СТОЯ перед зеркалом в ванной, Кел терпеливо водил бритвой по лицу и шее. Она жужжала и поглощала двухдневную щетину, которая кусалась и безумно раздражала его. Бритьё, однако, раздражало его ничуть не меньше.
– Почему я так ненавижу бриться? – подумал Кел. – Это такая обыденная процедура, которая даже не занимает много времени. Это странно. Ну всё, хватит! С сегодняшнего дня я отращиваю бороду.
Кел последний раз провёл бритвой под нижней губой и выключил её. Ух! С неприятным было покончено на всё утро и, как он надеялся, на весь день. Он включил телевизор и по-быстрому съел завтрак, поглядывая на экран.
– Наши зрители шокированы ужасным преступлением, явно совершённым сторонниками печально-известной террористической организации, – сказал диктор. – Прошлой ночью находящийся в изгнании бывший министр здравоохранения Туанебии, проживавший в нашей стране последние шесть лет, был застрелен перед своим домом.
Кел пожал плечами, выключил телевизор, сложил коробку с обедом в рюкзак и вышел на улицу, чтобы отправиться на работу. Он мог поехать на мотоцикле или на автобусе. Он терпеть не мог автобус, хотя в нём была возможность почитать по дороге. Эти мысли появились в его голове внезапно, и он не понимал, почему он вдруг начал так думать. Предаваясь размышлениям об этом, он прошёл вдоль одной улицы, затем вдоль другой и оказался у остановки. Мужчина средних лет в шляпе кивнул ему, как знакомому. Кел не помнил, чтобы когда-то встречал его раньше, но, тем не менее, вежливо кивнул в ответ.
– Утро обещает хорошую погоду, – сказал незнакомец. – Обидно проводить такой день на работе, вместо поля для гольфа.
– Погодите лет десять, господин, и всё, о чём вам придётся думать, будет гольф, – улыбнулся Кел. – Для меня же, это займёт намного дольше.
– Если так подумать, то да, есть какая-то польза от накопленных лет, – усмехнулся тот и шлёпнул себя по круглому животу. – Гольф поможет избавиться от лишних килограмм.
– Меня зовут Кел, – сказал Кел. – Вы, господин, живёте неподалёку?
– О, да, я живу на той же улице, рядом с Вами, – ответил мужчина. – Вы меня не помните? Я Даг. У меня есть собака, золотистый ретривер. Всегда думал, что меня легко запомнить: Даг, у которого есть собака.
– Ой, точно, – выкрутился Кел. – Что-то меня заклинило.
Они немного поболтали ещё, пока не пришёл автобус. Кел нашёл себе место и открыл книгу, которая лежала у него в рюкзаке. Это был роман о шпионах. Кел не очень хорошо понимал, как и почему выбрал такое чтение, но открыл его на закладке и определил, что содержание левой страницы было ему уже знакомо. Он возобновил чтение с начала правой страницы. Замысел ему нравился. Ощущение было диаметрально противоположным тому, которое он испытывал ранее, во время бритья. Он оторвал глаза от страницы и посмотрел за окно, на промышленные здания, мимо которых катился автобус.
– Я почти физически ощущаю любовь и ненависть, – подумал он. – От них мои руки начинают чесаться, чтобы что-то сделать. Разве это нормально? Мне, пожалуй, следует поискать в Сети информацию о моём состоянии. Если это – распространённое явление, то другие наверняка подобное испытывали.
Водитель буркнул в микрофон название следующей остановки, и Кел понял, что ему пора сходить. Он поискал глазами Дага и кивнул ему. Тот прикоснулся двумя пальцами к полям своей шляпы и улыбнулся в усы. Кел сошёл.
– Куда мне идти? – подумал он. – Кажется, я работаю в «Энигма Машиностроение». Почему кажется? Точно, именно там.
