Люциан плелся по темной лестнице, преодолевая по две-три ступеньки разом. Прошел мимо своей комнаты и поднялся на третий пролет, оказавшись в закрытом переходе между домом и флигелем. Настенные бра освещали дорогу, давая достаточно света, чтобы видеть на несколько футов вперед.
Двигаясь мимо комнат, двери которых не открывались годами и в которые прислуга отказывалась входить под разными дурацкими предлогами, он дошел до конца коридора.
Все мышцы вдоль спины напряглись, когда он посмотрел на грязно-белую дверь. Повернув дверную ручку, он почувствовал леденящий холод под ладонью. Дверь плавно открылась. Его окутал аромат роз. Свет в комнате был включен. Горела одна из маленьких прикроватных ламп с кремовым абажуром. Фигура, лежавшая на большой кровати с вручную вырезанными столбиками, казалась невероятно маленькой и хилой. Она совсем не была похожа на прежнюю себя.
– Мэдди? – позвал он, и его голос прозвучал резко даже для него самого.
На постели никто не пошевелился, не издал ни звука. Было непонятно, проснулась ли она или хотя бы знает о его присутствии. Грудь сдавило так, что никакое количество выпивки и развлечений не смогло бы снять эту тяжесть. Шаги наверху никак не могли принадлежать ей. Он еще мгновение смотрел на постель, на нее, потом шагнул назад, закрывая за собой дверь. Проведя рукой по лицу, он вышел в переход и спустился на этаж.
Люциан миновал пустую угловую комнату для гостей, которая располагалась сбоку от его комнаты.
Совсем другого рода напряжение сковало его мускулы, когда он рывком открыл дверь своей комнаты. Войдя, он резко остановился.
Его гостья поднялась с дивана полностью обнаженной, в одних черных туфлях на шпильках. Матерь божья, его взгляд двинулся вниз, следуя за рукой с красным маникюром, которая скользнула между набухшими грудями ниже, опустившись между бедер.
– Ты слишком долго говорил, – заявила она, и когда снова привлекла его внимание к себе, закусила нижнюю губу. – Так что я решила, мне стоит начать без тебя.
Звучало, как отличный способ провести время.
Часть него хотела захлопнуть дверь за спиной и забыть все то дерьмо, что случилось внизу. Дьявол, он был мужчиной, и перед ним стояла очень привлекательная обнаженная женщина, забавлявшаяся с собой у него на глазах, но…
Проклятье.
Он не мог себе этого позволить, поэтому сфокусировался на ее носике, решив, что туда смотреть безопасно.
– Дорогая, мне совсем не хочется этого делать…
Она набросилась на него, словно тигрица в джунглях. Буквально перепрыгнула целый фут или даже больше.
Выйдя из ступора, Люциан поймал ее. Он не мог позволить ей упасть на пол.
Длинные ноги обвились вокруг его бедер, и теплые ладони опустились на щеки. Прежде чем он успел хотя бы вздохнуть, она накрыла своими губами его и принялась страстно целовать, разжигая в нем желание.
Она явно пригубила бурбон. Он чувствовал его вкус.
Обхватив стройные бедра девушки, он оторвал ее от себя, как обертку с конфеты, и поставил на ноги.
– Иисусе, – прорычал он, отступая. – Ты что, бегом занималась в колледже?
Она шагнула вперед, нахмурившись, когда он обогнул ее и наклонился, поднимая кружевные трусики, затем схватил ее платье.
– Что ты делаешь?
– Хотя я и ценю восторженные приветствия, тебе придется уйти. – Он протянул ей одежду.
Она опустила руки.
– Что?
В поисках терпения, которого у него обычно не было, он сделал глубокий, длинный вдох.
– Мне жаль, милая, но ты должна идти. Кое-что случилось.
Ее взгляд метнулся к двери за его спиной, и он готов был поклясться перед богом, что за ней стоял один из его братьев…
– Что случилось? – спросила она требовательно.
– Ничего, что касалось бы тебя. – Когда она не взяла одежду во второй раз, он бросил ее на диван перед ней. – Слушай, мне жаль, что так случилось, но ты должна уйти отсюда немедленно.
Она раскрыла рот, но не сделала ни шагу, чтобы собрать вещи, разбросанные на диване.
– Ты не можешь выставить меня отсюда. – Он что, говорил на другом языке? – Что бы ни происходило, я могу подождать…
– Ты не можешь ждать, и у меня действительно нет на это времени, – оборвал он резким тоном.
