кроме отвратительных новостей, босс раздаёт «плюшки», а ещё все готовятся к ужасному ритуалу.
– Что запрещает? – уже ледяным тоном, требовательно, обращаясь к дочери, поинтересовалась Ульянка.
Виллина совсем смутилась, без изменения цвета лица опустила взгляд и едва слышно произнесла:
– Родовой замок запрещает существам с массой тела более восьмидесяти килограммов вступать в интимную связь.
Ба-амп-ц! В воздухе возник странный звук, словно дом подтвердил сказанное.
– Как это?!! – возмутилась Ульянка. – На каком основании?! Почему?!!
Ей ответили одновременно три голоса:
– Я не знаю, мама… – Виллина.
– Родная, мы что-нибудь придумаем! – Иннокентий.
– Н-да… Извините, – Ирэн.
Миниатюрная ведьма ещё посчитала нужным объяснить:
– Вот поэтому мы с Козликом никогда не остаёмся у вас ночевать.
– Ну да! – расправил свои широкие плечи Козлик. – С этой дрянью всё бесполезно. Даже когда Ирэн…
И здесь этот могучий стопудовый мужик поведал совершенно непристойные подробности своей личной жизни. И личной жизни Ирэн, соответственно. На несколько мгновений все застыли в полном недоумении. «Приличные люди об этом не говорят!» – подумала Э-Виллина. А её старшая сестра вспомнила строки учебника:
Оборотни первого поколения являются просто драконообразными зверушками, сохраняющими культурный уровень исходного материала.
На Ульянку накатили привычные мысли о коварстве и непредсказуемости матушки Иннокентия. Ведь, несомненно, что это она заложила в их родовой замок эти странные ограничения. Слуги, понятное дело, мысленно заткнули уши и свели глаза в точку на абсолютно кирпичных физиономиях. Сам Кеша пытался делать вид, что ничего особенного не сказано. Да ему и не были интересны откровения великана. Хватало своих проблем, а предложенный вариант любви ведьмы и её избранника был ему чужд. Бэзил тоже не обратил никакого внимания на слова двуногих. Насытившись, он просто дремал.
Ирэн криво улыбнулась и сделала выговор своему спутнику:
– Ты пьян, Козёл! Пошёл вон!
Внешне могло сложиться впечатление, что огромный оборотень хотел возразить. Может быть, у него даже было желание рассказать что-то ещё. Но можно ли спорить с ведьмой?! Пусть лицо Ирэн невозмутимо, а зарождающийся красноватый флюид пока ещё сложно заметить в пышном мраке причёски, но Козлик, как и все в этом мире, знал, что злую ведьму сердить не следует! Понурившись, едва переставляя ноги, он засеменил в сторону оживающей арки портала.
– Вечером я с тобой разберусь, – пообещала Ирэн.
Плечи Козлика совсем поникли. Ведьма же, развернувшись к нему всем телом, достаточно миролюбиво приказала:
– И метлу мою захвати! Мне она уже не нужна.
Потом, вернув обществу свою улыбку, жизнерадостно прощебетала:
– Так о чём это мы говорили…
Этот отвратительный эпизод почему-то разрядил атмосферу, снял напряжение.
– Я нашла сладости! – громко прошептала Э-Виллина, приподняв крышку очередной кастрюльки.
– Их-то нам и не хватало! – скептически заметила Ульянка, укладывая, впрочем, на свою тарелку изрядный кусок лакомства.