Он пересёк дорогу и вошёл в здание через задний вход для сотрудников. Не задумываясь, он поднялся на второй этаж административного блока, прошёл сквозь почти пустой зал и сел за стол с несколькими папками и придавленными большим шарикоподшипником отдельными листами бумаги с пометками от руки. Кел терпеть не мог писать. Это он точно понял, только увидев эти листы. Он с удивлением взял один из них. Это был краткий меморандум по поводу того самого шарикоподшипника, а вернее проблем с его запылением во время работы буровой установки. Взглянув на пометку, он взял ручку и повторил её содержание. Почерки совпадали. Пометку оставил он.
– Требуется подшипник следующего, более высокого класса пылезащищённости, – гласила пометка. – Пусть Ка́рлин закажет образцы с тройным сальником.
Он снял трубку телефона и позвонил Карлин из отдела закупок. Густой, ямайский акцент, который он услышал, нравился ему. Его удивило не само это, а то, насколько физически он это ощутил.
– Кельвин! Что я могу сделать для Вас, господин? – одарила она его своим обаянием. – Уж не собираетесь ли Вы что-то заказывать, не дай Бог?
– Ни в коем случае! – ответил он. – Мы же так можем компанию разорить. Просто звоню пожелать доброго утра.
– Болтун! – с укоризной ответила она. – Так что там насчёт изменений в смете?
– Нужны подшипники того же производителя, но с тройным сальником, – машинально повторил он свою запись. – Будь добра, свяжись с ними, договорись о возврате остатков предыдущего заказа, насколько возможно, и уговори их дать нам небольшую скидку на эти, новые. И пусть обязательно пришлют их нам срочной доставкой! Они нужны нам уже послезавтра.
– Ты, дорогуша, конечно же пришлёшь мне электронную почту со всем этим?
– Вот прямо сейчас уже печатаю сообщение, с копиями боссам. Дай мне несколько секунд.
– Не торопись, Кельвин, – она приветливо завершила разговор и повесила трубку.
– Какой ещё Кельвин? – подумал Кел. – Меня отродясь Келом зовут. Откуда она взяла эту идею?
Он поднял глаза на стену вокруг своего рабочего места. На ней висел прозрачный карман с бумажкой: «Кел Рабингс».
– Всё правильно, Кел, – подумал он. – Откуда же она взяла Кельвина? И почему моя фамилия звучит так незнакомо?
Напечатав и отправив Карлин поручение закупить подшипники, Кел услышал шаги. По проходу между столами прошёл снабженец Роб. Кел поприветствовал его, встал и подошёл. Они пожали руки и обменялись парой фраз.
– Я тебе позвоню, а ты скажи, что за имя ты видишь на определителе номера, – попросил Кел.
Роб приподнял брови, но тут же кивнул, как будто что-то вспомнил. Кел вернулся к столу и, не садясь, набрал добавочный Роба. Тот поднял глаза и ответил, с улыбкой: «Кельвин Рабингс, отдел качества. А что ты ожидал, что я увижу?»
– Как раз это, – ответил Кел. – Пойду, поговорю с компьютерщиком, чтобы он меня в Кела переименовал.
– Да, я бы тоже удивился, если бы обо мне везде объявляли, как о Роберте. Но тебе придётся подождать. Они позже приходят.
– Точно!
Оба уселись и занялись бумажной работой. В какой-то момент, Кел вынул из нижнего ящика стола каску и очки, встал и направился в сборочный цех. Он должен был показать новую спецификацию и чертежи и договориться об изготовлении новых пуансонов для посадочного пресса. Контракт в Туанебии требовал наладки оборудования в сжатые сроки, и надо было спешить подготовить всё за несколько дней.
– А, Кел, привет! Самое время! – по привычке громко встретил его начальник цеха. – Что там у нас меняется?
– Хоть этот знает, как меня зовут, – промелькнуло в голове Кела.
Однако, он тут же почувствовал себя озадаченным. Он не то, что не помнил, а не знал, как зовут начальника цеха. Это был номер! Подойдя ближе, он украдкой прочитал на его нагрудном значке: Дэйв Брукс – и вздохнул с облегчением. Обсудив дела, он вернулся за свой стол. Работа в офисе бесила его. Ему хотелось оказаться снаружи, где угодно под открытым небом. Он встряхнул головой, пытаясь прогнать почти физическое желание покинуть здание и выбежать на улицу. Раздался телефонный звонок. Номер и имя казались знакомыми. Кел снял трубку.
