В жаркий июльский день самого жаркого лета в истории нашего городка Валентин Владимирович Кросавкин познакомился с женщиной.
Она была неказистого телосложения, на среднем пальце правой руки имела татуировку в виде перстня с твердым знаком, а мизинец левой руки был вовсе без суставов и болтался, как маленький червячок.
— Я буду звать тебя Пассией! – с ходу выдал Кросавкин.
– Можно, – добродушно согласилась она.
– Ты моя Пассия!
– Угу.
– Ты муза моих бессонных ночей, моя Афродита!
– Хм…
– Ты очаровашка Сью!
– Кхе-кхе.
– Ты кудряшка Кэт!
– Да?
– Нет! Ты голубиная мечта потерявшегося гения.
– Ну!
– Да-да. Верь мне, Пассия!
Постепенно их отношения приобретали все более интимный и осмысленный характер. Валентин Владимирович тоже сделал себе татуировку на пальце и купил мобильный телефон. Днем они обменивались короткими текстовыми сообщениями.
«Пассия, привет, как дела?» – писал он.
«Хорошо», – отвечала она.
«Пассия, ты зяброкушечка».
«Ты милый».
«Пассюшенькин хвостик».
«:)»
Прошло три года и три месяца. Интимный характер отношений наскучил Валентину Владимировичу. Он устал и от осмысленности. Хотелось экстремальных душевных переживаний, и он решил не звонить и не писать Пассии. Он ждал, что она позвонит первая и возмущенно выдаст что-то вроде: «Все кончено? Почему ты не звонишь? Думаешь, я твоя игрушка? Думаешь, я подстилка?» Кросавкин представлял сотни вариантов достойного ответа на тирады оскорбленной женщины. Естественно, что после его ответа Пассия бы вернулась в его объятья смиренной и потрясенной открывшимся качеством его нового мужского Я…
Прошло три дня. Пассия не звонила, и Валентин Владимирович начал нервничать. Он брал мобильный телефон даже в туалет, чтобы не пропустить важный звонок. Через неделю Кросавкин не выдержал и набрал номер Пассии.
– Я хочу серьезно с тобой поговорить, Пассия!
– Можно.
– Ты заметила, что в наших отношениях что-то изменилось?
– Угу.
– Ты что-то хочешь мне сказать?
– Хм…
– Что ты хмыкаешь? Разве ты не видишь, что все очень серьезно?
– Да?
– Ну почему ты все время хмыкаешь? Тебе нечего сказать мне?
– Ты так ничего и не понял, Валентин, – неожиданно и очень серьезно ответила Пассия.
– Чего не понял? – удивился Кросавкин.
– Зануда ты! – снисходительно сказала Пассия и положила трубку.
Через неделю они поженились. Жили долго и счастливо. Но до конца своих дней Валентин Владимирович Кросавкин пытался разгадать, что тогда имела в виду его любимая женщина. Спросить он не решался, так и помер в неведении, но счастливый самим фактом свершившегося бытия своего.