– Тётя Ирэн! – осторожно спросила Э-Виллина. – А почему вы его просто не протрезвили? Это же несложно…
– Вот именно, девочка, – тихо, рассеяно, словно бы для самой себя повторила ведьма. – Несложно…
Задумавшись, Ирэн отправила за спину сначала левую часть волос, потом правую. Затем уже двумя руками скрутила их в жгут. И вот так, с задранными кверху локтями, глядя немного исподлобья, пожаловалась, совсем детским тоном:
– Метла у меня тяжёлая. Неохота её лично таскать… Да и мешал он нам…
Тихон, старейший из слуг замка, старожил, мажордом, метрдотель и прочее, прочее, прочее не смог бы объяснить – почему он, аккуратно уложив большой кусок варёной рыбы на тарелку, вдруг отправил её под постель Иннокентия и забрал оттуда же блюдо с остатками куриной ноги. Становясь двуногими, оборотни теряют свою звериную память. Иначе он многое мог бы рассказать. Он мог бы вспомнить жизнь Иннокентия и его мамы до объединения миров, когда они обитали в маленьком домике рядом с замком. Сам замок был обычным Домом культуры. А от их старого домика, как и от построек соседей, ничего не осталось. Мамаша Иннокентия, утвердившись в роли хозяйки замка, выкупила их у людей… тогда ещё людей, человечеков… Выкупила, снесла всё, и теперь на этом месте зеленел сад. А первой домашней обязанностью, которую определили для маленького Кеши, было кормление кота. Тихона.
– Замечательно! – резким тоном подытожила Ирэн. – Надеюсь, с вашими проблемами мы разобрались?
Ульянка подняла на неё непонимающий взгляд. Неужели после всего, что случилось, есть ещё темы для обсуждения? И почему такой резкий тон? Иннокентий, судя по всему, был с ней согласен. Если он вообще что-нибудь воспринимал.
Свои волосы Ирэн оставила в покое. Сложила руки крест-накрест над животом.
– Сейчас я буду говорить, – продолжила ведьма столь же строго и грозно. – Не как друг, не как свидетель нашей общей юности, не как существо, нежно любящее вашу семью, а как Леди-Босс нашей фирмы! Надеюсь, вы не забыли об этом!
Ну да! Общество с ограниченной ответственностью (ООО) «Ирэн, Ульянка и Кешка». Его проблемы волновали в основном только миниатюрную ведьму. Фирма была ей нужна из материальных соображений. Ирэн занимала высокий пост в конклаве (фактически – возглавляла его), но денег много не бывает, это всем известно. Ну и кое-какие свои делишки она проворачивала с помощью этой организации, но об этом не знал никто. Иннокентий просто работал в фирме три, иногда четыре дня в неделю по своей основной специальности. Создавал, так сказать, счастливые семейные пары. Слюбливал. Обычный приворот вроде бы, но Иннокентий делал это не зельями, а исключительно словом. Поговорит с клиентами – и всё, они уже жить не могут друг без друга. Даже если и нет никакого желания быть вместе – всё равно, любовь до гроба. Причём как первое, так и второе следовало воспринимать буквально. Всё это не с бухты-барахты. Естественно, требовалась тщательная подготовка. Клиенты в фирме были или богатые, или нужные Ирэн существа. В основном, конечно же, ведьмы и их избранники. Но были и зажиточные оборотни, из старших поколений, уже независимые как от своей звериной изначальности, так и от воли хозяйки, когда-то породившей их предков. Остальные дни Иннокентий работал в обычной драконьей поликлэ, занимаясь тем же самым, то есть заговаривал – убалтывал – на семейное счастье простых граждан, которые жили без больших доходов.
От Ульянки фирма требовала её рисунки, ну и иногда время для организации различных мероприятий.
– Я премию выписала по итогам работы, – продолжала говорить Ирэн. – А вы мне такую свинью подложили!
– Свинью я действительно нарисовала, – немного не понимая подругу, созналась Ульянка. – Упитанную. Она не нужна?
Застолье распалось само собой. Третью порцию спиртного Иннокентий ограничил одним глотком.
– Я, Ир, – сказал он хрипло. – Наверное, не смогу пока работать.