– Привет, Джошуа, – сказал он. – Как дела?
– Прекрасно, – ответил директор отдела. – Можешь зайти в мой кабинет?
– Иду, – ответил Кел и подумал: – Надеюсь, это не увольнение. Почему я об этом подумал? Кажется, в шутку.
– Итак, ты готов ехать? – спросил директор, когда Кел вошёл. – Садись, обсудим всё ещё раз.
Кел вспомнил, что утром, перед уходом, он видел, что в прозрачной папке на столе в кухне у него дома лежали авиабилеты и новенький паспорт. Он понял, что что-то забыл, но решил не афишировать это.
– Формальности, кажется, уже соблюдены, – сказал он. – Осталось пройтись по всему, что мне следует и не следует им говорить, и я буду готов предстать перед клиентами.
– Тогда пройдёмся по пунктам ещё раз, – кивнул директор. – Подшипники мы меняем, собранные узлы доставляем частным рейсом, ты следишь за их установкой, и дело закрыто. Они не предупредили нас о давлении подземных вод, мы проявили добрую волю, и все довольны, а контракт соблюдён. Другие соображения есть?
– Думаю, это всё, – сказал Кел. – Подшипники я уже заказал. Инструментальный цех сделает пуансоны за эту смену, а завтра они будут закалены и готовы к сборке. К концу недели все узлы будут обслужены и в выходные будут уже лететь за океан, а с ними и я.
Кел не знал, откуда в его мозгу берутся эти соображения и фразы. Это вызывало у него лёгкое головокружение и ощущение, что он подвешен в пустоте. Директора, казалось, ничего из этого не смущало. Никакого удивления у него не возникло, и он покивал в ответ и отпустил Кела, чтобы тот возвращался к своим делам. Разговаривать с директором ему нравилось, потому что пришлось импровизировать. Это было странным контрастом с бумажной работой.
– Прививки сделать не забудь, – сказал ему вслед директор, когда он уже собирался уходить.
– Конечно, босс, – ответил Кел. – Расходы, конечно, на компании?
– Естественно!
По возвращении за свой стол, Кел обнаружил новое сообщение в электронной почте. Оно было от инженера, уже находившегося на буровой в Туанебии. Тот прислал карту местности с расположением буровых установок и расписание замены узлов. От вида карты Кел ощутил почти физическое удовольствие. Он осмотрел местность, линии высот, дороги, обозначения черт ландшафта, и у него на лице появилась довольная улыбка. Он удовлетворённо вздохнул, предвкушая приятную работу на воздухе. Составив примерный распорядок обслуживания буровых установок по дням недели, он ответил инженеру и послал копию директору. Спустя минуту, обоим пришёл ответ: «Звучит разумно, одобряю».
Проведя остаток дня в цехе, за измерениями и надзором за подгонкой деталей, Кел направился домой. Усевшись в автобусе и достав из рюкзака книгу, он поглядел в окно, на синее небо и зелёные деревья по сторонам, и подумал, что мог бы успеть вечером заняться чем-нибудь, прежде чем ложиться спать.
– Мне повезло, что я живу в четверти часа езды от работы, – подумал он. – И как я так умудрился?
Войдя в дом, он поднялся в спальню, чтобы принять душ и переодеться. В стенном шкафу он заметил два длинных пластиковых чехла. Он взял оба и положил на кровать. Открыв их, он обнаружил в одном болтовую винтовку с оптическим прицелом, а в другом полуавтоматический карабин с голографическим прицелом и увеличителем. Он посмотрел на них, испытывая почти физическое удовольствие от их вида и факта обладания ими и решил поехать на стрельбище, членский билет которого он раньше обнаружил в своём кошельке, и выпустить по коробке патронов по мишеням. Подумав об этом, он вернулся в шкаф и взял с пола чемоданчик. В нём были несколько разных пистолетов. Он выбрал девятимиллиметровый полуавтомат и револьвер тридцать восьмого калибра. Положив их в сумку, он погрузил всё в машину и поехал за город, в стрелковый клуб, членом которого являлся. В магазине при стрельбище он купил несколько коробок патронов.
