Адаманта, в сопровождении девяти добровольцев, покинула Дшарский лагерь. Остальным воинам был отдан приказ еще неделю оставаться на границе, а после возвращаться по гарнизонам.
Ада ехала с каменным лицом, держась в седле прямо, словно на марше по столице.
Дориан спорил с Карстом-скалой о пользе щита в бою, но краем глаза наблюдал за своей внезапно повзрослевшей малышкой.
Ранус успел кое-что разведать и поделился с императором новостями о жизни его дочери, но владыка теперь точно понимал, какая буря прячется за маской спокойствия и почему Ада отказалась рассказать ему всё. Он знал, что чуть у нее возникали проблемы – она закрывалась в себе, и только Эсми иногда удавалось вытянуть из нее признание и помочь советом.
Если ей захочется порыдать – она придет, уткнется носиком в его плечо и будет долго всхлипывать, а пока лучше не нарываться на истерику, так усердно ею сдерживаемую.
– А наша ледяная королева умеет улыбаться? – к Аде подъехал Ростан и протянул ей дикий цветок бессмертника.
– Умеет, – ответила девушка и отвернулась, не приняв подарок.
– А лед в сердце не мешает? Как вообще этот непутевый лекарь смог приручить тебя? – спросил офицер, забавно изогнув бровь.