– Конечно, не сможешь! – театрально всплеснула руками Ирэн. – Но не переживай. Я тебя вылечу. Ты, в конце концов, треть моего дохода. Ведьмы, как ты понимаешь, ожирением не страдают, нервные слишком. Да и долг…
Здесь она стала очень серьёзной. Смех, улыбки, если они были возможны, при этих словах вообще покинули комнату.
– Да-а, – продолжила ведьма. – Долг не позволит… Но у оборотней подобное заболевание встречается. У старших поколений даже довольно часто. Я поспрашиваю, полистаю литературу, позвоню кое-кому. Найдём способ.
– Спасибо тебе, Ир! – с чувством сказала Ульянка.
Потом она обратилась к Иннокентию:
– И за поликлэ не беспокойся. Я позвоню, разберусь.
– Ой, – фыркнула Ирэн. – Да больничный ему дадут! Там десять ведьм, кроме Кеши, работают. Пациенты и не заметят!
– Качество, Ир, качество! – брезгливо скривился Иннокентий. – Толку от их стараний на год-два!
– А ты бы, милый, – непонятно с чего взвилась Ирэн. – Меньше бы об этом болтал! А то загордился, понимаешь!
– Да! – поддержала её Ульянка. – Устала уже защитные амулеты перезаряжать. Все коллеги там тебя проклинают! И ведь какие качественные мерзости придумывают, метёлки лохматые!
– Проклятия граждан запрещены законодательно, – механически произнесла Виллина.
А её младшая сестра радостно подхватила, повторяя явно чужие слова:
– Только для ведьм нет законов. Если этого никто не видит.
А потом Э-Виллина, гордо упирая в бока кулачки, продекламировала:
– И за препонами преград тебя найдёт флюид мой, гад!
– Эвилла! – возмутилась Ульянка. – Это ещё что за отсебятина?! Вас этому в школе учат?!
– Это я её научил, – нехотя сознался Иннокентий. – Получилось, доча?
Э-Виллина бросилась к нему, обняла, громко зашептала на ухо:
– Ещё как, пап! Слышал бы ты, как она визжала и прыгала! Защита в хлам разлетелась! И панталоны у неё запахли жареной пластмассой, представляешь?!
– И опасно это, – добавила Ирэн, возвращаясь к прерванному разговору. – Вечная любовь – это мистика. Не бывает такого!
Иннокентий иронично хмыкнул. Э-Виллина тоже хмыкнула вслед за ним.
– Да, не бывает! – возвысила голос Ирэн. – Не надо нарываться. Оборотни в погонах бдят! А с мистикой у нас в стране строго, сам знаешь.
Иннокентий хотел что-то возразить, но охнул, скривился, схватившись за живот. Ульянка присела рядом, погладила.
– Я, Ирэн, между прочим, тоже не бездельничала, – уводя разговор в сторону, произнесла она. – Есть десяток карточек. И твой особый заказ выполнила.
Ирэн оживилась.
– Это хорошо, Уль! Потом обсудим… А кста-а-а-ти, девы! Вы чем сегодня заниматься собирались?
– На тусню не пойду! – оторвалась Э-Виллина. – И папу не отпущу!
– Ему вот только в кабаках сейчас выплясывать! – рассердилась Ульянка.
– Мы, тётя Ирэн, – очень медленно, вешая мёртвую тишину в комнате, произнесла старшая дочь, Виллина. – По воскресеньям после обеда всегда долг этому миру отдаём. Так сложилось. Вы же знаете!
– Знаю, – с тоской согласилась Ирэн. – Потому и спросила. Я четыре дня назад уже отдала, но грехов-то накопилось, думаю. Я бы тоже очистилась. А наш элитный серпентарий мне поперёк глотки уже.
И она вдруг молитвенно сложила руки и попросила, совершенно по-детски:
– Девки! Можно я с вами? Сегодня.
Ведьмы, мать и две дочери, переглянулись.
– Хорошо, – высказала общее согласие Виллина. – Тогда будем считать, что уже пообедали. Тихон!
