помочь подняться, – и кому я доверяю в той же мере.
– А как мы будем танцевать? Музыки же нет?
– А это что? – спросил он, улыбаясь. И действительно, из тишины в её голове зазвучали аккорды аккордеона, их рваный, будоражащий ритм постепенно обрастал гармоническим сопровождением арф и басовых струнных. Где-то вдалеке уже слышалось рвущее душу, страстное пение скрипки. В это пёстрое звуковое полотно вплелись барабаны, чей причудливый ритмический рисунок придал звучанию всей композиции пряный привкус первобытной дикости.
Исбайл стояла перед мужчиной, отчего-то не решаясь поднять лицо. Нейрис погладил её по щеке тыльной стороной ладони, вызвав у Исбайл непроизвольную внутреннюю дрожь, затем мягко, и даже ласково кончиками пальцев приподнял её подбородок. Она не выдержала, и открыла глаза, что бы встретиться с его взглядом. Радужка его глаз полыхала отражением чувственного танца саламандр в пламени камина. Скрипка в голове Исбайл рыдала и звала куда-то. Под диафрагмой тягуче-медленно зарождалось щемящее, тянущее ощущение. Её внутренняя дрожь поднималась из глубин, и теперь мурашки, пока ещё неуверенно, пробегали по обнажённой спине, а её подрагивающие пальцы искали его руку, такую надёжную и сильную. Наконец она почувствовала, что Нейрис одной ладонью сжал её пальчики, а вторую положил на талию. И они закружились в вихре странного, диковатого, рваного танца, который, то отталкивал их друг от друга, то, напротив, заставлял буквально прижиматься вплотную.
Когда буйство танца стихло, Нейрис, глядя на лицо женщины, с некоторым удивлением увидел, что по её щекам сбегают слёзы. Но, несмотря на солёные дорожки, оставляемые ими на зарумянившихся щеках, по лицу Исбайл блуждала странная развратная улыбка. А её бездонные, светящиеся глаза целомудренно прятались за пушистыми подрагивающими ресницами.
– Ты плачешь? – мягким шёпотом спросил Нейрис, опуская ладонь, что лежала на талии девушки чуть ниже. Она отрицательно мотнула головой и подняла на него полные слёз, молящие глаза испуганной лани.
– Ну, возьми же меня, – жарко выдохнула она, – зачем ты меня мучаешь?
Он наклонился к основанию её шеи и начал целовать, сначала ключицу, а потом и нежную кожу шеи, на которой трогательно и беззащитно билась бледно-голубая жилка. Жар и требовательность его поцелуев усиливались, по мере того, как его губы поднимались к аккуратному ушку. Исбайл замерла, всем телом впитывая ласки. Она жадно старалась почувствовать всё сразу, как одна его ладонь гладит и сжимает её ягодицы, а другая в это время, слегка приспустив верх платья, мнёт немного припухшую от нахлынувшего возбуждения грудь, не забывая нежно теребить затвердевший и увеличившийся сосок. Низ живота наливался теплом и влагой. И она внезапно хрипло ахнула и выгнулась. Весь этот спектр ощущений породил неконтролируемый сознанием импульс, заставивший сокращаться низ живота, разгоняя по телу сладостные волны наслаждения. Она не заметила, как он освободил её от облегающего платья, и прочих элементов одежды и нижнего белья, не сняв с неё только туфли. Она не заметила, как оказался без одежды и он сам. Лишь краешком сознания, утопающего в сладких волнах, она отметила, что тело его покрыто гладкой, молодой кожей, под которой перекатываются налитые силой мышцы, Увиденное подтвердило недавно возникшие сомнения Исбайл относительно его реального возраста.
Она была податлива и покорна в его руках. Не прекращая целовать её залитое слезами лицо, стройную шею и плечи, он медленно разворачивал Исбайл к себе спиной, а когда её упругая попка плотно прижалась к его паху, она восторженно охнула, почувствовав жаркое прикосновение его восставшего естества. Девушка, прогнулась, плотнее прижимаясь к мужскому паху ягодицами, и, двигая ими, похотливо и бесстыдно начала тереться о затвердевший член Нейриса, уютно улёгшийся в ямку между двумя упругими полушариями. Его руки по-хозяйски легли ей на бока чуть пониже талии. В этот момент её затопило острое предвкушение наслаждения.
