Кто запретил чародеям любить?
На этот вопрос трудно ответить точно, по ряду причин, главной из которых является тот факт, что никто не помнит, когда и почему возникли такие ограничения. Однако на этот счет существует несколько версий, создателями которых являются современные чародеи. Эти версии даже не стоит озвучивать, потому как все они однотипны, и основаны на рассуждениях и фантазиях их создателей. Но, если кратко ознакомиться с их содержанием, то речь пойдет о безответной любви, которую пережил тот или иной рассказчик.
Если ученик спрашивал, «почему чародеям нельзя любить?», то в качестве ответа слышал душераздирающую историю о том, как некто могущественный встретил прекрасную деву, и в результате долгих душевных переживаний, растратил на неё весь свой потенциал.
Когда же ученик спрашивал «что такое любовь?», то ему рассказывали о злом энергетическом выплеске, который преобразуется, под воздействием неуправляемых чувств чародея, и пагубно сказывается на его развитии. Чародей, который заболел таким людским недугом, никогда не достигнет больших успехов.
И так повелось издавна, – чародеям нельзя испытывать, или пытаться испытывать подобные чувства, потому как они мешают духовному развитию и ведут к магическому регрессу.
Если же ученик, все-таки, начинал испытывать подобные ощущения, то таких облагали различными обязанностями, в результате исполнения которых, он подавлял свою страсть. Если и это не помогало, то подобных воспитанников называли неуправляемыми, изгоняли, и придавали смерти.
На столь серьёзен был этот запрет, что никто не решался его приступить, а рассказы про то, что любовь это страшное заболевание, и вовсе вызывали в молодых волшебниках стремление пресечь подобное помешательство.
Не раз у дверей Талимира и других магистров собирались молодые воспитанники, что бы поделиться своими ощущениями, и убедиться, что это не любовь оказывает на них столь странное воздействие.
О том, что простые люди любят и стремятся полюбить, чародеи знали, и именно этим объясняли своим ученикам, их неспособность творить волшбу. «Они любят, потому не колдуют».
Запрет на любовь, по словам самих чародеев, являлся чем-то вроде способа уберечь более достойных в этом мире, от напастей извне, которые одолевают сознание всего человечества. Что касается других отношений с женщинами, тех за которыми приходят завсегдатае в дома удовольствий, то здесь дело обстояло иначе. Эту потребность чародеи разрешили, построив свой дом удовольствий, и посещали его, когда возникала необходимость.
Лешарп не ходил по публичным домам, не смотря на то, что красота тамошних девушек не знала конкуренции. Если он жаждал женского внимания, то ему было достаточно зайти в любой город и аккуратно заявить об этом. Он был красив лицом, и сложен как участник физических состязаний. У него был утонченный продолговатый нос, большие карие глаза и открытая добрая улыбка. Что касается доброты, то ей Лешарп был наделен до такой степени, что некоторые считали, что е` было слишком много. Другие, правда, говорили, что доброта к простому люду, это вообще лишнее качество для чародея.
Он был слишком не похож на остальных воспитанников, что бы верить всему, что ему говорят. Он был слишком любопытен для слепой доверчивости, а потому ему обязательно нужно было самому во всем убедиться, и сделать собственные выводы. По этим же причинам ему был не ведом страх перед любовью, и рассказами, о ее воздействии.
Однажды, он как обычно, прогуливался по деревенским окрестностям, и собирался искупаться в реке. Там, возле берега, он услышал, как кто-то поет, и пошел в ту сторону, откуда раздавался голос. Обладателем этого голоса была определенно девушка, так как тембр его был высок, и нежен. Подойдя к тростнику, он затаился и стал слушать. Сидя на зеленой траве, он наслаждался чудесным пением, какое-то время, как вдруг девушка замолчала.
Лешарп поднялся на ноги.
– Спой еще, – сказал он, просто.
Девушка резко обернулась, и тоже поднялась.
Она была примерно одного с ним возраста, и чуть ниже его ростом. У нее были необычного цвета глаза, которые в данный момент оценивающе смотрели на него, а ее губы слегка приоткрылись и замерли от удивления и неожиданности.
– Спой еще, пожалуйста, – попросил вновь Лешарп, аккуратно делая один шаг в ее сторону.