Пожилой оборотень послушно наклонил голову.
– Я понял, ведьмесса!
Очень неожиданно и торжественно прозвучало это устаревшее нынче почтительное обращение к ведьме. Сейчас так не говорят, это считается слишком чопорным. Но ведь современное, практически военное, универсальное, звонкое, как собачий лай, обращение «ведм» в данной ситуации было бы совсем неуместно.
– Вы,– начал перечислять Тихон, – ведьмесса Ульянка, ведьмесса Ирэн. Возможно, и наша молодая ведьмесса.
– Да-а-а! – радостно воскликнула Э-Виллина. – Может быть, сегодня и у меня получится!
Виллина обняла её.
– Не спеши стать взрослой, сестрёнка, – прошептала она.
– Ингредиенты уже несут! – проинформировала всех Ульянка. – Только как быть с Кешей? Без него будем? Или ты дойдёшь до подвала, дорогой?
– Ведьмесса Ирэн! – уточнил стоящий уже на пороге комнаты Тихон. – Вам ведь нужны свежие тараканы, я правильно помню?
– Точно! – усмехнулась ведьма. – И баньку затопи.
– Непременно, ведьмесса! – торжественно пообещал Тихон, исчезая за дверью.
– А зачем вам тараканы, тётя Ирэн? – невинным голосом поинтересовалась Э-Виллина.
– Эвилла! – укорила её Ульянка.
– Невежливо, юная метёлка, – ответила, веселясь, Ирэн, – выспрашивать у ведьмы состав её жабьего зелья.
– Кеш, – ещё раз спросила Ульянка, – дойдёшь до подвала? Или тебя отнести?
– Улитка, – тихо, только для жены ответил Иннокентий, – мне что-то плохо. Не могу понять – как жить дальше. Я бы поспал. Зачем я вам? Слуги справятся.
– А действительно! – подхватила Ирэн (вот ведь слух какой острый!). – Сидит там как король, вино попивает, на прелести наши засматривается…
Хотя ей очень, очень хотелось, чтобы Иннокентий присутствовал. Привыкла она к чувству в мечтах, в мыслях, что он всегда рядом с ней во время ритуала. Когда он отсутствовал, а после их свадьбы с Ульянкой это случалось часто, – она всё время боялась не найти в себе сил вернуться в обычный мир. Это продолжалось долго, бесконечно долго. Ирэн ругала себя, боролась… Но разве можно целенаправленно лишиться желанных и тайных мыслей? Правду, наверное, говорят, что тот, кто первым принимал у ведьмы вхождение в ритуал, тот становится родным и близким, а, может быть, и более. Но более у Ирэн и Иннокентия не случилось.
Обычно жабий ритуал принимают родители. Или наставница. Ульянка, например, до сих пор правду про свою воспитательницу знать не хочет. А та оказалась коварной преступницей! Не успели ведьмы обжиться в новом мире, как она задумала всех уничтожить. Было у людей… тогда ещё людей – какое-то оружие, способное на такое. Помогла мамаша Иннокентия. Оживила своего легендарного нарисованного Кукиша и отправила его «разобраться» с отступницей. Ирэн лично сгребала в целлофановый мешок остатки ведьмы, перемолотой в фарш. И с ужасом оглядывалась вокруг. Наставница Ульянки уничтожила десяток их сильнейших колдуний и не меньше сотни оборотней. И мёртвых людей рядом с ней валялось без счёта. Ирэн не могла понять – что за убийственные заклинания были использованы. Но увиденное внушало ужас.
-– АД. Академия демургов.
– Во-о-о-от! – теперь уже СУЩЬ прервал изучение мира. – Суперважная информация.
– Вы о том, что Иннокентий с этой красной женщиной шуры-муры имел? – уточнила эМ. – Да кому это интересно?
– Я не об этом, – наставник с досадой замахал ручками. – Смотри внутрь! Увидь важное!
