Валентина Ипполитовна сверила номер квартиры с адресом Здановского Ефима Аркадьевича и нажала кнопку звонка. Она решила не откладывать визит к подозрительному коллеге Данина, тем более, что и жил он действительно недалеко. Ей казалось, что убийце сложнее всего скрывать свои эмоции в первый день преступления.
Дверь открыл мужчина лет сорока пяти среднего телосложения с круглой бородкой такого типа, какая образуется у детей, ткнувшихся ртом в шоколадный торт. Одет он был в бесформенный спортивный костюм, не встречающийся в продаже уже лет десять, на нежданную гостью смотрел брезгливо и подозрительно.
– Ефим Аркадьевич? – поспешила улыбнуться учительница и представилась: – Я Вишневская Валентина Ипполитовна, бывшая учительница Константина Данина. С ним произошло несчастье. Я хотела бы с вами поговорить.
– А я тут при чем?
– Вы его хороший знакомый, вместе работали в одной лаборатории много лет.
– Ну и что?
– Ефим Аркадьевич, вы даже не спрашиваете, что случилось с Константином?
Здановский явно смутился. Темные маленькие глазки, дерзко смотревшие в упор, на некоторое время заинтересовались обувью гостьи.
– Ясно что. Спился или заболел. Требуются деньги на лечение, – пробурчал Здановский, дернул подбородком и с прежним вызовом, словно гордился сказанным, произнес: – Только денег у меня нет! Лучше к его бывшей женушке обратитесь.
– С Татьяной Архангельской я только что встречалась. Но Данин не заболел, Ефим Аркадьевич. Он попал в тюрьму.
– Что? – недоверчиво скривился Здановский. – Данин в тюрьме?
Вишневская следила за его реакцией: играет или нет?
– Вы разрешите пройти? – попросила она.
Здановский нехотя подвинулся.
– Только это… Гостей я не ждал.
– Фима, это кто? – выкрикнул женский голос из кухни.
– Ко мне это! По работе! – Ефим Аркадьевич указал учительнице на дверь в гостиную: – Давайте сюда. Не раздевайтесь. Вы же не надолго.
Хозяин квартиры подхватил пиджак, висевший на стуле, торопливо одел его поверх спортивного костюма и предложил гостье сесть. Вишневская оказалась за круглым столом, стоявшим посредине комнаты, и заинтересованно прищурилась. Перед ней лежали рукописные листы с формулами. Спохватившийся Здановский второпях сгреб их и пихнул в переполненный книжный шкаф. Видимо гостиная использовалась в доме и в качестве кабинета. Ефим Аркадьевич смущенно пригладил за уши не в меру отросшие волосы, зачем-то застегнул пиджак на все пуговицы и сел напротив учительницы.
– Валентина…
– Ипполитовна, – подсказала Вишневская.
– Да-да. Валентина Ипполитовна, так что там с Даниным?
Теперь хозяин квартиры стремился создать хорошее впечатление. Он даже попытался улыбнуться, но, как у всех людей с подобной демонической бородкой, от его натянутого оскала веяло холодом. Гордая осанка напоминала о том, что в молодые годы он слыл красавцем, бесчувственным и надменным. Однако потертый пиджак поверх спортивного костюма ясно указывал, что лучшие годы Ефима Здановского уже позади.
Валентина Ипполитовна выждала паузу, спокойно наблюдая за собеседником.
– Произошел несчастный случай: погибла его мама. А Константина арестовали по подозрению в убийстве.
– Данина обвиняют в убийстве? – Здановский дернулся, будто его укололи, повернулся боком и закинул ногу на ногу. Теперь Вишневская могла лицезреть его надменный орлиный профиль, но не видела выражения его глаз. – Ерунда. Нет. Данин слабак… В прочем, я его давно не видел.
– А когда вы последний раз встречались с ним?
– Я же говорю: давно!
– А все-таки? Вы живете с ним в одном районе.
– Ну, столкнулся как-то… Не помню когда. Даже о чем-то поговорили.
– О чем?
– Какая разница? О погоде, наверное. Меня его жизнь не интересует! – Здановский решительно повернулся. – А вы, собственно, зачем пришли?