– Советую купить впрок, – сказал продавец. – Нам повезло, что у нас в наличии есть они все и в достаточном количестве. Бывает, что у нас на полках пусто, и как Вам тогда стрелять?
Кел решил, что это была хорошая мысль. Он взял не только на вечер, но и про запас. От вида коробок с патронами и их веса он почувствовал огромное удовольствие. Они словно липли к его ладоням. Расплатившись, он доехал до стрелкового рубежа, одел очки и наушники и дождался перерыва, чтобы повесить мишени на рубежах в пятьдесят, сто и двести метров. Вернувшись к своему столу, он испытывал почти физическое желание ощутить в руках приклад и увидеть мишень в перекрестьи прицела. Он начал с болтовой винтовки и самой дальней мишени. Выкрутив приближение прицела на минимум, он нашёл свою мишень напротив стола. Покрутив барабанчик, он увеличил приближение до двух третей от максимального, посчитал поправки, дослал патрон, задержал дыхание и нажал на курок. Винтовка толкнула его в плечо, и в мишени появилось отверстие в трёх сантиметрах от центра, на семь часов. Он неторопливо передёрнул затвор, чтобы гильзы падали на стол, откуда их можно было собрать, и послал туда же вторую и третью пули и подкрутил барабанчики поправок. Ещё три пули легли вокруг центра.
– Откуда я знаю, как это делается? – мелькнула у него мысль. – Крутил по наитию, а получилось правильно.
Убрав болтовик в футляр и в багажник и собрав в оказавшийся в сумке пакет гильзы, Кел вернулся к столу и наполнил патронами магазин к карабину. Теперь он почему-то остался стоять и, включив прицел, навёл красную точку на центр мишени в ста метрах, приподнял её чуть выше, чтобы на центр указывал низ тонкого кружка вокруг точки, и выпустил первую пулю. После ещё двух, он воспользовался биноклем и разглядел, что они формируют группу чуть ниже и в сторону от центра.
– Пули из патронов для охоты на сурков могут лететь иначе, чем армейские, – почему-то подумал Кел. – Оставлю всё, как есть.
Выпустив по мишени весь магазин группами по три-четыре патрона, он принёс с соседнего стола телескоп и взглянул на мишень. Она была пробита в области с ладонь. Решив, что это достаточно неплохо, он тоже убрал карабин и достал из сумки пистолеты. Оставалась мишень в пятидесяти метрах. Все пули из револьвера легли в группу тоже размером с ладонь. Полуавтоматический пистолет разбросал свои по всему листу. К столу Кела подошёл кто-то из членов клуба.
– Потрясающая стрельба, – сказал он. – Я редко вижу, чтобы на этом рубеже стреляли из пистолетов вообще, и так метко. Ты из полиции?
– Нет, просто много тренируюсь, – выкрутился Кел.
– Не то слово! – улыбнулся незнакомец. – Ты здесь целые вечера и выходные проводишь. Наверное, поэтому ты на такой машине. Патроны-то недёшевы, а стреляешь ты помногу.
– Да, накопить на новые колёса пока не удаётся, – согласился Кел. – Зато я в хорошей форме и приподнятом настроении.
Собеседник кивнул и пошёл за своими мишенями. Кел последовал за ним, снял свои и бросил их в мусорный бак, в кучу таких же пробитых самыми разными пулями. Про себя он отметил, из каких калибров стреляли предыдущие посетители. Одни отверстия были словно проковыряны гвоздём, другие словно пробиты дыроколом.
– Разные скорости, – подумалось ему почему-то. – На этом рубеже все пули остроконечные, так что разницу объясняет только скорость. Кто-то покупал в магазине, как я, а другие снаряжали сами.
Эти мысли были ему приятны. Начинало темнеть, и Кел собрал свои вещи и поехал домой. Он чувствовал себя физически усталым, но совершенно счастливым. Он любил стрелять, хотя не знал, почему и с каких пор.