Для удобства опершись обеими руками о край стола, она громко и хрипло дышала, приглашая откровенным бесстыдством своей позы мужчину, которого она признала хозяином, войти в неё и владеть ею безраздельно.
А музыка в голове не утихала, напротив, ритм скрипичных трелей ускорялся, разгоняя и без того бешеный темп. Руки Нейриса же не спеша снова пришли в движение. Одна из них совершила подъем по нежной коже её подтянутого животика и снова начала нежно и настойчиво массировать тугую грудь, не забывая уделять внимание и затвердевшему, размером напоминающему крупную вишню, соску. А другая рука сползла к заветному треугольнику, украшенному интимной причёской. В рефлекторной попытке защитить сокровенное, Исбайл сжала бёдра, но его пальцы без труда преодолели это робкое сопротивление. Достигли влажных складочек половых губ, которые, как и губы, обрамлявшие рот девушки, уже припухли от возбуждения и они были готовы принять мужчину. Начав легонько массировать клитор, нахальные пальцы раздвинули чувствительные и уже увлажненные обильной смазкой губки Исбайл, чем почти сразу вызвали новый протяжный стон, и заставили внутри неё всё сжаться в ожидании новой волны наслаждения.
. Пока пальцы одной руки продолжали играть с клитором, раз за разом исторгая из охрипшего женского горла прерывистое аханье и протяжные стоны, вторая рука мужчины тоже спустилась между её ног, чтобы нежным, но настойчивым движением, не прекращая ласкать её клитор, бережно приподнять её бедро, и подав его немного вперёд, опёреть колено девушки о столешницу.
Поставив женщину в желаемую позу, он начал медленно водить головкой своего жезла между нижними губами, где, рядом с уже заметно увеличившимся от настойчивых ласк клитором, скрывался вход в вожделенные жаркие и влажные глубины женского лона.
От этих дразнящих движений члена у Исбайл сорвало последние тормоза, она по-звериному зарычала от переполнявшего её вожделения, пытаясь одним движением таза насадить себя на этот горячий, перевитый венами стержень. Но Нейрис не торопился. Он проникал в неё мучительно медленно, продолжая ласкать, гладить и пощипывать её гладкую и нежную кожу, и нежно, двумя пальцами ритмично сжимать клитор. Наконец мужская ладонь, бесчинствовавшая межу женских бёдер, скользнула к пояснице, а вторая опустилась на плечо Исбайл. Нейрис ощутимо нажал ей на спину, чуть повыше крестца, а второй рукой, лежавшей на плече, потянул девушку на себя. Гибкая спинка Исбайл прогнулась и в этот момент Нейрис наконец вошел в неё на всю глубину. Она с протяжным, звериным стоном приняла его в себя. Под напором каменно-твердого, непреклонного в своём победном вторжении члена, Исбайл сотряс мощный оргазм. Нижние губы и клитор были атакованы полчищами мурашек, её била дрожь, и спазм скручивавший её, распространял по телу липкие, сладкие и будоражащие волны удовольствия. В голове безумствовала дикая музыка. Слёзы с новой силой хлынули из её глаз. Из горла вырвался торжествующий полу-крик, полу-всхлип. Одновременно с этим в магическом поле зародилась и начала своё расширяющееся вращение энергетическая воронка, сгенерированная интимной близостью двух, не совсем обычных людей.