Она пристально смотрела на него несколько секунд, потом поджала губы.
– Да ты издеваешься надо мной? Это абсолютная чушь. – Ее голос стал визгливым, и Люциан понял, что получил ответ на предыдущий свой вопрос. Ее красота вовсе не была глубокой. – Ты притащил меня сюда, завел, а теперь выгоняешь?
– Завел тебя? – он засмеялся. – Женщина, да я тебя едва касался.
– Не в этом дело.
– Сама разбирайся со своими проблемами. Но ты либо выйдешь отсюда голой, как в день своего рождения, либо наденешь свои проклятые шмотки. Лично меня это не колышет. – Он шагнул к ней, давая понять, что сыт по горло этим разговором. – И у меня есть подозрение, что водитель, которого я вызвал для тебя, не захочет видеть твою обнаженную задницу на своем сиденье.
Она вспыхнула, когда он развернулся и пошел к бару.
– Ты хотя бы знаешь мое имя?
О, черт.
Он налил себе выпить, предчувствуя, что вот-вот случится что-то плохое.
– Меня, между прочим, зовут Синди, засранец, – рявкнула она. Опрокидывая в себя очередной бокал, он не без удовольствия отметил, что хотя бы приблизительно угадал ее имя. Затем повернулся к ней.
Синди натягивала на бедра черный огрызок кружева.
– Ты хотя бы представляешь, сколько мужчин буквально умерло бы, лишь бы оказаться сейчас на твоем месте?
– Уверен, список будет длинным, – ответил он сухо.
Взяв платье с дивана, она пристально посмотрела на него.
– О да, ты говоришь так искренне. – Она просунула голову в вырез. – Ты хотя бы знаешь, кто я?
– Я прекрасно знаю, кто ты.
– Ты не знал даже моего имени, так что в этом я сомневаюсь. – Схватив свою сумочку с прикроватного столика, она откинула на спину белокурые волосы. – Но ты узнаешь, кто я, когда я разделаюсь… – Она резко замолчала, когда он неожиданно метнулся к ней и обхватил ладонью ее затылок, как уже делал это раньше.
– Тот факт, что я не помню твоего имени, еще не значит, что я не знаю доподлинно, кто ты есть.
– Ты так думаешь? – прошептала она, опуская ресницы.
– Ты ходячий, дышащий трастовый фонд, который привык получать все, чего он когда-либо хотел, от своего отца. Ты не понимаешь слова «нет», и у тебя совершенно отсутствует здравый смысл, когда дело доходит до самосохранения.
– Разве ты не такой? – Она подалась вперед, облизывая нижнюю губу. – Потому что звучит это так, будто ты рассказываешь о себе.
Он опустил голову, не ослабляя хватку на ее шее.
– Ты ни черта не знаешь обо мне, даже если думаешь, что знаешь. Ты не можешь ничего такого сделать ни мне, ни моей семье, чего я не смог бы вернуть тебе сторицей, так что прибереги свои милые маленькие угрозы и мысли при себе.
Ее рука опустилась на его грудь, а глаза закрылись, затрепетав.
– Ты уверен?
Дьявол.
Ее это завело.
С отвращением он разжал хватку и позволил ей отступить.
– Тебя тут не было. Тебя вообще не было в окрестностях дома в эту ночь. Если ты хоть кому-то намекнешь, что тут была, я тебя уничтожу. – Он помолчал, чтобы убедиться, что привлек ее внимание. – И прежде чем ты скажешь то, что крутится у тебя на языке, я хочу, чтобы ты потратила минуту и подумала, кто я и что я могу.
В этот момент Синди закрыла свой рот. Она все поняла и больше не доставляла ему проблем после этого.
Как только она благополучно села в машину, которая ждала за домом, он присоединился к своим братьям в главной гостиной.
– Долго ты возился, – сказал Дев, окидывая его взглядом. – И все же тебе не хватило времени, чтобы надеть ботинки или заправить свою чертову рубашку.
Люциан прищурился и прошел мимо брата.
– Ты ведь понимаешь, что сейчас почти пять утра, и сомневаюсь, что кто-нибудь обратит внимание на то, как я одет.
– Люциан прав, – сказал Гейб с того места, где расположился, как обычно взяв на себя роль посредника.
– Уже действительно слишком поздно… или слишком рано. Это не так уж важно. – Дев склонил голову набок. – Ты ее проверил?
Он кивнул.
– Она в том же состоянии.