Вернувшись домой, Кел включил ноутбук и завёл новый файл в редакторе электронных таблиц. Он назвал его дневником и защитил паролем. На одном листе он перечислил всё, что ему нравилось за сегодняшний день, а на другой – то, что было ему неприятно. Получился внушительный список для одного дня. Осталось присвоить всему этому категории, которые он поместил на третий лист. Перечитав всё это, он понял, что вырисовывается какая-то закономерность. Он только не мог пока понять, какая. Он подпёр подбородок рукой и задумался. Он просто существовал. У него была работа, но он не помнил, как и когда устроился на неё, и как получил квалификацию. Он жил в неплохом доме недалеко от работы, но не помнил, как купил или унаследовал его. У него не было друзей. Он не знал даже, были ли у него родственники. Он просто не помнил их и не понимал, откуда он вообще знает эти понятия. Он встал и подошёл к зеркалу в ванной, чтобы посмотреть на себя.
– Ты хоть знаешь, кто ты и что ты? – спросил он отражение.
Ответить на вопрос он не успел, потому что в дверь позвонили. Кел подошёл к двери и осознал, что он старается не находиться напротив неё. Прямо перед ним на стене был прикреплён шкафчик, и он приоткрыл его дверцу. Под ней оказалась другая дверца, металлическая, с площадками для пальцев. Он приложил к ним руку. Дверца зажужжала, щёлкнула, и он ощутил, как она давит на его ладонь. Он убрал её, и подпружиненная дверца электронного сейфа открылась. За ней находился пистолет сорокового калибра с индикатором досланного патрона. Он был заряжен. Кел взглянул между полосками жалюзи. За дверью стоял человек, казавшийся знакомым. Он был в шортах и обтягивающей его пухлую фигуру спортивной майке, а на голове у него красовалась старая соломенная шляпа.
– Кажется, опасаться его нет необходимости, – подумал Кел и открыл дверь.
– Привет, Кел, – сказал незнакомец. – Мы тут спонтанно небольшую вечеринку организовали, жарим сардельки, булки с котлетами, сладкую кукурузу и всё такое. Если хочешь, присоединяйся, только захвати своё любимое пиво, а то у нас всего по нескольку банок на каждого, и на тебя может не хватить уже.
– А, конечно, сейчас иду! – ответил Кел. – Пиво не гарантирую, но что-нибудь принесу.
– Калитка заперта, но ты просто отпирай её и входи, – кивнул незнакомец и направился восвояси.
Кел проследил, куда тот пошёл. Мужчина пересёк лужайку по диагонали и зашёл прямо на двор соседнего дома.
– Мило, – подумал Кел. – Я не знаю, как зовут моего соседа, а он знает меня по имени и приглашает на вечеринку.
Взяв из холодильника неизвестно как оказавшееся там пиво и прозрачную коробку с миниатюрной морковью, цветной капустой и сельдереем, он направился вслед за соседом. За забором играл негромкий рок восьмидесятых, и несколько пар среднего возраста и старше сидели на садовых стульях вокруг барбекю и пары садовых столов. В воздухе витал запах недорогих сигарет и жареного мяса. Разговоры вертелись вокруг гольфа, лодок, рыбалки и отпусков в тропиках.
– О, как кстати, мы как раз прикончили всю закуску, – заметил сосед. – Кто не знает – это мой сосед Кел. Прошу любить и жаловать.
– Да мы все уже знаем его, Рик, – ответил со своего стула Даг. – Правда, люди?
Действительно, казалось, что Кела здесь знали все. Он же не знал никого, кроме Дага и теперь Рика. Собака Дага встала из тени под кустом тиса, подошла понюхать Кела, дала себя погладить, и довольная вернулась обратно. Он сел и поставил свои припасы на стол.
– Угощайтесь, кто желает, – сказал он. – Я выпью пару пива, а остальное на вас.
