Патетическое I.
Расцвет стремлений угасает без нашего участия.
Любой бред способен распространяться.
Любой порыв – это уход от стереотипии.
Неизменное I.
Душевное переживание сохраняет своеобразие.
Патетическое II.
Мы передаём свои разряды через понятия.
Как ощутима разница между нашими колебаниями и резкостью слова.
Между чувствами и высказываниями всегда образуются соединения[1].
Неизменное II.
Слово – это первый стереотип.
Патетическое III.
Как ощутима разница между организмом и истоками.
Понятия – какой словарь, доставшийся в наследство! По отцовской книге Тарзан научился называть тигров кошками.
Нарекать Неизвестное Вечным.
Неизменное III.
Слово-перевод ничего не выражает.
Патетическое IV.
Неподатливость форм затрудняет сообщение.
Слова же настолько тяжёлые, что течение не способно увлечь их за собой. Страсть умирает, не достигнув цели (холостые выстрелы). Ни одно слово не в состоянии донести тот сигнал, который мы пытаемся послать с его помощью.
Неизменное IV.
СЛОВО устраняет смену психических состояний.
Речь противостоит накалу.
Понятие заключает развитие в рамки однородных формулировок.
Механика СЛОВА, его окаменевшая сущность, неподвижность и устаревание.
Дробят наш ритм.
Убивают чувственность[2].
Безучастно выравнивают мучительное вдохновение.
Искажают точки напряжения.
Выявляют никчёмность поэтического трепета.
Создают вежливость.
Плодят дипломатов[3].
Способствуют употреблению аналогов, замещающих истинный посыл.
Патетическое V.
Если не тратить богатства души, то слова иссушат всё, что осталось.
Неизменное V.
Мешает флюидам влиться в Космос.
Образует различные формы в пределах чувственности.
СЛОВО Уничтожает любые изгибы.
Возникает из потребности в определениях.
Помогает старикам вспоминать, заставляя молодых забывать.
Патетическое VI.
Все победы юного поколения оказались победами над словами.
Все победы над словами были свежими, юными победами.
Неизменное VI.
Подводит итоги, не умея принимать[4].
Это простота, внушающая страх многословию.
СЛОВО Распознаёт слишком много вещественного, не оставляя места воображению.
Забывает об истинном критерии выразительности – внушении.
Устраняет все инфрареальности.
Просеивает, не возмещая.
Патетическое VII.
Мы осваиваем слова, как хорошие манеры.
Без слов и без хороших манер пребывание в обществе немыслимо.
Лишь добившись успехов в словах, мы преуспеваем в обществе[5].
Неизменное VII.
Убивает мимолётные образы.
Не считается с сокращениями и приближениями.
РЕЧЬ Всегда строится наоборот во избежание тождественности.
Вытесняет одиночек, мечтающих вписаться в общество.
Заставляет людей, которые собираются сказать «напротив», говорить «следовательно».
Привносит заикание.
Патетическое VIII.
Остов слова скреплён на века, и люди, точно дети, вынуждены строить по его образцу.
У слова нет ни малейшей прибавочной ценности.
Неизменное VIII.
Слово – это великий уравнитель.
Неизменное IX.
Понятие устанавливает границы открытия, лишь приоткрывая доступ к глубине.
Патетическое IX.
Слова – это одежда для всей семьи.
Из года в год поэты надставляют слова.
Слова уже так часто штопали, что они превратились в лохмотья.
Неизменное X.
Нам кажется, что слова невозможно сломать.
Патетическое X.
Неповторимые ощущения столь неповторимы, что они не могут стать общедоступными. Без слов в словаре ощущения исчезают.
Неизменное XI.
Каждый год тысячи чувств исчезают, не найдя выражения.
Патетическое XI.
Ощущениям необходимо жизненное пространство. Примечательно, что поэты до тошноты напичканы словами.
Всё и ничто, сообщаемое нами, с каждым днём приобретает более деспотичные черты.
Неизменное XII.
Попытки разрушения свидетельствуют о потребности в переустройстве.
Патетическое XII.
Как долго можно выдержать в этой тесноте слов?
Неизменное XIII.
Поэту нанесён непосредственный ущерб:
Слова – это по-прежнему труд поэта, его существование, его работа.
Разрушение СЛОВ во имя БУКВ
ИСИДОР ИЗУ
Верит, что можно подняться выше СЛОВ.
Хочет, чтобы сообщения раскрылись, ничего не потеряв.
Предлагает глагол, подобный сотрясению.
Формы при чрезмерном расширении сами взлетают в воздух.
ИСИДОР ИЗУ
Начинает разрушать слова во имя букв.
ИСИДОР ИЗУ
Хочет, чтобы буквы заключали в себе все потребности.
ИСИДОР ИЗУ
Добивается того, чтобы априорные методы – слова – вышли из употребления.