Гейб заправил выбившуюся прядь волос, которые доходили почти до плеч. Их отец ненавидел, когда Гейб не стригся, заявляя, что это делает его похожим на… как же он говорил… шалопая?
– Что мы будем делать, если они начнут обыскивать дом и найдут ее? Даже Трой не знает о ней.
– У них нет причин обыскивать дом, – возразил Дев, – так же как у Троя нет причин знать о ней. Это достаточно плохо…
– Что достаточно плохо? – оборвал его Люциан, чувствуя вспышку гнева. – Что она тут? Что она жива?
– Я собирался сказать, достаточно плохо, что мы должны спонсировать новый офис доктора Флореса, постройку которого он ждет последние пять лет, чтобы удостовериться, что он проявляет благоразумие, необходимое в этой ситуации. – Дев говорил ровным тоном. Никаких эмоций. Ничего. – И кто знает, сколько денег… – Его взгляд метнулся ко входу за секунду до того, как раздался стук.
У Дева была сверхъестественная способность чувствовать, когда кто-то, не принадлежавший к семье, был рядом. На самом деле это выглядело даже немного жутковато.
Люциан подсел к Гейбу, когда Дев вышел из комнаты, и поднял руки, проведя ладонями по лицу.
– Дерьмо.
– Да, – согласился Гейб и замолчал.
Дев вернулся, и с ним пришел детектив Трой Ле-Мер. Трой выглядел так, будто звонок поднял его из постели, где он счастливо развлекался со своей новой женой. Желтовато-коричневые брюки были так же помяты. Светлая ветровка не скрывала пистолет на бедре.
Братья столкнулись с Троем как-то летом, когда их отпустили домой из школы-интерната на севере. Они сбежали из особняка и дошли до баскетбольных площадок, расположенных в нескольких милях дальше по дороге. Там они познакомились с Троем, и, хотя принадлежали к очень разным слоям общества, между ними возникла прочная связь.
Эта дружба раздражала отца до тех пор, пока Трой не поступил в полицейскую академию. После этого старик стал целиком и полностью за эту связь, поскольку видел, какую выгоду можно получить.
Иногда Люциан задавался вопросом, не по этой ли причине Дев все еще поддерживал отношения с Троем.
– Какого черта, ребята? – спросил Трой, приглаживая рукой коротко остриженные темные волосы. Никаких соболезнований. Он достаточно их знал. – Всю дорогу сюда я думал, это какая-то шутка.
– С чего бы мы стали шутить о подобных вещах, – спросил Дев, – в такое время?
Люциан закатил глаза, тогда как Гейб пробормотал под нос что-то похожее на «твою мать».
Трой привык к Деву и в основном игнорировал его.
– Так он повесился?
– В старом кабинете. – Дев отступил в сторону. – Лучше, если ты пройдешь и посмотришь сам, я покажу тебе дорогу.
Трой не стал говорить, что он знает, где находится кабинет, но, проходя мимо Люциана, взглянул на него. Люциан тихонько покачал головой.
Гейб тяжело вздохнул и поднялся, когда они скрылись в коридоре, ведущем в кабинет.
– Я лучше пойду переоденусь, пока Дев не понял, что я все еще без рубашки.
Люциан фыркнул.
– Я порядком уверен, что он это понял, но обращать на тебя внимание не намерен.
– Верно, но я в любом случае сделаю это.
Глядя, как его брат уходит из комнаты, он откинулся на диван и забросил руку на спинку.
Трой и Дев отсутствовали недолго. Может быть, их не было пять минут.
Дев расположился перед одним из многочисленных каминов, которые никогда не использовались, его руки были скрещены на груди, на лице сохранялось задумчивое выражение. Трой выглядел бледнее обычного.
– Я собираюсь позвонить судмедэкспертам, но постараюсь, чтобы расследование вела небольшая команда.
– Мы были бы признательны, – ответил Дев.
Трой смотрел на него секунду, затем добавил:
– Прежде чем копы прибудут сюда и все это превратится в фарс, скажите мне правду.
– Ты о чем? – Дев нахмурился. – Я тебе уже все сказал. Я не мог заснуть, встал и увидел, что свет горит. Я нашел его таким.
– И ты серьезно утверждаешь, будто веришь, что он повесился сам? – спросил Трой, вскинув брови. – Я знаю вашего отца. Этот ублюдок пережил бы ядерный взрыв, просто чтобы…
– Замолчи, – предупредил Дев, раздувая ноздри.
Трой прищурился.
Люциан вмешался прежде, чем разговор стал напряженным, как это бывало в большинстве случаев с Девом. Если не считать того, что напряжение это всегда было односторонним.