– Не зарекайся, мальчик, – заметила самая молодая из женщин, вынув изо рта сигарету и выпустив вверх струю дыма. – Рик только что поджарил потрясающие сардельки под медовым и чесночным соусом, а с пивом они просто улетают. Ну, пиво с ними улетает, я имела в виду.
Вскоре Кел выяснил, что только одна пара приехала за полчаса езды отсюда, а остальные пришли пешком с соседних улиц. Почти все они работали в той или иной компании в той же промышленной зоне, что и он. Это была спокойная, ни к чему не обязывавшая вечеринка по-семейному, которые в этих небольших городках происходили много и часто. Болтать с ними было приятно, но Кел заметил, что всё время от прихода и до того, как все принялись расходиться, он просидел, цедя одну и ту же банку пива, крошечными глоточками. Пиво он терпеть не мог, но надо было поддерживать атмосферу.
– Если я его на дух не выношу, то что оно делает в моём холодильнике? – подумал он. – А, кажется, я знаю. Для них, на случай если кто-нибудь зайдёт поболтать.
Когда затемно он собрался домой, то решил добавить это наблюдение в дневник. Однако, ему помешали. Та же самая женщина, которая сидела напротив него и курила сигарету за сигаретой, окликнула его, когда он ступил с соседской лужайки на свою.
– Ты по-прежнему живёшь совсем один, Кел? – спросила она.
– Да, ничего не изменилось, – ответил он, как ни в чём ни бывало.
– Не против, если я зайду? – спросила она.
– Заходи, если тебе некуда спешить.
– О, спешить мне точно некуда, – улыбнулась она.
Обойдя живую изгородь, она чуть не споткнулась, и он подхватил её за руку.
– А я была уверена, что пиво уже выветрилось, – хрипловато рассмеялась она.
Они поднялись на крыльцо, и Кел впустил её в дом, сначала протянув руку сквозь дверь и незаметно захлопнув шкафчик возле неё. Она ничего не заметила, и они вошли в прихожую.
– Ты в каком настроении сегодня? – спросил Кел. – Чего хочешь делать или не делать?
– Я бы выпила виски со льдом, – сказала она. – Уж чего мне не хочется, так это ехать домой. Так что, если ты меня не прогонишь, я бы напросилась остаться у тебя. Не на диване, конечно же.
Кел задумался. С одной стороны, он её вообще не знал, она была старше его лет на пять, и он представления не имел, были ли у него виски и лёд. Ему стало так смешно от этого, что он решил наплевать на все эти соображения и выяснить. Они прошли в гостиную, и в серванте за стеклом он увидел на три четверти полную бутылку Южного виски. От одного её вида его покоробило. Видимо, он одинаково не переносил любое спиртное. Он поставил бутылку на стол, взял из шкафа два стакана и заглянул в морозилку. Там действительно стояли две формы со льдом. Кинув по четыре кубика в каждый стакан, он налил туда немного рыжеватой жидкости и подал один из них гостье.
– Устраивайся, где хочешь, – сказал он.
– Курить по-прежнему нельзя? – спросила она.
– Как я и сказал, тут всё без изменений, – ответил он.
– И у меня тоже, – весело ответила она. – Вольная, как птица, ни забот, ни хлопот.
Кел сел на диван, и она подошла и села рядом.
– Наше здоровье, – сказала она и коснулась стаканом его стакана.
Она отхлебнула виски. Кел тоже сделал глоток, поставил стакан и повернулся к ней вполоборота. Он погладил её по шее и запустил пальцы в волосы у неё на затылке. Она тоже повернулась в его сторону, согнув ногу и положив её поверх его ноги.
– Как тебя зовут? – спросил он, поглаживая её колено.
– Вот это номер! – рассмеялась она. – Ты не помнишь?
– Убей, не помню, – сказал он. – Но если ты мне напомнишь, то уже не забуду.
– Трэ́йси, – ответила она. – Меня зовут Трэйси Робишо́.
– Ты из Луизианы? – спросил Кел.
– Ты и этого не помнишь? Я местная, из Джорджии, но мои предки были кэйджунами.
– Я это и имел в виду, – выкрутился Кел. – У тебя креольская фамилия.