Здесь один из зародышей едва заметно завибрировал, выбрасывая в стороны короткие протуберанцы своего неоформленного тела.
– Ага! – возликовал СУЩЬ. – Говорить ещё не умеет, а уже мыслит! Кажется, у нас будет демург с аналитическими способностями.
– И о чём же он думает? – поинтересовалась эМ и мстительно добавила. – Я ничего не поняла. Это какие-то незначительные мысли.
– Зародыш обратил внимание на то, – объяснил СУЩЬ, – что нам рассказали о сильной колдунье. Которую убили. Возможно, это и был мой ученик.
– Ага, – эМ стало стыдно, что она сама об этом не догадалась. – А потом его сущность переселилась в Иннокентия. Правильно?
– Э-э-э, – загудел поражённый СУЩЬ и сильно задумался.
– Сомневаюсь, – высказался он после долгой паузы.
-–
Первый жабий ритуал Ирэн был связан с Кешей. Он даже его причиной стал в какой-то степени. А сделать для него то же самое у неё не получилось, не смогла. Хотя она очень старалась.
– Неправда, тётя Ирэн! – протестующее воскликнула Э-Виллина. – Не смотрит папа на наши прелести! Он всегда отворачивается и глаза зажмуривает. Он даже на маму, когда она голая, старается не смотреть! Если они не наедине, конечно!
– Дочь! – строго сказала Ульянка. – Когда люди состоят в браке, то им случается быть между собой в неглиже. Но происходит это не так часто, как ты думаешь. И прекрати говорить глупости!
– Не думает она ещё об этом, – тихо сказала Виллина. – Пора. Ингредиенты принесли, серпентарий готов, баня топится.
И она подошла к отцу, наклонилась.
– Удачи, дочка! – мягко сказал Иннокентий, целуя её в лоб.
Следующей подскочила младшая. Он поцеловал и её.
– Когда-нибудь это случится, Эвилла. Верь! Ты настоящая ведьма.
– Я верю и жду, папа, – серьёзно ответила она.
Ульянка, прежде чем подойти за своим поцелуем, достала из шкафа плед, укрыла мужа.
– Поспи, дорогой! Отдохни. Сегодня странный день. Я нарисую тебе летающее кресло. Только я ещё не решила, что его будет двигать. С реактивной турбиной, я боюсь, что ты разобьёшься. А если сделать пропеллер, как у Шведского Толстяка, то это будет смешно.
– Нарисуй обычную антигравитационную платформу, мама, – посоветовала Виллина.
– Помни, Ульянка, – поцеловал жену Иннокентий, – что ты мне нужна. Удачи!
– Меня, – нерешительно спросила Ирэн. – Тоже благословишь?
Мама Иннокентия верила, что поцелуй и пожелание удачи гарантируют ведьме возврат из ритуала. Верила в это и Ирэн. Ведьмы, вообще, очень часто верят во всякие глупости.
– Конечно, Ир, – кроме поцелуя в лоб, Иннокентий даже обнял её шепча. – Тихон замечательный мажордом, но напомни ему про перчатки. Будь умницей! Удачи! Вернись!
– Здесь сейчас всё уберут, пап, – пообещала Виллина. – Марту мы забираем с собой, но я пришлю кого-нибудь с тобой посидеть.
– Не беспокойся, дочь, – вздохнул Иннокентий.
И закрыл глаза. Ему было грустно. К нему жабий ритуал так и не пришёл. А это значит, что он – не ведьма. Пусть некоторое волшебство ему и доступно. Не ведьма он – и всё! Однозначно и неисправимо. Ведь не в размере флюидов дело, в конце концов! На время он даже забыл о своих проблемах…
Виллина подошла к портальной арке, осторожно прикоснулась к ней.
– Пора, – отвернувшись от слабого бирюзового свечения, обращаясь ко всем, произнесла она. – Нас ждут.