– Почему этого не может быть, если все так и выглядит?
Его друг посмотрел с пониманием.
– Где был ты?
– Я был в «Красном жеребце». Вернулся домой, думаю, чуть позже двух. – Он опустил информацию о своей гостье. Не было нужды втягивать ее в это. – Я спустился, когда Дев позвонил мне.
– Гейб? – Трой оглядел комнату. – Куда он ушел?
– Он пошел одеться, – ответил Люциан, упираясь локтями в колени и наклоняясь вперед. – Скоро вернется, но я уверяю тебя, чувак, мы так его и нашли.
Трой взглянул на телефон, висевший у него на поясе, затем перевел взгляд в сторону.
– Слушайте, вы можете мне доверять. Когда группа прибудет сюда, она не просто снимет его и положит в мешок. Они станут проводить проверку.
– Знаю. – Тон Дева оставался ровным. – Отец был… У него были некоторые проблемы в последнее время, особенно в связи с тем, что происходит с нашим дядей. Ты знаешь, как он заботился о своем имидже.
Интересно.
Взгляд Люциана метнулся к брату. Да, их дядя, известный сенатор, был замешан в скандале, связанном с исчезновением стажера… или пары, но их отец, казалось, вовсе не переживал по этому поводу. Он переживал из-за того, кто находился на третьем этаже, но это хотя бы имело смысл.
– Ребята, вы просматривали записи с камер слежения? – спросил Трой.
– Наружные камеры не показали ничего подозрительного. Никто не приходил и не уходил, за исключением вернувшегося домой Люциана, – пояснил Дев. – Внутренние камеры давным-давно не работают.
Трой поднял брови.
– Это звучит немного подозрительно.
– Это правда, – подтвердил Люциан. – Сколько бы мы ни приглашали специалистов взглянуть на систему, она не работает. Какая-то странная неполадка. Это происходит, как только кто-нибудь пытается использовать тут обычную камеру. Единственное, что, кажется, работает, – камеры на чертовых мобильниках.
Трой нахмурился, глядя так, будто хотел подчеркнуть, насколько безумно все это звучит, но Люциан не врал ему.
Проклятое видео постоянно прерывалось, и ни один техник не мог сказать, почему. Конечно, прислуга находила объяснения… Это была одна из главных причин, почему кое-кому из персонала было некомфортно в доме.
– Ваш отец больше заботился о том, что люди думают о вашей семье, чем о самой семье, – сказал Трой через несколько секунд, и Дев не нашел, что возразить, потому что это было правдой. – Возникнут вопросы. Сколько стоят нефтеперерабатывающие заводы, недвижимость, вся компания «Винсент Индастриз»? Миллиарды? Кто только что унаследовал все это?
– Гейб и я, – без промедления ответил Дев. – Это была воля нашего отца, не думаю, что он поменял завещание.
Трой кивнул подбородком в сторону Люциана.
– Как насчет тебя?
Люциан хохотнул, услышав вопрос.
– Я давным-давно был отрезан от семейного бизнеса, не беспокойся обо мне. Я прекрасно справляюсь и сам.
– Отлично. Теперь я могу спать спокойно, зная это, – Трой перевел взгляд на Дева. – Я веду к тому, что люди будут задавать вопросы. Все это всплывет наружу.
– Конечно, – Дев изогнул бровь, – и все, что всплывет, так это то, что он умер от естественных причин.
Трой засмеялся, глаза его расширились.
– Ты шутишь?
– Разве похоже, будто он шутит? – сухо спросил Люциан.
– Да, я могу подергать за кое-какие ниточки, но это не такое дело, которое можно скрыть по-быстрому. – Трой покачал головой. – Коронер не посчитает самоубийство естественной причиной смерти.
Дев изогнул бровь.
– Люди иногда совершают странные поступки.
Ошарашенное выражение пропало с лица Троя, когда он посмотрел на Дева так, словно едва удерживался от того, чтобы не врезать ему.
– На самом деле, я не слишком удивлен, Девлин.
– Мы понимаем, что у тебя есть срочная работа, – вклинился Люциан, проигнорировав внезапное предупреждающее выражение, которое отразилось на лице брата. – И мы не хотим, чтобы ты подставлялся. Мы справимся с… с тем, что будут думать или говорить люди.
– Приятно слышать, поскольку некоторые из нас не собираются унаследовать многомиллиардный бизнес, – ответил Трой сухо, пронзая Дева взглядом. – Повезло тебе.