– Ладно, мы же не за этим сидим здесь, рядом.
– Уж конечно, не чтобы копаться в родословных.
– Тогда пошли? – предложила она, вставая. – Тебе же завтра на работу рано вставать.
– Да, вставать надо рано, – ответил Кел и подумал: – Она и это знает. Кажется, все вокруг меня знают обо мне гораздо больше, чем я сам, включая незнакомцев. Это ненормально.
Они поднялись в спальню, и Трэйси направилась прямо в душ. Кел присоединился к ней, и через пять минут они уже лежали в постели. Теперь он точно знал две вещи: у неё никогда не было детей, и она не была проституткой. Стоило ли выяснять больше, он не был уверен. Утром он разбудил её, и они выпили кофе. Он, не задумываясь, набрал номер, чтобы вызвать для неё такси. Они уже знали его адрес, и ему осталось лишь подтвердить его. Она поцеловала его на прощание и уехала, а он направился на работу. Это приключение заставило его крепко задуматься. Он уже совершенно убедился, что с его памятью что-то было совершенно неладно. Она была слишком выборочной, слишком механической. Он знал, как всё делать, но не знал ни людей, ни мест, ни событий. Но как с этим поступить, было ещё большим вопросом. Обратиться к психиатру? Но на что он пожалуется? Что ему слишком просто и беззаботно живётся, а окружающие принимают его, как давнего знакомого и с распростёртыми объятиями? Из-за этих размышлений почитать в автобусе он не успел, и это оставило неприятный осадок, от которого было трудно отделаться ещё некоторое время.
К выходным всё было готово к его отлёту в Туанебию. Ящики с оборудованием грузовик увёз в аэропорт, с представителями компании в столице Туанебии, Буза́нге, он созвонился и договорился, что они позаботятся об импорте, а его встретят и отвезут на буровые. Разговаривая с ними, он почему-то был уверен, что обязательно произойдёт какой-нибудь прокол. Приземлившись в аэропорту Бузанге, именно это он и обнаружил. Как только пограничник прекратил с подозрением сравнивать фото на паспорте с его лицом, на котором была недельная бородка, Кел вышел в зал прилёта. Инженер не приехал, а прислали какого-то второстепенного служащего по имени Дзе́мма, который плохо понимал в таможенном оформлении и ещё меньше в буровой технике.
– Ты вообще, чем занимаешься? – спросил парня Кел.
– Я был механиком на окраине, а тут подвернулась работёнка на буровой, – ответил тот.
– Ты что, кому-то из компании машину чинил? – предположил Кел.
– Как Вы догадались, господин? – удивился парень. – Инженер менял у меня стартёр и решил, что я смышлёный.
– А сам инженер чего не приехал?
– Он не любит пылиться в машине по просёлку, – откровенно сознался Дземма.
– Ладно, вези меня к таможенному управлению, – велел Кел. – Придётся делать всё самим. Ты хоть раз на таможне был? Видел, как оформляют поставки?
– Присутствовал, – коротко ответил парень.
– Они взятки требуют? Я на это не рассчитывал, да и компания тоже. Мы полагались на наших сотрудников, которые уже работают здесь, а они бросили меня на произвол судьбы.
– Могут, – столь же кратко ответил парень.
– Я смотрю, ты неболтлив, – усмехнулся Кел. – Ладно, поехали, хотя бы узнаем, как и что.
Оформление пришлось вообще отложить, потому что самолёт с оборудованием прилетал лишь на следующий день. Прокол накладывался на прокол, но второй прокол избавил Кела от необходимости брать на себя устранение первого. Заметно повеселев, он вышел из здания таможни и залез в грузовик.
– Погоняй, – велел он Дземме. – Я полагаюсь на твой совет, куда ехать. Если нужно, можем чем-нибудь запастись, пока мы в городе, а если нет, то прямо на буровую.
– Советую Вам купить еды, какая Вам нравится, потому что там нет особого разнообразия, – ответил парень. – Ну и выпивки и курева, конечно, сами понимаете.