Девушка отпрянула назад, задев деревянное ведро с постиранным бельем, что она принесла с собой.
– Не бойся меня, – добродушно сказал Лешарп. – Я не причиню тебе вреда.
– Ты чародей? – с опаской в голосе спросила она.
– И что из этого? – Пожал плечами Лешарп.
Девушка ничего не ответила, только собрала свои вещи и поспешила покинуть его общество.
– Прости, если я напугал тебя, – виновато сказал Лешарп. – Просто мне понравилось, как ты поешь.
Девушка остановилась на мгновение, в ее глазах легко читалась предосторожность и недоверие. Но задержав на нем взгляд чуть дольше, она стала поправлять свои белые волосы, которые не очень опрятно были собраны у нее на голове.
– Мое имя Лешарп, – делая еще шаг в ее сторону, сказал он. – А тебя как зовут?
Тогда, она убежала, так и не назвавшись.
На следующий день Лешарп вновь пришел на тот берег, но никого не встретил. Немного разочаровавшись, он пошел прогуляться вдоль берега, и там, ниже по течению, он вновь услышал знакомый голосок.
Теперь он не стал подкрадываться, подошел со стороны берега, затем остановился, за пять шагов и громко поздоровался.
Девушка обернулась, по ее глазам он понял, что она его узнала.
– И ты будь здрав, ваша милость! – поприветствовала она его, и поклонилась.
– Я не «ваша милость», меня Лешарпом зовут.
– Как скажешь, – послушно ответила она.
Лешарпу не понравилось, то, что она ему клонится. Не такого разговора он ожидал. Он сконцентрировался на своих чувствах и легко ощутил исходящий от нее страх.
– Не бойся меня, пожалуйста, – попросил он. – Я не причиню тебе вреда.
– Ты что-то хочешь от меня? – с опаской в голосе спросила она.
Лешарп не ответил, и тут же почувствовал, как растет ее волнение.
– Прости, что вчера я убежала, – продолжала осторожно говорить она, – Это было не вежливо по отношению к тебе, ваша ми…, – и она закрыла рот ладонью.
– Почему ты боишься меня? – задал вопрос Лешарп. – Потому что я чародей?
Девушка молча стояла, прикрыв рот ладонью, не в силах, что-либо сказать. Страх, настолько завладел ее волей, что она оцепенела.
Уже не нужно было быть чародеям, что бы понять, что она его боится, это бы определил каждый, у кого есть зрячие глаза. Лешарп, ясное дело, тоже видел ее испуг, только не мог понять, с чем он связан.
– Может тебе требуется, какая-то помощь? – спросил тогда он. – Скажи, не бойся, я помогу. Мне ничего не нужно от тебя. Я только хочу, что бы ты перестала бояться.
Девушка продолжала молчать, не сводя с него испуганных глаз.
– Тебя кто-то обидел? – Спросил он, делая маленький шаг в ее сторону.
Она помотала головой, ее глаза следили за его ногами.
– Если ты меня боишься, я уйду, – замечая движение ее зрачков, сказал он.
В этот момент он почувствовал, как она затаила дыхание, словно ожидала чего то.
– Хорошо, я ухожу, – сказал тогда он, разводя руками. – Но если тебе понадобится помощь, найди меня в Лазурном замке. До свидания.
Он сделал два шага назад, потом повернулся к ней спиной, и стал уходить, не оборачиваясь, надеясь, что она окликнет его. Но нет, она его не позвала.
На этом их общение не закончилось, через четыре дня, он увидел ее на одном из городских рынков. Она шла с корзиной вдоль прилавков, интересуясь выставленным товаром, периодически вступая в разговор с тем или иным торговцем.
Лешарп к тому времени, уже было, выкинул ее из головы, но когда увидел вновь, интерес опять к ней проявился. А чем он был вызван? По началу, ему просто понравилось, как она поет, а когда она испугалась и убежала, он почувствовал себя виноватым. Ему захотелось как-то загладить свою вину, и выяснить, что ее так в нем пугает. Теперь он смотрел на нее иначе. Теперь он замечал в ней какую-то привлекательность, и, глядя на нее, он непроизвольно улыбнулся.