ИСИДОР ИЗУ
Показывает другой путь между СЛОВОМ и ОТРЕЧЕНИЕМ: БУКВУ.
Он разожжёт новые чувства: отрицание речи и стремление наслаждаться языком.
Следует показать, что у букв и у слов разное предназначение.
ИЗУ
Разложит слова на буквы.
Каждый поэт объединит всё со ВСЕМ.
Всё это необходимо раскрыть с помощью букв.
ПОЭЗИЮ БОЛЬШЕ НЕЛЬЗЯ ПЕРЕДЕЛАТЬ.
ИСИДОР ИЗУ ВСКОПАЛ
НОВЫЙ ЛИРИЧЕСКИЙ ПЛАСТ
Оставим же позади всех тех, кто не может проститься со словами!
Не нужно
Разрушать одни слова ради других.
Или выдумывать понятия для обозначения оттенков.
Или перетасовывать выражения, пытаясь придать им больше смысла.
А нужно
РАССМАТРИВАТЬ ВСЕ БУКВЫ КАК ЕДИНОЕ ЦЕЛОЕ;
ПРЕДЪЯВЛЯТЬ ВОСХИЩЁННОЙ ПУБЛИКЕ ВОЗНИКШИЕ ИЗ БУКВ ЧУДЕСА
(ОБЛОМКИ, ПОСЛЕДСТВИЯ РАЗРУШЕНИЙ);
ОПРЕДЕЛИТЬ АРХИТЕКТУРУ ЛЕТ- ТРИЧЕСКИХ РИТМОВ;
ЗАКЛЮЧИТЬ В ЖЁСТКИЕ РАМКИ НЕУСТОЙЧИВЫЕ БУКВЫ;
ДОВЕСТИ ДО БЛЕСКА ПРИВЫЧНОЕ ВОРКОВАНИЕ;
СТВОРОЖИТЬ КРУПИЦЫ БУКВ, ПРЕВРАТИВ ИХ В ПОЛНОЦЕННУЮ ПИЩУ[6];
ВОСКРЕСИТЬ ХАОС ПОСРЕДИ УПЛОТ- НЁННОГО ПОРЯДКА;
СДЕЛАТЬ ДОСТУПНЫМ И ОСЯЗАЕМЫМ ВСЁ НЕПОСТИЖИМОЕ И СМУТНОЕ;
МАТЕРИАЛИЗОВАТЬ ТИШИНУ; ПИСАТЬ НИ О ЧЁМ.
Вот
Задача поэта – стремиться к губительным истокам.
Долг поэта – первым устремиться в тёмные глубины, объятые неизвестностью.
Ремесло поэта – распахнуть перед обычным человеком ещё одну дверь к сокровищам.
И зазвучит послание поэта, сложенное из новых знаков.
Упорядочение букв называется
ЛЕТТРИЗМОМ.
Это не поэтическая школа, а воззрения одиночки.
НА ДАННОМ ЭТАПЕ: леттризм = ИСИДОР ИЗУ.
Изу ждёт, когда у него появятся последователи в поэзии!
(Быть может, где-нибудь они уже есть и вот-вот ворвутся в историю, пройдя через книги?)
ОПРАВДАНИЕ ДЛЯ ВНЕДРЕНИЯ СЛОВА В ЛИТЕРАТУРУ
Есть вещи, существующие только благодаря имени.
Есть другие вещи, которые существуют, но без имени их не признают.
Любой идее нужна визитная карточка, чтобы заявить о себе.
Мы называем идеи в честь их создателя.
Гораздо справедливее было бы давать им собственные имена[7].
ЛЕТТРИЗМ – ЭТО ИДЕЯ, О КОТОРОЙ ВОЗВЕСТИТ ЕЁ СЛАВА
Леттрика – это материя, которую всегда можно показать.
Уже видны зачатки леттрики:
СЛОВА БЕЗ СМЫСЛА;
ВЫРАЖЕНИЯ СО СКРЫТЫМ СМЫСЛОМ, ИСПОЛЬЗУЕМЫЕ РАДИ БУКВ;
ОНОМАТОПЕИ.
Если эта материя и существовала раньше, то у неё не было узнаваемого имени.
Леттрическими будут называться произведения, целиком сотворённые из этой ткани, но только с собственными законами и жанрами!
Слово существует и имеет право никогда не исчезать.
ИЗУ ПРИВЛЕКАЕТ ВНИМАНИЕ К ЕГО СУЩЕСТВОВАНИЮ. Только леттристы могут развить леттризм.
Леттризм порождает ИНУЮ поэзию.
ЛЕТТРИЗМ насаждает НОВУЮ ПОЭЗИЮ.
ЭТО ПРОВОЗГЛАШЕНИЕ ЛЕТТРИЧЕСКОЙ ЛАВИНЫ.
1942