– Я сам не пью, так имеет ли смысл что-то покупать?
– Немного стоит иметь про запас.
Дземма был толков, неболтлив и краток. Уже это одно было полезным качеством, а если он ещё и был смышлёным механиком, то становилось понятно, почему инженер его нанял. Прямо на грузовике они заехали почти в центр Бузанге, где Дземма указал на магазин и посоветовал отовариться именно в нём.
– Им владеет американец, – сказал он. – Он не гонит свой самогон, как владельцы мелких магазинчиков, а заказывает у оптовиков.
– Ты хочешь сказать, что остальное пойло поддельное? – спросил Кел.
– Ага, господин, – ответил Дземме. – Они охотятся за каждой пустой бутылкой с этикеткой. Вот почему белые стараются её соскрести, как только купят. Чтобы на подделку не наткнуться. И всё равно подделывают.
– А ты молодец, – улыбнулся Кел. – Пойдёшь со мной или будешь ждать?
– Подожду, а то что-нибудь открутят.
Кел зашёл в магазин. Продавщица за прилавком тут же беглым взглядом оценила его и крикнула куда-то в подсобку: «Хозяин, тут к Вам клиент».
Из помещения позади прилавка вышел американец и весело приветствовал Кела. Они поболтали о том, о сём, и сам хозяин прошёлся с ним по рядам и посоветовал товары получше.
– Вот виски неплохой, – сказал он, показывая на полки шкафа возле прилавка. – Тут джин вполне сносного качества. И воды упаковку возьми, хотя бы одну, хотя бы на крайний случай. Вот эти в квадратных бутылках самые ёмкие и компактные, но мнутся, а вот эти, круглые, больше места занимают, но прочнее.
– Слушай, Майк, – сам не зная, почему, спросил Кел. – Если мне понадобится что-нибудь особенное, ты подскажешь, где найти?
– Ради соотечественника, постараюсь подсказать, – ответил Майк и постучал пальцем по лбу. – Зависит, конечно, что, но скорее всего что-нибудь откопаем.
– Я пострелять люблю, но мне не советовали брать с собой… – начал он.
– Нет ничего невозможного, – ответил Майк. – Если ты здесь надолго, то организуем. Время потребуется, так что на первые дни тебе придётся довольствоваться выпивкой и теликом.
С сумкой еды, парой бутылок выпивки и упаковкой воды Кел вернулся к грузовику. В кузове уже сидели двое незнакомых пассажиров. Кел поставил покупки на пол кабины, залез в неё и спросил про них Дземму.
– Попутчики?
Он назвал какую-то деревню, и потёр друг об друга два пальца.
– Да, господин, мне будет по пути их подбросить, а если они с нами поедут, то им не придётся иметь дело с каждым патрулём.
– Ты парень смышлёный, так что если ты уверен, что мы из-за них не попадём в неприятности, то я непротив, – ответил Кел.
– Нет, господин, мы не попадём, а они избегут.
Они тронулись в путь. Неплохие для грузовика дороги в городе сменились ужасными грунтовыми дорогами за ним. Они скорее напоминали канавы, и временами приходилось ждать разъезда с встречными машинами, или пока пастух свернёт со своим стадом с дороги в сторону. К вечеру, за пять часов, они проехали меньше двухсот километров до буровой. Всю дорогу, на каждом перекрёстке, вооружённые то ли полицейские, то ли военные, просто махали Дземме, чтобы он проезжал, едва завидев логотип и название "Энигмы" на борту его грузовика.
– Теперь ты понимаешь, почему я сам не приехал? – вместо приветствия спросил инженер.
– Всё равно ехать, – ответил Кел.
– Вот именно!
– Ты что, знал, что самолёт задерживается?
– Догадывался. Здесь никогда ничего быстро не делается. Им трудно объяснить, что это не новая поставка, а допоставка уже возвращённых узлов. Они всё равно будут копаться, пока не убедятся, что мы на этом ничего не зарабатываем. Ладно, пошли, я покажу тебе, что тут и как. Сегодня уже поздно, а завтра все соберутся на новоселье.