Несмотря на выходной, решаюсь позвонить Антону Владимировичу. Он сразу соглашается встретиться, даже не спросив, зачем. У него какие-то зачеты, поэтому опять еду к нему на работу в Универ.
– Скажите, а что-нибудь вы знаете о потомках купца? – сразу задаю я интересующий меня вопрос.
– Сложно сказать что-то определенное, кроме той линии, которая ведет в Москву, – культуролог задумывается и грызет дужку стильных очков. – Кто-то иммигрировал во Францию. Там, вроде, следы теряются. Среди местных, мне кажется, никого не осталось. Иначе уж давно бы интервью раздавали, – смеется он.
– Могут быть внебрачные какие-то потомки? – повторяю я версию Димы.
– Конечно! – радостно откликается Антон Владимирович. – Всегда такие «случайные» дети у купцов бывали. Часто они их как-то поддерживали в дальнейшем, но не всегда. Иногда даже и не знали о том, что родившиеся дети от них. Обычно любовницу выдавали замуж, а уж от кого рождался ребенок – оставалось тайной за семью печатями… – он помолчал с минуту. – А вы думаете, что драгоценности из тайника мог украсть кто-то из потомков купца? Красивая версия, но вряд ли.
– Почему вряд ли? – я уже и сама не знаю, стоит ли думать в этом направлении.
– А знаете, дайте обсудим этот вопрос сегодня вечером, – неожиданно предлагает культуролог. – У меня сейчас дальше консультации по курсовым. А к шести приходите сюда же. Рядом есть прекрасный ресторан. Там до восьми будет тихо, а потом музыка. Если вам понравится, останемся и на музыку. Согласны?
Что ж за мода такая?! Приглашать следователей на свидание. А я уверена, что это именно свидание и рассказ о потомках купца, о том, кто, на его взгляд, украл (или не украл) драгоценности – лишь предлог. Зачем-то я соглашаюсь. Может в моей жизни такой период. Мало ли. Может мама, наконец, жениха дождется…
Неожиданно для самой себя спрашиваю:
– А вы, Антон Владимирович, женаты?
– Разведен, – он улыбается. – Не срослось. Я вам, Ира, об этом, если захотите, тоже расскажу в ресторане.
Мне становится неудобно: он действительно торопится. И я быстро соглашаюсь прийти вечером.
Дома на меня нападает давно забытое наваждение. Надо выбрать, в чем идти. Меня вообще это никогда не волнует. Но тут я начинаю бросать на кровать все, что висит в шкафу. Висит не так уж мало, только толку никакого: сплошные футболки, джинсы, шорты, оверсайз худи. С трудом я выкопала юбку для ресторана – она у меня была еще с универа, когда на торжественные мероприятия нам велели приходить «светлый верх – темный низ».
В итоге мой наряд меня вполне устроил, что бы о нем не подумал Дима. Зачем я о его мнении задумалась? Уверена, у культуролога оно несколько иное, он среди молодежи постоянно.
В зеркале я увидела нечто странное, на меня обычную непохожее. Белые, дорогущие, фирменные кроссовки, которые я редко носила. Черная юбка в облипку, выше колена. Белый худи. Подумав, волосы распускать не стала, но подкрасила ресницы и губы.
Все, в общем, без признака того, что я прям вырядилась. Нет, обычная деловая встреча, но в ресторане.
Пока иду к метро, кажется, на меня все пялятся. На самом деле, конечно, мне просто непривычно в юбке.
Возле универа меня встречает Антон Владимирович. Он явно смотрит с удивлением, но старается не подавать вида.
В ресторане нам приносят огромное меню. Мне бы сосредоточиться и не заказать опять «пельменей». Некоторые названия неизвестны. Хорошо, что под ними написана расшифровка.
– Вам помочь с выбором, Ира? – вежливо интересует культуролог. – Здесь вкусно готовят, могу посоветовать.
Я не сдаюсь, мотаю головой и выбираю сама. Салат с «хрустящим баклажаном» – пойдет, я не против баклажанов. Паста с беконом, тремя видами сыра и соусом – пойдет. Макароны – фактически я заказала те же пельмени. Но уже какое-то разнообразие.