Лешарп пошел за ней, наблюдая, как она выбирает специи, как вдруг увидел, что какой-то человек, в дорогой одежде, бесцеремонно оттолкнул ее в сторону и стал разговаривать с торговцем. Лешарп немедленно поспешил к ней.
– Здравствуй, красавица! – сказал он, преграждая ей дорогу.
– И тебе здравствуй, ваша милость, – ответила девушка, учтиво кланяясь.
Все кто мог видеть это, стали обходить их стороной и озираться.
– Я увидел, что ты хотела что-то купить у этого торговца, – сказал он. – Почему не купила?
Девушка немного подумала и ответила:
– У него нет, того что мне нужно.
– А не потому, что тот человек оттолкнул тебя в сторону?
Девушка повернулась, посмотрела на незнакомца в дорогой одежде, и замотала головой.
– Ты слышала, что чародеи знают, когда им говорят неправду? – спросил тогда Лешарп.
– Пусть ваша милость извинит меня, – едва слышно ответила она. – Я просто…
– Испугалась, – закончил за нее чародей.
Девушка кивнула.
Лешарп бесцеремонно взял ее за руку, и повел в сторону того самого незнакомца в дорогой одежде. Подойдя к нему, он сильно толкнул его в плече, от чего тот немедленно опрокинулся на землю, а люди вокруг, словно замерли, в оцепенении.
Лешарп же, не обращая ни на кого внимания, обратился к торговцу:
– Чем торгуешь, и сколько хочешь за свой товар?
Человек покорно поклонился и ответил:
– Пусть ваша милость извинит меня, но у меня лишь специи да приправы. Если ваша милость пожелает чего-то из того, чем я богат, то окажет мне большую честь.
– Специи, приправы? – нахмурился Лешарп. – Что это?
Торговец замялся и ответил:
– Может, ваша милость хочет сделать заказ? Тогда, не лучше будет обсудить условия с вашим слугой?
– У меня нет слуги, – спокойно ответил чародей. – Чем советовать, что мне делать, лучше расскажи, что это такое, – он указал пальцем на одну из горстей, лежащих на прилавке.
– Это перец, – ответил торговец.
По лицу Лешарпа было понятно, что это слово он слышит впервые.
– Ваша милость, – неожиданно заговорила с ним девушка. – Давайте я объясню.
– Как смеешь ты поучать творца волшбы! – негромко заметил ей кто-то, стоящий за соседним прилавком.
Лешарп в ответ только посмотрел на него тяжелым взглядом, и тот немедленно убрался с глаз долой.
– Я весь во внимании, – мягко проговорил он, возвращая к ней свой взор.
– Это специи, ваша милость, – ответила она. – Эти порошки добавляют в еду, для того что бы она немного поменяла свой вкус. Вот этот, скажем, делает ее солёной, а вот этот горчит.
– И зачем это? – спросил он, в недоумении.
– Для удовольствия, – лживо улыбаясь, ответил торговец.
Лешарп посмотрел на него с ещё большим непониманием.
– Ты что-то хотела приобрести? – указывая на прилавок, спросил он, вновь обращаясь к девушке.
Та молча подошла к торговцу, и назвала три незнакомых Лешарпу названия, и тот принялся отвешивать на весах товар.
Лешарп повернулся, и увидел человека в дорогой одежде, которого только что опрокинул на землю. Тот стоял неподалеку, испуганно ожидая, непонятно чего.
– Подойди, – как бы, попросил Лешарп.
Человек нехотя стал перебирать ногами в его сторону.
– Звали, ваша милость? – спросил он, будучи рядом.
– Знаешь, почему я тебя толкнул?
Человек перевел взгляд с чародея на девушку, кивнул и принялся извиняться:
Из того, что он говорил, Лешарп уловил, что он считает себя виноватым за то, что не понял, не знал, что эта особа, знакома с чародеем, и знай, он об этом, никогда бы так не поступил.
– Заткнись немедленно, – с презрением посоветовал ему Лешарп. – Уйди с глаз долой, ты мне стал еще больше отвратителен.
Девушка с интересом наблюдала за происходящим. Раньше она не видела, что бы чародей вступался за простых людей, против слуг знати. Обычно они старались не лезть в их взаимоотношения.