В этот момент Дев сделал нечто редкое, чего Люциан не видел уже давно.
Дьявол улыбнулся.
Сидя в гостиной, Люциан наблюдал, как постепенно светало. Те, кто толпился внутри и снаружи кабинета отца, вели себя тихо либо говорили на пониженных тонах. Снаружи не было мигающих красно-синих огней. Им задали минимум вопросов. Дев все еще находился с Троем, скорее всего, чтобы удостовериться: будет рассказана та история, которая ему нужна.
Когда группа появилась, Люциан поднял взгляд от камина, на который пялился все это время. На черной футболке одного из мужчин, завозивших внутрь каталку, было написано СУДМЕДЭКСПЕРТ.
Это напомнило Люциану о другой ночи с точно таким же финалом.
На самом деле это напомнило ему много ночей.
Вскрикнула женщина. Люциан встал и повернулся ко входу.
Миссис Бессон стояла, сжимая руку мужа.
Оба были бледны.
– Что происходит?
Пройдя вперед, он взял Ричарда за плечо и повел их в одну из многих неиспользуемых гостиных, подальше от кабинета.
– Объясни, что случилось? – спросил Ричард, его карие глаза искали взгляда Люциана.
Он передернул плечами, не зная, что им ответить.
Едва ли они будут скорбеть о смерти Лоуренса, но он оставался их работодателем, был важной частью их жизни.
– Произошел несчастный случай.
Ричард приобнял жену за талию, тогда как она подняла руки к серебряным волосам, зачесанным в узел.
– Сынок, я чувствую, ты что-то не договариваешь.
– Да, можно сказать и так. – Люциан бросил взгляд на дверь, сжав плечо Ричарда.
Ливи числилась домработницей, следившей за всей входящей и выходящей прислугой и за всеми их нуждами. Ее муж служил кем-то вроде дворецкого и был мастером на все руки.
Эта пара была всегда с ними, сколько Люциан себя помнил, и он знал, что они оба – не робкого десятка, несмотря на свое отношение к дому и земле. В конце концов, они должны были быть такими, чтобы работать на семью де Винсент и быть ее частью, стать для его братьев чем-то большим, чем собственные родители. Дьявол, да дочь Ливи и Ричарда девчонкой, бывало, бегала по этим комнатам, став для братьев сестрой, но Люциан уже несколько лет не видел Николетт, с тех пор, как она уехала в колледж.
– Лоуренс повесился в кабинете, – сказал он.
Мелкие морщинки появились вокруг глаз Ливи, когда она зажмурилась и забормотала под нос что-то похожее на молитву, но ее муж просто уставился на Люциана и спросил:
– Вы уверены?
– Похоже на то.
Это выражение на лице Ричарда невозможно было перепутать ни с чем. Точно так же смотрел Трой. Они все глубоко внутри думали так же. Почувствовав внезапную усталость, Люциан провел рукой по волосам.
– Люциан, – крикнул Гейб через коридор, челюсти его были сжаты. – Нам нужно с тобой поговорить.
Он обошел пару.
– Если вам, ребята, нужно какое-то время…
– Нет, – ответила Ливи, ее взгляд был пронзительным. – Все в порядке. Мы поможем вам, мальчики.
Усталая улыбка коснулась его губ.
– Спасибо, – поблагодарил он искренне. – Я бы пока держался подальше от кабинета отца.
Ричард кивнул.
– Ты по-прежнему планируешь уехать завтра?
– Мне нужно.
– Я знаю. – Ричард хлопнул его по плечу и мрачно улыбнулся. – Я буду защищать форт столько, сколько смогу.
Взяв руку пожилого мужчины, Люц тихонько сжал ее, а затем оставил их, направившись к брату. Когда он подходил к Гейбу, то заметил, что Трой ждал их в коридоре. Дева нигде не было видно.
– Хочу ли я знать то, что вы, ребята, мне скажете?
Гейб покачал головой.
– Вероятно, нет.
Трой заговорил тихо.
– Когда они сняли тело с вентилятора, ремень тоже сняли. Вы, вероятно, ничего не заметили, потому что он закрывал обзор, но…
Холодок пробежался вдоль позвоночника Люциана, когда он бросил взгляд на брата.
– Но что?
– У него на шее были отметины. – Трой глубоко вздохнул. – Там, где был ремень. Выглядели как царапины. Это значит одно из двух. Он либо повесился, но передумал в последний момент и попытался ослабить петлю, либо ему кто-то помог уйти из жизни.