Когда Шорин появился в кабинете у Васнецовой, та нервно вышагивала вдоль стола, растирая пальцами виски и бормоча себе под нос.
– Галь, всё в порядке? – Майор осторожно подошёл ближе. – Может, скорую вызвать? – Он внимательно взглянул на женщину.
– Коль, он пропал! – Она схватила его за руку. – Он исчез!!
– Кто, Порошин?! – не понял Шорин. – Галь, у него телефон просто разрядился, скорее всего, – улыбнулся он.
– Да с Иваном я только что разговаривала, – отмахнулась Васнецова. – Я вообще не о ребятах. Лифтовичок наш пропал! Он не отзывается, сладостей с подоконника не забирает. Да и лифты уже несколько дней работают исправно. Может, мы его обидели? – Она тревожно посмотрела на Николая.
– Подожди, Галь. – Он задумчиво потёр подбородок. – Вроде всё в порядке, генерал давно не появлялся, комиссий тоже никаких не было. Знаешь, давай поднимемся на чердак. Может, там что случилось.
На последнем этаже Галина ещё раз попыталась пообщаться с Лифтовичком, но ничего не услышала в ответ. На подоконнике одиноко лежали две маленькие почти расплавившиеся шоколадки.
– Это я приносила, – вздохнула она. – Точно случилось что-то!
На чердаке было много строительного мусора, пахло хлоркой и другой химией. Васнецова едва не запнулась о большую кипу бумаги.
– Тут вообще разбирает кто-нибудь? – возмутилась она. – Только пожара нам не хватало!!!
– Галь, вот он. – Шорин присел на корточки рядом с закутком, в котором и жил Лифтовичок. – Только посмотри, что это!
Лохматый хулиган лежал на покрывале из крапивы и держался руками за распухшую щёку.
– Ты где так приложился? – Галина осторожно взяла его в руки, рассматривая опухшее личико старичка.
– Зашем иждеваешша, – сердито продудел Лифтовичок. – Ой!!! – тут же вскрикнул он и прокрутился на месте, перепрыгнув мячиком в руки Шорину.
– Зубки болят, – кивнул тот. – Ну, успокойся, что-нибудь придумаем.
– А потому что кто-то ест много сладкого, – строго произнесла Васнецова. – Придётся доктора вызывать. Вот только пациент у нас необычный.
– А что делать. – Шорин улыбнулся, гладя Лифтовичка по лохматой шевелюре. – И я знаю, кто нам поможет. Звони Никите.
– Боше не бубу шладкое ешть, – недовольно продудел домовой. – Шами виноваты.
– Ну, может, не всё так страшно, – подмигнул ему Шорин. – Только не убегай никуда.
– Что у вас случилось? – Когда начальство спустилось с чердака, Воронцов уже ждал их около окна на лестничной площадке.
– Ник, у тебя же дом в деревне есть, насколько я помню? – осторожно начала разговор Васнецова.
– Да, – кивнул тот. – А что, проблемы какие-то?
– И домовой есть? – улыбнулся Шорин.
– О куда вас понесло! – рассмеялся Никита. – В детстве любил смотреть, как бабушка ставит блюдце с молоком за печку. Сейчас уже ни печки, ни домового.
– А у нас в ФПС есть, – торжественно произнёс майор, представляя сидящего на руках Лифтовичка. – И ему нужна твоя помощь.
– Отштаньте от меня, – послышался сердитый голос. – Не хошу лешитша.
– Хочу жениться. – Воронцов рассмеялся. – Такой красивый, большой. А капризничаешь. Открывай рот, только не кусайся. – Он легонько щёлкнул по длинному носу. – Галь, посвети мне фонариком. Да не в глаз! – рассмеялся он. – Хулиганы.
В здании уже было тихо, лифты не гремели, поэтому осмотр Лифтовичка проходил без лишних свидетелей.
– О как у тебя всё запущено, – проворчал Воронцов и тут же ойкнул. – Отпусти мой палец, кусака.
– Хошеш, я тебя ш Поповой жакрою, – жалобно продудел Лифтовичок. – Или ш Прошевой. Не трогай жуб. Ой! – Он тут же снова клубком прокрутился в руках у Шорина.
– Ну вот видишь, как тебе больно. – Васнецова погладила домового по вихрам. – А я разрешу генерала напугать, – улыбнулась она. – Только потерпи немного.
– А фоколафку? – продудел лохматый хулиган.
– А вот сладкое тебе пока нельзя. – Никита строго посмотрел на него. – Пошли в морг?
– Ник, ты сам понял, что сказал? – укоризненно покачал головой Шорин.
– Ладно, ждите меня тут, ассистенты, – рассмеялся Воронцов и, вызвав лифт, отправился за инструментами.
– А что ты там про Попову говорил? – прищурился Шорин.
– Коля, это не наше дело, – поморщилась Васнецова. – Сами разберутся. Или ты ревнуешь? – тихо рассмеялась она.
– Анну или Риту? – рассмеялся в ответ Николай. – Я уже отревновал своё. – Он тихо вздохнул.
– Ну что, – послышался бодрый голос Воронцова, – где наш пациент?
– Удрал, – рассмеялась Галина, показывая на пустые ладони Шорина.
– Ничего, сейчас сам вернётся, – кивнул тот. Тут же послышалось жалобное оханье, и Лифтовичок снова оказался в ладонях у майора.
– Это тебе в качестве наркоза. – Никита капнул немного спирта на нос лохматому хулигану. Лифтовичок сморщился, пару раз чихнул и почти сразу захрапел.
– Вот тебе и пациент, – рассмеялась Галина, глядя на довольно развалившегося домового.
– Давайте уже лечить это нежное создание, – улыбнулся Воронцов. – А то он после спирта натворит дел.
Лифтовичку осторожно открыли рот, Никита достал длинный пинцет и стал аккуратно подбираться к больному зубу. Домовой обиженно хрюкнул во сне, жалобно всхлипнул, и Воронцов довольно рассмеялся.
– Ну вот и зуб. – Он продемонстрировал нечто, похожее на очищенное тыквенное семечко. – Несколько дней не балуйте этого хулигана сладким.
– Ну что, Ник, – рассмеялся Шорин, – можешь себя поздравить с освоением новой профессии.
– Надеюсь, об этом никто не узнает. – Никита покачал головой. – Но если что, обращайтесь.
– Он сам тебя найдёт теперь, – рассмеялась Галина, наводя порядок на подоконнике.
– После того как закроет с кем-нибудь, – хихикнул Шорин и отправился укладывать Лифтовичка на его мягкую перину отдыхать.
Несколько дней служба охраны не могла понять, что происходит. Почему здание ходит ходуном, лифты работают сами по себе, а с чердака раздаются то уханье, то пьяное разноголосье. Часть сотрудников даже написали рапорты на увольнение. Но потом на подоконнике верхнего этажа появились сладости, и всё пришло в нормальное состояние.