Купив всё необходимое, она засобиралась домой.
– А где ты живешь? – спросил Лешарп.
Она указала направление.
Лешарп больше не чувствовал исходящего от неё страха, и это его сильно обрадовало. Он предложил ей проводить её, и она согласилась.
По дороге она перестала называть его «ваша милость», и это еще больше повысило его настроение.
– Почему ты заступился за меня? – спросила она.
– Потому что он был не прав, – не задумываясь, ответил Лешарп.
– Как же не прав? Простые люди должны уступать дорогу знатным господам, и тем, кто им служат.
– Он должен был подождать, – ответил чародей. – А вместо этого он решил воспользоваться тем, что сильнее. В следующий раз будет думать, как себя вести с незнакомцами.
– Он не должен был ждать, – не согласилась девушка. – Это же закон такой.
– Кто его установил? – спросил он.
– Давно так заведено. Чародеи самые главные, потом идут знатные господа. Неужели ты не знал?
Конечно, Лешарп знал, чем отличаются простые люди от принцев и других вельмож, просто раньше, он никогда не обращал внимания, на их взаимоотношения. На её вопрос он не ответил, да она, собственно, не настаивала.
– Почему ты так испугалась меня, тогда, у реки? – спросил он чуть позже.
– Я раньше не общалась с чародеями, – ответила девушка. – Я много раз видела некоторых из вас, но это было в городе. Обычно, никто из вас не спускается к деревням и селам.
Она замолчала.
– Ты опять начала меня побаиваться, – заметил он ей. – Не бойся, продолжай.
– Люди говорят, что когда приходит чародей, – быть беде.
– Почему?
– Потому что так всегда раньше было. Так люди говорят.
– Да мало ли чего они говорят, – возмутился Лешарп. – Вот я пришел к тебе на реку, и что?
– Люди говорят, что беда приходит по-разному. Одна сразу, другая потом.
– Да не слушай ты их, – попытался отмахнуться чародей. – Глупости всё это.
– Мы давно живём по нашим старым обычаям, – начала объяснять девушка. – Эти обычаи придумали наши предки, они были очень мудрые люди. Слушаясь их наставлений, мы существуем уже много лет. Благодаря их научению, мы умеем возделывать землю, сажать зерно, охотиться, ловить рыбу, строить дома, пасти скотину, готовить еду, растить детей, и многое другое…
– И они сказали, что с чародеем приходит беда, – закончил Лешарп.
– Есть истории, которые пересказываются из поколений в поколения…
– И что же в них говорится? – скептически спросил он.
– Давным-давно, – начала рассказывать она, – в наше поселение пришел странник. Он был одет в ваши одежды, хотя было видно, что он прошел долгий путь. Он постучался в дом человека, которого звали Рукич, и попросился на ночлег. Рукич впустил незнакомца, но принять гостя как подобает не смог, так как жил очень бедно. Ночью его дом загорелся, а незнакомца того, больше никто не видел.
– Пожар успели потушить, или дом прогорел совсем? – спросил Лешарп.
– Потушили, наверное, – неуверенно ответила она.
– Если бы успели потушить, то внутри должны были остаться тела.
Девушка пожала плечами и ответила:
– Про это в наших, историях не сказано. Ты что мне не веришь?
– Верю, – добродушно ответил Лешарп. – Только эта история ничего не доказывает. Одежду чародея мог надеть кто угодно, это просто дорогая ткань, которую можно купить. Дом мог загореться от чего угодно, и тот странник мог быть к этому не причастен. А если ты говоришь, что не знаешь, нашлись ли потом тела, то этот ночной гость мог сгореть вместе с хозяином.
– Ничего ты мне не веришь, – с обидой в голосе сказала она.
– Я верю в существовании этой истории, и в то, что такое могло быть, просто эта история мало что доказывает. Может, есть другая?
– Есть, – тут же оживилась девушка. – Мне рассказал её мой отец.
– А ему её кто рассказал?
– Никто, он видел всё своими глазами.
– Эта история должна быть интереснее предыдущей, – не шутя заметил чародей.
– Он рассказывал, – начала она, – жил как-то в нашем поселении один старый и очень загадочный человек…