Нейрис же начал тяжелыми, грубыми толчками вбивать себя в Исбайл, настолько сильно, что ей пришлось опереться локтями о стол, чтобы не упасть под напором мужчины, таранящего её сзади. Одну свою руку он завёл ей под животик, а второй рукой, вцепившись в пышные волосы, удерживал её узкую спинку в прогибе. А она, безумно улыбаясь, глотая слёзы наслаждения, водопадом льющиеся из глаз пополам с кровью, сочащейся из прокушенной губы, только хрипло выдыхала воздух, пронзительно и жалобно вскрикивала в те моменты, когда стенки её узкого влагалища растягивались, принимая в себя твёрдый, горячий, ритмично и непреклонно двигающийся внутри неё таран,
Наконец, пришло время твердыне окончательно пасть. Кульминация для Исбайл наступила неожиданно. Всего мгновение назад она хоть как-то могла осознавать происходящее с ней, Внезапно её разум затянула плотная пелена, замкнув сознание внутри тела. Она рычала и стонала, не слыша сама себя, но ощущая, как внутри всё содрогается и пульсирует, приближая к оргазму.
. Рассудок её, и без того уже затуманенный непреодолимой похотью, всё глубже уходил под накатывающие волны экстатического блаженства.
Крепкая мужская рука, сжимавшая горло девушки, приподняла голову Исбайл, И через секунды в её губы требовательным поцелуем впился её хозяин, Нейрис. Её язык сразу же ответил ему, встретившись с его языком и закрутившись вокруг него. Женщину сотряс ещё один сильнейший оргазм, вызвавший волну безумного наслаждения. Она чувствовала, как мышцы её влагалища, пульсируя, нежно, но плотно обнимали мужской член, который после ещё нескольких глубоких проникновений дрогнул и ответил на эти крепкие объятия щедрыми волнами спермы, выплёскивая её во влажные и жаркие глубины женского тела. Нейрис низко и протяжно зарычал, как вожак львиного прайда, заявляющий свои права на самку.
Бешено вращающаяся энергетическая воронка, порождённая их безумным соитием, скачкообразно расширилась, а потом начала постепенно сужать свою амплитуду. Наши герои не слышали, как за стеной, буквально в нескольких метрах от них, жалобно стонала, прикусив губу, чтобы не закричать в голос официантка, которую зацепило энергетическим вихрем, порожденным их любовной игрой. И, невзирая на волны небывалого удовольствия, захлестнувшие её с головой, она с горечью ощущала себя изнасилованной. Настолько внезапно её скрутила и лишила воли всесокрушающая животная похоть.
Нейрис нежно подхватил Исбайл, у которой отказали и ноги, и руки, а где-то глубоко внутри у неё продолжались хаотичные сладкие спазмы. Он вгляделся в залитую слезами, удовлетворённую улыбку женщины, которая благодарно и доверчиво смотрела на него немного безумным, расфокусированным взглядом бездонных сияющих очей и понял – вот оно, то, чего ему так долго не хватало. Мужчина бережно уложил свою женщину на диванчик, стоявший не у стола, а у стены кабинета, и пригодный для того, что бы на нём лежать. Он развернул толстый клетчатый плед, лежавший на одном из кресел, и аккуратно укрыл её совершенное тело, поймав ещё один благодарный взгляд. Затем оделся, налил два бокала вина и сел на краешек дивана. Исбайл завозилась, приподнялась, опираясь на локоть, и приняла из рук Нейриса бокал.
–За нас! – провозгласила она низким, хриплым, чувственным голосом.
– За нас! – прорычал-промурлыкал её мужчина.
– Может, попросим, чтобы десерт несли? – спросил он, после того, как его бокал опустел, – а то что-то опять есть захотелось.
– Что, не успел отдышаться, и опять на сладенькое потянуло? – устало улыбнулась Исбайл, а потом добавила, – давай немного попозже, успокоиться надо. Обеими руками взяла его ладонь и прижала к своей щеке.
А в паре метров от двери кабинета, в тёмной нише, привалившись к стене, тяжело дыша и широко раздвинув в стороны стройные ножки, полусидела-полулежала на полу обессиленная многочисленными оргазмами официантка. По лицу её блуждала бессмысленная улыбка. Юбка сбилась в жгут на талии. Её форменная белая блузка была расстегнута до пояса, бесстыдно демонстрируя юную обнаженную грудь, соски которой по-козьи смотрели в разные стороны. А руки её так и застыли между, ещё изредка вздрагивающих, бёдер.